Козаченко Петр Константинович

kozachenko

Герой Советского Союза Козаченко Петр Константинович

Он родился 14 июня 1914 года в селе Искорость Волынской губернии, в семье рабочего. В 1930 году окончил 7 классов средней школы, затем — 3 курса вечернего рабфака. Работал машинистом пассажирских поездов. 12 августа 1934 года был призван в Красную Армию и направлен в Одесскую военно-авиационную школу лётчиков. После её окончания, в 1936 году, почти непрерывно участвовал в боевых действиях.

В июле 1937 года, в одной из первых добровольческих групп, отбыл в Китай для оказания помощи в борьбе с Японией. В боях над провинцией Ухань, летая на И-16, сбил 11 вражеских самолётов. В Китае находился до мая 1938 года и за боевые успехи был награждён орденом Красного Знамени.

С декабря 1939 по 13 марта 1940 года участвовал в Советско-Финляндской войне. Летая на истребителе И-153 капитан П. К. Козаченко уничтожил лично 4 финских самолёта и стал одним из лучших советских лётчиков в этом конфликте.

К началу Великой Отечественной войны майор П. К. Козаченко служил в составе 249-го истребительного авиационного полка и был одним из опытнейших советских асов, получивших боевое крещение в Китае, во всеоружии боевого опыта сражавшийся на Советско-Финляндском фронте.

Его 11 побед, одержанных в Китае, по имеющимся данным, являются абсолютным результатом, показанным советскими лётчиками-добровольцами и вообще лётчиками, сражавшимися на стороне Китая в ходе антияпонской войны 1937-1945 годов. Ещё 4 победы, одержанные в боях с белофиннами, хотя и не рекорд, но один из лучших результатов, достигнутых в той, «не знаменитой» войне.

С первого же дня Великой Отечественной войны Пётр Козаченко — снова на фронте.

12 июля 1941 года возглавляя группу самолётов И-153 по штурмовке скопления пехоты и конницы противника в районе Любар Винницкой области, его группа произвела по 5 заходов и сбросила бомбы. В результате решительного и смелого налёта противник понёс большие потери.

14 июля 1941 года группой из 5 самолётов И-153, выполняя боевую задачу, уничтожил бомбардировкой и обстрелом штаб крупного соеднинения противника, в районе Шурупков — западнее Любар Винницкой области. Несмотря на сложные метеоусловия, не позволявшие подняться выше 300 метров, и сильный огонь зенитной артиллерии противника, задание было выполнено. Все самолёты группы возвратились на свой аэродром без потерь.

15 июля 1941 года, после штурмовки скопления войск противника и одновременного сопровождения бомбардировщиков в районе Козатин, группа из 7 самолётов И-15З под командованием майора Козаченко встретила 12 истребителей противника «Хе-113». (Возможно это были Mе-109F из состава JG 3, а возможно и Не-112В из состава Румынских ВВС.)  Завязался ожесточённый воздушный бой, из которого наши лётчики вышли победителями. Козаченко в этом бою лично сбил 1 самолёт противника. Наша группа вернулась на свой аэродром без потерь.

За период с июня по октябрь 1941 года лётный состав 249-го авиаполка уничтожил 25 вражеских самолётов, потеряв 10 машин и 6 пилотов. После этого полк был выведен из боевых действий для перевооружения на новые ЛаГГ-3.

В начале 1942 года Пётр Козаченко сражался уже на Северо-Кавказском фронте. Вот что пишет в своих воспоминаниях бывший командующий 4-й Воздушной армии Главный маршал авиации К. А. Вершинин:

«На подступах к Грозному высокое мастерство проявили лётчики 249-го истребительного полка, которым командовал воспитанник Минского аэроклуба капитан П. К. Козаченко. Это был человек небывалой отваги, всегда рвавшийся в бой, чьё мужество и мастерство служили примером для подчинённых.

29 августа 1942 года свыше 30 фашистских бомбардировщиков в сопровождении 12 «Мессеров» устремились в наш тыл для нанесения удара по нефтепромыслам Грозного. Группа истребителей в составе 12 ЛаГГ-3 под командованием Козаченко встретила врага на дальних подступах к городу. Командир с ходу пошёл в лобовую атаку и сбил Ме-109. Смелые, дерзкие действия ведущего ошеломили фашистов и вдохновили его ведомых. Лейтенант В. Гусев повторил приём своего командира и отправил на землю 2-й вражеский самолёт. А всего в том воздушном бою наши истребители уничтожили 5 стервятников».

Яркую страницу в историю Отечественной войны вписали лётчики 249-го истребительного авиационого полка в период наступления войск северной группы Закавказского фронта.

1 ноября 1942 годя группа из 6 ЛаГГ-3, ведомая Козаченко, сопровождала Ил-2 из состава 210-го штурмового авиаполка на штурмовку войск противника. В районе Ардон встретили 15 многоцелевых самолётов Mе-110, которые атаковывали группу «Илов». Истребители полка в этом неравном бою сбили 5 Ме-110, отлично прикрыв своих штурмовиков. В результате «Илы» выполнили поставленную задачу и обе группы вернулись на свои аэродромы без потерь.

