Боровых Андрей Егорович

borovyh3

Дважды Герой Советского Союза Боровых Андрей Егорович

Родился 30 октября 1921 года в Курске, в семье рабочего. Окончил среднюю школу в 1936 году. В Красной Армии с 1940 года, в том же году окончил Чугуевскую военную авиационную школу пилотов.

С декабря 1941 года сержант А. Е. Боровых на фронтах Великой Отечественной войны. Прошёл путь от рядового лётчика до заместителя командира полка.

Боевую деятельность начал в составе ОГ ПВО города Харькова, на самолёте И-16. С декабря 1941 года по сентябрь 1942 года служил в составе 728-го ИАП. Затем, по май 1945 года, в 157-м ИАП.

К июню 1943 года командир звена 157-го истребительного авиационного полка (273-я истребительная авиационная дивизия, 6-й истребительный авиационный корпус, 16-я Воздушная армия, Центральный фронт) младший лейтенант А. Е. Боровых, действуя на Калининском и Центральном фронтах, совершил 341 успешный боевой вылет. В 55 воздушных боях, проявив высокое мужество и отвагу, сбил лично 12 самолётов противника и 14 в составе группы. 28 августа 1943 года удостоен звания Героя Советского Союза.

К декабрю 1944 года командир эскадрильи того же полка (234-я истребительная авиационная дивизия, 1-й Белорусский фронт)  капитан А. Е. Боровых совершил ещё 123 боевых вылета и сбил 19 самолётов противника. 23 февраля 1945 года награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После окончания войны командован авиационным полком, дивизией, корпусом. В 1951 году окончил Военно-Воздушную академию, в 1957 году — Военную академию Генерального штаба. В 1958-1969 годах командовал авиационными соединениями. С 1969 по 1977 годы — Командующий авиацией ПВО страны. Генерал — полковник авиации (1968 год). С 1977 года — Военный консультант Института военной истории МО СССР. Депутат Верховного Совета СССР 2-го созыва. Заслуженный военный лётчик СССР   (1966 год). Автор книг — «Новая техника, оружие и человек», «Надёжный щит Родины».

Награждён орденами: Ленина (дважды), Красного Знамени (пять), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды   (трижды), «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени; медалями, иностранным орденом. Бронзовый бюст установлен на родине.

*     *     *

borovyh5Андрей Боровых родился в Курске 30 октября 1921 года под знаком Скорпиона, хранившего его судьбу, как и судьбы относительного большинства асов, родившихся под этим созвездием. Окончил 7 классов, работал шофёром, после чего крепкого и толкового юношу приняли в Чугуевское военное училище лётчиков, переименованное в марте 1941 года в Чугуевскую военную авиационную школу, которую он окончил в том же году.

Несмотря на возражения курсанта, он был оставлен в школе инструктором, а инструкторами всегда оставляли лучших из лучших. Заметим, что выпуск 1941 года дал стране 54 Героя Советского Союза, 4 дважды и 1 трижды Героев, что в течение грядущих 3,5 лет они собьют в воздухе около 1000 неприятельских машин, то есть по своему составу этот выпуск не имел себе равных в истории Советских ВВС.

Свою первую победу будущий ас одержал в первом же бою. Успех редко приходил к лётчику сразу, и, хотя Боровых полгода был инструктором в училище, его победа объяснима лишь исключительной настойчивостью и лихостью атак молодого лётчика. Правда, и «Харрикейн», на котором он тогда летал, был модернизирован в части вооружения: с лёгкой руки Б. Ф. Сафонова, опыт которого был известен достаточно широко, 4 крыльевых пулемёта «Браунинг» калибром 7,7-мм были заменены на 4 пушки ШВАК калибром 20-мм.

8 боевых вылетов, совершённых Боровых на Калининском фронте, в составе 728-го истребительного авиационного полка, принесли 3 победы, он был назначен командиром звена, награждён орденом Красного Знамени. Вскоре лётчик провёл удачный воздушный бой в районе Зубцова, где на глазах командующего фронтом генерал-полковника И. Конева сбил сначала бомбардировщик Ju-88, а затем и истребитель Ме-109, получив благодарность за отличное ведение схватки. Имя его становится известным в частях фронта, вместе с опытом приходит хладнокровие, ещё больше укрепляется уверенность в своих силах.

Большую часть боевых вылетов Боровых провёл на самолётах, лётно-технические характеристики которых уступали немецким («Харрикейн» Мк.II, Як-7Б). Компенсировать преимущество вражеских машин помогали тактическая грамотность и военная хитрость, о которых никогда не забывал наш ас: «Лётчик должен не только в совершенстве владеть самолётом, но и обладать военной хитростью. Знания, помноженные на военную хитрость, — в этом успех боя, ключ к победе над самым сильным и коварным врагом». Его считали асом, восхищались его мужеством. Вступая в бой с превосходящим по численности врагом, он умел точно определить, когда нужно открыть огонь.

В середине 1942 года заместитель наркома обороны генерал А. Новиков возложил на известного советского лётчика И. Е. Фёдорова формирование при 3-й Воздушной армии Калининского фронта отдельного полка асов — в пику немцам. У них уже имелась специальная авиагруппа из 28 опытнейших пилотов, летавших на «Мессерах» с нарисованными на фюзеляжах игральными картами.

И вот в одном из боёв в августе 1942 года Фёдоров в паре с Андреем Боровых на Як-7, патрулируя вдоль линии фронта, столкнулись с большой группой Ме-109G. Завязался жестокий скоротечный бой. Буквально за 5 минут Боровых сбил «Мессер» с пиковой дамой на борту, а Фёдоров сразил червонного туза (как выяснилось позднее — командира вражеской авиагруппы).

В тяжёлых воздушных боях на Центральном фронте, на Курской дуге, летая уже на Як-7Б, он сбил 8 немецких самолётов. Ограниченный до минимума район боевых действий сухопутных войск наложил там своеобразный отпечаток на характер воздушных сражений. Подбитые самолёты легко уходили за линию фронта, а выбросившиеся с парашютом пилоты если не попадали в плен, то вскоре добирались до своих подразделений.

borovyh1В одном из боёв не смог избежать вражеской очереди и Андрей Боровых. Он покинул истребитель с парашютом, а расстрелять лётчика в воздухе фашистам помешал его ведомый Михаил Редькин. Он кружился в воздухе, пока Андрей не опустился на землю. Уже на следующий день, едва вернувшись в полк, Боровых вновь вылетел на боевое задание. В этих боях Боровых в буквальном смысле встал на защиту родного дома, ведь в недавно освобожденном Курске оставались родители, братья и сёстры. Позднее он узнает, что его отец, Егор Григорьевич, погиб при налёте немецкой авиации на Курск.

Вот что пишет о тех днях сам Андрей Егорович Боровых:

«Воздушные бои над Курском, участником которых мне довелось быть, начались задолго до исторического Курского сражения. Уже в апреле-мае 1943 года их напряжённость достигла необычайной силы. Помню, лётчикам нашего 157-го истребительного авиационного полка в иные дни приходилось совершать по 5-6 боевых вылетов. Но все с честью выдерживали эту нагрузку, а многие дрались отважно и дерзко.

В боях за Курск я был командиром эскадрильи и должен отметить, что все лётчики подразделения сражались мужественно, стойко и самоотверженно. Конечно, мне было приятно, что каждый подчинённый отдавал себя целиком творчеству боя, но вдвойне приятно, что дрались мы за освобождение моего родного города.

Да, в Курске я родился. Здесь прошло моё детство. Здесь влюбился раз и навсегда в авиацию. По путёвке комсомола поступил в аэроклуб, успешно закончил его. В Курском небе впервые поднялся на учебном спортивном самолёте, не подозревая, что сравнительно скоро мне придётся защищать Курск на боевом Як-7Б. Аэроклуб Осоавиахима дал путёвку в военную авиационную школу, где преподаватели и инструкторы формировали у нас качества, необходимые для боя, для победы.

И вот огневое курское небо лета 1943 года, непрерывные вылеты. Зачастую садились только за тем, чтобы заправиться горючим и боеприпасами. За время воздушных боёв под Курском мне удалось уничтожить 8 вражеских самолётов. Но в одном из боёв я был сбит сам, легко ранен и спасся только благодаря парашюту».

К июню 1943 года командир звена 157-го истребительного авиаполка младший лейтенант А. Е. Боровых имел на своём счету 12 лично сбитых самолётов противника и 14 — в составе группы. В конце августа он стал командиром эскадрильи, Героем Советского Союза.

После Курской битвы его полк сражался в небе над Глуховом, Новгород-Северским, Нижиным, Черниговом, городами Белоруссии и Польши.

Осенью 1944 года полк был перевооружён на Як-3 — истребитель, превосходивший большинство современных ему немецких типов. На этой машине Боровых участвовал в Белорусской операции, в освобождении Польши, в боях на Берлинском направлении. Этот истребитель уже не получил ни одной пробоины.

borovyh6В боях за освобождение Польши он сбил 10 самолётов противника и был награждён польским орденом.

К декабрю 1944 года капитан А. Е. Боровых сбил ещё 19 самолётов противника и 23 февраля 1945 года был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Всего за годы войны Андрей Егорович Боровых совершил около 600 боевых вылетов, провёл около 150 воздушных боёв, сбил лично 32 и в составе группы 14 вражеских самолётов. Его боевой путь пролёг через Ржев и Торопец, Орёл и Курск, Гомель и Брест, Львов и Варшаву, закончившись под Берлином. Он летал на перехват вражеской авиации, сопровождал бомбардировщики в тыл врага, вёл воздушную разведку.

После войны, 23-м приёмом, в числе 20 дважды Героев, так называемой «золотой орды», капитан А. Е. Боровых был зачислен в Военно-Воздушную академию. После её окончания командовал полком, дивизией. Освоил многие типы боевых реактивных самолётов. В 1957 году окончил Военную академию Генерального штаба. В 1958 — 1977 годах был на командных должностях в Московском округе ПВО, Дальневосточном военном округе, Киевском военном округе. С 1968 года генерал — полковник авиации А. Е. Боровых был назначен командующим авиацией ПВО страны. С 1977 года работал в Институте военной истории.

Трагически погиб 7 ноября 1989 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

В экспозиционном зале Курского областного краеведческого музея, посвящённом Великой Отечественной войне, есть бюст Андрея Боровых, его китель, украшенный «Золотыми Звёздами» Героя и орденскими планками, фотография, а в фондах музея — шлемофон, депутатский билет на его имя, Диплом Почётного гражданина города Курска, листовка Главного политического управления Красной Армии, многочисленные фотографии военных лет, его личные вещи.

Лавриненков Владимир Дмитриевич

lavrinenkov

Дважды Герой Советского Союза Лавриненков Владимир Дмитриевич

Родился 15 мая 1919 года в деревне Птахино, ныне Починковского района Смоленской области, в семье крестьянина. В 1934 году окончил 7 классов неполной средней школы и поступил в фабрично-заводское училище. Работал столяром и одновременно занимался в аэроклубе. С 1940 года в рядах Красной Армии. Окончил Чугуевскую военную школу лётчиков и с Января 1941 года работал лётчиком — инструктором в Черниговской авиационной школе.

С июля 1941 года сержант В. Д. Лавриненков в действующей армии. До июня 1942 года воевал в составе 630-го ИАП, летал на И-15бис. По июль 1942 года — в составе 753-го ИАП, где летал уже на Як-1. С августа по октябрь 1942 года — в составе 4-го ИАП, где летал на Як-7. Затем, до конца войны, — в 9-м Гвардейском ИАП, где летал на Як-1, «Аэрокобре» и Ла-7.

Сражался на Западном, Воронежском, Сталинградском, Южном, 3-м и 1-м Белорусском фронтах. Был командиром звена, эскадрильи, полка. Участник боёв под Сталинградом, в Крыму, под Кёнигсбергом и Берлином.

К февралю 1943 года заместитель командира эскадрильи 9-го Гвардейского истребительного авиационного полка (268-я истребительная авиационная дивизия, 8-я Воздушная армия, Южный фронт) Гвардии младший лейтенант В. Д. Лавриненков совершил 322 боевых вылета, участвовал в 78 воздушных боях, сбил лично 16 и в группе 11 самолётов противника.

1 мая 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

24 августа 1943 года после случайного столкновения с самолётом противника в воздушном бою попал в плен, бежал, воевал в партизанском отряде, вернулся в полк в октябре 1943 года.

1 июля 1944 года за отвагу и мужество проявленные в боях, успешное командование эскадрильей, Гвардии майор В. Д. Лавриненков был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После войны служил в войсках ПВО. В 1948 году окончил Военную академию им. Фрунзе. В 1949 — 1951 годах командовал авиационной дивизией. В 1954 году окончил Военную академию Генерального штаба. Генерал-полковник авиации (1971 год). С 1977 года был начальником штаба и заместителем начальника Гражданской обороны Украинской ССР, с 1984 года — работал военным консультантом Киевского военного училища ПВО. Был Депутатом Верховного Совета Белорусской ССР 7-го созыва. Автор книг «Возвращение в небо», «Сокол — 1» (посвящена Л. Л. Шестакову), «Шпага чести» и других. Умер 14 января 1988 года.

Награждён орденами: Ленина (дважды), Октябрьской Революции, Красного Знамени (шесть), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды; медалями. Бронзовый бюст установлен в городе Починок Смоленской области.

*     *     *

lavrinenkov2Вероятно, мало у какого лётчика, участника Великой Отечественной войны, военная биография сложилась так необыкновенно, как у Владимира Лавриненкова. Он побывал в плену, воевал в партизанском отряде и вместе с тем совершил 448 успешных боевых вылетов, уничтожив около 50 вражеских самолётов лично и в группе. Благодаря прессе Геббельса, имя его обросло легендами и небылицами — в глазах врага он был коварным и кровожадным асом.

Уроженец Починковского района Смоленской области, Владимир Лавриненков начинал свой жизненный путь, как большинство молодёжи страны. Окончил школу, ФЗУ, работал в Смоленске столяром. Поступил в аэроклуб, а затем в Черниговскую лётную школу, где некоторое время работал инструктором.

Первые боевые вылеты совершил на устаревшем истребителе И-15бис, который не мог догнать в воздухе даже бомбардировщики противника. В составе спешно формировавшегося полка, имевшего в наличии всего одну эскадрилью, Лавриненков вылетел на штурмовку танковой колонны врага западнее Ростова. Там он впервые встретился в небе с немецкими истребителями — этот бой едва не стоил ему жизни. Сам пилот вспоминал о нем так:

«В ту же секунду увидел, как промчавшийся мимо «Мессер» короткой очередью поджёг наш И-15бис. Потом чуть в стороне стал падать ещё один самолёт. Кто кого бьёт, я понял не сразу. Всё перемешалось, слилось в сплошную огненную карусель. В следующий миг 2 «Мессера» начали брать в клещи меня самого. Когда самолёт, шедший справа, чуть обошёл мою машину, я довернул на него и дал длинную очередь. Такую длинную, что опомнился, лишь когда умолк пулемёт.

Патроны кончились, а «Мессеры» наседали. Вот-вот скрестят на мне пушечные трассы. И тогда я резко бросил «ястребок» вниз и понёсся к плавням, чтобы на их фоне слиться с землёй. «Мессеры» ринулись следом. Я прошёл прямо над верхушками деревьев, виляя из стороны в сторону. Фашисты открыли огонь, но их снаряды вонзались в болотистую почву, поднимая в воздух султанчики грязных брызг…»

Неожиданно пилоты Люфтваффе оставили Лавриненкова в покое, и он взял курс на свой аэродром. Лёгкий биплан, обшитый перкалью, свалился при посадке на крыло и встал на нос. Как оказалось, не выдержало крепление правого колеса, разрушенное вражеским снарядом. Вечером в эскадрилью вернулись ещё трое пилотов, выпрыгнувших с парашютами.

Защищая небо Ростова, Владимир Лавриненков выполнил ещё несколько безуспешных боевых вылетов на перехват скоростных разведчиков Ju-88. Скорость «Юнкерса» была значительно выше, чем у И-15бис.

Часть, потерявшую боеготовность, пополнять уже не стали и перебросили под Сталинград, где она базировалась до весны 1942 года. Затем лётчиков переучили на истребители Як-1 и включили в состав 763-го истребительного авиаполка, отправленного на Брянский фронт. 5 августа 1942 года летая на Як-1 с номером «17», Лавриненков добился первой победы — сбил истребитель Ме-109.

А через несколько дней, вылетев на «свободную охоту» в паре с Н. Тильченко, завязал тяжелейший бой на виражах с 6 Ме-110. Одиночный «Як» не мог состязаться на горизонтали с целой сворой «Стодесятых». «Сотни снарядов пересекали возможные пути выхода из боя, — вспоминал Лавриненков, — я видел огненные трассы впереди мотора, над головой, за хвостом, в глазах начинало рябить». Положение спас Н. Тильченко, своевременно набравший высоту. Атаковав «Стодесятые» сверху, он подбил 2 машины.

В конце августа В. Д. Лавриненков был переведён в состав 4-го истребительного авиационного полка (102-я истребительная авиационная дивизия, Сталинградский корпусной район ПВО), незадолго до этого перевооружённый на самолёты Як-7. К тому времени на его счету числилось уже 5 воздушных побед.

Впереди снова был Сталинград. Летом 1942 года над донскими степями господствовали «Мессершмитты». Действуя парами на большой высоте, они внезапно набрасывались на советские истребители вблизи аэродромов. Таким образом был обстрелян сразу после перелёта «Як» Лавриненкова — вновь пилоту пришлось садиться на одно колесо. А через некоторое время погиб Тильченко, атакованный «Мессерами» на взлёте. Обстановка в воздухе накалялась, и бои не обещали быть лёгкими.

«Крупный, физически рослый, всегда добродушный и жизнерадостный Владимир, с первых же минут привлекал к себе своей открытостью, настоящей мужской дружбой, истинным умением и кусок хлеба, и щепотку соли, и радость с печалью делить по-братски пополам. Когда я вылетал на задания с Лавриненковым, знал, что нам никакой враг не страшен…» — так вспоминал о своём друге прославленный Советский ас, дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан.

В одной из схваток Амет-Хан сбил 2 «Мессера», но и сам был подбит. Ему пришлось воспользоваться парашютом, а Владимир прикрывал его приземление, не давая противнику возможности расстрелять в воздухе беззащитного летчика. В этом бою он был ранен в руку. За месяц боёв сержант Лавриненков провёл 40 воздушных схваток, лично сбил 9 и в группе 7 вражеских самолётов. Об одной из воздушных схваток он вспоминает так:

lavrinenkov3«Однажды мы с Борисовым вылетели на сопровождение штурмовиков и встретили 4 истребителя противника. Они быстро разделились на 2 пары, одна атаковала нас, а вторая устремилась к «Ильюшинам». Оставив Борисова против ведущей пары, я бросился спасать штурмовики. За это время немцы сумели зажечь самолёт Борисова, и он выбросился с парашютом. «Мессы» бросились к нему.

Сбросив бомбы, «Илы», прижавшись к земле, пошли домой. Я же, отбивал атаки четырех истребителей, прикрывая Борисова. Память зафиксировала место, где опустился белый купол. Противник, обозлённый неудачей, навалился на меня с новой силой. Правда, трое из них вскоре повернули на запад. Видимо у них кончалось горючее. А четвёртый — у него был облезлый фюзеляж и какой-то разноцветный герб под кабиной, видимо решил доказать свое. Он упорно наскакивал на меня, но я каждый раз уходил из под удара.

Обороняясь, я внимательно следил за противником и ждал, когда он ошибётся. Перевёл машину в набор высоты. «Мессер» за мной. Вот гитлеровец положил свою машину на спину. С такой позиции, очевидно, считал он, меня расстрелять будет удобнее. Но я не пошёл на разворот, а просто притормозил машину, убрав газ. Противник проскочил мимо и потерял меня из виду. Я чуть развернул истребитель и дал очередь. «Мессер», разматывая чёрный шлейф дыма, пошёл к земле…»

В начале октября от полка осталось одно название — его силы быстро таяли, пополнения техникой не было, летали только на уцелевших и отремонтированных истребителях. Усталые и измотанные, лётчики выполняли по нескольку вылетов в день.

В конце октября 1942 года Владимир Лавриненков, в числе 4-х лучших лётчиков полка, был переведён в прославленный 9-й Гвардейский Одесский авиационный полк  (8-я Воздушная армия, Юго-Западный фронт), которым командовал Лев Шестаков. В этом полку и прошла вся дальнейшая боевая деятельность лётчика. Впереди были бои под Батайском и Ростовом-на-Дону.

С 10 по 31 декабря 1942 года старшина Лавриненков произвёл 21 боевой вылет, в 9 воздушных боях лично сбил 3 самолёта противника. В одном из Декабрьских вылетов в паре с Екатериной Будановой он подбил Не-111, но стрелок вражеского бомбардировщика «стеганул» очередью по правому крылу его «Яка», сорвав часть обшивки. С большим риском Лавриненкову удалось приземлиться. Это был последний вылет, из которого он привез серьёзные боевые повреждения.

Отважный воздушный боец, он показал себя настоящим мастером и в небе Украины. В январе 1943 года, неподалеку от аэродрома Зеты, Владимир перехватил транспортный самолёт Ju-52 и атаковал его. Подбитый «Юнкерс» рухнул прямо на взлётную полосу аэродрома…

Зимой 1943 года полк получил новые самолёты Як-1Б и перебазировался под Ростов. К этому времени Лавриненкова представили к званию Героя Советского Союза, и он добавил к своему списку ещё 7 побед.