8 января 1943 года майор Козаченко повёл группу из 6 самолётов на сопровождение Ил-2, летевших на штурмовку аэродрома Минеральные Воды, где встретили 7 Ме-109F. Наши истребители вступили в воздушный бой, не оставляя прикрытия штурмовиков. В результате боя группа сбила 2 самолёта Ме-109F, один из из которых записал на свой личный счёт майор Козаченко. Штурмовики выполнили свою задачу, после чего обе группы вернулись на свои аэродромы без потерь.

К весне 1943 года полк перебазировался на Южный Фронт и принял участие в боях над Керченским проливом. Противник отступал и борьба с его транспортной авиацией стала одной из важнейших задач. В феврале только по аэродромам Тимошевская и Славянская наша авиация нанесла 14 ударов и уничтожила до 60 самолётов, вынудив врага оставить эти аэродромы. За месяц было проведено 62 воздушных боя и сбито более 90 транспортных самолётов противника. В выполнении этой задачи особо отличился 249-й ИАП под командованием майора П. К. Козаченко.

27 февраля, используя облачную погоду, немцы подняли тяжело гружённые транспортные Ju-52. В районе станиц Славянская — Черноереновская 7 истребителей из полка Козаченко атаковали 15 «Юнкерсов». Противник сразу стал набирать высоту, чтобы укрыться в облаках. Но пока ему это удалось, наши лётчики сбили 8 вражеских транспортников.

На следующий день, 28 февраля 1943 года, группа из 4 самолётов, под командованием Козаченко, в районе побережья Азовского моря встретила 15 транспортных самолётов противника Ju-52, перебрасывающих войска с Азовского побережья на Север. Несмотря на низкую облачность до 200 метров, сильно стеснявшую маневр, группа наших истребителей сбила все 15 самолётов противника вместе с экипажами и пассажирами. В этом бою Козаченко лично уничтожил 2 Ju-52, но сам был тяжело ранен в левую руку и живот. Истекая кровью, он окончил победный бой, привёл всю свою группу на аэродром без потерь, отлично произвёл посадку своего самолёта, выключил мотор и потерял сознание от потери крови. В тяжёлом состоянии Козаченко был доставлен в ближайший госпиталь, где провёл несколько недель.

С июля 1942 года по март 1943 года лётчики 249-го истребительного авиационного полка совершили более 860 боевых вылетов, нанесли противнику большие потери в живой силе и боевой технике. Только в 63 групповых воздушных боях они сбили более 60 вражеских самолётов. И командир полка майор П. К. Козаченко личным примером мастерства, отваги и героизма увлекал своих подчинённых, учил беспощадно уничтожать врага на земле и в воздухе.

4 марта 1943 года командир 217-й ИАД подполковник Кириллов подписал наградной документ на представление П. К. Козаченко к званию Героя Советского Союза, в котором указывалось:

«Тов. Козаченко молодой командир полка. Полком командует с июля 1942 годя, до этого времени в этом же полку командовал эскадрильей. Вместе с полком на фронтах Отечественной войны участвует с 22 июня 1941 года.

3а период Отечественной войны тов. Козаченко лично произвёл 155 боевых вылетов, из них: на штурмовку — 75, на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков — 45, на разведку — 16, перехват самолётов противника и свободный полёт — 16. Провёл 26 воздушных боёв, в результате которых лично сбил 6 самолётов противника: 1 — Хе-113, 1 — Хе-111, 2 — Ме-109 и 2 Ю-52 и подбил 2 cамолёта противника типа Ме-109Ф.

Командуя эскадрильей тов. Козаченко сумел в короткий срок, в условиях чрезвычайно напряжённой лётно-боевой работы, подготовить свою эскадрилью к отличному выполнению боевых заданий. Эскадрилья вылетала на боевые задания по 6-7 раз в день.

249-й истребительный авиационный полк, за период командования майором Козаченко, с 7 июля 1942 года по 1 марта 1943 года, произвёл 862 боевых самолёто-вылетов, с налётом 600 часов.

Проведано 63 групповых воздушных боя, в ходе которых сбит 61 самолёт противника, в том числе: Ме-109F — 16, FW-189 — 5, Ме-110 — 13, Не-111 — 1, Ju-88 — 7, Hs-126 — 1, Ju-52 — 18. Кроме того подбито 16 самолётов противника из них: Ме-109F — 13, Mе-110 — 1, Ju-88 — 1, FW-189 — 1.

В результате штурмовых действий полком уничтожено: автомашин с пехотой и грузами — 246, паровозов — 7, железнодорожных вагонов — 23, танков — 4, конных повозок — 48, лошадей — 33, убито солдат и офицеров — 1320.

За этот же период сброшено на территории занятой противником листовок на немецком и румынском языках — 93200 штук.

Лично тов. Козаченко в воздушных боях проявляет героические подвиги, своими примерами и личным показом учит лётный состав своего полка беспощадному разгрому немецких стервятников, добиваясь в своей повседневной работе господства в воздухе нашей авиации.

Будучи в правительственной командировке в Китае, в 1938 году тов. Козаченко сбил в воздушных боях 11 японских самолётов, за что награждён орденом «Красное Знамя».

В боях с финской белогвардейщиной тов. Козаченко также проявлял мужество и отвагу, где лично сбил в воздушных боях 4 самолёта противника.

15 февраля 1943 года за проявленные доблесть и мужество в Отечественной войне награждён орденом Красного Знамени.