…На прикрытие своих войск, зажатых в районе Севастополя, фашистское командование бросило большое количество авиации. Эскадрилья истребителей под командованием В. Д. Лавриненкова барражировала в указанном ей районе. Командир разделил самолёты эскадрильи по различным высотам, сам занял место в верхнем эшелоне. Он учитывал, откуда светило солнце, с какого направления можно ждать появление противника. Минут через 20 на западе появились «Юнкерсы». Капитан нацелил удар группы истребителей на них, а сам стал искать «Мессершмитты». Где-то они должны быть!

Лавриненков со своим ведомым набрал ещё большую высоту. Наконец, он заметил 3 пары Ме-109, шедших на добрую 1000 метров ниже, и нацелил на них наши истребители.

— Атакую, прикрой! — скомандовал Лавриненков ведомому и свалил самолёт в крутое пике.

Свой истребитель он нацелил на ведущего первой пары «Мессеров», рассчитывая первым ударом внести растерянность в ряды врага. Он начал выводить машину из пике, и когда Ме-109 оказался в перекрестии прицела, дал точную пушечную очередь по врагу. Тот рухнул на землю.

Оглянувшись, Лавриненков увидел приближающиеся к нему 2 фашистских самолёта. Он мгновенно изменил направление полёта своего «ястребка» и трассирующая очередь из вражеского пулемёта прошла стороной.

lavrinenkov4Выйдя из-под удара, Лавриненков вступил в ожесточённый бой с «Мессерами». Вместе с ведомым он связал всю группу фашистских истребителей и тем самым отвлёк их от нашей ударной группировки, расправлявшейся с «Юнкерсами». Нелегко было противостоять численно превосходящему противнику. Но уверенность в своих силах, смелость и расчётливость помогли Лавриненкову сбить ещё один Ме-109. Фашистские бомбардировщики, понеся большие потери, поспешили уйти. За ними последовали и уцелевшие «Мессеры».

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко — фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1943 года Лавриненков Владимир Дмитриевич удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В конце июня над Доном, в районе станции Великокрепинской, во главе четвёрки «Яков», он стремительно атаковал, сверху в лоб, и сбил подряд 2 бомбардировщика Ju-88. Его ведомый Н. Остапченко сбил один из истребителей прикрытия — Ме-109. Неприятельские самолёты были рассеяны, бомбометание сорвано. Эта эффектная и красивая схватка происходила в ясную, солнечную погоду, над передним краем, и за ней наблюдали сотни воинов и командующий фронтом Ф. Толбухин. Восхищённый генерал-полковник вызвал к себе лётчика, поздравил с «великолепным воздушным боем над нашими войсками» и наградил золотыми часами.

Тот бой стал для лётчика судьбоносным: через несколько дней лейтенанта Лавриненкова вызвал маршал авиации А. Новиков, расспросил о себе, о товарищах, попросил написать статью о своих воздушных боях. Лавриненков с его 23 личными победами на «Яках» был в то время в числе лучших советских истребителей и одним из самых результативных лётчиков на самолётах этого типа.

Обобщая свой боевой опыт, он писал в газете «Красная Звезда»:

«Летая над вражеской территорией, лётчики-истребители должны действовать весьма осторожно и в отдельных случаях проявлять максимум терпения. Горячность и опрометчивость могут только принести вред. В принципе, мы придерживаемся правила: «Атакуй внезапно». Первая атака должна быть решающей».

В июле 1943 года 9-й Гвардейский авиаполк сдал свои оставшиеся «Яки» и получил новую матчасть — американские самолёты Р-39 «Аэрокобра». Непривычно мощное вооружение истребителей из 6 пулемётов и 20-мм пушки представило советским лётчикам новые возможности. Уже в следующем месяце Лавриненков сбил с дистанции 150 метров 2 бомбардировщика Не-111, а на следующий день отправил к земле Ме-109.

24 августа 1943 года, по приказу командующего 8-й Воздушной армии генерал-майора Т. Т. Хрюкина, во главе 4 истребителей Лавриненков вылетел на перехват разведчика FW-189. Владимир обнаружил «раму» в районе села Александровка Матвеево-Курганского района Ростовской области и атаковал её. Немец стал уходить, снижаясь по спирали. Затем в атаку пошёл А. Плотников, но промахнулся. После этого «раму» атаковала вторая пара, но противник, круто поворачивая под атакующих, выходил из зоны обстрела. Тогда Лавриненков стал на предельной скорости преследовать корректировщик, повторяя его траекторию. Он подавил огневую точку «Фокке-Вульфа», но сбить самолёт всё не удавалось. Тогда Владимир пошёл на сближение. Набрав на пикировании слишком большую скорость, он не успел отвернуть в сторону и крылом своей «Аэрокобры» ударил по хвостовому оперению «рамы». Оба самолёта понеслись к земле…

Выбросившись с парашютом, Владимир опустился на оккупированной территории и в бессознательном состоянии был взят в плен. При нём не было ни орденов, ни документов — только последнее письмо из дому.

— Лавриненков?  Эта фамилия нам известна, — обрадовался производивший допрос немецкий офицер. Владимир, конечно, отрицал, что это его фамилия. Но у немецких разведчиков нашёлся альбом с фотографиями советских лётчиков, среди которых легко можно было узнать и характерное, бровастое лицо Лавриненкова. Отпираться было бесполезно, поэтому он удостоился даже некоторого уважения со стороны врага — ему устроили экскурсию на аэродром и хвастливо позволили осмотреть немецкие самолёты.

Как знаменитого лётчика, Владимира не допрашивали с пристрастием. Его решили отправить в Берлин, надеясь расположить к себе своим хорошим обхождением. Вскоре, с ещё одним лётчиком-штурмовиком (капитаном В. Карюкиным), в отдельном купе пассажирского поезда, вместе с немецкими офицерами, они поехали в глубокий тыл противника. Не доезжая Одессы, Владимиру и его спутнику удалось бежать, выпрыгнув на ходу из поезда. Через несколько суток пробирающихся к линии фронта беглецов подобрали в районе Канева партизаны из отряда имени В. И. Чапаева.

lavrinenkov5В последующем Лавриненков участвовал в одной из партизанских операциях  (был награждён медалью «Партизану Отечественной войны»), пока наступающие советские войска не освободили область от врага. Вскоре Владимир вернулся в свой полк.

Испытав невзгоды немецкого плена он, после кратковременного отпуска, продолжал отважно сражаться в небе Отчизны. В первом же вылете, в начале ноября 1943 года, сбил немецкий пикирующий бомбардировщик Ju-87.

С октября 1943 по май 1944 года лётчики полка вели напряжённые бои в небе Крыма. Осенью 1943 года 9-й ГвИАП перебазировался на аэродром Аскания-Нова. Эскадрилья Лавриненкова была отправлена на аэродром подскока у Скадовска и занималась «свободной охотой» за транспортными самолётами, летающими над Чёрным морем. За короткое время лётчики его эскадрильи сбили более 30 машин. В апрельских боях 1944 года в Крыму его счёт пополнили ещё 4 истребителя.

За отвагу и мужество проявленные в боях, успешное командование эскадрильей, 1 июля 1944 года Гвардии майор В. Д. Лавриненков был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Летом 1944 года 9-й ГвИАП был перевооружён на новые самолёты Ла-7. В октябре 1944 года Владимир Лавриненков, приняв командование прославленным 9-м Гвардейским авиационным полком  (1-я Воздушная армия, 3-й Белорусский фронт), продолжил свою боевую деятельность. Он сражался в Прибалтике и под Кёнигсбергом, а последние боевые вылеты совершил в небе Берлина. К концу войны совершил 448 боевых вылетов, в 134 воздушных боях сбил лично 35 и в группе 11 самолётов противника. Это по официальным данным, приведённым практически во всех открытых источниках. Однако, М. Ю. Быков в своих исследованиях обнаружил документальные подтверждения на 38 личных и 6 групповых побед лётчика.

За годы войны через его руки прошли истребители многих типов — сначала И-15бис, затем Як-1, Як-7, американский Р-39 «Аэрокобра» и наконец Ла-7. При этом, начиная с Як-1, все машины Лавриненкова носили бортовой номер «17», а его позывной «Сокол-17» хорошо знали по обе стороны фронта.

После окончания войны Гвардии полковник В. Д. Лавриненков командовал авиационной дивизией, летал на реактивных боевых машинах. В 1948 году окончил Военную академию имени Фрунзе, а в 1954 году — Военную академию Генерального штаба. Служил в войсках ПВО. В 1971 году ему было присвоено звание «Генерал — полковник авиации». В 1977 году он был назначен заместителем начальника Гражданской обороны Украинской ССР, а в 1984 году — военным консультантом Киевского военного училища ПВО. Написал несколько книг — воспоминаний о войне.

Колдунов Александр Иванович

koldunov

Дважды Герой Советского Союза Колдунов Александр Иванович

Родился 20 сентября 1923 года в деревне Мощиново Монастырского района Смоленской области, в семье служащего. В 1931 году вместе с родителями приехал в Москву. Окончил 10 классов средней школы № 26 и аэроклуб. С 1940 года по февраль 1941 года работал учеником токаря на заводе. С 1941 года в Красной Армии. В 1943 году окончил Качинскую военную авиационную школу лётчиков.

С мая 1943 года сержант А. И. Колдунов в действующей армии. Сражался на многих фронтах.

К маю 1944 года командир эскадрильи 866-го истребительного авиационного полка (288-я истребительная авиационная дивизия, 17-я Воздушная армия, 3-й Украинский фронт) капитан А. И. Колдунов совершил 223 боевых вылета, провёл 45 воздушных боёв, уничтожил лично 15 и в группе 1 самолёт противника. 2 августа 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

К концу войны совершил 412 успешных боевых вылетов, в 96 воздушных боях сбил лично 46 самолётов противника. 23 февраля 1948 года награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После войны продолжал служить в ВВС. В 1952 году окончил Военно-Воздушную академию, в 1960 году — Военную академию Генерального штаба.

С ноября 1970 года командовал войсками ПВО Московского Военного округа. С 1975 года 1-й заместитель, а в 1978-1987 годах — Главнокомандующий Войсками ПВО — заместитель министра обороны СССР. Главный маршал авиации (1984 год). Депутат Верховного Совета СССР 9-11 созывов, Ленинской премии (1984 год). Умер 7 Июня 1992 года.

Награждён орденами: Ленина (трижды), Красного Знамени (шесть), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени (дважды), Красной Звезды, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени; медалями, иностранными орденами. Бронзовый бюст установлен на родине. Его именем названы улицы и школы во многих городах и посёлках.

*     *     *

Крестьянский сын из смоленской деревеньки Мощиново, он был рождён, чтобы стать Маршалом, всю жизнь верил в свою судьбу — и в кабине истребителя, пронесшего его между сотен смертельных трасс, и на скользкой служебной лестнице, встречая не только поддержку и понимание товарищей, но и ревнивую зависть людей, чьим единственным даром является властолюбие. Природа щедро одарила его способностями и лётчика, отменно чувствующего машину, и воздушного бойца, интуитивно оценивающего пространство и время воздушной схватки, меняющего их по своей воле, и тактика — организатора победоносных боёв под Яссами и Будапештом, и стратега — Главкома ПВО и заместителя министра обороны СССР.

Самым молодым токарем в одном из цехов московского завода был высокий чубастый темноглазый Саша Колдунов. Ему едва лишь минуло 16 лет. До поступления на завод он закончил Реутовский аэроклуб, пытался поступить в военное училище, да не приняли — лет маловато.

— А как же ты «обвёл» начальство аэроклуба? — спросил его как-то мастер дядя Миша. — Моего Митьку не приняли, а он постарше тебя и собой тоже ладный.

— Вы понимаете, — опустив густые ресницы и заливаясь багрянцем, ответил Саша, — в метрике мыши последнюю цифру проели… ну и…

— Проели? — улыбнулся дядя Миша. — И ты, значит, забыл, что с 1923 года?

— Запамятовал… Сказал с 1920… Вот и приняли, — добродушно сознался юноша.

— Орёл! — раскатистым смехом залился мастер. — Ладно, получай задание…

«Удивительный хлопец, — любовался юным токарем дядя Миша, — план перевыполняет, в вечернюю школу ходит, спортом занимается и с книжкой не расстаётся, — на всё находит время».

В цехе любили Сашу за деловой характер и остроумные шутки. Рассмешит, а сам не улыбнётся.

Первые месяцы Саша грустил, сожалел, что не приняли в лётную школу, а потом смирился: годик поработаю, а там поступлю.

Пришёл 1941 год. Лето под Москвой выдалось погожее, небо чистое, луга цветами украсились. И почему это раньше не замечалась подмосковная красота, не тревожили так сердце соловьи и не казались какими-то необыкновенными девчонки?

— Что-то ты зачастил на станцию Чёрную? — улыбается мать. — Или невесту подыскал?

— Что ты, мама, — смущается сын, — нужны они мне. В аэроклуб езжу. Скучаю по самолёту. Когда посмотришь, а когда и полетать удаётся.

— Ох, мне эти самолёты! — вздыхает мать.

А дядя Миша знай своё:

— Испортят нам немцы жизнь. Митька с границы пишет — не спокойно.

«Ничего не случится, — думает по-своему Саша Колдунов, — а если сунутся — дадим отпор. Скорее бы вызов в училище».

Вскоре началась война. Завод перешёл на повышенный план, выходные отменены, станки не выключаются, работа круглосуточная. Всё для фронта!

Кабинет директора штурмуют все — и молодые, и пожилые, и мужчины, и женщины. На фронт! Отпустите на фронт!

Но на заводском собрании выступил командир из военкомата и словно отрубил:

— Никого! Сами понимаете, что нужно фронту… А потребуется — вызовем.

Саша Колдунов похудел, ещё больше вытянулся, густые чёрные брови нахмурены, стал молчаливым.

7 ноября удалось побывать на параде. Мимо Мавзолея проходили вооружённые батальоны, одетые по-зимнему. Они шли с парада прямо на фронт.

«Сегодня же напишу ещё заявление», — решил Саша. В полдень пришёл в цех. Дядя Миша сидит, ссутулившись, возле станка, держит в руках серый клочок бумаги. Рядом стоят в молчании рабочие.

— С парада я, — сказал Саша, — хотите расскажу?

— Митьку убили, — послышалось рядом.

— Ну, чего собрались? — дядя Миша встал, выпрямился. Саша впервые заметил, какие большие у мастера руки. — Работать надо!

Вечером дядя Миша подошёл к Саше и тихим голосом сказал:

— Твой план беру на себя. Хлопочи. Не резон лётчику стоять у станка.

*     *     *

koldunov6Колдунов рвался в небо, в стихию воздушного боя. Он подаёт заявление с просьбой принять его в Качинскую лётную школу. Но получил отказ — мало лет. Александр пошёл к военкому. Тот только руками развел — помочь не могу. Тогда юноша написал письмо лично К. Е. Ворошилову. Нарком обороны дал указание направить Колдунова в лётную школу. Так Александр оказался в славной Каче…

Он всегда летал чисто и азартно. Весной 1943 года после успешного окончания курса лётной подготовки младший лейтенант Колдунов был направлен инструктором в 3-ю запасную авиационную бригаду в Саратов. Уже немало налётано часов, и сердце горит мщением, хочется скорее на фронт.

Всё пришло бы в своё время, но случайные обстоятельства помогли осуществить мечту раньше срока. На аэродром запасного полка прибыла фронтовая авиационная часть получать новые, более современные самолёты. Лётчики бывалые, ордена имеют, почти все офицеры. Быстро заметили фронтовики способного лётчика сержанта Колдунова. Решительный в поступках, он однажды сложил в тощий вещмешок свой солдатский скарб и устроился в транспортном самолёте, летевшем на фронт. Слава классного пилотажника летела впереди него, и командование 866-го ИАП на аэродром которого приземлился Ли-2, не воспротивилось «неуставному» пополнению.

Командир дивизии Герой Советского Союза Б. А. Смирнов, понимая состояние молодого пилота, разрешил ему остаться в полку. Смело и мужественно сражался Александр. Он хорошо пилотировал самолёт, отличался редкой дисциплинированностью, точностью, аккуратностью и безграничной смелостью. В свободное от полётов время он тренировался на земле у стендов с макетами самолётов, отрабатывая ракурсы и дистанции стрельбы, начало открытия огня. Имея хорошую лётную практику, Колдунов быстро освоился с боевой обстановкой.

— Помни, храбрость должна сочетаться с умением и осторожностью, — напутствовал комиссар полка майор Чёрный после первого боевого вылета. — Ну а действовал правильно. И ещё: не стесняйся, учись у «старичков», у них опыт добыт ценой крови.

Александр Колдунов не упускал возможности поговорить с бывалыми лётчиками, с техниками, инженерами, учился у них лётному мастерству, познавая секреты воздушных побед.

Полезные советы бесстрашного комиссара, опытного лётчика Ильи Чёрного, меткие замечания боевых товарищей Дмитрия Сырцова и Ивана Панина явились азами теории бить врага в воздухе. Помогали фронтовые друзья молодому лётчику в силу своих возможностей. А вскоре Александр Колдунов успешно сдал экзамен на боевую зрелость лётчика-истребителя.

Свою первую победу Колдунов одержал в 3-м боевом вылете, 21 июля 1943 года, сбив над Северским Донцом пикировщик Ju-87. Победа стоила 16 пробоин на его «Яке». А через несколько дней его самолёт был подбит на взлёте «упавшей» из облаков парой «охотников», сам он был ранен. В этой «нештатной» ситуации 19-летний лётчик не растерялся: выключив двигатель, спланировал и аккуратно посадил истребитель рядом с аэродромом. Через 2 дня он вышел из госпиталя и вновь поднял свой отремонтированный «Як» в небо.

Быстро росло его боевое мастерство. Когда личный счёт Александра дошёл до 5 сбитых самолётов, его назначили командиром звена, затем заместителем командира эскадрильи.

Человек безусловной отваги и самообладания, Александр имел аналитический ум, позволявший ему по крупицам собирать свой и чужой опыт, совершенствовать и многообразить приёмы воздушного боя, развивать интуицию. Мастерство воздушного боя, наверное, и состоит в том, чтобы интуитивно соединить удаль и точный расчёт, смелость и техническое мастерство.

Осенью 1943 года шестёрка «Яков», возглавляемая Колдуновым, прикрывала сухопутные войска на правом берегу Днепра. Вдруг в небе появились истребители противника. На максимальной скорости Александр атаковал Ме-109 с задней полусферы и первой же очередью сбил. В это время 2 самолёта противника зажали в клещи его ведомого. Колдунов боевым разворотом зашёл в хвост ближайшему «Мессеру» и сбил его. После этого противник оставил поле боя. Вскоре появилась группа бомбардировщиков. Атаковав их, Александр поджёг ведущего, а затем с товарищами разогнал остальных. В одном боевом вылете Колдунов одержал сразу 3 победы (сбил 1 Не-111 и 2 Ме-109) и довёл их число до 10.

Вскоре он был назначен комэском, став признанным асом в полку и в дивизии. По стечению обстоятельств 866-й ИАП с приходом Колдунова воевал исключительно сильно. За вторую половину 1943 года под Белгородом и Изюмом, над Днепром и в Никопольской операции лётчики полка сбили в воздушных боях 171 самолёт противника, потеряв в боях и катастрофах лишь 6 человек лётного состава.

В воздушных боях возле города Изюм полку пришлось столкнуться с сильнейшей истребительной эскадрой противника JG 2 «Рихтгофен», в которой служили прославленные немецкие асы. Однако наши лётчики смело вступали с ними в бой и добивались успеха. Несколько вражеских самолётов сбил и Александр Колдунов.

Особенно ярко ратный талант Колдунова раскрылся в боях 1944 года. Донесения о его победах внешне напоминают эпизоды героических романов или голливудских триллеров, когда не знающий поражений герой уверенно идёт от победы к победе. Хотя в данном случае событийная фактура имеет твёрдое историческое основание: официально Колдунов уничтожил почти полсотни вражеских самолётов, не потеряв ни одной своей машины… Здесь и «охотник», неосторожно «выпавший» на его «Як» и с переворота сбитый прямо над командным пунктом, и пара Ме-109, блокировавшая аэродром и прозевавшая возвращение хозяина, и десятки других «Мессеров», «Юнкерсов» и «Фоккеров», сбитых им в Запорожье и под Одессой, над Днестром и Дунаем, в небе Болгарии и Венгрии.

…Об этом подвиге говорили потом все лётчики. Ещё бы — с одной атаки сбить 2 самолёта! Всё равно, что одной пулей сразить 2-х вражеских солдат. Почти невероятный случай. Вот как это было.

4 февраля 1944 года в районе Замоль, на венгерской земле, шли упорные бои с танками противника. Фашисты любой ценой пытались прорваться к окружённому Будапешту. Это им не удавалось, и они бросали в бой всё новые и новые дивизии.

Всячески помогая нашим наземным войскам, лётчики покидали поле боя только на время заправки самолётов. Они висели над головами фашистов, были по танкам и по пехоте, блокировали дороги и переправы, отрезая тылы от передовых частей.