Особенно майор Козаченко проявил героизм и отвагу своими организаторскими способностями в период наступления войск Северной группы Закавказского фронта от Владикавказа до Краснодара. Командуя полком, он сумел героически сколотить личный состав на выполнение поставленных задач.

Тов. Козаченко за весь период военных действий потери ориентировки и поломок материальной части не имел.

После ранения 28 февраля 1943 года находится на излечении в госпитале.

За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть, мужество и героизм достоен Высшей Правительственной награды — присвоения звания «ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1943 года за мужество и героизм, проявленные в воздушных боях с немецко-фашистскими захватчиками подполковнику Петру Константиновичу Козаченко присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 999).

В начале июля 1944 года, в результате стремительного наступлениях 3-х Белорусских фронтов, наши войска в районе восточное и юго-восточнее Минска окружили остатки 23-х немецких дивизий. Эта ещё довольно сильная группировка врага пыталась прорваться из окружения. Наши наземные войска не успевали прочно закрыть горловину прорыва.

В помощь были брошены штурмовики из 4-й Воздушной армии. Их прикрывал истребительный полк П. К. Козаченко, перед этим произведший разведку. Удачно наведённые подполковником П. К. Козаченко «Ильюшины» не позволили врагу уйти из окружения. На месте боя после «работы» штурмовиков, наведённых Козаченко, осталось около 5000 вражеских трупов, а 3000 солдат сдались в плен. Были разбиты сотни автомашин и другая техника.

Его 163-й Гвардейский авиаполк  (бывший 249-й ИАП) успешно действовал над Крымом в составе 2-го Украинского фронта. Полк вёл действия и зимой, на лыжах, против окружённых немецких войск около Mинска. Там полк действовал в составе уже 4-й Воздушной армии, 2-го Белорусского фронта. Часто, его полк задействовали, чтобы прикрыть специальные версии Пe-2, в наиболее важных разведывательных полётах. Экипажи этих Пe-2 верили Koзаченко, как никому и называли его «Батей».

Однажды пикирующий бомбардировщик Пе-2 в сопровождении истребителей появился над заданным квадратом съёмки. Вокруг — сотни разрывов зенитных снарядов. Воздух, казалось, был соткан из огненных трасс, между которыми не пролететь даже комару. Вдруг огонь прекратился. В дымке появились группы истребителей противника. «Мессеры» и «Фоккеры» стаями ринулись на Пе-2.

Всё вокруг завертелось в каком-то диком вихре. Вот Пе-2 делает уже второй заход, затем — третий. Во время четвёртого был убит стрелок-радист. Вдруг удар, треск. Машину подбросило, в фюзеляже, близ фонаря кабины, — дыра величиной с шапку. Возле плоскости самолёта подстроился и идёт на одной скорости «Фоккер». Капот его мотора и фюзеляж — в крестах и значках, показывающих число сбитых самолётов. Ближе к винту — индеец, стреляющий из лука.

«Да, это он, молодчик из группы «Мельдерс», самый опытный ас», — подумал подполковник П. К. Козаченко и устремился на выручку. Прошло несколько секунд, и он увидел чисто выбритое лицо со злорадной ухмылкой. Но недолго пришлось радоваться фашисту. Молнии трасс, как стрелы, вонзаются в прозрачную кабину фашистского пилота. Редчайший мастерский удар! Объятый пламенем самолёт летит к земле. На месте падения — взрыв, облако дыма и огня…

Члены экипажа бомбардировщика не успевают даже отреагировать на изменившуюся обстановку, как советский истребитель подходит поближе к Пе-2. Это самолёт П. К. Козаченко. Экипаж видит его улыбающееся лицо. Как будто ничего и не случилось.

Пе-2 из этого полета вернулся благополучно, выполнив задание. Лётчики из группы П. К. Козаченко — тоже. Снимки вовремя были в штабе фронта. За полученные сведения, экипаж разведчика получила персональную благодарность от командующего 2-го Белорусского фронта Маршала K. Рокоссoвского.

Уже после войны, один из немецких лётчиков попавших в плен, Капитан Габел  (Gabel)  из III. / JG 51 «Mylders», сообщил о том, что в тот самый день был сбит один из лучших асов эскадры — Штаффелькапитан Франц Джозеф Биренброк  (Staffelkapitan Franz Josef Beerenbrock), кавалер Железного креста, имевший на счету более 400 боевых вылетов и 117 воздушных побед.

Есть, однако, одна неточность, окружающая предполагаемую победу Koзаченко над Биренброком — согласно зарубежным источникам последний никогда не летал на FW-190, а пользовался лишь Mе-109. Таким образом, это или ошибка в печати (что встречается довольно часто), или же Козаченко сбил не Биренброка, а другого аса из эскадры JG 51 «Moelders».

Вскоре П. К. Козаченко громил фашистов уже в Восточной Пруссии. Затем участвовал в Восточно-Померанской операции советских войск.

В марте 1945 года, 2-й Белорусский фронт вёл бои около Гданьска и Гдыни. 18 марта Пётр Koзаченко не вернулся из очередного боевого вылета. Его самолёт был повреждён зенитным огнём и загорелся. Видя, что пламя сбить не удастся, подполковник П. К. Козаченко направил свою машину на артиллерийскую батарею врага.

В тот день было пасмурно. Где-то за многослойными облаками кипел воздушный бой. В эфире — тысячи звуков, команд, предупреждений, радостных победных поздравлений, криков отчаяния. Лётчики бомбардировщика Пе-2, пролетавшего мимо Данцига (ныне польский город Гданьск), уловили в этом шуме хрипловатый и, как всегда, спокойный голос П. К. Козаченко: «Внимание, соколы! Всем, всем! Я подбит, иду на таран!». Это были последние слова отважного лётчика. Они навсегда остались в памяти и сердцах тех, кто их слышал, кто знал П. К. Козаченко…

Встретив войну в должности командира эскадрильи, Пётр Козаченко закончил её командиром 163-го Гвардейского истребительного авиационного полка. Он воевал на И-16, И-153, Як-1, ЛаГГ-3 и Ла-5. Среди лично сбитых им вражеских машин: Ju-87, Ju-52, Hе-111, Ме-109 и FW-190. Он провёл несколько исключительных по своей напряжённости и триумфальности боёв.

kozachenko2За период Великой Отечественной войны Гвардии подполковник П. К. Козаченко совершил 227 боевых вылетов, провёл десятки воздушных боёв, лично сбил 12 самолётов противника и 2 подбил (по некоторым источникам имел ещё и от 2 до 8 групповых побед).

Всего же к моменту гибели, на его боевом счету числилось около 30 самолётов противника, сбитых лично и в группе с товарищами (включая 4 победы в Финскую и 11 в Китае). Томас Полак и Кристофер Шоурз в своей книге «Асы Сталина. 1918 — 1953 гг.» указывают на 35 побед П. К. Козаченко, одержанных в 3-х войнах (27 лично и 8 в группе). Эти цифры явно не верны: авторы записывают все 11 побед в небе Китая в разряд личных, что не соответствует действительности.

Гвардии подполковник П. К. Козаченко похоронен в районе Гданьска. Именем Героя названа улица в городе Коростень Житомирской области; на здании школы № 7, в которой учился П. К. Козаченко, установлена мемориальная доска.

Федоров Иван Евграфович

fedor15

Герой Советского Союза Федоров Иван Евграфивич

Военного лётчика Ивана Фёдорова трижды представляли к званию Героя Советского Союза. Он летал на 297 типах самолётов, начиная ещё с биплана «Авро» и кончая реактивным Ла-176. Участвовал во многих военных конфликтах. Согласно энциклопедии «Авиация и Космонавтика  (научное издание 1994 года), в воздушных боях сбил 49 вражеских машин лично и 47 — в составе группы. Некоторые эпизоды из его бурной биографии буквально граничат с фантастикой.

Участник многих войн, выдающийся лётчик-испытатель, фирменный лётчик КБ Лавочкина, он выполнил свой первый полёт в 1929 году, а спустя почти 20 лет, осенью 1948 года, стал первым советским лётчиком, достигшим скорости звука…

И. Е. Фёдоров родился 23 февраля 1914 года в Харькове, в семье рабочего. Настоящая фамилия Ивана Евграфовича — Денисов. Его отец, будённовец Первой Конной Армии, вернувшись с Гражданской войны в Луганск, переписал сына на фамилию своего деда. Это, как говорится, от греха подальше, так как 8-летний Иван, будучи батраком у местного богатея, в отместку за побои хозяина поджёг его усадьбу, нанеся немалый ущерб эксплуататору. Воспитанием Ивана занимался дед, проживший 123 года, до самой смерти ничем не болевший, в самую лютую зиму ходивший в одной рубашке и водку пивший вёдрами. Прожил бы дедушка ещё неизвестно сколько, да наступил на ржавый гвоздь и помер от заражения крови.

Только в 14 лет у Вани Фёдорова появилась возможность продолжить образование, где он проявил немалые способности. Программу пятилетки Иван прошёл за 2 года, окончил обучение на слесаря-инструментальщика, затем — на машиниста паровоза. Да к тому же увлёкся авиацией в планерной школе и уже в 15 лет поднялся в небо (руководителем лётного кружка в Луганске был знаменитый впоследствии лётчик-планерист Василий Степанчонок). К лётному делу Иван относился серьёзно — выполнил нормативы мастера по 6 видам спорта: боксу, волейболу, борьбе, плаванию, фехтованию и акробатическим прыжкам на мотоцикле.

После окончания ФЗУ Фёдоров работал слесарем, помощником машиниста и машинистом на маневровых паровозах, но мечту летать не оставлял. В 1929 году окончил школу Осоавиахима по классу гражданского лётчика. В 1932 году он был призван в ряды Красной Армии и в том же году, окончив Ворошиловградскую военную школу пилотов, начал службу младшим лётчиком, а затем командиром звена в 35-й авиаэскадрилье Киевского особого военного округа.