Восьмёрка Як-3, ведомая Александром Колдуновым, поднялась в воздух, чтобы прикрыть сражавшиеся части. В небе, как и на земле, было неспокойно. Воздушное пространство кишело вражескими самолётами, и требовался зоркий глаз, чтобы первым увидеть противника. С высоты 2000 метров Колдунов заметил, что почти у самой земли на наших пехотинцев устремилось 12 немецких FW-190. Пройдут секунды, и вражеские самолёты обрушат на головы наших бойцов ливень огня. Стремительным ударом с высоты Колдунов сбил один из «Фоккеров». На огромной скорости его «Як» вышел из атаки и устремился в высоту. И тут над ним появился другой «Фоккер». Колдунов чуть-чуть повернул самолёт, и контуры вражеской машины вписались в перекрестие прицела. Короткая очередь снизу в упор, и второй фашист факелом рухнул на землю…

Колдунов участвовал во многих воздушных схватках при освобождении городов и сёл Украины, Донбасса и Молдавии. Весной 1944 года он сопровождал транспортные Ли-2, которые должны были сбросить груз конникам Генерала Плиева, глубоко прорвавшимся в тыл противника. Над линией фронта их атаковали 18 пикировщиков Ju-87. Они летели бомбить наши войска, а тут такая добыча — транспортные Ли-2 под охраной всего 4 истребителей. Трудно пришлось тогда Александру и его товарищам. Умело маневрируя, ведя огонь короткими очередями, им удалось дать отпор противнику и сбить 5 «Юнкерсов», из них 2 были на счету Колдунова.

Но и самолёт Александра, в том бою, получил повреждение — было разбито правое крыло. Позже инженеры и техники удивлялись: как можно было драться на таком покалеченном самолёте! Зато все Ли-2, сбросив груз, вернулись на свой аэродром. Что же случилось тогда в воздухе? Ведь Колдунов, настоящий виртуоз, мог в критический момент отвернуть, уйти от огневой трассы противника. Но тогда был бы уничтожен прикрываемый им транспортный Ли-2, а на его борту — экипаж, ценный груз. И лётчик сознательно принял удар на себя…

К тому времени Александр имел на счету уже 22 сбитых самолёта противника. «Хозяином неба» называли в дивизии 20-летнего паренька, а товарищи дали ему прозвище «Колдун». Даже немецкие радионаводчики частенько предупреждали своих: «Ахтунг, ахтунг, Колдун!» Александр быстро привык к своему «рабочему» позывному и не обижался на товарищей.

Вскоре после Майских праздников 288-ю истребительную дивизию посетил высокий гость — бывший министр авиации Франции, господин Пьер Кот, человек весьма недоверчивый, и попросил показать, как летают молодые пилоты. Показать свое лётное мастерство в технике пилотирования было доверено Колдунову. В своих послевоенных воспоминаниях, Борис Смирнов писал:

«Перед гостем предстал худощавый высокий пилот в солдатской шинели. В то время у нас не хватало лётного обмундирования, и Колдунов, прямо скажем, не смотрелся. Рукава шинели чуть ли не по локоть, кирзовые сапоги с короткими голенищами… Колдунов взлетел. Через несколько минут он появился над командным пунктом. На высоте 20 метров, на большой скорости он перевернул самолёт «на спину», пролетел над всем аэродромом вниз головой и затем на минимально допустимой высоте исполнил динамичный каскад фигур высшего пилотажа. Бывший министр был в восторге: «Вот это солдат! Вот это лётчик!»

Наградой молодому лётчику стали золотые часы, подаренные ему Пьером Котом. Он остался в восторге от этого полёта.

*     *     *

koldunov2

Группа лётчиков 866-го ИАП (слева направо): лейтенант Рабинов, младший лейтенант Ващенко, капитан Колдунов, старшие лейтенанты Шишов и Шамонов, лейтенант Богданов. Август 1944 года

Летом 1944 года, к началу крупнейшей в истории Великой Отечественной войны Ясско-Кишиневской операции, Александр Иванович Колдунов командовал эскадрильей.

Ему шёл лишь 21-й год. Но он казался старше своих лет. Загоревшее лицо, в плечах раздался, голос стал твёрдым, только по характеру остался тем же Сашей: застенчивым, скромным и заботливым о людях. Всем поможет, расскажет, посоветует. Ночью товарищи спят, а он письма строчит. И на завод, и домой, и под Одессу Г. А. Богаченко написать надо. А с рассветом, когда на траве заискрится роса, снова к самолёту.

Да, жаркие дни стояли в то время под Яссами и Кишинёвом. Много приходилось трудиться «особой» эскадрилье капитана А. Колдунова. В день по 4-5 боевых вылетов. И не всегда удача сопутствовала от начала до конца. В одном из вылетов на прикрытие наших войск после окончания патрулирования, как было заведено, группа Колдунова в составе 4 «Яков» начала штурмовать отступающую длинную колонну войск противника. На 4-м заходе самолёт качнуло. Одновременно послышался взрыв, и желтые языки пламени затрепетали на плоскости. Зенитный снаряд своё дело сделал. И откуда взялись, будь они прокляты, ещё 4 Ме-109!

— Шишов! Действуй! — передал команду Колдунов ведущему второй пары.

Пока Шишов вёл бой, Колдунов сбил пламя с плоскости.

— Видал? — послышался в шлемофоне голос Шишова. Советский истребитель шёл круто вверх, а Ме-109, оставляя чёрный шлейф дыма, стремительно приближался к земле. И на этот раз группа Колдунова возвратилась на свой аэродром без потерь.

Днём позже Колдунов вылетел вместе с Сырцовым на разведку войск противника. Севернее Комрат неожиданно завязался бой с 4 Ме-109. Немецкие пилоты почему-то действовали неслаженно и трусливо. В воздушном бою Колдунов сбил один вражеский самолёт. Остальные поспешно удрали. Немецкий лётчик приземлился в районе командного пункта.

— А вы могли бы ещё «тянуть» на горящей машине и сесть у себя на аэродроме? — спросил комдив Б. А. Смирнов, допрашивавший фашистского аса.

— Мог, если бы не Колдун… — ответил расстроенный лётчик. — Он вторично сбивает меня. Но тогда я приземлился в расположении своих войск…

*     *     *

koldunov4Осенью 1944 годе Колдунову, в то время уже капитану, Герою Советского Союза, представилась возможность летать на новеньком Як-3. Машина эта, поистине, была превосходной. Лётчики буквально влюблены в неё. Конструктору удалось при разработке сохранить многие высокие качества его предшественника — Як-1. Новый Як-3 стал намного легче, тяжёлые деревянные лонжероны крыла были заменены дюралевыми. Этим добились двух преимуществ: лёгкости и прочности. Улучшилась аэродинамическая характеристика машины: водорадиатор заглубили максимально в фюзеляж, а маслорадиатор уместили в центральной части крыла. Хвостовое колесо сделали убирающимся. Все это уменьшило лобовое сопротивление, а значит, возросла максимальная скорость.

На Як-3 Колдунов начал летать первым в полку. Самолёт ему вручили в торжественной обстановке — как подарок от деда Герасима…

Ещё в начале августа 1944 года в штаб полка пришёл колхозник. Гостя приняли в штабной землянке. Это был высокий плотный мужчина средних лет. Подойдя уверенной походкой к комиссару полка майору И. Чёрному, он подал ему крепкую мозолистую руку и по-военному отрекомендовался:

— Герасим Алексеевич Богаченко, колхозник артели «XX лет Октября». Живу в селе Граденицы, Белявского района Одесской области… Ваши лётчики, — неторопливо продолжал oн, — сбили сегодня над нашим селом два фашистских самолёта. Спасибо вам за это от всех селян…

Герасим Алексеевич рассказал, что он наблюдал этот воздушный бой и хотел бы посмотреть на лётчиков, которые так мастерски уничтожили 2 немецких самолёта.

Ему представили шестёрку отважных истребителей, возглавляемую капитаном А. Колдуновым. Увидев на его выгоревшей гимнастёрке «Золотую Звезду» Героя Советского Союза, Богаченко спросил:

— Откуда родом, сокол?

— Смоленский я, папаша, из Монастырщины.

— Смоленский? — И, обращаясь ко всем лётчикам, сказал: — Хорошо вы, ребята, воюете. Радостно на вас посмотреть. Вот и я хочу помочь Красной Армии, купить самолёт-истребитель, чтобы подарить его самому отважному лётчику…

Герасим Алексеевич Богаченко пожертвовал свои сбережения, что накопил за долгую трудовую жизнь, — 100 000 рублей на постройку самолёта. И уже осенью новенький Як-3 деда Герасима, с надписью: «От колхозника Богаченко Г. А.», был вручён Герою Советского Союза капитану А. Колдунову. На именном «Яке» Александр Колдунов участвовал в боях за освобождение Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Чехословакии, Австрии.

Через некоторое время Колдунов отправил первый «рапорт» колхознику:

«Докладываю, дорогой Герасим Алексеевич, сегодня сбит 5-й стервятник на вашем самолёте. Обещаю число звёзд на нём увеличить. Машина отличная!».

На самолёте — подарке Колдунов — участвовал во многих боях. Позднее этот Як-3 был передан Румынскому правительству, по его просьбе, и находился в Бухарестском Доме пионеров.

*     *     *

1944 год вошёл в историю Великой Отечественной войны как год победоносного наступления Красной Армии на всех фронтах. Изрядно потрёпанные немецкие войска были выброшены за пределы границ Советского государства. Но враг ещё оказывал сопротивление. Особенно упорные воздушные бои развернулись на земле и в воздухе в районе окружённой вражеской группировки около Будапешта. Для борьбы с фашистскими бомбардировщиками была создана специальная группа расчистки воздуха, которую возглавил капитан Колдунов. В неё вошли младший лейтенант Ващенко, Лейтенанты Рабинов и Богданов, старшие лейтенанты Шамонов и Шишов. Буквально в каждом вылете на отражение налётов противника они уничтожали по 3-4 машины. За 3 месяца боёв под Будапештом эта шестёрка сбила 35 самолётов противника. Из них 15 уничтожил командир группы Александр Колдунов.

20 октября 1944 года при штурмовке вражеских позиций был сбит самолёт командира звена 707-го штурмового авиаполка лейтенанта М. И. Антипова. Лётчик приземлил Ил-2 «на живот» у железнодорожного полустанка в районе города Скопле. Ведомый Антипова, лётчик Дорохов, посадил свою машину рядом с товарищами и хотел вывезти их, но штурмовик увяз в грязи. В это время противник устремился к нашим лётчикам. Им пришлось залечь, отстреливаясь из пистолетов. Это увидел Колдунов, случайно оказавшийся в том районе. Он со своим напарником прижали врагов огнём, не давая им поднять головы. Воспользовавшись этим, лётчики-штурмовики выкатили Ил-2 на подходящее для взлёта место, кое-как разместились и Антипов пошёл на взлёт. Вскоре они были на своём аэродроме…

7 ноября 1944 года в районе города Ниш (на территории Югославии), Александр Колдунов совершил настоящий подвиг. В этот день две группы американских самолётов Р-38 «Лайтнинг», всего 50-60 машин, атаковали части советских войск 37-й Армии, двигающиеся походным маршем. Советские войска понесли потери в живой силе и технике, был убит генерал Г. Котов…

Для отражения налёта была поднята эскадрилья истребителей во главе с Колдуновым. При этом, часть «Лайтнингов» пыталась блокировать аэродром и сбила 2 взлетающих «Яка». В первой же атаке советские лётчики сбили 3 «Лайтинга». Сбитых, конечно, не записали никому, но однополчане видели, что одного из них, особенно увлекшегося расстрелом колонны с бреющею полёта, сбил именно Колдунов.

Лишь благодаря мужеству и настойчивости Александра эта встреча не закончилась настоящим воздушным побоищем. Колдунов, пройдя сквозь паутину трасс, сблизился с ведущим союзников на несколько метров. То ли тот разглядел наконец красные звёзды, то ли его впечатлила пушечная очередь «Яка», сверкнувшая над самой кабиной, то ли понял немудрёный жест, каким приветствовал его советский лётчик, но штурмовка была прекращена. Позднее американская сторона принесла извинения за инцидент, выразила соболезнования по поводу погибших.

8 декабря 1944 года капитан А. И. Колдунов «достал» немецкого разведчика в районе Дунайских переправ. Противник, записанный как Ju-88, применил весь комплекс оборонительных средств: заградительный огонь стрелков и воздушные гранаты, маскировку в облаках и дымовую завесу, резкое пикирование и полёт на предельно малой высоте. Но… всё равно был сбит.

В один из дней, совершив очередной вылет на штурмовку вражеских позиций и не успев ещё отстегнуть парашюта, Александр Колдунов получил боевой приказ: «Срочно в воздух, сбить идущего к аэродрому разведчика».

Встреча с противником один на один. Вот он крадётся, словно вор. Опытный. Уже заметил истребитель. Ныряет в облака, ставит дымовую завесу, выбрасывает разрывные гранаты на парашютиках. Но наш истребитель настойчиво преследует. «Юнкерс» пытается уйти под защиту зенитчиков, маневрируя, жмёт к переднему краю.

Только внезапность, только военная хитрость и хладнокровие могут принести победу. Набрав высоту, Колдунов видит, как мечется враг, приближаясь к линии фронта. Вот Ju-88 упал на левое крыло, врезался в белую, как снег, тучку, изменил курс полёта и снова нырнул в облако. По нему бьют наши зенитки. Так немудрено попасть самому под огонь с земли. Решают судьбу секунды. Нужно точно определить, где вынырнет «Юнкерс». Впереди причудливой формы, словно валенок, выступ огромного облака. Сделав боевой разворот, Колдунов под большим углом пошёл вниз. Вот он, самолёт-разведчик, выплывает из белого «валенка». Сокращается дистанция, снова видны парашютики, но они висят ниже Ju-88, а колдуновский «Як» атакует сверху. Удар короткой очередью из пушки, и разведчик, объятый пламенем, без правой плоскости, рисуя серую дугу, стремительно падает на скалистую гору…

В декабре 1944 года, в ходе ожесточённых боёв северо-западнее Будапешта, нужно было срочно поддержать боевые действия сухопутных войск ударами авиации. Командная радиостанция вышла из строя. Пакет из штаба армии с приказом на боевые действия был вручён Колдунову для доставки командиру одной из авиачастей. Подлетая на своём «Яке» к аэродрому назначения, Колдунов заметил, что 2 истребителя противника Ме-109 штурмуют аэродром. Он с ходу атаковал фашистов на выводе из пикирования и сбил ведущего. Ведомый пытался уйти горкой за облака, но Александр в упор расстрелял и его… Благополучно посадив свой «Як», он вручил пакет командиру части.

Главной задачей, которую выполняла в этот период истребительная авиация, являлось прикрытие районов сосредоточения и боевых порядков наземных войск от ударов с воздуха, уничтожение вражеских самолётов и ведение разведки войск противника на поле боя и в ближайшем тылу.

Прикрытие наземных войск осуществлялось патрулированием групп в 8-12 самолётов со сменой патрулей в воздухе. В ясную погоду патрулирование производилось на высотах от 2000 до 8000 метров. При наличии облачности часть истребителей патрулировала над облаками, а часть — под облаками. Все патрулирующие в группе самолёты имели внутреннюю радиосвязь, что позволяло командиру патруля руководить действиями отдельных звеньев и самолётов. Сам же командир группы поддерживал связь с радиостанцией наведения, от которой получал информацию об обстановке в воздухе и другие необходимые указания. Район патрулирования выносился обычно в сторону вероятного появления самолётов противника, что позволяло истребителям встречать их на подступах к полю боя и не давать возможности прицельно сбросить бомбы. При встрече с советскими истребителями противник от боя обычно уклонялся и, подвергшись атаке, уходил в облака.

В бой истребители противника вступали только при наличии значительного превосходства в силах. Так было и 4 февраля. Группа в составе 8 «Яков» под командованием Героя Советского Союза А. И. Колдунова, патрулируя на высоте 2000 метров, заметила внизу 12 FW-190, которые заходили на штурмовку советских войск. Используя преимущество в высоте, Колдунов стремительно атаковал сверху сзади «Фоккер» и с дистанции 70-100 метров сбил его. Выходя из атаки с набором высоты, Колдунов снизу в упор расстрелял второй вражеский истребитель. Ещё один сбил его ведомый. Остальные развернулись и на бреющем полёте ушли на свою территорию, отказавшись от штурмовки.

В марте 1945 года в воздушных сражениях у озера Балатон Александр Колдунов снова участвовал в боях с большими группами бомбардировщиков и неизменно выходил победителем.

Так, 3 марта восьмёрка истребителей, возглавляемая Колдуновым, отразила налёт 18 FW-190 в сопровождении 12 Ме-109, пытавшихся штурмовать наши сухопутные войска. В этом бою наши лётчики уничтожили 6 вражеских самолётов, 2 из них сбил Колдунов. Об этом бое авиационная газета «Сталинский сокол» 28 марта 1945 года в корреспонденции «Между Дунаем и озером Балатон» писала:

«Группа истребителей, которую вёл прославленный лётчик Герой Советского Союза капитан А. Колдунов, прикрывала свои войска. В районе цели Колдунов заметил 12 Ме-109, идущих четвёрками. Незаметно подойдя к замыкающей группе, Колдунов с дистанции 50 — 30 метров сбил один Ме-109.

Заметив наши истребители, самолёты противника попытались уйти вверх и скрыться в густой дымке. Догнав ещё один Ме-109, Колдунов сбил и его. В это время Лейтенант Поцыба атакой сзади сверху в упор расстрелял Ме-109, а затем атаковал сзади сбоку другого «Мессера» и снова добился победы. По одному вражескому истребителю уничтожили старший лейтенант Рабинов и младший лейтенант Полосенко.

На следующий день эскадрилья Колдунова вела бой с 26 самолётами противника и сбила ещё 5 вражеских машин.

В другой раз там же, на территории Венгрии, боевую задачу прямо в воздухе шестёрке Колдунова поставил командующий 17-й Воздушной армией генерал-полковник авиации В. А. Судец. А дело было так. Группа Колдунова, закончив барражирование в своём районе, собиралась уже лететь на аэродром посадки. В это время командующему доложили, что для бомбардировки наших войск летят 3 девятки «Юнкерсов». Они намеревались нанести бомбовый удар по танковому корпусу в районе Барачка. Истребители Колдунова возвращались на аэродром, и горючее в их баках было на исходе. Об этом офицеры наведения доложили находящемуся на вспомогательном пункте управления генералу. Владимир Александрович, взяв микрофон, требовательно скомандовал в эфир:

— «Сокол-2», я «Волга-1». Немедленно атаковать колонну «Юнкерсов»!

— Вас понял. Атакую!

И лётчики Колдунова бросились в атаку. Вскоре в землю врезались ведущие вражеских групп, остальные, спешно сбросив куда попало бомбы, лишь бы побыстрее освободиться от груза, пустились наутёк. Немцы в этом бою потеряли 5 «Юнкерсов». Эскадрилья Колдунова преследовать их уже не могла: кончалось горючее, и нужно было срочно садиться на свой аэродром. Генерал В. А. Судец всем участникам этого блестяще проведённого боя объявил благодарность.

В районе Будапешта наши пилоты не раз встречалась с немецкими «охотниками» летавшими на «Мессерах» размалёванных драконами и тузами. В Феврале 1945 года для борьбы с ними была выделена отдельная группа — шестёрка советских лётчиков, во главе с Колдуновым, куда входили капитаны Шишов и Сидоренко, Сурнев и Гурьев, лейтенант Шамонов. Лишь за 7 дней боёв наши пилоты уничтожили 22 самолёта противника.

Каждый вылет лётчика-истребителя А. И. Колдунова — волнующая страница летописи Великой Отечественной войны. И каждый сбитый самолёт — самостоятельный большой рассказ о друзьях-товарищах, о мастерстве, о напряжённых минутах, пережитых в сложной боевой обстановке.

Трудно перечислить все боевые задания, которые приходилось выполнять Александру Колдунову. Не раз его товарищам приходилось наблюдать, как он создавал в воздухе такие ловушки, из которых противник уже не выбирался. Ведомых своих он учил просто и мудро. Подведёт, бывало, к вражескому самолёту и говорит ведомому: «Я прикрываю, сбивай!». Попробуй не сбить — стыдно в глаза будет смотреть.

Свой последний бой он провёл западнее Вены, вблизи Санкт-Пальтена с пятёркой «Фоккеров», гружённых бомбами. Шли они спокойно, видимо не ожидая встречи с нашими лётчиками. В подобных случаях вслед за «Фоккерами» немцы часто посылали пикирующих бомбардировщиков. Поэтому Колдунов, не теряя времени, внезапно атаковал противника. «Фоккер» не успел сбросить бомбы и взорвался вместе с ними. Так же стремительно Колдунов зашёл в хвост второго вражеского самолёта. Короткая очередь – и, объятый пламенем, самолёт противника устремился к земле.

Через несколько дней после этого боя Александр Колдунов, вернувшись с очередного боевого задания, услышал радостную весть о том, что фашистская Германия подписала безоговорочную капитуляцию и война закончилась. Менее 2 лет молодой лётчик был на фронтах Великой Отечественной войны. За это время командир 3-й эскадрильи 866-го истребительного авиационного полка (288-я истребительная авиационная дивизия, 17-я Воздушная армия) майор А. И. Колдунов выполнил 412 успешных боевых вылетов на Як-1, Як-9, Як-3. Проведя 96 воздушных боёв, уничтожил лично 46 самолётов противника и 1 в составе группы. Он стал самым результативным лётчиком, сражавшимся на «Яках». Нелёгкий, но славный боевой путь лётчика-истребителя.

В конце войны товарищи по цеху московского завода прислали Герою Советского Союза А. С. Колдунову письмо. Там есть такие строчки: «Мы гордимся тобою, наш Саша! Добивай проклятых фашистов и скорее возвращайся к нам в Москву. На станке твоём работает юноша и зовут его Саша…»

koldunov323 февраля 1948 года, за мужество и отвагу проявленные в боях с врагами, Александр Иванович Колдунов был награждён второй медалью «Золотая Звезда». На родине отважного сокола в селе Мощиново установлен его бронзовый бюст.

После войны Александр Иванович остался на службе в ВВС. Окончив Военно-Воздушную академию, командовал авиационным полком, дивизией. С 1960 года, после окончания Военной академии Генерального штаба, служил заместителем, а позднее — командующим ВВС Бакинского Военного округа. Генерал-лейтенант авиации А. И. Колдунов летал до 1965 года. Последний освоенный им тип самолёта МиГ-21. В конце 1960-х годов Колдунов служил на Дальнем Востоке, а с 1970 года — командовал ВВС Московского военного округа.

В 1975 году Генерал-полковник авиации А. И. Колдунов был назначен первым заместителем, а в 1978 году — Главкомом войск ПВО, заместителем Министра обороны СССР. В 1984 году ему было присвоено звание Главного маршала авиации. В 1987 году, после посадки на Васильевском спуске печально известного любителя острых ощущений Матиуса Руста, снят со своего поста.

В последние годы тяжело болел и умер 7 июня 1992 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Клещёв Иван Иванович

kleshev

Герой Советского Союза Клещёв Иван Иванович

Иван Клещёв родился 26 января 1918 года в селе Курячовка Марковского района Ворошиловградской области, в шахтёрской семье. В 1933 году окончил 1 курс педагогического техникума, работал слесарем. С 1937 года в рядах Красной Армии. В 1938 году окончил военную школу лётчиков, служил в 31-м ИАП.

Участник боёв с японскими захватчиками на реке Халхин-Гол летом 1939 года. В воздушных боях лично сбил один самолёт противника. Был награждён орденом Красного Знамени.

С июня 1941 года капитан И. И. Клещёв на фронтах Великой Отечественной войны. По сентябрь 1941 года служил в составе 199-го истребительного авиаполка. С октября 1941 года по апрель 1942 года — в 521-м авиаполку. С апреля по октябрь 1942 года — в составе 434-го (32-го Гвардейского) авиаполка. С ноября 1942 года — в Инспекции ВВС РККА, а с декабря 1942 года — в Управлении 269-й истребительной авиационной дивизии.

В свои 20 с небольшим лет этот крепко сколоченный, энергичный, с волевым лицом и непокорной шевелюрой лётчик уже успел много повоевать. 14 декабря 1941 года, в ходе наступления на Клин, командир эскадрильи 521-го истребительного авиационного полка 43-й авиадивизии капитан И. И. Клещёв уничтожил на аэродроме 3 вражеских самолёта Ju-87. Затем он встретил в воздухе 7 истребителей противника Ме-109. Смело вступил с ними в бой, 2 сбил и вернулся на повреждённом самолёте на свой аэродром. Вскоре был награждён вторым орденом Красного Знамени.

К середине марта 1942 года майор И. И. Клещёв совершил 220 боевых вылетов, в 30 воздушных боях сбил лично 6 и в составе группы 13 самолётов противника.

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко — фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1944 года он был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Вскоре, в 24-летнем возрасте, он стал командиром 434-го авиаполка, «Шефом» которого был начальник Инспекции ВВС РККА Василий Сталин. Этот полк был первым в Советских ВВС превращён в элитный по своему составу. В него отбирались лётчики не просто уже повоевавшие и имеющие на «лицевом счету» несколько сбитых вражеских самолётов, но и опытные инструкторы из училищ (в основном, из Качинского).

kleshev4

И. И. Клещёв у своего истребителя Як-7Б. Сталинград, 1942 год

В июне 1942 года лётчики полка вели напряжённые воздушные бои в районе Краматорска. Несмотря на сложность обстановки и трудности со снабжением горючим, воевали они превосходно. Однажды группа из 10 истребителей Як-1, возглавляемая Клещёвым, вылетела в район Ново-Александровки на прикрытие наших войск. Неожиданно со стороны солнца появилось 15 «Мессершмиттов». Обнаружив нашу группу они, действуя неторопливо и самоуверенно, пошли на сближение с ней. Но на этот раз они нарвались не на тех… Майор Клещёв решительно направил свой самолёт навстречу врагам. За ним последовали остальные. С первой же атаки удалось сбить 3-х «Мессеров». Противник не ожидал такой дерзости и поспешил ретироваться.

15 июня лётчики 434-го авиаполка впервые встретились с немецкими асами из Берлинской школы воздушных снайперов. В тот день группа из 17 «Яков» вылетела на прикрытие наших наземных войск и уже достигла заданного района, когда на неё внезапно напали сверху 19 «Мессеров». Затем на помощь противнику подоспели ещё 9 истребителей. Завязался ожесточённый бой. Немцы, имея преимущество в количестве самолётов, в скорости и высоте, вели себя очень агрессивно. Наши лётчики оказались в трудном положении, но уйти из-под удара не могли — им строжайше запрещалось покидать район барражирования…

Пришлось в основном обороняться и лишь в редких случаях — контратаковать. В итоге боя наша группа недосчиталась 3 самолётов. Правда, майор Клещёв, лейтенанты Котов, Баклан и Карначёнок тоже сбили по «Мессеру». Однако это слабым утешением. На сей раз и эти победы не радовали: каждый сознавал, что противнику удалось навязать нашим лётчикам свою волю и заставить их драться в невыгодных условиях. Лишь мужество, самоотверженность и взаимная выручка наших пилотов позволили избежать более значительных потерь.

kleshv12В середине сентября 1942 года, после очередного переформирования, лётчики 434-го истребительного авиаполка в 3-й раз перебазировались под Сталинград. К тому времени обстановка ещё более осложнилась — на улицах и площадях города кипели жаркие бои. Не легче было и в воздухе. О степени напряжённости достаточно красноречиво говорят такие цифры: с 16 по 28 сентября лётчики 434-го ИАП сбили 74 немецких самолёта, а сами потеряли 15 боевых машин.

Первый боевой вылет 16 сентября возглавил майор Клещёв. 11 машин под его командованием получили задачу прикрыть наземные войска в районе станции Котлубань. На подходе к станции они встретили до 30 «Юнкерсов», изготовившихся для бомбометания. Выше кружило несколько пар «Мессеров».

Клещёв быстро оценил обстановку: истребители противника находятся на значительном удалении от своих подопечных, у нашей группы скорость максимальная, за спиной — солнце. Это позволяло нанести внезапный удар по «Юнкерсам». Помешать ему сразу «Мессеры» не могли. А потом следовало уходить на вертикаль и разделиться на две группы, одна из которых свяжет боем «Мессеры», а другая нанесёт повторный удар по «Юнкерсам».

Приняв такое решение, командир полка повёл группу в атаку. Самому ему и Долгушину удалось сбить по «Юнкерсу». Остальные вражеские бомбардировщики нарушили строй и стали поспешно освобождаться от бомб. Разделившись на две группы, «Яки» снова ринулись на противника. Завязался воздушный бой с «Мессерами». Клещёв и Якимов подожгли при этом 2 немецких истребителя. Но и один наш «Як» был подбит, после чего вражеские истребители удалились вслед за своими бомбардировщиками. В тот же день лётчики полка участвовали ещё в нескольких воздушных схватках. Особенно успешно действовал в них майор В. П. Бабков, увеличивший свой боевой счёт.

Накал боёв нарастал… Во второй половине дня 19 сентября 1942 года вражеские истребители подожгли самолёт майора И. И. Клещёва. Попытка сбить пламя не удалась. Командир полка выбросился с парашютом. Сильно обгоревшего, его отправили в госпиталь.

Командование полком временно было возложено на Героя Советского Союза А. Ф. Семёнова. Вспоминая о тех днях, Александр Фёдорович пишет:

«Заменить такого командира, как Иван Клещёв, было непросто. У всего личного состава полка он пользовался безграничным авторитетом. Во всём чувствовалась его твёрдая рука. Клещёв смело брал на себя ответственность за самые рискованные решения и настойчиво претворял их в жизнь.

kleshv14У него были свои устоявшиеся взгляды на нормы поведения авиационного командира. Коротко их можно сформулировать так: пока ты сам летаешь — ты не только командир, но и воздушный боец, а прекратишь полёты и личное участие в воздушных боях — сразу утратишь моральное право называться лётчиком и перестанешь быть настоящим авиационным командиром. Установка эта, может быть, была и спорная, однако она не лишена истины.

В своей командирской деятельности И. И. Клещёв неизменно проявлял новаторство, инициативу, особенно в области управления истребителями и совершенствовании приёмов борьбы с вражеской авиацией.

Одним из первых он наладил надёжную связь между самолётами и землёй, всегда обнаруживал деловую заинтересованность в организации пунктов наведения. Ему же в первую очередь принадлежит инициатива эшелонирования боевых порядков истребителей по высоте и налаживания взаимодействия лётчиков в паре.

Командуя полком, Клещёв с аэродрома отдавал приказы по радио. Однако, если обстановка в воздухе того требовала и противник нажимал, Клещёв немедленно садился в свой самолёт, и его появление в воздухе и участие в бою, как правило, приводили к победе. Был случай, когда майор Клещёв на своём «Яке» вступил в бой с 7 «Мессерами». В этом бою он сбил 2 самолёта и выиграл его. В другом вылете он сбил сразу 3 немецких самолёта.

Выход из строя Героя Советского Союза Ивана Клещёва глубоко опечалил весь полк. Но это был крепко сколоченный боевой коллектив, и уже на следующий день он дрался так же, как и при Клещёве. К 3 октября в полку осталось лишь около трети штатной численности лётчиков и боевых машин. Люди безмерно устали, а самолётный парк требовал серьёзного ремонта. Поэтому полк, уже в третий раз, был выведен на отдых и пополнение в тыл. Лишь за 3 недели боёв лётчиками было уничтожено 83 вражеских самолёта. В ноябре 1942 года 434-й истребительный авиаполк был преобразован в 32-й Гвардейский».

kleshev7Иван Клещёв, бесстрашный боец, выходивший победителем из самых горячих боёв, погиб в авиационной катастрофе 31 декабря 1942 года.

К тому времени он совершил уже около 380 боевых вылетов и уничтожил лично и в составе группы около 50 самолётов противника (во многих изданиях число побед приводится разное — от 35 до 54!   Наиболее часто встречается цифра — 16 лично и 32 в группе, а в одном из источников указаны 22 личные победы. Если прибавить к ним 32 групповые, то получится как раз 54!?

Однако, точных данных пока нет. Вот, к примеру, что рассказывает известный советский лётчик Герой Советского Союза С. А. Микоян:

«Я слышал, что после гибели И. И. Клещёва были предложения переименовать Рассказово, где его похоронили, в Клещёво, но этого не произошло. К сожалению, ему не присвоили и звания дважды Героя, хотя после Сталинграда на его счету было уже 24 сбитых лично самолёта и 32 в группе. Я думаю, что если бы он не погиб, то превзошёл бы и Покрышкина и Кожедуба».

За период своей боевой деятельности Иван Клещёв освоил самолёты: И-16, ЛаГГ-3, Як-1, Як-7Б и Як-9.

Похоронен он в городе Рассказово Тамбовской области. Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 2-й степени; медалями.

Истребитель Як-9 Ивана Клещёва с 14 звёздочками на борту, отметками о личных победах, в настоящее время хранится в «Музее Техники» Вадима Задорожного.

Архипенко Федор Федорович

arhipenko

Герой Советского Союза Архипенко Федор Федорович

Родился 30 октября 1921 года в деревне Авсимовичи, ныне Бобруйского района Могилёвской области, в семье крестьянина. В 1938 году окончил среднюю школу и аэроклуб. В том же году призван в ряды Красной Армии. В 1940 году окончил Одесскую военную авиационную школу.

С первого дня Великой Отечественной войны младший лейтенант Ф. Ф. Архипенко в действующей армии. По январь 1943 года служил в 17-м ИАП; по октябрь 1943 года — в 508-м ИАП; по май 1945 года — в 129-м Гвардейском ИАП. Сражался на Юго-Западном, Западном, Брянском, Сталинградском, Воронежском, 2-м и 1-м Украинских фронтах.

Участвовал в обороне Ковеля, Ровно, Новоград-Волынска, Киева, Харькова, Воронежа, в боях под Сталинградом, на Курской дуге, Днестре, в освобождении Молдавии, Польши, в штурме Берлина, в освобождении Праги.

К маю 1945 года помощник командира 129-го Гвардейского истребительного авиационного полка  (22-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, 2-я Воздушная армия, 1-й Украинский фронт)  Гвардии майор Ф. Ф. Архипенко совершил 467 боевых вылетов, провёл 102 воздушных боя, лично сбил 30 вражеских самолётов и 14 в группе.

27 июня 1945 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

В 1951 году окончил Военно-Воздушную академию. До 1956 года командовал учебным полком Сталинградского ВАУЛ, затем служил в Чкаловском ВАУЛ, был председателем Государственной экзаменационной комиссии. С 1959 года Гвардии полковник Ф. Ф. Архипенко — в запасе. В 1968 году окончил Московский инженерно-экономический институт имени Орджоникидзе. Живя в Москве, работал в аэропорту Внуково, был заместителем управляющего трестом «Мособлоргтехстрой».

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени  (трижды), Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды; 17 медалями.

*     *     *

Среди имен выдающихся лётчиков-истребителей советских ВВС Фёдор Архипенко входит в десятку самых результативных. Его ратная судьба исключительна: можно назвать лишь немногих лётчиков, кто прошёл войну с первого дня и до мая 1945 года. На его личном счету, вполне возможно, числится сбитым один из лучших лётчиков Люфтваффе — Герхард Баркхорн.

Он родился 30 октября 1921 года в деревне Авсимовичи Бобруйского уезда Могилёвской губернии. С 4 лет воспитывался дедом и бабкой. Стремясь дать внуку образование, дед отвёз 12 летнего паренька в Бобруйск. В 1938 году он окончил 9 классов и аэроклуб.

Его лётные способности были замечены, и, не успев закончить 10-й класс, юноша был направлен в Одесскую военную авиационную школу. В школе Архипенко сразу проявил характер, настояв, чтобы его зачислили в эскадрилью И-16, и наотрез отказался обучаться на И-15. Сомнения приёмной комиссии основывались на невнушительном внешнем виде курсанта: невысокого роста и худенький, он был, однако, хорошим стайером и футболистом.

В октябре 1939 года младший лейтенант Ф. Ф. Архипенко в числе других 11 выпускников лётной школы был направлен «для дальнейшего прохождения службы» в 17-й истребительный авиаполк  (город Ковель, Западная Белоруссия).

Летом 1940 года Фёдор Архипенко освоил самолёт И-153 и уже уверенно летал в строю пар, в том числе и на больших высотах с кислородной маской, теоретически был подготовлен и для ночных полётов.

Великую Отечественную войну полк встретил в составе 13-й смешанной авиационной дивизии, имеющей 4 эскадрильи истребителей И-153 «Чайка».

«В первый день войны аэродром Велицк бомбили 4 раза группы по 40-60 бомбардировщиков. Можно себе представить, какой страх и ужас царили на аэродроме — многие лётчики и техники стали седыми», — вспоминал Фёдор Фёдорович. В тот день ему выпало быть оперативным дежурным по аэродрому, на младшего лётчика произвели неизгладимое впечатление выдержка и выправка заместителя командира 13-й смешанной авиадивизии героя Испании и Халхин-Гола генерала И. А. Лакеева, прилетевшего на аэродром около полудня и взявшего в свои руки руководство деморализованными полками. Когда около 16 часов Лакеев отпустил его с КП, он по собственной инициативе выполнил первый полёт в военном небе; прошёл от Бреста до Равы-Русской, попал под огонь зенитной артиллерии и, встретив незнакомый И-153, привёл его на свой аэродром…

К концу 3-го дня войны в полку осталось 6 самолётов, и Архипенко в числе других оставшихся в живых лётчиков 17-го ИАП был отправлен сначала в Киев, потом в Москву и, наконец, в Ростов-на-Дону. Там шло переучивание на новые истребители ЛаГГ-3.

Выполнив зачётный полёт первым, он был назначен на дежурство в готовности № 1 и отдежурил в кабине двое суток непрерывно, к концу не то засыпая, не то теряя сознание. О дежурном звене просто забыли. Когда на третьи сутки командир дал команду вылезти из самолётов, на аэродроме появился командующий ВВС округа генерал С. А. Красовский и, не вникая в детали, приказал расстрелять всё звено. Под пистолетом растерянного порученца, кому были вменены обязанности палача, Архипенко не потерял присутствия духа, а поддерживал своих товарищей, вселяя надежду, что расстреливать не будут — отправят на фронт. И действительно, командир полка майор Дервянов решительно вступился за лётчиков, добился отсрочки исполнения абсурдного приговора и нашёл в себе мужество проигнорировать его.

Боевые действия лётчики полка продолжили в районе города Нежин, под Киевом. В августе 1941 года, в одном из вылетов на сопровождение бипланов И-15, выполнявших роль штурмовиков, в районе Кременчуга Фёдор Архипенко одержал свою первую победу — сбил истребитель Ме-109, ещё один — подбил. Второй его жертвой стал бомбардировщик Ju-88…

Сражение за Киев закончилось поражением наших войск. Понесла потери и авиация. После очередного переформирования в районе Харькова, 17-й истребительный авиационный полк начал действовать по прикрытию бомбардировщиков Су-2, летавших в район Полтавы на штурмовку войск противника.

15 октября 1941 года Фёдор Архипенко в паре с Николаем Савиным вылетел на штурмовку немецких войск. Во время одной из атак самолёт ведомого был подбит и пилот совершил вынужденную посадку. Архипенко, решив вывезти товарища на своей машине, сел рядом с ним, но при посадке поломал стойки шасси. Произошло это на вражеской территории…

10 дней переодетые в гражданскую одежду лётчики пробирались через немецкие тылы к линии фронта, однажды даже были остановлены патрулём, но белорусская речь Архипенко и их мальчишеский вид обманули бдительных немцев. В холщовой рубахе, босиком, выходил с оккупированной территории худенький юноша, которому к концу войны было суждено уничтожить несколько эскадрилий Люфтваффе. В канун своего 20-летия он пересёк линию фронта и после короткой проверки СМЕРШем вернулся в родной полк.

Вскоре они снова начали летать. До мая 1942 года 17-й ИАП базировался в Старом Осколе, откуда вёл боевую работу: прикрывал Су-2 и конницу генерала Белова, вёл разведку. Затем перелетел в район города Ливны.

В то время как раз началось формирование 2-й Воздушной армии и 17-й ИАП вошёл в состав 205-й авиационной дивизии подполковника Е. Я. Савицкого. Вскоре в полку была сформирована 3-я эскадрилья, вооружённая самолётами Як-1. Возглавил её Фёдор Архипенко. После отлёта личного состава полка в Иваново для переучивания на новую технику — американские Р-39 «Аэрокобра», Архипенко с группой лётчиков был оставлен в 508-м авиаполку воевать на Як-1.

arhipenko2После окружения вражеской группировки под Сталинградом, в начале 1943 года, этот авиаполк располагался на аэродроме у города Калач  (Воронежский фронт).

Под Сталинградом Архипенко провёл несколько исключительных по своей сложности и важности разведок: одну — под Калачом, в условиях крайне ограниченной видимости, другую — в районе Ворошиловграда, покрыв расстояние, превышающее расчётную дальность полёта. Из второй разведки он вернулся в режиме планирования, перетянув через Дон, разделявший советские и немецкие войска, на высоте нескольких десятков метров и посадив машину на снег…

В начале февраля за выполнение ответственного задания по поиску юго-западнее Кантемировки ушедших в прорыв частей 3-й танковой армии, Фёдор Архипенко был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. Вручал ему награду лично командарм П. Рыбалко…

После освобождения нашими войсками Харькова полк перебрался на аэродром Основа. В апреле 1943 года, уже в Новокузнецке, полк был перевооружён на новенькие Як-7Б. А в мае 1943 года — перелетел уже на полевой аэродром в районе никому тогда не известной станции Прохоровка, под Белгород…

С первых дней Орловско-Курской битвы лётчики 508-го авиаполка приняли участие в боевых действиях. За время боёв под Прохоровкой Фёдором Архипенко были сбиты 12 самолётов противника  (2 Не-111, 8 Ju-87, 2 Ме-109). Из них на его личный счёт были записаны лишь 2 Ме-109, сбитые прямо над своим аэродромом. Остальные 10 — записаны как групповые: другие лётчики, мол, обеспечивали успех в бою, прикрывая от нападения истребителей противника. Как пишет в своих воспоминаниях Фёдор Архипенко: «…фактически сбитые мною тогда 10 самолётов в мой личный счёт не включаются, о чём я сожалею».

На земле во время налёта немецкой авиации он был ранен в ногу и руку  (речь шла даже об ампутации руки). Однако выбыл из строя всего лишь на 2 недели.