Пилотаж юного военного лётчика Фёдорова в зоне уже тогда обращал на себя внимание напором, чёткостью линий и точной координацией. Командир звена Межтузов не раз ставил в пример молодого пилота. В 1934 году Фёдоров в лагерях под Житомиром впервые познакомился и истребителем И-16, а в 19 лет он был уже командиром эскадрильи, летал на И-15 и И-16, вывозил молодых лётчиков, совершенствовался в пилотировании и боевой подготовке.

fedor12В 1937 году, после Воздушного парада над Красной площадью его участников пригласили в Кремль. Был там и старший лейтенант И. Е. Фёдоров, уже известный среди пилотов как «пилотяга и заводила». 12 самых отчаянных лётчиков договорились проситься в Испанию. В роли ходатая этой операции был выбран Иван Фёдоров. Вскоре они были уже в Испании…

17 июня 1937 года запомнился Ивану на всю жизнь: тогда он сбил свой первый самолёт. На порт Лос-Аркасарне (близ Картахены), заходили 5 бомбардировщиков и 2 «Мессера». Прозвучал сигнал тревоги, Фёдоров, не раздумывая, вскочил в ближайший, только что заправленный топливом и укомплектованный патронами истребитель И-16.

Запустил двигатель и пошёл на взлет, только тогда заметив, что в сиденье нет парашюта. Иван осмотрелся, прикинул маневр, врезался в группу вражеских самолётов и резко маневрируя, связал её боем. Наконец, улучшив момент, зашёл «Мессеру» в хвост и сразил врага длинной очередью. Так впервые он испытал радость победы. Однако, этот бой вполне мог стать для него и последним… Внезапно заклинившие пулемёты едва не погубили пилота…

Испанская кампания завершилась для Фёдорова благополучно. В архивном деле №8803 значится, что за год пребывания на испанском фронте он «совершил 286 боевых вылетов, провёл 36 воздушных боёв, в которых показал исключительные образцы ведения воздушного боя. Сбил лично 11 самолётов противника и 13 в группе…», в том числе 2 Ме-109, новую немецкую машину, считавшуюся у фашистов неуязвимой, дважды таранил вражеские машины — 18 июля и 21 августа 1937 года (оба тарана документального подтверждения не имеют). Однажды, перехватив одиночный «Фиат», измотал его в 20-минутном бою и заставил сесть на своём аэродроме. У самого Ивана Евграфовича сохранились записи только за 7 месяцев боёв в Испании, что составило 131 боевой вылет, с общим налётом в 160 часов 40 минут.

По официальным данным, опубликованным в последних изданиях, в небе Испании И. Е. Фёдоров совершил более 150 боевых вылетов, лично сбил 2 самолёта «Савойя-79» в районе Картахена.

«Мы сидели в кругу лётчиков и говорили о мужестве, бесстрашии, героизме.

— Маневры были в том году очень сложные, — начал свой рассказ 24-летний лётчик Н-ской авиачасти Иван Евграфович Фёдоров. — В них участвовали большими массами все виды оружия. Меня и ещё одного товарища прикомандировали к эскадрилье бомбардировщиков, которая разместилась на небольшом аэродроме недалеко от моря. На рассвете неожиданно пришло известие, что группа бомбардировщиков «противника» направляется бомбить наш аэродром. Мы взлетели навстречу «неприятельской» эскадрилье и быстро набрали высоту. После недолгого полёта я заметил внизу автомашину. Фары её тускло блестели. Она двигалась в сторону нашего аэродрома. Но почему фары так широко расставлены у этого автомобиля? — мелькнула мысль. Нет, это не автомобиль, а самолёт, и решение возникло молниеносно.

Самолёт «противника» шёл вдоль моря. Я знал, что скоро начнётся открытое пространство, на котором можно будет дать «бой». На это пространство мы вылетели одновременно. Но я был выше самолёта «противника», и преимущество было за мной. Я сверху атаковал «вражеский» самолёт и вскоре заставил его снизиться. Покончив с одним, я пустился на поиск остальных.

Где их искать?  Пилоты «противника», конечно, давно меня заметили, и теперь будут стараться, во что бы то ни стало сбить. Я решил обмануть «противника» и уйти к морю. — Не подумают же они, — сказал я себе, — что сухопутный истребитель рискнёт уйти в море.

Несколько минут я кружился и вдруг увидел на воде тень. Она то останавливалась, то быстро передвигалась по воде. «Вражеский» самолёт был где-то близко. Я решил атаковать его, зайдя ему в хвост. Нападение было совершенно неожиданно. Пулемёты работали безотказно… Посредники зафиксировали в эту ночь 2 «сбитых» мною самолёта…»

(Из газеты «Правда», 19.08.1938 г.)

За отчаянную храбрость и великолепное лётное мастерство Начальник авиации Испанской Республики Игнасо Идальго де Сиснерос торжественно вручил Ивану Фёдорову высшую награду республиканцев — орден «Лавры Мадрида». Такую награду в СССР получили всего 5 человек, один из них — «полковник Малино» — будущий Маршал Советского Союза и министр обороны СССР — Р. Я. Малиновский.

Советское правительство так же не осталось в долгу — наградило его двумя орденами Красного Знамени. 24 февраля 1938 года капитан И. Е. Фёдоров, вместе с другими, наиболее отличившимися в боях участниками, был впервые представлен к званию Героя Советского Союза, но «Золотую Звезду» ему тогда не суждено было получить…

В память о тех огненных событиях у Фёдорова остались испанские имена — «Деабле Рохо» («Красный дьявол»), которым его за смертоносные атаки нарекли испанские товарищи, и ещё имя из паспорта — Жуан. И, конечно же, — благодарственный поцелуй Ибаррури и подаренные ею патефон и пистолет «Астра».