Бои на Курской Дуге были очень тяжёлыми. Уже через 2 недели полк получил приказ «передать имеющиеся самолёты прилетевшим на фронт авиаполкам», а 205-я дивизия отправилась в Иваново осваивать «Аэрокобры». Лётчики дивизии не участвовали в последующих боях, когда наши войска перешли в контрнаступление, и вернулись на фронт уже в районе реки Днепр.

В те дни Фёдор Архипенко, в результате досадного случая, попал в опалу, восстановив против себя командира полка и его заместителя. В результате он не был представлен к наградам за боевые действия под Белгородом, где сбил 12 вражеских самолётов. Всего же к тому времени на его счету числилось 23 воздушные победы.

После переучивания на «Аэрокобры», 508-й полк перелетел в район Кременчуга. Однако Архипенко, хоть и имевшего на своём счету уже немало сбитых самолётов, ввиду строптивого характера решили поменять на строптивца из соседнего полка — капитана Павла Чепиногу, за 22 личные победы ставшего Героем Советского Союза в 1944 году. Так Фёдор Архипенко, неожиданно для всех, принял командование 1-й эскадрильей 129-го Гвардейского истребительного авиаполка. Его замом недолго был выдающийся советский ас Николай Гулаев. Парой они провели лишь один бой, в котором сбили по самолёту: Гулаев — истребитель Ме-109, Архипенко — пикировщик Ju-87…

Полк, где воевал Архипенко, возглавляли известные асы — В. Бобров, затем В. Фигичев. Под их командованием Архипенко провёл эскадрилью с минимальными потерями через сражение за Днепр, жестокие бои в Молдавии, Румынии, Польше, Чехословакии, Германии.

arhipenko6Сам Фёдор Фёдорович на всю жизнь запомнил один бой под Воронежем: «Во время этого воздушного боя при лобовой атаке лётчик Ме-109 выстрелил, и я видел, как вылетел трассирующий снаряд, и услышал удар, как ложится шар в лузу при игре в билльярд. На встречных курсах мы проскочили друг от друга в 45 метрах. Снаряд прошёл между моей рукой и правым боком, ударил возле бронеспинки в шпангоут, где выгорела дырка диаметром 10 сантиметров… Если бы у немца не кончился боезапас, он мог бы очередью перерезать меня». Представляется, что речь здесь идёт о замедленном восприятии событий, проявляющемся при крайнем напряжении сил, воображения, воли.

Осенью 1943 года 129-й Гвардейский ИАП действовал в составе 205-й истребительной авиадивизии  (6-й истребительный авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, 2-й Украинский фронт). Вместе с другими полками дивизии  (438-м и 508-м)  он базировался на аэродроме Пятихатка, откуда и выполнялись боевые задания. Об одном из вылетов вспоминает сам Фёдор Архипенко:

«15 ноября мы вылетели звеном на прикрытие наших наземных войск в район Новогрудка, где встретили до 40 бомбардировщиков Ju-88 под сильным прикрытием истребителей Ме-109. Группой в составе 4-х самолётов мы немедленно атаковали «Юнкерсы», которые уже перестроились в боевой порядок для бомбометания по нашим наземным войскам. Захожу в хвост первому, даю длинную очередь — он загорается, проскакиваю ко второму – то же самое, сблизился с третьим самолётом на расстояние до 20 метров, но… боекомплект исчерпан. Мгновенно приходит мысль таранить вражескую машину. Я начал сзади снизу пристраиваться, чтобы винтом своего истребителя отрубить хвост «Юнкерсу». В это мгновение немецкий лётчик открыл бомболюки, и бомбы начали медленно отделяться от самолёта, и я чуть не столкнулся с ними. Моментально дал рули на вывод и выскочил из-под хвоста немецкого бомбардировщика. Не хватало ещё так глупо погибнуть…»

Ф. Архипенко и Н. Гулаев. 1944 год

Ф. Архипенко и Н. Гулаев. 1944 год

Зимой 1943-1944 годов войска 2-го Украинского фронта вели боевые действия по освобождению правобережной Украины. В канун нового 1944 года наши войска подошли к городу Кировоград, начав одноимённую фронтовую операцию. Принял в ней участие и Фёдор Архипенко: 8 января в воздушном бою он сбил истребитель Ме-109, а 10 января, в районе Кировограда — пикировщик Ju-87.

Наши войска успешно продвигались на Запад и к середине марта 1944 года вышли на реку Днестр к границе Молдавии в районе города Ямполь. В те дни лётчикам 129-го Гвардейского ИАП приходилось летать на задания с подвесными баками, поскольку они базировались относительно далеко от линии фронта. 19 марта Фёдор Архипенко в паре с Виктором Королёвым сбил истребитель FW-190.

23 марта 1944 года четвёрка Архипенко схватилась в тяжёлом бою с несколькими десятками «Лаптёжников», сбила 8 немецких самолётов  (2 из них — Архипенко). Горючее было выработано полностью, и лётчики приземлили самолёты неподалёку — на берегу Днестра. Одна из жительниц близлежащей деревеньки пригласила офицеров к себе, от души угостила их нехитрой снедью, посетовав, к слову, что немцы увели у неё корову. Бравый комэск, растроганный рассказом хлебосольной селянки, тут же дал ей 700 рублей, и та, не откладывая дела, привела на свой двор корову, которую купила прямо по соседству. Случай этот стал широко известен, и до конца войны Архипенко доводилось слышать в радиоэфире в свой адрес шутливые фразы вроде такой: «Десятка!»   Вижу стадо коров и твою Бурёнку…»

Расширив плацдарм на Днестре в районе Ямполя, наши войска при поддержке авиации приступили к освобождению Бессарабии. Эскадрильи полка часто вели воздушные бои: 26 и 30 марта в районе Бельцов и Флорешти, Фёдор Архипенко сбил по одному Ju-87. Всего же, за март 1944 года, он провёл 8 воздушных боёв и сбил 6 самолётов противника.

В начале апреля полки дивизии перебазировались на полевой аэродром Ямполь. Летали тогда много, прикрывая наши наземные войска, которые уже форсировали Прут, перешли на территорию Румынии и успешно продвигались в направлении Яссы.

arhipenko3В те дни немецкое и румынское командование, стараясь нанести нашим войскам максимальные потери, использовало даже старые трофейные самолёты PZL-24, PZL-37, IAR-80 и другие древние типы. В одном из вылетов Фёдор Архипенко сбил один из таких бипланов. Всего же, за апрель 1944 года, он произвёл 21 боевой вылет, провёл 6 воздушных боёв и сбил 3 вражеских самолёта.

В мае 1944 года 129-й Гвардейский ИАП принял участие в Ясской операции, действуя с аэродрома Тодирени. Особенно напряжённые бои развернулись в конце мая в районе Тыргу-Фрумос. В одном из боёв Фёдор Архипенко сбил новый немецкий двухмоторный штурмовик Hs-129.

30 мая — уничтожил истребитель Ме-109 и пикировщик Ju-87.

31 мая 1944 года около 18:00 в своём 4-м боевом вылете Архипенко сбил очередной Ме-109. В кабине этого «Мессера», по всей видимости, был пилот Герхард Баркхорн — 2-й ас Германии, который отправился в госпиталь почти на полгода.

В начале июня немецкое наступление под Яссами было остановлено и в конце месяца полк перебазировался на аэродром Ямполь. В эти дни Фёдор Архипенко совершил свой 400-й боевой вылет. Вскоре полк был передан в распоряжение 1-го Украинского фронта и перебазировался на аэродром Окопы, в район Шепетовки.

В августе 1944 года лётчики 129-го ГвИАП вели бои над Сандомирском плацдармом. 10 и 17 августа в воздушных боях Фёдор Архипенко сбивает по одному FW-190. К тому времени общий счёт сбитых им вражеских самолётов перевалил за 40. В осенне-зимний период 1944 года летать на боевые задания приходилось мало из-за плохих метеоусловий, притом не было активных боевых действий наших наземных войск.

1945 год ознаменовался переходом в наступление наших войск на Сандомирском плацдарме и переносом боевых действий на территорию Германии. Война подходила к концу…

arhipenko5В первых числах мая, Фёдор Архипенко убыл на учёбу в Липецк на Высшие офицерские курсы. Там и застал его Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года о присвоении звания Героя Советского Союза. Надо сказать, вышел он с большим опозданием: первый материал был представлен на него ещё 17 июля 1944 года. Уже к тому времени он довёл число личных побед до 30.

Вообще, Фёдор Архипенко стал одним из тех лётчиков-истребителей, чей официальный счёт одержанных побед был в годы войны незаслуженно занижен. По официальным данным, помошник командира 129-го Гвардейского авиаполка (22-я Гвардейская авиационная дивизия, 2-я Воздушная армия, 1-й Украинский фронт) Гвардии майор Ф. Ф. Архипенко к маю 1945 года совершил 467 боевых вылетов, из них 235 — на И-153, ЛаГГ-3 и Як-1, 69 — на Як-7Б и 163 — на «Аэрокобре», провёл более 30 штурмовок. Участвуя в 102 воздушных боях, официально сбил 30 вражеских самолётов лично, 10 в составе группы и 4 в паре с ведомым. На самом же деле Архипенко одержал 42 личные победы  (по архивным данным 205-й ИАД на его счету официально числятся 32 победы, ещё 10 лично сбитых им самолётов записаны в разряд групповых побед). Сам сбит не был.

За период войны он освоил следующие типы боевых самолётов: И-153, ЛаГГ-3, Ла-5, Як-1, Як-7Б и P-39 «Аэрокобра».

После окончания войны Фёдор Фёдорович продолжил службу в ВВС. В 1951 году окончил Военно-Воздушную академию  (в подмосковном Монино)  и был назначен на должность командира истребительного авиационного полка в Сталинградское авиационное училище, где помимо наших курсантов ему пришлось обучать венгерских и албанских лётчиков.

В начале 1950-х годов он получил новое назначение — в 57-й истребительный авиационный корпус, базировавшийся в городе Таллине  (Эстония), а затем в Волковысске  (Белоруссия).

arhipenko4В 1956 году он был назначен на должность старшего лётчика-инспектора ВВС. Работал под прямым руководством главкома ВВС Маршала авиации К. А. Вершинина. Архипенко была поручена щепетильная роль по организации переучивания египетских, сирийских и афганских летчиков. Учитывая восточное образование и происхождение этих людей, можно оценить всю сложность поставленной задачи. До 1958 года сам летал на всех типах реактивных «МиГов».

С 1959 года Гвардии полковник Ф. Ф. Архипенко — в запасе. После списания с лётной работы Фёдор Фёдорович окончил Московский инженерно-экономический институт  (в 1968 году), 35 лет проработал в должности инженера, а затем заместителем управляющего трестом «Мособлоргтехстрой».

В 2003 году, имея 65 календарных лет (!) стажа, он ушёл на пенсию. В 1999 году увидела свет книга воспоминаний Ф. Ф. Архипенко «Записки лётчика-истребителя».

Рязанов Алексей Константинович

Riazanov_AK

Дважды Герой Советского Союза Рязанов Алексей Константинович

Родился 27 Февраля 1920 года в селе Большая Кочетовка, ныне Токаревского района Тамбовской области, в семье крестьянина. Окончил 7 классов и школу ФЗУ. Работал на строительстве метрополитена в Москве, затем — слесарем на заводе. С 1939 года в Красной Армии. Весной 1941 года окончил Борисоглебскую военную авиационную школу пилотов.

С Июня 1941 года Старший лейтенант А. К. Рязанов в действующей армии. По Октябрь 1941 года служил в 28-м ИАП; по Июнь 1942 года — в 736-м ИАП; по Январь 1945 года — в 4-м ИАП. Прошёл путь от рядового лётчика (1941 — 1942 гг.) до заместителя командира истребительного авиационного полка (1944 — 1945 гг). Воевал на Юго-Западном, Центральном, Брянском, Сталинградском, Южном, Северо — Кавказском и 2-м Прибалтийском фронтах.

К Маю 1943 года командир эскадрильи 4-го истребительного авиационного полка (287-я истребительная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия, Северо-Кавказский фронт) Майор А. К. Рязанов совершил 300 боевых вылетов, провёл 67 воздушных боёв, сбил лично 16 самолётов противника и 16 в составе группы.

24 Августа 1943 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

К Февралю 1945 года, заместитель командира того же полка (185-я истребительная авиационная дивизия, 14-й истребительный авиационный корпус, 15-я Воздушная армия, 2-й Прибалтийский фронт) Майор А. К. Рязанов совершил 509 боевых вылетов, провёл 97 воздушных боёв, в которых сбил 31 вражеский самолёт лично и ещё 16 — в группе с товарищами. Трижды был ранен. 18 Августа 1945 года награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После войны остался на службе в ВВС. Окончил Военную академию имени Фрунзе в 1950 году и Военную академию Генерального штаба в 1958 году. С 1950 года работал в штабе Московского Военного Округа, затем в штабе ВВС и Войск ПВО страны. С 1959 года на ответственной работе в войсках, с 1962 года в штабе Войск ПВО страны. С Августа 1975 года Генерал — майор авиации А. К. Рязанов — в запасе. Жил в Москве. Умер 1 Августа 1992 года.

Награждён орденами: Ленина (трижды), Красного Знамени (четырежды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени (дважды), Красной Звезды (дважды), «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени: медалями. Заслуженный военный лётчик СССР. Бронзовый бюст установлен в посёлке Токаревка Тамбовской области.

*     *     *

Над окопами Первой Мировой войны появление самолёта было редкостью. Со страхом, а больше с любопытством задирали головы вверх пехотинцы, кавалеристы и артиллеристы, провожая взглядом свой или чужой самолёт. И с удивлением прислушивались к пулемётной очереди в поднебесье или к негромкому разрыву сброшенной руками авиатора бомбы.

Во Второй Мировой войне воздушное пространство над полями сражений и в далёких тылах воюющих сторон стало ареной ожесточённых битв, в которых принимали участие многие десятки и даже сотни боевых самолётов. Фронт в небе приобрел громадное значение для исхода сражений сухопутных войск и морских сил, оказал серьёзное влияние на исход войны.

Гул множества авиационных моторов в небе, казалось, прижимал к земле всё живое по ту или другую сторону фронта. Солдаты прятались в окопы или разбегались из маршевых колонн при одном крике: «Воздух!» Перед неодолимой силой грозных бомбовых ударов они чувствовали себя беззащитными. И там, где прошли бомбардировщики, оставались истерзанные взрывной волной тела убитых, горящие автомашины и танки, огромные воронки. Чёрный дым разрывов долго стоял над тем местом, куда упали бомбы. А истребители вели воздушный бой, во многом уже обособленный от того, что в это время происходило на земле.

В Великой Отечественной войне, в которой столкнулись гигантские военные силы Германии и Советского Союза, огромными по размаху были не только сражения на земле, но и в воздухе. В начальный период войны ход событий на фронте для Советских Вооружённых Сил оказался неблагоприятным. В первые же часы врагам удалось захватить многие наши аэродромы, находившиеся недалеко от границы. Сотни советских самолётов, в том числе и истребители, так и не могли взлететь, разбитые и расстрелянные вражескими бомбами и снарядами авиационных пушек.

Но беда была не только в том, что враг существенно изменил соотношение в численности боевых машин в свою пользу. К сожалению, наш основной истребитель И-16 в ряде тактико-технических показателей уступал немецким самолётам. Кроме того, вражеские лётчики имели боевой опыт, которого не было у наших, если не считать небольшого числа тех, кто сражался в небе Испании, Монголии и Китая, на советско-финском фронте. Поэтому в те грозные, невероятно трудные для нашей Родины и её армии дни каждая наша победа в воздухе имела большое значение.

Одну из побед в первый же день войны одержал молодой лётчик-истребитель Алексей Рязанов. На виду у наших войск, подтягивавшихся к фронту и подвергавшихся налётам вражеской авиации, и местных жителей, которые со страхом взирали на армады вражеских самолётов, шедших на восток, советский истребитель устремился на врага. «Хеншель-126» загорелся от меткой очереди И-16, прочертил в небе чёрную дымовую полосу и с грохотом упал на землю.

Тогда Алексей, 20-летний молодой человек, и подумать не мог, что этой победой над противником он начал длинный и славный фронтовой путь, который сделает его одним из самых известных лётчиков советской военной авиации.

Алексей до войны ничем особенным не выделялся среди с моих сверстников. Так же, как и многие из них, он учился в школе, овладевая теми или иными науками. С волнением следил за неравными боями республиканцев Испании, радовался нашими победами на Хасане, Халкин-Голе и Карельском перешейке. С интересом смотрел фильмы «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Истребители», читал в газетах о героических перелётах Валерия Чкалова и Полины Осипенко, по-хорошему завидовал тем, кто воздвигал Комсомольск-на-Амуре, Магнитку, Днепрогэс, и сам строил метрополитен в столице. И всё время мечтал об авиации. Эта мечта сбылась. Весной 1941 года с сержантскими треугольниками на петлицах он покинул стены авиашколы и стал лётчиком-истребителем.

Спустя несколько дней после начала войны в районе города Луцка смелая атака Рязанова увенчалась второй победой: теперь врезался в землю сбитый им тяжёлый бомбардировщик «Хейнкель-111».

Внешне флегматичный и немногословный, он преображался, поднимая свой истребитель в небо. Его пилотаж был резким и чистым, атаки предельно настойчивы, быстры и дерзки. Всю войну, от рядового лётчика до заместителя командира полка, Рязанов прошёл в составе 4-го ИАП, бойцы которого сбили в воздушных боях 467 неприятельских самолётов. Полк отличался сильным лётным составом. И хотя ещё перед Сталинградской битвой из его бойцов в 9-й ГвИАП были переведены такие выдающиеся впоследствии асы, как Лавриненков и Амет-Хан Султан, 8 лётчикам полка суждено было удостоиться звания Героя, 2-м из них это звание присвоят дважды.

За первые 3 месяца войны, сражаясь в составе Юго-Западного фронта, Рязанов сбил 4 самолёта противника. И с каждым боем, с каждой победой росло его мастерство, вырабатывался индивидуальный почерк. В тяжелейших сражениях, ценой огромного напряжения ума, воли и сил постигал он сложную науку побеждать, до автоматизма отрабатывал приёмы и способы подхода к противнику, выбора дистанции наиболее точного огня, совершения маневров, вводящих противника в заблуждение, и многое другое, что приобретается лишь опытом и что нужно для победоносной борьбы с умелым, изощрённым и хорошо вооружённым неприятелем.

На становление боевого мастерства лётчиков 4-го ИАП первостепенное влияние оказал личный пример комэска А. Карманова: его большой, в том числе испытательный, опыт, его несомненный лётный талант, его самоотверженное умение воздушного бойца (за 2 первых дня войны А. Карманов уничтожил 5 неприятельских самолётов и посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза) и сама его героическая гибель.

riazanov3Вылеты на прикрытие наземных войск, патрулирование, разведку, для сопровождения бомбардировщиков и штурмовиков, на перехват воздушного противника и штурмовку его войск, блокирование вражеских аэродромов и свободную охоту… За каждым из этих понятий кроются огненные очереди авиационных пулемётов и скорострельных пушек, грохот разрывов зенитных снарядов, сложное маневрирование, когда в считанные секунды надо сообразить, что следует сделать в следующий момент, чтобы упредить удар противника или вывести машину из непредвиденного штопора… И горечь при виде сраженного врагом и падающего с дымным шлейфом самолёта товарища, с которым только час назад шутил и вместе думал о будущем… И чёрная карусель «Юнкерсов», бомбящих передний край нашей пехоты, к которым надо во что бы то ни стало прорваться, хотя наперерез тебе, ведя плотный огонь, мчится вражеский истребитель.

На земле, если в твоём пулемёте кончилась лента или опустел диск, ты нагнёшься к нише для боеприпасов и достанешь оттуда новые; если их не окажется там, то их принесут через несколько минут. В воздухе, если ты израсходовал снаряды, боезапас не пополнишь. К тебе стремительно приближается враг. От него тянутся трассы снарядов или крупнокалиберных пуль. Они проходят над головой, защищённой хрупким плексигласом. Ты понимаешь: ещё миг — и снаряды могут смертельно поразить тебя или твою машину. И ничем не можешь ответить врагу. В твоём распоряжении только маневр, который поможет выйти из боя, уйти в сторону, укрыться в облаках без твёрдой уверенности в том, что враг отстанет от тебя, а не бросится вдогонку, чтобы безнаказанно расстрелять твой самолёт.

Рязанов, учитывая такую возможность, расчётливо тратил боеприпасы, экономил их, старался стрелять наверняка, чтобы всегда осталось что-то на непредвиденный случай, чтобы всегда чувствовать себя вооружённым бойцом. И это, наряду с его выучкой, знанием тактики воздушного боя, собранностью, острой реакцией, было также одно из важнейших качеств его как лётчика-истребителя.

…К Ноябрю 1941 года, потеряв в боях 40 «МиГов» и 13 лётчиков, полк был направлен на доукомплектование в тыл. Получив самолёты английского производства Хаукер «Харрикейн», 4-й ИАП продолжил боевую работу в составе ПВО Ярославско-Рыбинского узла.