Вскоре, по возвращении из Испании, Иван Фёдоров получил назначение на должность командира 7-го ИАП. В 1939 году окончил Липецкие высшие курсы усовершенствования командиров авиаполков-бригад и стал командиром 42-го ИАП. Затем последовали ещё 2 «загранкомандировки». Первая — через Благовещенск в Китай, где майор И. Е. Фёдоров находился в качестве советника по истребительной авиации.

Вскоре после начала Великой Отечественной войны он написал командующему ВВС РККА рапорт с просьбой отправить его на фронт, но вместо этого был отправлен в Горький на завод № 21 для испытаний самолётов ЛаГГ-3 в качестве ведущего пилота. Испытывая самолёты Фёдоров душой рвался на фронт. В июле 1942 года, выполнив задание на полигоне, он берёт курс из Горького на Калинин.

После долгих приключений, найдя аэродром Мигалово, Иван на радостях закрутил приветственный комплекс пилотажа типа «знай наших» и зашёл на посадку. Вскоре к самолёту подъехал генерал М. М. Громов (командующий 3-й Воздушной армией), завязался разговор. Как раз в это время над аэродромом появился немецкий разведчик «Хейнкель-111», который шёл над нижней кромкой облачности. У Фёдорова прямо-таки загорелись глаза: «Разрешите, товарищ командующий, указать немцу его место приземления?»

Бой был коротким. На глазах всей дивизии Иван взлетел, догнал Не-111 и атаковал его на высоте 1500 метров. Очередь из пушки так резанула, что отвалилось крыло. Немцы выпрыгнули на малой высоте и парашюты не успели раскрыться… Громов после посадки пожал руку Фёдорову и сказал: «Поздравляю, майор. Будем считать, что ваша фронтовая практика начата.»

Между тем руководство Горьковского завода объявило Фёдорова дезертиром и потребовало вернуть с фронта. Он послал им телеграмму: «Не затем удирал, чтобы к вам вернуться. Если виноват, отдайте под трибунал».

На душе было тревожно, но Громов успокоил: «Если бы ты с фронта удрал, тогда судили бы, а ты же на фронт». Действительно, дело закрыли, но жене, Анне, оставшейся в Горьком (между прочим, тоже лётчице), пришлось туго. У Громова попросил разрешения слетать за нею на двухместном самолёте Як-7. Потом с ней воевали вместе…

Громов очень быстро убедился, что Иван Фёдоров отличный воздушный боец. Уже через несколько дней он, поднявшись в воздух на самолёте ЛаГГ-3, сбил пару «Юнкерсов», причём весь экипаж, спустившийся на парашютах, был взят в плен. Громов откликнулся телеграммой: «Первый раз видел из КП, как «ЛаГГ» сбивал немца».

И вновь пошли фронтовые будни. В боях за Ржев в августе-сентябре 1942 года он сбил 4 Ju-88, 1 Do-215 и 3 Ме-109.

Приказом Главкома за № 067 от 23 октября 1942 года назначается командиром 157-го ИАП, в апреле 1943 года — командиром 273-й ИАД, а затем старшим инспектором-лётчиком Управления 3-й Воздушной армии у Громова. В этой должности принимал участие в боях на Калининском и Центральном фронте, участвовал в Курской битве. 28 мая 1943 года ему было присвоено воинское звание «Полковник».

Его жена, Анна Артемьевна Фёдорова, которую он сам когда-то учил летать, уничтожила в воздушных боях 3 немецких самолёта, — но в 1943 году сама оказалась сбитой. Раненая в ногу, она приземлилась на парашюте, спаслась, но потом долгие годы мучалась по больницам.

Интересный факт фронтовой биографии Фёдорова — командование группой штрафников. О лётчиках-штрафниках ни в «Истории Великой Отечественной войны», ни в трудах военных историков вообще нет ни слова. Прежде ничего подобного ни в одной армии мира не заводили. Полномочия дали Фёдорову большие: за малейшую попытку неповиновения расстреливать на месте. Этим правом он не воспользовался ни разу. Его штрафники сбили достаточно много самолётов, не считая сожжённых на земле, но официально на их боевые счета эти победы не записывались (как и их командиру).

Удалось разыскать некоторые данные о боевых действиях 157-го авиаполка, куда входила группа лётчиков-штрафников из 256-й авиадивизии, которой командовал Фёдоров. Из них следовало, что в период Ржевско-Сычёвской операции «…добрая слава шла об этом полке, на счету которого было 130 сбитых самолётов противника, а по дивизии 380». Так говорят документы.

Проблема авиаштрафников серьёзно не исследовалась и потому изрядно запутана. Среди фронтовиков бытовало мнение, что лётчиков в годы войны в штрафные части не отправляли и вместо этого переводили в штурмовые авиаполки, где заставляли летать на Ил-2 в качестве стрелков-радистов. Размещались они в самолёте задом наперёд, то есть сидели в своей незащищённой кабине лицом к хвосту, и часто гибли.

Действительно, в годы войны существовала практика наказания провинившихся лётчиков определённым числом штрафных вылетов в качестве стрелка. Так, лётчик-истребитель Л. 3. Маслов припомнил фронтовой эпизод, когда в воздушном бою 19 мая 1944 года погиб лётчик 31-го истребительного авиаполка капитан Н. И. Горбунов, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. Вину за это возложили на его ведомого лейтенанта В. Д. Мещерякова, не прикрывшего Горбунова в том бою. За это Мещеряков был осуждён военным трибуналом с отсрочкой исполнения приговора и направлен стрелком на Ил-2.

Лётчик 566-го штурмового авиаполка Ю. М. Хухриков рассказывал, что к ним в полк присылали провинившихся офицеров, в том числе не являвшихся лётчиками, и они выполняли 10 полётов в качестве воздушных стрелков. У Героя Советского Союза, лётчика 820-го штурмового полка Н. И. Пургина стрелком был лётчик-истребитель майор Шацкий, у лётчика 672-го штурмового полка Г. Г. Черкашина — старший лейтенант, штурман дальнебомбардировочной авиации, который в Кременчуге по пьяному делу застрелил милиционера.

В архивных документах порой можно встретить записи, подобные следующей: лётчик 11-го истребительного авиаполка Н. Н. Исламов 21 января 1943 года осуждён военным трибуналом на 8 лет, разжалован в рядовые и направлен на 3 месяца в штрафбат. Через 2 месяца за образцовое выполнение заданий командования и проявленное мужество судимость снята и Исламов восстановлен в звании.

Здесь надо отметить, что и фронтовики, и исследователи этой темы нередко путают разные понятия — штрафники и осуждённые с отсрочкой исполнения приговора. Дело в том, что последних направляли по приговору суда не только в штрафные части. Нередко, в том числе и после издания приказа НКО № 227 от 28 июля 1942 года, их оставляли служить в обычных авиачастях. Отсрочку применяли как к рядовым бойцам, так и к командирам, которых, как правило, трибунал лишал офицерских званий. Кроме того, надо иметь в виду, что правом направления провинившихся военнослужащих в штрафные части во внесудебном порядке было наделено командование и военные советы.

Так вот, стрелками на Ил-2 чаще направляли тех, кто был осуждён трибуналом с отсрочкой исполнения приговора и не являлся штрафником. Например, инженера-капитана А. Л. Кадомцева, возглавившего после войны авиацию ПВО страны, военный трибунал приговорил на фронте к 10 годам лишения свободы за повреждённый при посадке Як-1. Самолёт восстановили в течение 1,5 суток и исполнение приговора отсрочили до окончания военных действий, направив осуждённого стрелком в 30-й бомбардировочный авиаполк.

Что касается штрафников, то они «смывали вину кровью» и в сухопутных, и в «небесных» штрафбатах. Например, известный воздушный ас Балтики Г. Д. Костылев, как и большинство других осуждённых трибуналами пилотов, воевал сначала в обычном штрафбате, ходил в разведку…

Лётчик И. И. Коновалов рассказал о том, как угодил в штрафбат после окончания Оренбургского военного училища:

«Закончил я училище, звание нам не присвоили, сказав, что это сделают на фронте, и попал прямиком… в штрафную роту. Как получилось ?   А так. Ехал через Москву и задержался у матери на несколько дней. Она в госпитале, в котором работала, выписала мне липовую справку. Меня задержал патруль, отвёл в комендатуру. Там эту справку проверили, и… в декабре 1943-го я уже был на передовой в отдельной армейской штрафной роте, подчинённой 69-й дивизии 65-й армии генерала Батова. Не люблю этот период вспоминать… Я потом на штурмовиках воевал, так вот в пехоте — страшнее. После войны мне часто снилось: немец на меня автомат наставил, сейчас будет стрелять. Резко просыпаешься с мыслью: «Слава тебе господи, жив».

Можно также привести отрывок из воспоминаний командира одной из штрафных частей А. В. Кирюшкина, который писал:

«Попал к нам в батальон бывший лейтенант, лётчик. Разжаловали его по предательскому доносу, а поводом послужило то, что закурил он в самолёте не вовремя: когда объявили готовность № 1. В таких случаях принято награды отбирать. А этот свои 2 ордена Красного Знамени не отдал. Я их честно заработал, говорит, и не вам их снимать. Ну не драться же с ним! Поставил я его во главе разведывательной группы. И, как оказалось, не ошибся. Очень скоро он привёл ценного «языка» — немецкого майора, и судимость с героя сняли. Где и как он закончил войну, не знаю, но, уверен, на задворках не остался — не тот человек».

Имя И. Е. Фёдорова связано со множеством самых невероятных историй, которых хватит не на один остросюжетный приключенческий фильм. Чего стоят, например, его многочисленные дуэли, причём не только воздушные. В основе этих историй лежат лишь рассказы самого Ивана Евграфовича и относиться к ним надо с известной долей осторожности, поскольку воздушный ас любил, видимо, приукрасить события, имевшие место в действительности. Л. М. Вяткин один из первых предпринял попытку сопоставить его рассказы с архивными документами, но не нашёл документальных подтверждений многим из этих историй. Между тем рассказ И. Е. Фёдорова об авиаштрафниках основан на реальных событиях. Хотя его утверждение о том, что это была единственная штрафная авиачасть, создание которой было санкционировано самим Сталиным, вряд ли соответствует действительности.