Вскоре Капитан А. Рязанов был назначен командиром эскадрильи. Свои знания и навыки, приобретённые в схватках с противником, он щедро отдавал подчинённым, учил их боевому мастерству. Алексей ставил перед собой задачу подготовить эскадрилью так, чтобы каждый её лётчик превосходил врага своим искусством и волевыми качествами. С этой целью он разбирал и анализировал их промахи и недостатки, допущенные в схватках с воздушным противником.

Как-то в одном из напряжённых боёв Рязанов заметил, что один из его ведомых, недавно прибывший в эскадрилью, увлёкся преследованием противника, оторвался от товарищей и попал в трудное положение. Алексей несколько раз пытался вызвать лётчика по радио, чтобы вернуть его в строй, но безуспешно. Видимо, лётчик просто не обращал внимания на его вызовы. К счастью, на этот раз всё обошлось благополучно, и молодой истребитель вернулся на свой аэродром.

После боя Рязанов задумался: «Как же так? У нас есть радиосвязь, а многие ею не пользуются. В сложном бою, когда практически почти невозможно уследить друг за другом, только и может выручить радио. А на него не обращают внимания. Будто его и нет. Зачем же тогда его устанавливали на самолёте?   Чтобы он был дороже? Нет, дальше так не пойдёт».

И он добился того, что все лётчики стали пользоваться радио. В этом ещё раз проявлялся его характер, его умение достичь поставленной перед собой цели. В эскадрилье повысилась дисциплина во время полётов, лётчики быстро и правильно выполняли распоряжения командира.

С Июля 1942 года лётчики полка сражались на Брянском фронте. Будучи комэском, Рязанов показывает мастерство управления группой в бою. В каждом из 3-х своих первых вылетов на новом направлении он сбивал по «Юнкерсу».

12 Июля 1942 года 8 истребителей под командованием Рязанова находились в районе Землянска. Они прикрывали действия наших стрелковых и танковых частей и соединений, наносивших удары по флангу вражеских войск, рвавшихся к Воронежу. Около полудня с юга-запада появились 24 бомбардировщика Ju-87, охраняемые 8 Ме-109. Советские истребители устремились навстречу противнику и атаковали его. В коротком, но горячем бою наши лётчики сбили 7 вражеских машин, немцы были вынуждены сбросить бомбы бесприцельно и поспешно ретироваться. Рязанов на этот раз сбил бомбардировщик.

Через несколько дней, вылетев на боевое задание по прикрытию действий группы штурмовиков, 6 истребителей, ведомых Рязановым, были атакованы 8 «Мессерами». Взаимодействуя с штурмовиками, группа Рязанова умело отразила все атаки противника, сбив в этом бою 2 вражеских самолёта и не допустив своих потерь. Один из самолётов вновь был сбит Рязановым.

Чаще других ведомым с ним летал Иван Степаненко — будущий дважды Герой, в паре с Рязановым одержавший свою первую победу. Однажды, в Ноябре 1942 года, они провели с ним сверхрезультативный бой: завязав схватку с четвёркой Ме-109, сбили всех противников.

Положение на фронте между тем всё больше осложнялось. Крупная группировка немецких войск в нескольких местах форсировала Дон и устремилась к Сталинграду и на Кавказ. С воздуха её действия прикрывали большие силы авиации. Советское командование старалось ослабить ударные формирования врага, сдержать их на дальних подступах к Волге. С этой целью сюда также выдвигались сухопутные и воздушные силы. Был переброшен в этот район и полк, в котором воевал Рязанов.

К тому времени на вооружение начали поступать новые самолёты, не уступавшие по своим тактико-техническим характеристикам вражеским. Это были прославившиеся впоследствии «Яки» и «Лавочкины». К сожалению, было их у нас ещё маловато, и совершить коренной перелом в воздушной обстановке они пока ещё не могли. Но немцы сразу почувствовали силу новых советских самолётов.

Бои в небе над степью между Доном и Волгой носили особенно ожесточённый характер. Наши авиаторы делали всё, чтобы облегчить положение советских наземных войск.

Когда ужесточились бои на Сталинградском направлении, сильнейшие лётчики полка были включены в состав группы специального назначения, вооружённой новенькими Як-7Б. Группа просуществовала недолго и была примечательна тем, что явилась первым подразделением ВВС РККА, работавшим в режиме «свободной охоты».

21 Августа 1942 года 6 истребителей, ведомых Рязановым, прикрывали своих штурмовиков. При подходе к цели на группу из облаков обрушились 8 «Мессеров». Лётчики Рязанова бросились навстречу врагам, сбили 2 самолёта, остальных обратили в бегство. Одна вражеская машина была сбита Рязановым. Наши штурмовики потерь не имели.

riazanov2В начале Сентября Рязанову пришлось схватиться с итальянскими истребителями «Макки-200». Эти самолёты несколько отличались от уже хорошо знакомых лётчику немецких. Могли быть любые неожиданности. Однако и этого врага сумел одолеть искусный лётчик, и к списку сбитых им самолётов немецких марок прибавился истребитель союзника фашистской Германии.

На первых порах воздушные бои в районе Сталинграда шли с переменным успехом. Но по мере того как крепло сопротивление наших наземных войск, становились всё ощутимее для врага и действия советской авиации. При проведении гигантской наступательной операции по окружению фашистских войск в районе Сталинграда наши авиаторы уже имели преимущество перед противником. Срыв попыток врага организовать снабжение окружённой группировки по воздуху во многом способствовал успешному разгрому немецких войск в районе города и на внешнем фронте.

В период сражений под Сталинградом и на Северном Кавказе господству немецкой авиации в воздухе был нанесён серьёзный удар. Но враг ещё был очень силен. И решающие бои за безраздельное господство в воздухе разгорелись лишь весной 1943 года в небе Кубани.

Советские авиаторы с честью вышли из сурового испытания. Здесь они уничтожили многих немецких асов, сотни самолётов. В небе Кубани было убедительно доказано, что наши лётчики своим боевым искусством превзошли вражеских, а советские авиаконструкторы, инженеры и рабочие промышленности создали лучшие, чем у врагов, боевые самолёты.

В боях над Кубанью прославились многие советские лётчики, в том числе Алексей Рязанов. Вдумчивый, творчески мыслящий командир, он широко использовал новые приёмы и способы ведения воздушного боя. Одним из первых Рязанов по достоинству оценил знаменитую «этажерку», при которой противник не мог применить излюбленный им приём нападения сверху, быстро внедрил этот способ боя в практику своей эскадрильи. Здесь оттачивалась и совершенствовалась техника поиска, сближения с противником, атаки, выхода из боя, преследования.

В дни ожесточённых сражений в небе Кубани газета «Красная Звезда» поведала своим читателям о подвиге 6 лётчиков-истребителей: Майоров Алексея Рязанова и Ильи Шмелёва, Капитанов Бориса Бугарчева, Николая Логвиненко, Григория Олейника и Сергея Сафронова. Они сбили 74 вражеских самолёта.

Росли профессиональное мастерство и культура воздушного боя у советских лётчиков, росло и количество их побед над прагом. Уже не были единичными случаи, когда наши истребители, встречаясь с равным по числу машин врагом, одерживали над ним полную победу. Характерен в этом отношении бой, проведенный 28 Апреля 1943 года 4 нашими истребителями против 4 Ме-109, в районе станции Абинская. Умело использовав боевые возможности истребителя Як-1, наши лётчики поставили врагов в невыгодные для них условия, сбили 3 их самолета, а 4-й подбили, и он едва ушёл за линию фронта. В том бою 2 машины сбил лично Рязанов.

На следующий день он совершил 7 (!) боевых вылетов, сбил 3 неприятельские машины. В последнем вылете 6 наших истребителей, встретившись с группой самолётов противника, вступили в бой. В ходе схватки 4 вражеские машины были уничтожены. Рязанов сбил один из самолётов и, увлекшись преследованием другого подбитого «Месса», оказался неподалёку от вражеского аэродрома под Анапой. Разделавшись наконец с изощрённо защищавшимся противником, он заметил девятку взлетающих бомбардировщиков.

С набором высоты Рязанов ушёл в сторону солнца и, разогнав машину, вывел её из пикирования прямо под неприятельскими самолётами. Очередью по кабине, с «горки», в упор, он сбил крайний «Юнкерс». На выходе из атаки его «Як» был повреждён истребителями прикрытия. Маневрируя на предельно малой высоте, Рязанов, преследуемый несколькими Ме-109, ещё раз сумел поймать в прицел самолёт потерявшего бдительность немецкого лётчика и уничтожил его последними снарядами. Но и «Як» получил серьёзные повреждения. В один из моментов он вдруг перестал подчиняться лётчику и начал падать. Видя, что спасти машину невозможно, Рязанов выбросился с парашютом и опустился на нейтральную полосу. Немцы попытались захватить его, но советские пехотинцы открыли огонь и помогли Рязанову добраться до нашей траншеи. Потом он прибыл на аэродром, где его радостно встретили однополчане, уже обеспокоенные его судьбой.

Получив новую машину, Рязанов продолжал сражаться с врагом. Пришлось ему летать, охраняя свои войска, и над легендарной Малой землёй в районе Новороссийска. Глядя вниз, на истерзанный снарядами и бомбами крошечный плацдарм, захваченный отважными воинами 18-й армии, он не переставал восхищаться мужеством и стойкостью его защитников.

Рязанов навязывал свою волю самым искушённым фашистским лётчикам, не только применяя приёмы, перенятые от лучших советских истребителей, но и внося своё — рязановское — в вылеты при сопровождении штурмовиков. Лётчик умел быстро разгадать хитроумные замыслы противника, острым глазом обнаружить вражеских истребителей, которые ходили на малых высотах, чтобы в подходящий момент неожиданно атаковать штурмовиков снизу. Контрмеры Рязанова были просты и эффективны. Прикрывающая пара, действуя подобно свободным «охотникам», по его команде тоже спускалась пониже и внезапно атаковала врага, используя для скрытого сближения складки местности, лес, а то и русло реки.

Советского аса противник сразу узнавал по «почерку». Вот почему, как только он появлялся в небе с группой истребителей, немецкие радиостанции сразу предупреждали об этом своих пилотов.

…В канун лета 1943 года, передав свои видавшие виды «Яки» лётчикам из корпуса Савицкого, личный состав полка, где служил Рязанов, был направлен на короткий отдых. Под Рязанью лётчики получили новенькие Як-9Т с мощной 37-мм пушкой, названной впоследствии НС-37, которые по массе секундного залпа превосходили большинство современных им истребителей. На этой машине Рязанову довелось воевать на Курской дуге, затем в составе 2-го Прибалтийского фронта, участвовать в освобождении Белоруссии и Прибалтики, сбить лично 12 самолётов противника.

24 Августа 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Алексею Рязанову было присвоено звание Героя Советского Союза. Высокая награда венчала пройденный боевой путь отважного воздушного бойца, совершившего к тому времени 407 боевых вылетов, сбившего 19 вражеских самолётов лично и 16 — в составе группы.

Доблесть, мастерство, мужество и, как следствие, воинская удача были его неизменными спутниками во всех воздушных битвах. Характерным для него поступком было и то, что Рязанов уклонился от перевода в «полк асов» — 9-й ГвИАП и до конца войны оставался патриотом своего «родного» не Гвардейского полка. Впереди было ещё много суровых испытаний, и победный счёт Героя продолжал расти.

…26 Января 1945 года в воздушном бою южнее города Салдус, в Прибалтике, заместитель командира полка Майор Рязанов провёл свой 97-й бой. В тот день 13 наших истребителей барражировали над полем боя, обеспечивая боевые действия бомбардировщиков и штурмовиков. Они встретились с 20 немецкими FW-190. В ходе боя наши лётчики сбили 10 самолётов врага, а сами не потеряли ни одного. Рязанов лично сбил один самолёт врага 31-й с начала войны, но и сам был ранен осколком зенитного снаряда. Теряя сознание, лётчик ценой огромных усилий привёл свой истребитель на родной аэродром и посадил её.

Победа была уже близка, но ранение оказалось тяжёлым. И хотя Рязанов не мог в те дни подниматься в воздух, он шёл навстречу ей вместе со своей частью, в которой вырос от рядового лётчика до заместителя командира полка. За беспримерный героизм и мужество в боях с врагами Алексей Рязанов был вторично представлен к званию Героя Советского Союза. Командир соединения, характеризуя его, написал на этом представлении: «Лучший лётчик соединения, бесстрашный воздушный боец…»

18 Августа 1945 года заместитель командира 4-го истребительного авиационного полка Майор А. К. Рязанов за 31 лично и 16 в группе сбитых самолётов противника был награждён второй медалью «Золотая Звезда». Грудь его, кроме того, украшали 10 боевых орденов и много медалей.

Справедливости ради следует отметить что в некоторых источниках, в том числе двухтомнике «Люди бессмертного подвига» (о дважды Героях Советского Союза), указывается на 32 личные победы Алексея Рязанова. Поэтому позволю себе привести отрывок из статьи «Весёлая охота на Востоке Европы», опубликованной в журнале «Авиация и Космонавтика» № 1 за 1999 год:

«16 Февраля 1945 года на свой аэродром в районе Либавы не вернулся 4-й по результативности ас Люфтваффе командир 2-го штаффеля оберлейтенант Отто Киттель  (267 побед). В этот день восьмёрка Як-9, возглавляемая комэском 4-го ИАП дважды Героем Советского Союза Майором И. Степаненко, вылетела для «расчистки воздуха» перед налётом группы Ил-2 из 225-й ШАД, которые должны были нанести удар по немецким и латвийским частям в районе Тукумс — Либава. Наша группа состояла из ударного звена и звена прикрытия, эшелонированных по высоте. Над целью ударное звено во главе с Героем Советского Союза Майором А. Рязановым, завязало бой с четвёркой FW-190. Одновременно звено Майора Степаненко было атаковано 2-мя группами немецких истребителей, появившихся со стороны Балтийского моря.

Однако лишь одному FW-190 удалось прорваться к штурмовикам. Встреченный дружным огнём бортовых стрелков, немец шарахнулся в сторону, был расстрелян Майором А. Рязановым и, заваливаясь на правое крыло, врезался в землю. Вскоре был сбит ещё один «Фокке-Вульф». Потеряв 2 истребителя, противник прекратил атаки… Вместе с Киттелем в этом бою погиб унтерофицер Альбрехт Лихт…»

Несколько иначе описан этот эпизод в книге Г. А. Чечельницкого — «Лётчики на войне»:riazanov1

«28 Января 1945 года на Салдусском направлении противник сосредоточил крупные силы. При поддержке танков и самоходных орудий его пехота атаковала наши войска на узком участке фронта. В это время резко повысилась и активность вражеской авиации. Она пыталась противодействовать нашим штурмовикам и сковать истребителей, прикрывающих поле боя. В воздухе одновременно находились несколько десятков самолётов. Майор Рязанов был атакован «Фокке — Вульфами» и подбит одним из них, зашедшим в хвост истребителя. На выручку пошёл Подполковник А. Марков. Он уничтожил противника и, прикрывая Рязанова, сопровождал его до места вынужденной посадки».

А прославленный немецкий ас Отто Киттель, согласно другим источникам, был сбит огнём стрелка с атакованного им «Ила»…

После окончания войны Алексей Константинович продолжал служить в ВВС и более 20 лет передавал свой богатый опыт и знания молодым лётчикам. Окончив в 1950 году Военную академии имени М. В. Фрунзе, Полковник А. К. Рязанов командовал авиационной дивизией. В 1958 году он окончил Военную академию Генерального штаба. С 1962 года — в центральном аппарате войск ПВО страны. Летал до 1968 года. Лишь в 1975 году прославленный герой Великой Отечественной войны по состоянию здоровья уволился в запас. Но и тогда он часто встречался с солдатами, школьниками, рабочими и колхозниками, рассказывал им о славном пути Советских Вооружённых Сил, о мужестве и отваге наших лётчиков, внесших огромный вклад в дело победы над врагом.

Камозин Павел Михайлович

kamozin_pm

Дважды Герой Светского Союза Камозин Павел Михайлович

Родился 16 июля 1917 года в городе Бежица  (ныне в черте Брянска), в семье рабочего. Окончил 6 классов в 1931 году. Работал слесарем на заводе «Красный Профинтерн». С 1937 года в рядах Красной Армии. В 1938 году окончил Борисоглебскую Краснознамённую военную военную авиационную школу лётчиков им. В. П. Чкалова.

С июня 1941 года младший лейтенант П. М. Камозин в действующей армии. По ноябрь 1942 года служил в 246-м ИАП, по май 1943 года — в 269-м ИАП, с октября 1943 года по декабрь 1944 года — в 66-м ИАП, по май 1945 года — в 101-м Гвардейском ИАП.

К карту 1943 года заместитель командира эскадрильи 269-го истребительного авиационного полка  (236-я истребительная авиационная дивизия, 5-я Воздушная армия, Северо-Кавказский фронт)  младший лейтенант П. М. Камозин совершил 82 боевых вылета на сопровождение бомбардировщиков, прикрытие войск, разведку и штурмовку. В 23 воздушных боях лично сбил 12 самолётов противника.

1 мая 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

1 июля 1944 года командир эскадрильи 66-го истребительного авиационного полка  (329-я истребительная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия, 2-й Белорусский фронт)  капитан П. М. Камозин, за 131 успешный боевой вылет и участие в 56 воздушных боях, в которых лично сбил 29 самолётов противника и 13 в составе группы, награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Всего выполнил около 200 боевых вылетов. Проведя 63 воздушных боя, сбил 36 самолётов противника лично и 13 — в составе группы.

20 января 1945 года попал в авиакатастрофу и получил тяжёлые травмы. После излечения был демобилизован по состоянию здоровья. С 1946 года работал в Гражданской авиации. Умер 24 ноября 1983 года. Похоронен в Брянске. Бронзовый бюст установлен на родине. О жизни и боевой деятельности П. М. Камозина написано несколько книг.

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени  (дважды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени; медалями.

*     *     *

Фронтовая судьба этого лётчика была яркой и неповторимой, как судьба любого великого воина. По своей «закрученности» интрига его ратной жизни напоминает порой сюжет захватывающего приключенческого фильма.

По словам его товарищей, Камозин был исключительно скромным человеком, небольшого роста, по природе своей очень застенчивый. Придёт он, бывало, в столовую и сядет тихонько в уголок. Сидит и ждёт, пока его заметит официантка. Сам окликнуть её никогда не осмелится. Но в воздухе — это был отважный лётчик, не знающий страха.

Товарищи любили и уважали Павла Михайловича и не было в полку человека, который бы не восхищался его боевым мастерством. Он как-то по-особому дерзко и напористо вёл воздушные бои и всегда одерживал победы. Его почерк быстро узнали и вражеские лётчики, содрогаясь от одной мысли о встрече с воздушным снайпером.

Павел Камозин родился в городе Бежица, вошедшем сегодня в черту Брянска. Окончив 6 классов, поступил в ФЗУ, а в 1934 году, работая слесарем на заводе «Красный Профинтерн», добился приёма в аэроклуб. Как один из самых одарённых учлётов был оставлен там же лётчиком — инструктором. В 1938 году он окончил Борисоглебскую военную авиационную школу пилотов.

Войну Камозин встретил в частях Киевского особого военного округа. 23 июня на самолёте И-16 совершил свой первый боевой вылет, был ранен в ступню навылет. В составе своей части был направлен на переучивание на новый истребитель ЛаГГ-3, и вновь его изящное безошибочное пилотирование не осталось незамеченным: Камозина назначили инструктором. На фронт ему довелось вернуться только через год. Его назначили командиром звена.

7 октября 1942 года, во второй половине дня, лётчикам 246-го ИАП пришлось выдержать очень напряжённую схватку. Смешанная группа из 5 ЛаГГ-3 этого и пары Як-1 из 518-го ИАП вылетела на прикрытие войск 18-й армии. Вёл группу командир звена младший лейтенант П. М. Камозин. К району патрулирования подошли двумя группами: внизу, на высоте 2000 метров пара Як-1 и на 500 — 600 метров выше — 5 ЛаГГ-3. Связь между группами поддерживалась по радио.

kamozin9В 14 часов 25 минут в 10 километрах восточное села Шаумян была замечена большая группа вражеских самолётов: 11 пикирующих бомбардировщиков Ju-87, 4 истребителя-бомбардировщика Ме-110 и 6 прикрывающих их истребителей Ме-109. Камозин приказал ведомым сомкнуть строй и приготовиться к атаке. Пятёрка «ЛаГГов» устремилась навстречу вражеским истребителям. Поймав ведущего первой пары «Мессеров» в прицел, Камозин с 200 метров ударил из пушки и пулемёта по кабине и мотору самолёта противника. Ме-109 опрокинулся и заштопорил к земле. Почти сразу же за ним стал падать и его напарник, сбитый одним из ведомых Камозина, который, не теряя времени, ринулся в атаку на следующую пару Ме-109. Сблизившись с самолётом врага, он меткой очередью сбил и его.

Тем временем пара «Яков» атаковала вставшие в круг для бомбометания Ju-87. Лейтенант С. М. Колесников и старший сержант Ф. Б. Варфоломеев уничтожили по «Юнкерсу», но и сами были сбиты. В разгар боя к противнику подошло подкрепление: 6-7 Ме-109  (по другим данным 15-16). Началось то, что лётчики называют «собачьей свалкой». Боевой порядок окончательно рассыпался, каждый лётчик действовал самостоятельно. Постепенно бой перешёл на виражи, где «ЛаГГи» имели некоторые преимущества перед Ме-109. После меткого удара Тоичкина заштопорил к земле очередной «Мессер», как факел, вскоре вспыхнул другой. Но и нашим лётчикам пришлось нелегко. С резким снижением увёл в сторону моря свою подбитую машину младший лейтенант А. И. Дагаев, выбросился на парашюте из кабины горящего «ЛаГГа» старший сержант К. К. Поздняков.

Вся воздушная схватка продолжалась 10 минут. Несмотря на численное превосходство врага, советские лётчики сбили 8 немецких самолётов  (6 Ме-109 и 2 Ju-87). В этом бою 3 вражеских машины уничтожил Камозин, 2 — Тоичкин и по 1 Варфоломеев, Калмыков и Колесников. Наши потери — 4 самолёта. Не вернулся командир звена А. Дагаев.

Когда Камозин приземлился и вылез из кабины, к самолёту подошёл командир полка полковник Смирнов и крепко обнял Павла.

Эта победа, одержанная над врагом, вселила в Камозина уверенность в своих силах. Окреп его командирский авторитет. Подчинённые увидели в нём человека, на которого можно положиться в трудную минуту. За первый месяц боёв Павел сбил 4 неприятельских самолёта. Несколько раз ему довелось вылетать на боевые задания вместе с Дмитрием Каралашем — в довоенное время известным лётчиком-испытателем, отважным воздушным бойцом, заслужившим в годы войны звание Героя Советского Союза и погибшим в одной из схваток. Павел Камозин любил повторять слова подполковника Калараша: «Лётчик должен иметь сердце из стали, тогда и с деревянной спинкой сиденья он не дрогнет в бою». Таким был сам Павел Камозин…

Вскоре после знаменательного боя Камозин был назначен заместителем командира эскадрильи в 296-м ИАП. После тяжёлых боёв полк, потерявший значительную часть боевой техники, был отправлен в тыл на переформирование. А затем снова начались бои.

…6 советских истребителей под руководством Павла Камозина сопровождали группу бомбардировщиков. В районе цели наши лётчики были атакованы истребителями противника. Несмотря на численное превосходство врага, Камозин смело повёл свою группу в бой. Одна за другой следовали атаки наших пилотов. Выбрав удобный момент, Павел ринулся на один из Ме-109. Когда до ведомых донеслась команда командира: «Прикройте!», — он был уже рядом с немцем. Прицельная очередь — и «Мессер» полетел вниз. И снова атака. Прошло всего несколько минут, и второй Ме-109, охваченный пламенем, рухнул на землю. От своего командира не отставали и ведомые, которые в этот момент сбили 3-ю машину врага. Понеся потери противник был вынужден выйти из боя.

Младший лейтенант Камозин выполнял боевые задания не только по прикрытию наших штурмовиков и наземных войск. Он был и хорошим разведчиком. За время боевой работы не было случая, чтобы данные, доставленные им, не подтвердились.

10 января 1943 года во время разведывательного полёта Камозин обнаружил на аэродроме в Краснодаре до 50 самолётов противника. Он немедленно сообщил об этом командованию. Через некоторое время в воздух поднялись наши штурмовики. По данным, доставленным Камозиным в этот день, было уничтожено около 20 вражеских самолётов.

Однажды 5 советских истребителей, возвращаясь с боевого задания, обнаружили группу из 13 «Юнкерсов», следовавших на бомбёжку наших войск. Младший лейтенант Камозин внезапно атаковал и рассеял самолёты противника, вынудив их сбросить бомбы на свои же войска. «Юнкерсы» стали разворачиваться и уходить, но не успели. Метким ударом Павел сбил один из них и подбил 2 других. Его ведомые сбили ещё 2 самолёта.

Быстро росло мастерство лётчика, вскоре Камозину доверили командование эскадрильей. Его боевая слава умножилась в боях за освобождение Севастополя. Эскадрилья, которой он командовал, уничтожила в знойном крымском небе 63 вражеских самолёта. Лично Павел Камозин сбил 12 самолётов противника.

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1943 года младший лейтенант Камозин Павел Михайлович удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»  (№ 1148).

Много подвигов совершил Павел Камозин в годы войны. Оперативный дежурный штаба Южного фронта, лётчик-инструктор, командир звена, заместитель командира эскадрильи, командир эскадрильи — таков его послужной список с начала войны до 1 мая 1943 года, когда Камозину за боевые заслуги было присвоено звание Героя Советского Союза.

К лету 1943 года старший лейтенант Камозин выполнил более 100 боевых вылетов на ЛаГГ-3, одержал 17 личных побед — второй результат, показанный в советских ВВС на машине этого типа  (первый — у А. Кулагина).

Летом 1943 года, одним из первых в запасном полку освоив новую технику  (истребитель Р-39 «Аэрокобра»), Павел добился разрешения отправиться на фронт. Он получил назначение в 66-й авиационный полк  (329-я истребительная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия)  и вскоре начались новые бои. В первом же боевом вылете в новом полку, на новой для себя «Аэрокобре», Камозин сбивает FW-189 — «раму», висевшую над передним краем, при этом и его самолёт был серьёзно повреждён яростным огнём зенитной артиллерии, и лётчик приземлил его на нейтралку, прямо у окопов своего боевого охранения…

kamozin0Особенно ярко проявился его талант в боях за Крым. Только в сражениях за Севастополь лётчики его эскадрильи сбили 64 вражеских самолёта, 19 из них записал на свой боевой счёт комэск.

В конце 1943 года, в тяжёлом бою над Керчью, он уничтожил 2 неприятельских истребителя. Второй самолёт был сбит уже на горящей машине. На малой высоте Камозин покинул самолёт, рванув вытяжное кольцо на парашюте, и через несколько секунд упал в холодную воду. Выплыл и был подобран моряками. 12 января 1944 года в 2-х вылетах ему удалось уничтожить 2 «Юнкерса», доведя тем самым число лично сбитых им машин до 30.

…В районе Керчи и Эльтингена, ещё занятого противником, высадились наши десантники. Они захватили небольшой плацдарм и закрепились там. Этот с трудом завоеванный клочок земли насквозь простреливался врагом, который любым способом стремился сбросить десантников в море. Откуда-то над плацдармом появились даже бомбардировщики Не-111, которых до этого никто и не видел на крымских аэродромах.

В последний день 1943 года Павел Камозин вместе со своим ведомым Владимиром Ладыкиным вылетели на разведку. Перед ними стояла задача — установить место базирования «Хейнкелей». Когда наши лётчики возвращались на аэродром, над селом Семь Колодезей они заметили транспортный самолёт, который, как на параде, шёл под экскортом 6 Ме-109. У Камозина сразу возникло решение — атаковать с ходу. Передав ведомому команду, Павел на максимальной скорости устремился к цели. Истребители охранения не успели опомниться, как длинная очередь прошила охраняемый ими транспортник. Задымив, тот перевернулся и беспорядочно пошёл к земле. А Камозин с напарником словно растворились в сгущавшихся вечерних сумерках…

Лишь через 3 с лишним месяца, после освобождения Крыма, стало известно, что на борту сбитого Камозиным самолёта находилось 18 немецких генералов. Они везли с собой Железные Кресты, которые должны были вручить наиболее отличившимся воякам. Но вместо запланированных новогодних торжеств и наград — получился траур. По словам жителей села, целую неделю немцы ходили с чёрными повязками на рукавах…

Ошеломляющими, дерзкими атаками капитан Камозин часто застигал своих противников врасплох. Он в совершенстве владел техникой пилотирования и из любых фигур высшего пилотажа умел выбрать в нужный момент наиболее выгодную. Порой казалось, что цель сама по себе попадает под его разящие трассы.

С каждым днём войны обогащался боевой и командирский опыт Камозина, но он по-прежнему отличался скромностью и трудолюбием. Он стремился использовать малейшую возможность для повышения лётного и огневого мастерства. Сколько раз оно выручало Камозина и его товарищей в бою! Товарищи Павла вспоминали, как однажды он спас от неминуемой гибели лейтенанта Тоичкина. Молодой лётчик не заметил, как в хвост ему пристроился «Мессер». Секунда, другая — и самолёт Тоичкина полетит к земле, объятый пламенем. Но прицельной очереди врага не последовало: в последнее мгновение фашист был сбит Павлом Камозиным. За этот подвиг лётчика наградили орденом Отечественной войны 1-й степени.

Немало боёв провёл Камозин и с численно превосходящим противником. Однажды возглавляемая им пятёрка вступила в бой с 27 истребителями Ме-109. Первой же очередью Павел сбил ведущего. Оставшись без лидера, противник нарушил строй, стал мешать друг другу. Камозин, мгновенно оценив ситуацию, решил довести схватку до победного конца. Умело руководя действиями своих подчиненных он добился своего — 8 самолётов уничтожили наши лётчики в этом бою, не потеряв ни одного своего!

Бывали в его жизни и неудачи. Приходилось «приводнять» подбитый истребитель в море  (был спасён медпостом с косы Тузлы), «тянуть» за линию фронта в расположение своих войск охваченную пламенем машину, капотировать на разбитой снарядами ВПП и попросту падать вместе с машиной после отказа мотора… Всякое случалось. Противник был силён и коварен, победы давались нелегко. Но Павел умел делать правильные выводы из любого успеха или неудачи, анализировать сложившуюся ситуацию и выбирать правильные решения, позволяющие успешно бить врага.

12 января 1944 года. В этот день старший лейтенант Павел Камозин сделал несколько боевых вылетов. Как всегда, он появлялся в точно указанное время в районе патрулирования и по первому сигналу станции наведения уверенно устремлялся на врага. 13 «Юнкерсов» шли двумя группами под прикрытием 4 Ме-109. Первую группу в лоб атаковал подполковник Смирнов, вторую в хвост — старший лейтенант Камозин. Атака обоих увенчалась успехом. И тот и другой сбили по одному самолёту врага. После этого Камозин завязал бой с парой Ме-109, но те поспешили удрать, не приняв вызова советского аса.

kamozin7Во втором боевом вылете Павел Камозин во главе группы истребителей снова прикрывал советские наземные войска. Немецкие бомбардировщики решили пройти линию фронта под облаками, чтобы избежать встречи с советскими истребителями. Но Павел Камозин и его боевые друзья были начеку. Они сумели разгадать замысел врага и встретили фашистов при выходе из облаков меткими сокрушительными атаками. Камозин первым атаковал флагмана вражеской группы и почти в упор расстрелял его кинжальными очередями. «Юнкерс» загорелся и, перевалившись на крыло, полетел вниз. Сражённая лётчиком Владыкиным, упала на землю ещё одна вражеская машина. Но бой не затихал, бой продолжался.

В это время станция наведения передала Камозину: «На бреющем полёте под вами идёт ещё одна группа бомбардировщиков. Перехватить!» Старший лейтенант Камозин устремился на перехват второй группы бомбардировщиков. На пути он встретил 2-х «Мессеров» и с ходу атаковал одного из них. Вражеская машина загорелась. Тогда Камозин устремился на отражение налёта бомбардировщиков.

В тот день, в упорных и жестоких воздушных схватках, Павел Камозин сбил 2 немецкие машины. На счету Героя стало 30 лично сбитых самолётов врага. Армейская газета «Крылья Советов» в эти дни призывала на своих страницах:

«Истребитель, дерись, как Павел Камозин! Почему же Камозин дерётся успешнее других, в чём его сила? Она кроется в стремительности атаки. Шансы на победу в бою у того лётчика, который первым заметит врага. Это прекрасно понимает Камозин. Его зоркий глаз всегда ищет и первым находит противника. Именно этим отважный лётчик создает себе преимущество над врагом».

Газета разъясняла, что умелый поиск цели, разумеется, ещё не означает победу. Она, как известно, сама не приходит. Её завоевывает Павел Камозин благодаря другому замечательному качеству — мастерству атаки. Настойчивость в достижении цели, дерзость, исключительная меткость огня, искусный маневр — вот что обеспечивает успех отважному лётчику — истребителю.

Павел Камозин всегда был верен испытанному правилу истребителя-аса: он бил врага с близкой дистанции, короткой прицельной очередью. Он не пугал фашистов, а в упор расстреливал их. Именно так были уничтожены им в последних боях 5 вражеских самолётов.

К середине лета 1944 года командир эскадрильи 66-го истребительного авиационного полка капитан П. М. Камозин совершил 131 успешный боевой вылет, участвовал в 56 воздушных боях, в которых лично сбил 29 самолётов противника и 13 в составе группы.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1944 года Камозин Павел Михайлович награждён второй медалью «Золотая Звезда»  (№ 23).

В одной из последних воздушных схваток Павел Камозин оказался в исключительно трудном положении. Ему одному пришлось вступить в бой и драться с группой истребителей FW-190. Но и в таком положении Камозин не оборонялся, а нападал, атаковал. Советский лётчик выстоял в неравном бою и вышел из него победителем, сбив 2 «Фоккера».

kamozin2В 1944 году Камозина сняли с должности командира эскадрильи 66-го полка и перевели на должность заместителя командира эскадрильи в 101-й Гвардейский ИАП. Вспоминает бывший лётчик этого полка Борис Степанович Дементьев:

«Когда мы перелетали на фронт в конце 1944 года, погода была паршивая. Камозин со своей эскадрильей сел в Бобруйске, и они долгое время там сидели. Начпрод их плохо кормил. За это он его побил. После этого его перевели заместителем командира эскадрильи к Морозову. Конечно, была у него слабость — любил за воротник заложить, но это был дисциплинированный, грамотный мужик, умело и храбро воевавший, умевший управлять людьми.

Помню, раз сменяли его четвёрку. Подлетаем к линии фронта. Со станции наведения передают: «Камозин, внимательно. Вылетела пара «Мессов». — «Хорошо, пусть идут». Дальше — тишина. Мы подходим, набираем высоту, наладили связь со станцией наведения. Слышим: «Паша, смотри, заходит «худой». — «Вижу, пусть заходит». И больше ни слова. Обычно в бою какие-то команды, мат, а тут тихо. Я смотрю — где он ходит, самолётов пока не вижу — ещё далеко. Проходит минуты полторы, и слышу, он передает: «Вон, «худой» горит. Зашёл, понимаешь…»   И всё. Тут уж я и сам увидел дымный шлейф. Вот так спокойненько он его снял.

Он был честным и всегда говорил правду в глаза. Это не нравилось начальнику штаба полка майору Гейко, с которым они постоянно ругались. После войны было такое указание, что лётчиков, нарушающих дисциплину, вне зависимости от их заслуг, можно увольнять из армии. Видимо, Гейко написал на Камозина докладную, и Красовский подписал приказ уволить того по пункту «е». Как сказал у нас один лётчик, пункт «е» означает «ешь сам». Это значит, что тебя увольняют без пенсии, на гражданке на работу не примут. Уже в 1948 году я лично слышал, как Красовский высказывал командиру полка Павликову, что его обманули и он уволил Камозина фактически по навету. Связь мы с ним поддерживали. Поначалу его никуда не брали. Ходила такая байка, что он, дважды Герой, сидел на ступеньках здания Наркомата обороны и просил милостыню, но, когда мы с ним встречались, он сказал, что такого не было, но по начальству он много ходил. Потом всё-таки он устроился в ГВФ».

Немало воздушных боёв Павел Камозин провёл в составе 101-го Гвардейского истребительного авиационного полка в паре с младшим лейтенантом В. Масловым (115 боевых вылетов, 5 лично сбитых самолётов). В своей ратной жизни Камозин провёл более 60 воздушных боёв, одерживал победы над «Мессерами» и «Фоккерами», «»Юнкерсами» и «Хейнкелями».

20 января 1945 года при выполнении очередного боевого вылета из-за обрыва шатуна двигателя мотор его «Аэрокобры» заглох, и машина упала на землю, скапотировав и развалившись на части… Павел нашёл в себе силы выбраться из обломков, знаками запретить посадку ведомому на неровной, сильно пересечённой местности…

kamozin5От травм, полученных в этой аварии, до конца оправиться он так и не смог. Врачи настаивали на ампутации левой ноги, но непреклонность, мужество и сила воли позволили Камозину избежать этой калечащей операции. День Победы он встретил в госпитале…

Сражаясь на Южном, Закавказском, Северо-Кавказском и других фронтах, Гвардии майор П. М. Камозин совершил около 200 боевых вылетов, в жестоких воздушных схватках одержал 49 побед — 36 вражеских самолётов сбил лично и 13 в группе с товарищами. В группе — потому, что он был не только лётчиком-асом, но и командиром, водившим в бой молодых бойцов. И 36 самолётов противника, числившиеся на его личном счету, были далеко не все, которые он сбил в действительности…

После войны Павел Михайлович демобилизовался. Работал в Гражданском Воздушном Флоте. Вёл общественную работу. Умер в Брянске 24 ноября 1983 года.

Народ не забыл своего Героя. В Брянске установлен бронзовый бюст дважды Героя Советского Союза П. М. Камозина. В 1985 году постановлением Совета Министров РСФСР его имя присвоено Брянскому авиационно-спортивному клубу ДОСААФ, членом этого клуба Павел Михайлович являлся с 1934 года. Имя Героя носит одна из улиц города Брянска, а в городской средней школе № 11 открыт музей Героя.

Каманин Аркадий Николаевич

kamaninДень рождения Аркаши праздновали весело. Прилетел из Москвы крестный, дядя Миша, так звали у Каманиных Михаила Васильевича Водопьянова.
Все мальчишки завидовали Аркаше: папа — знаменитый летчик, дядя Миша тоже знаменитый летчик. Он и папа спасали Челюскинцев — снимали их с льдины у самого Северного полюса.
И дядя Миша, и папа стали первыми Героями Советского Союза вместе с летчиками Ляпидевским, Леваневским, Слепневым и Дорониным. И все они были папиными друзьями, и их всех знал Аркаша. Но он никогда не задирал носа, не воображал. Ему хотелось поскорее вырасти и тоже стать летчиком… Дядя Миша вручил крестнику необыкновенный подарок — полное летное снаряжение: белый шелковый подшлемник, настоящий кожаный шлем, кожаную безрукавку-телогрейку и маленькие, но настоящие меховые сапоги—унты…
Ребята так и ахнули: трогали руками, примеряли… Аркадий радовался вместе со всеми такому подарку…
А на другой день со своим другом Димкой он был на наблюдательном посту— на крыше сарая. Они давно уже тренировали себя по звуку определять, какой летит самолет, какой летчик будет делать посадку или взлетать: аэродром рядом, да на него не пускают. Вот сарай — наблюдательный пост.
-И охота вам, ребята, торчать на крыше, — заметил как-то отец Димы, старший авиационный механик сверхсрочной службы, Андрей Михеевич Кротов. — Все равно ничего не увидите и не поймете…
-А мы уже все изучили, — ответил Аркадий.
— Вот как! — усмехнулся Андрей Михеевич.— А ну, Аркадий, скажи, какой самолет пошел на посадку?
— Истребитель «Чайка», а делает посадку командир звена Лосев.
— Верно. А как угадал?
— Совсем даже не угадывал, — ответил Аркадий. — Лосев перед посадкой всегда делает «горку». А вот командир эскадрильи Невродов обязательно на самых больших поворотах пронесется на бреющем, низко-низко.
Кротов одобрительно покачал головой.
— Дядя Михеич, хотите, закрою глаза и по звуку скажу, какой летит самолет: истребитель, разведчик или бомбардировщик?
— Неужто скажешь?
— Скажу, честное пионерское!
— Давай, сейчас проверим.
Михеич забрался к ребятам на крышу. Дима завязал Аркадию глаза платком. Было видно, что на взлет пошел большой самолет. Когда он пролетел над крышей сарая, Михеич спросил Аркадия:
— Какой летит?
— Разведчик, он же скоростной бомбардировщик, — ответил Аркадий.
— А может быть, транспортный? — переспросил Михеич.
— Нет, у транспортного моторы другие и звук другой.
— Молодец, Аркаша.
— Дядя Михеич, возьмите нас на аэродром— очень хочется поглядеть, как там..
— Отчего же, можно будет. Вот только у начальника попрошу разрешения и возьму…
С началом войны все сразу изменилось, стало по-другому и дома, и на аэродроме. На аэродроме формировались новые соединения.
В школе разместился госпиталь — появились первые раненые с фронта.
Когда его отец Герой Советского Союза Николай Петрович Каманин (будущий генерал-полковник авиации) улетел на фронт командовать 292-й авиационной штурмовой дивизией, Аркадий с мамой и братом вернулись в Москву.
Как только они приехали, мальчик сразу же стал проситься, чтобы мать разрешила ему поработать на авиационном заводе. В огромном, почти пустом сборочном цехе ремонтировали самолеты для фронта. Летчики, техники, механики, командированные из воинских частей, помогали рабочим завода. Вместе со всеми работал и Аркадий.
Весной 1943 года на Калининском фронте было затишье. Немцев отогнали от Москвы, и они зарылись в землю, перешли к обороне.
Аркадий с матерью приехали проведать отца. Николай Петрович командовал уже штурмовым авиационным корпусом. Тут же на фронте авиационные части пополнялись новыми самолетами, готовились к будущим большим боям.
Аркадий просил отца:
— Пап, а пап, не отправляй меня в Москву. Я все равно сбегу на фронт. А здесь я принесу больше пользы. Механики тут нужны. А я кое-что знаю, могу помочь…
Марья Михайловна запричитала:
— А как же с шестым классом? Отец, скажи ты ему хоть слово.
И отец сказал на удивление и матери, и сыну:
— После войны доучится.
Аркадия зачислили механиком в эскадрилью связных самолетов По-2. Был он щупленьким. мелколицым. с цепкими глазенками и поразительно быстрыми движениями. Не ходил — бегал. И работал с запалом. Тоненькие ручонки, проникавшие в самые потаенные места самолета, были исцарапаны в кровь.
Парнишка сам себя не стал щадить. Сколько раз морозил руки! Вставал рано, когда спать особенно хотелось. В мороз на за¬рядку выбегал в майке. Спал на жесткой постели. На горбу таскал ящики с приборами. За несколько месяцев работы огрубели руки, ли¬цо. Но он познал многое. Самолет изучил до шплинта. Прочитал все описания и «рубил» их наизусть. Четким строевым шагом подошел к командиру эскадрильи связи худенький невысокий парнишка и отрапортовал:
— Рядовой Каманин, механик по спецоборудованию, прибыл в ваше распоряжение.
Отрапортовал лихо. Недаром, как потом стало известно, паренек перед этим докладом два дня тренировался на опушке леса, рапортуя поочередно перед каждым деревом.
— А ведь мы, кажется, знакомы уже, Аркадий, — сказал командир.
— Да, немножко,— смутился Аркадий, вспомнив, как совсем недавно отец вызвал к себе командира эскадрильи для доклада. Пришел он на квартиру к генералу вечером. Встретил его Аркадий:
— Вы капитан Трофимов?
— Да.
— Папа просил подождать… У него совещание.
Капитан сел на ступеньки крыльца, спросил:
— Как тебя зовут?
— Аркадий.
— Будем знакомы… Командир эскадрильи…
— Какой, — перебил капитана Аркадий,— истребителей или штурмовиков?
— Нет, связных самолетов при штабе корпуса.
— А… — разочарованно произнес Аркадий,— значит, «на кукурузниках» летаете?
— Да, на этих самых. На ПО-2.
— Тоже мне авиация, — усмехнулся Аркадий.
— Напрасно так пренебрежительно относишься. Мы на этих маленьких фанерных самолетах большие дела делаем. Видишь, сам командир корпуса нами интересуется…
…И вот теперь они снова встретились. Было отчего смутиться.
— Оборудование ПО-2 ты хорошо знаешь, или дать время на изучение?
Аркадий не подал виду, что обиделся.
— Знаю, товарищ комэск. Я на аэродроме два лета в каникулы проработал, а последнее время был механиком на авиационном заводе.
— Тогда полный порядок. Иди в свое звено, приступай к работе.. .
Поначалу Аркадий больше всего боялся, чтобы в нем не увидели «папенькиного сынка». И Аркадий брался за самую «черную», самую тяжелую работу.
Он похудел, осунулся, но глаза горели: новый механик, совсем еще мальчишка, справлялся со своими сложными обязанностями, ни на что не жалуясь. С каждым днем все ближе была цель, которую он поставил перед собой, — летать.
На самолетах Аркадий работал наравне со взрослыми механиками. Это не мешало ему с помощью комэска Трофимова и других летчиков упорно учиться летному делу.
— Товарищ инженер-майор, — обратился как-то Аркадий к инженеру Усаченко, — разрешите потренироваться на макете самолета.
— А зачем это тебе понадобилось? На тренажере занимаются только летчики.
— А я и хочу быть летчиком. Всю материальную часть изучил. Вот спросите командира и инженера эскадрильи. Они уже два раза меня проверяли.
Через несколько недель инженер-майор гонял Аркадия по всем пунктам летного тренажа. И Аркадий отвечал без ошибок.
Так изо дня в день он настойчиво овладевал необходимыми знаниями.
Как-то старший лейтенант Друма взял Аркадия в полет. Пролетели минут двадцать. Вдруг Аркадий осторожно тронул штурвал. Друма вопросительно посмотрел на механика: мол, что случилось? Аркадий знаками пояснил: «Дайте повести самолет». Друма отрицательно покачал головой.
Но потом, набрав высоту, летчик обернулся и показал рукой: «Бери!»..
Аркадий ведет ручку немного на себя, потом от себя, и послушный ему самолет то легко набирает высоту, то плавно снижается.
Счастливый, сосредоточенный, уверенный, он управлял самолетом целых пять минут.
Незабываемых пять минут!
Наконец-то сбылась мечта!
0_568aa_20ba4812_XLОтдавая управление Друме, Аркадий вдруг закричал от восторга, растеряв всю свою сдержанность. Друма улыбнулся и одобрительно поднял вверх большой палец.
Так у летчиков вошло в привычку разрешать Аркадию вести самолет самостоятельно.
Однажды, бомбардировщик «Юнкерc» удирал от наших истребителей. Немецкий стрелок яростно отстреливался. Одна из шальных пуль попала в козырек первой кабины самолета По-2, случайно пролетавшего рядом.
Летчик был ранен в лицо осколками. Ослепленный, теряя сознание, он передал управление самолетом Аркадию, успев переключить на него рацию. Аркадий еще ни разу не садился самостоятельно. Он доложил обо всем командиру по радио и получил приказ: «Посадка запрещается!»
Когда Аркадий подлетал к своему аэродрому, к его ПО-2 подстроился поднявшийся на выручку командир эскадрильи. Он полетел рядом, сделал несколько кругов над аэродромом, подробно инструктируя Аркадия по радио, и приказал как можно точнее и быстрее все повторять за ним, внимательно слушая радио. Люди на аэродроме замерли, следя за посадкой.
Крыло в крыло снижались самолеты, и вот оба уже, мягко коснувшись земли, приземлились на три точки. Может быть, долго еще пришлось бы ждать Аркадию разрешения летать, но этот случай открыл ему путь к полетам.
Его начали всерьез обучать летному делу. Вновь и вновь подвергался он самым придирчивым испытаниям опытных экзаменаторов. Наконец за проверку его знаний взялся отец.
Николай Петрович Каманин сел во вторую кабину самолета с намерением проверить сына со всей строгостью уставов по полетам. Он гонял его в зоне до тех пор, пока не подошло к концу горючее в баках самолета, но генералу так и не удалось поколебать уверенность юного пилота. Лишь однажды генерал выхватил ручку и поставил ее словно вкопанную:
— Держи по-мужски!
После двух-трех фигур внезапно спросил:
— Какая деревня справа у леса?
— Кувшиново, — безошибочно ответил Аркадий.
В июле. когда авиакорпус пододвинулся к Курской дуге, с аэрод¬рома Бутурлиновка взлетел самолет. который пилотировал четырнадцатилетний летчик Аркадий Каманин. Без чьей-либо помощи, только комкор долго стоял на старте и не мог оторвать взгляда от самолета сына.
За Аркадием закрепили связной самолет. Чтобы придать тихоходной машине стремительный вид, эскадрильский художник нарисовал на ней молниеподобную стрелу. Сначала он летал на соседние аэродромы, потом с ответственными заданиями на передовую, в тыл к партизанам, в разведку.
Однажды, пролетая над передовой, Аркадий увидел подбитый штурмовик Ил-2, который дымился на ничейной земле. Аркадий сделал резкий, разворот, «лег на крыло» и заметил, что из приземлившегося на нейтральной земле самолета никто не выходит. Аркадий пошел на снижение, подрулил к штурмовику со стороны наших позиций. Немцы открыли сильный минометный огонь. С трудом Аркадий вытащил из самолета летчика, раненного осколком в голову.
Летчик сказал:
— Передай комэску: Бердников задание выполнил. Если сможешь, сними с машины фотоаппарат. Отснято все полностью.
Аркадий перетащил фотоаппарат на свой ПО-2. Потом вернулся к Бердникову и под минометным огнем добрался с ним до своего самолета. Но втащить его в кабину оказалось невероятно трудно.
— Обопрись на меня, — задыхаясь, просил Аркадий.
Летчик пытался подняться, но, обессиленный, снова падал.
— Ну, еще немного, ну, Бердников, постарайся! Одному мне не поднять тебя.
Несколько раз Аркадий пробовал посадить летчика, и, наконец, когда Бердников схватился за край кабины и, преодолевая боль, подтянулся, Аркадий приподнял его и, уже потерявшего сознание, положил на сиденье.
Аркадий еле дышал от усталости. Прислонившись к самолету, он снял с головы шлемофон, вытер пот с лица и окинул взглядом изрытое снарядами поле. «Как тут взлетишь! А надо, надо!..»
Аркадий не знал, что все это время за ним с волнением наблюдали из ближнего леса наши солдаты. Они собрались возле танков, замаскированных ветками. Солдаты просили командира:
— Разрешите подобраться к самолету на выручку.
Но как разрешить! Ведь немцы обнаружили бы замаскированные танки.
К группе танкистов и пехотинцев подошел командир полка.
— Почему не в укрытии? Что там для вас, спектакль показывают?
Но, увидев самолет, поднес к глазам бинокль.
— А ведь это та шестерка, которая только что у нас была, — сказал он. — Самолет связи…
«Что делать? Танки должны скоро выступать, но не раньше установленного срока. Демаскируешь танки — можешь сорвать все наступление».
Полковник приказал радисту:
— Узнайте у штурмовиков, могут ли на десять минут, — он посмотрел на часы,— ускорить вылет. Передайте: «На вынужденной посадке, в нейтральной полосе, ближе к немцам, находится десятка, красный номер. Рядом с ней приземлилась шестерка. Передал «Гром-4». Жду ответа.
Зазвучал зуммер радиостанции. Радист доложил:
— Отвечают: «Гром-4», Первый эшелон вылетел. Окажите помощь на вынужденной, «Ястреб-2».
Полковник отдал приказ.
— Начинаем атаку. Сообщите артиллеристам. Экипажи, по машинам!
Аркадий тем временем залез в кабину и внимательно осматривал поле, изрытое, все в ямах и воронках от снарядов и мин. Пригоден для взлета был только один кусочек земли, но и там, в конце, огромная воронка от снаряда.
kamanin-2А ждать нельзя, обстрел не прекращался. В этот момент над головой Аркадия с воем и свистом понеслись на позиции немцев сотни снарядов. Заговорили артиллеристы. «Наши! Теперь взлетать нельзя».
После артиллерийского налета Аркадий услышал, как понеслись штурмовики, и тут же из леса, сбрасывая маскировочные ветки, вырвались танки. Когда первые танки прошли, Аркадий поднял в воздух свой самолет — это потребовало огромного мастерства! — и потянул на бреющем за лесок.
По радио он услышал голос генерала Байдукова:
— Шестерка! Слышишь меня? Отвечай, как Бердников? А ты сам цел? Чеши на аэродром. Прикроем тебя. Я — «Ястреб-2», я — «Ястреб-2»… Узнал меня? Прием.
— Узнал! — радостно отвечал Аркадий. — Все в порядке, иду домой!
Лейтенант, спасенный Аркадием, вскоре снова летал на штурмовике, а на груди у Аркадия был орден Красной Звезды.
Это случилось в Польше. Аркадий прилетел на аэродром, но посадку ему запретили: на очередное задание вылетели штурмовики и сопровождавшие их истребители.
Аркадий очень устал: весь полет с передовой проходил в тяжелых условиях, под грозовым ливнем. И вот теперь приходилось летать по кругу в зоне аэродрома и ждать разрешения на посадку. Наконец-то поднялся последний истребитель — двадцатка. Аркадий в это время пролетал неподалеку от взлетной полосы. Взглянул на истребитель и глазам своим не поверил: верхом на фюзеляже, у хвоста, прижавшись к стабилизатору, сидел человек.
«Что делать?» Решение созрело мгновенно.
Аркадий дал полный газ и повел свой самолет на перехват. Сблизившись с двадцаткой, он красной ракетой привлек внимание летчика и рукой показал ему на хвост истребителя.
Все кончилось благополучно. Спасенный Аркадием «наездник» закоченел было совсем, да на аэродроме отогрели. А летчик двадцатки после рассказывал:
— Вижу, несется на меня Аркадий на своем По-2, стреляет в упор из ракетницы, грозит кулаком и показывает то на свою голову, то на хвост самолета. Обернулся я и обомлел: на хвосте самолета — механик, а высотенку я уже набрал приличную и шасси убрал. Переключил рацию на прием и слышу свои позывные. В жизни моей, наверное, такой посадки не было и не будет. Вот страху набрался: все боялся, как бы не свалился механик.
Как же случилось такое?
Грозовым ливнем размыло грунт аэродрома. Для легких истребителей это беда. Выруливая на старт, они колесами зарывались в грязь и опрокидывались. Чтобы этого не случилось, механики садились им на хвост и после того, как самолет подруливал к старту, проворно соскакивали. Но летчик двадцатки, взлетавший последним, торопился, не задержался на старте, а сразу пошел в воздух, увозя перепуганного механика.
Прилетел как-то раз Аркадий со срочными документами на передовую к начальнику группы наведения капитану Проскурову. Спрятал свой самолет в лесочке, замаскировал ветками, посидел немного на радиостанции, послушал, как радистка Рита успевала передавать распоряжения нашим летчикам. Они по нескольку раз с воздуха атаковали укрепления немцев. Потом вышел и говорит:
— Товарищ капитан, дайте мне задание. Что я тут торчу на командном пункте без дела.
— Хорошо, — ответил капитан Проскуров, — а то я совсем закрутился. Давай полезай на крышу сарая и наблюдай в бинокль. Как появится в воздухе новая группа наших штурмовиков, сообщи мне. Кричи громче, не стесняйся. Следи, сколько будет самолетов, каким идут курсом, на какой высоте, и заметь номер на борту ведущего самолета. Если вдруг в воздухе появятся немецкие истребители, то немедленно докладывай, чтобы я успел предупредить наших штурмовиков и нацелить своих истребителей.
Уселся Аркадий верхом на самый, конек соломенной крыши и докладывал все, что видел.
Дело было летом. Солнце припекало крепенько.
Немецкие истребители не появлялись.
Наши летчики были полными хозяевами в небе. Время тянулось медленно. Томительно и скучновато показалось Аркадию задание. С досады он начал каблуком сапога ворошить солому на крыше. Из развороченной соломы поднялась туча растревоженных ос.
Аркадий камнем скатился с крыши, упал на землю, закрывая лицо.
Ос отогнали дымом, зажгли солому, но Аркадий весь был искусан.
— Тоже мне, нашли работу. Наверно, нарочно все это подстроили, — ворчал Аркадий.
— Каманин, — сдерживая улыбку, сказал ему капитан Проскуров, — тебе больно, сочувствую, но ты несправедлив. Поручение я тебе дал ответственное. Сидел бы спокойно, наблюдал. Сам виноват. Потревожил пчелок, вот и получил по первое число.
kamanin-3Надо было вылетать, и капитан приказал лететь на свой аэродром. Оказать медицинскую помощь здесь не было возможности, да и боялся, что заплывут глаза и не сможет Аркадий улететь.
Летел Аркадий злой как черт. Приятного, конечно, мало, когда все лицо, шея, руки горят от укусов, а один глаз закрылся, осталась только щелочка.
Пролетая над опушкой леса, Аркадий увидел на поляне наш танк Т-34, Одна гусеница растянулась под ним, как коврик, а танкисты сидели, покуривали.
«Вот растяпы, — подумал Аркадий,— другие бы давно починили — и в бой, а эти загорают…»
Пролетел немного—и совестно стало:
«Может, авария? Может, помощь нужна?»
Вернулся назад и посадил самолет рядышком.
— Что случилось? Может, помочь, чем смогу?
— Два трака (это значит, гусеничные стальные плитки) перебило, — отвечают танкисты. — Новые подобрали, а болтов, соединить их, нет. Какая от тебя помощь, парень? Веревочкой или проволокой их не свяжешь.
— Сам понимаю,— ответил Аркадий. — Вы мне покажите на карте, куда слетать, и я привезу болты.
— Родной наш, дай тебя расцелуем,— обрадовался командир танка. — Смотри, вот тут лесок, — показывал он, держа планшет Аркадия с картой, — потом речка, а на краю деревни, возле мельницы, танковый парк и мастерские.
— Знаю, я туда летал, — ответил Аркадий.
— Выручай, друг. Передай записку и сбрось нам сумку, век не забудем. Ведь понимаешь, дело какое: товарищи в бою, а мы здесь на приколе. Аркаша, зайди заодно в нашу санчасть. Медсестра Марина смажет тебя мазью от ожогов. Здорово помогает. Никому не дает ее, но на тебя не пожалеет.
Мазь помогла, боль утихла. Вся история с осами теперь казалась Аркадию смешной.
Принесли болты, и Аркадий, сделав круг над деревней, покачал крыльями и полетел к ждавшим его танкистам.
Пролетая мимо поляны, он сбросил сумку с болтами и увидел, как танкисты махали ему вслед в знак благодарности.
Посмотрел моторист Володя Мухин на забинтованную голову Аркадия, когда тот прилетел на свой аэродром, и перепугался:
— Летунок, что случилось? Может, санитарную машину вызвать?
— Не надо. На «фрицевский сюрприз» наскочил.
— На передовой? На мину?
— Какую там мину? Мин у фрицев теперь не хватает, так они на меня ос напустили. Видишь, как разукрасили, — шутил Аркадий.
Весна 1945 года. Шел бой на ближних подступах к городу Брно.
К командующему фронтом маршалу Советского Союза товарищу Тимошенко Семену Константиновичу, который осматривал в бинокль панораму боя, подошел полковник — начальник связи фронта — и доложил:
— Связь с партизанским отрядом прервана. Вышли из строя батареи питания рации. Просят срочно доставить.
— Вот незадача, — сказал командующий.— Нужно как можно скорее восстановить связь. Большая группа немцев уходит из-под удара. Партизаны должны взорвать мосты и не выпустить немцев на дороги, по которым можно увезти технику. Это нужно передать партизанам. Немедленно организуйте доставку питания.
— Товарищ командующий, запасные батареи питания у нас есть, а вот самолет надо вызвать. Командующий снова поднес бинокль к глазам и сказал:
— Ну и орлы же наши, пока с вами говорил, вон на сколько продвинулись! Не теряйте времени — вызывайте самолет!.. Впрочем, подождите! Чей это самолет стоит на площадке у горы? Выясните.
Через некоторое время подошел генерал-лейтенант Каманин.
— Твой самолет? — пожимая ему руку, спросил маршал.
— Мой.
— Один прилетел или с летчиком?
— С летчиком. Он там у самолета.
— Зови его, выручай. Есть срочное задание,— и маршал коротко рассказал, в чем оно заключается. — Справится твой летчик?
— Уверен, что справится.
— Зови-ка его сюда. Дадим задание, где найти партизан. Пусть попытается приземлиться, ну а в крайнем случае, сбросит пакет с вымпелом.
Не прошло и несколько минут, как паренек в летной форме, отчеканивая шаг, подошел к командующему и доложил:
— Товарищ командующий, маршал Советского Союза, по вашему приказу прибыл. Докладывает старший сержант Каманин.
— Каманин? — Тимошенко с удивлением посмотрел на Николая Петровича…
— Карта района есть?
Аркадий быстро расстегнул планшет и положил свою летную карту на столик.
— Товарищ генерал-лейтенант, уточните задание!
Через несколько минут Аркадий бежал к самолету, где уже стояли связисты с упакованными в мягкую тару батареями.
По предварительным подсчетам лететь ему предстояло час сорок минут.
Полет был сложный, маршрут недостаточно изученный. Горы возникали неожиданно, а лететь на большой высоте нельзя — По-2 мог легко стать добычей зенитчиков или прятавшихся в облаках «мессеров». Бреющим полетом с небольшим запасом высоты лететь тоже опасно: ведь территория занята немцами, и на любой высотке мог быть расположен опорный пункт с зенитными пулеметами.
kamanin-4Приноравливаясь к рельефу гор, Аркадий выдерживал среднюю высоту полета, напряженно следя, не увязались ли за ним немецкие истребители.
Задание у него было особой важности. Помимо батарей для рации, он вез пакет. Вручая его, командующий, конечно, не зря сказал:
— Передашь лично командиру отряда. Если не сможешь приземлиться, пакет не сбрасывай. В случае вынужденной посадки — уничтожь…
Вспоминая впоследствии этот полет, командир эскадрильи майор Трофимов говорил, что не каждый опытный летчик смог бы так четко и отважно выполнить задание командующего, как выполнил его шестнадцатилетний отважный летчик. Аркадий был награжден за этот полет орденом Красного Знамени.
И таких драматических эпизодов в боевой жизни старшины Аркадия Каманина — множество. Закончил он войну в 16 лет. На его парадном кителе рядом с гвардейским знаком поблескивали орден Красного Знамени, два ордена Красной Звезды и три медали: «За взятие Будапешта», «За взятие Вены» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
После войны он мечтал пойти учиться, чтобы летать на самых новых самолетах. Для учебы выбрал академию, которую окончил отец, — Военно-воздушную инженерную имени Н. Е. Жуковского. Учился с большим старанием. Но весной 1947-го произошло непоправимое.
Вот что рассказала об этом мать Аркадия Мария Михайловна Каманина:
— Апрельским днем сын вернулся из академии, почти бесшумно открыл дверь и лег на диван…
Нелепая смерть оборвала жизнь восемнадцатьлетнего юноши Аркадия Каманина. И прожил он их отважно и мужественно.Фронтовые друзья и товарищи похоронили его в Москве на Ново-Девичьем кладбище.