В 1942 году штрафные эскадрильи было предписано создать во всех Воздушных армиях на основании специальной директивы Ставки, изданной в развитие приказа № 227. Известно, например, что во исполнение этой директивы в том же районе боевых действий, где воевали авиаштрафники Фёдорова, в составе 1-й Воздушной армии была сформирована штрафная эскадрилья бомбардировщиков. Об этом написал в своих мемуарах, изданных ещё в 1986 году, генерал — майор авиации Л. А. Дубровин:

«В августе 1942 года по указанию штаба 1-й Воздушной армии в дивизии была введена так называемая штрафная эскадрилья. Замысел состоял в том, чтобы во исполнение требований июльского приказа наркома обороны пилотов, струсивших в бою, переводить в разряд штрафников, направлять для прохождения дальнейшей службы в штрафную эскадрилью и воспитывать там у них смелость и отвагу. С этой целью следовало посылать их в самые тяжёлые бои, на самые трудные задания, связанные с риском для жизни. Ценой своей жизни, кровью они, некогда проявившие трусость, должны теперь смыть с себя пятно позора. Сюда же, в штрафную эскадрилью, предполагалось направлять для исправления лётчиков, штурманов и стрелков-радистов, уличённых в шкурничестве, саботаже, жульничестве.

Лётный состав и все другие воины полков горячо поддерживали меры по решительному пресечению всех позорных явлений в армии, но не без основания лётчики рассуждали так: в воздух должны подниматься только надёжные люди. Труса, шкурника, если таковой обнаружится, надо лишать права на полёт, не допускать и близко к самолёту, не в штрафную эскадрилью отправлять, а на скамью подсудимых.

Действительно, надо ли в соединении «содержать» штрафное подразделение — задумывались и мы с полковником Ушаковым… Словом, не по душе нам пришлась эта «организационная мера»… И получилось так, что штрафная эскадрилья с первого и до последнего дня её существования так и не пополнилась».

Недолго штрафные эскадрильи просуществовали и в других армиях. В целом решение было правильным — при острой нехватке лётного состава сажать проштрафившихся на истребитель, а не гнать их в окопы. Тех, разумеется, в ком были уверены, что не сбегут. Но уверенности такой не было. И в первую очередь, у политработников и особистов.

Дважды Герой Советского Союза Маршал авиации А. Н. Ефимов говорил в своём интервью 2006 года, опубликованном в газете «Красная Звезда», от 6 мая 2006 года:

«Интереснейшая тема — авиационные штрафные эскадрильи. Директива об их создании за подписью И. Сталина и А. Василевского датируется 4 августа 1942 года. Когда их организовывали, Воздушные армии получили указания составить «Положение о штрафных эскадрильях» и создать такие авиаподразделения в каждой авиационной дивизии. Например, 8-я Воздушная армия имела 3 истребительные дивизии, по одной бомбардировочной и ночной бомбардировочной, и в каждой была создана штрафная эскадрилья. Так же было и в других армиях. О лётчиках — штрафниках, искупавших свою вину в боях, не говорили по разным причинам. Прежде всего, эта тема очень щепетильная, и с наскока её взять невозможно. Многие лётчики — штрафники впоследствии были удостоены званий Героев Советского Союза, а некоторые — дважды. Из этой когорты вышли даже авиационные Генералы и Маршалы».

Что касается специальной штрафной авиагруппы И. Е. Фёдорова, то она действительно была сформирована летом 1942 года в составе 3-й Воздушной армии. Видимо, по тем же цензурным соображениям о ней нет упоминаний ни в мемуарах командарма М. Громова, ни в воспоминаниях других ветеранов, например, работника штаба этой армии П. Анищенкова. Между тем в личном деле И. Е. Фёдорова чёрным по белому записано: «Командир группы лётчиков-штрафников».

Что известно об этой группе, которую иногда именуют штрафным полком, состоящим из 42 самолётов и 64 лётчиков ?

Рассуждая на страницах газеты «Труд» о том, были ли вообще в советских ВВС лётчики-штрафники, заслуженные лётчики-испытатели Герои Советского Союза С. А. Микоян и А. А. Щербаков утверждали:

«Приходилось видеть копию приказа Ставки Верховного главнокомандования от 4 августа 1942 года о создании подобных частей. Правда, не полков, а эскадрилий. Однако никаких иных документальных подтверждений появления на фронте лётчиков-штрафников не обнародовано. Не слыхали о нём и известные нам ветераны. Скорее всего, приказ этот был подписан сгоряча и в жизнь воплощён не был. Вероятно, Сталину просто объяснили, что в случае чего предотвратить перелёт к противнику проштрафившегося и, по логике вещей, обречённого почти на верную гибель лётчика попросту невозможно.

Означает ли это, что лётчики не попадали в штрафники? Конечно, попадали. Но тогда им давали в руки винтовку и вместе с пехотой отправляли в атаку в составе обычных штрафбатов. Приходилось слышать и о таком: по приговору трибунала названных преступниками переводили в стрелки-радисты на штурмовики Ил-2. В отличие от кабины пилота на этих машинах кабина стрелка, одним пулемётом защищавшего заднюю полусферу, не имела надёжного бронирования. Поэтому потери среди этой категории были особенно велики… Скорее всего, Иван Евграфович просто пользуется доверчивостью и неосведомленностью журналистов…»

Что ж, мнение столь авторитетных в авиационном мире людей сбрасывать со счетов нельзя. Но, оппонируя к ним, автор публикации в той же газете В. Володченко цитирует обнаруженный им в Центральном архиве Министерства обороны наградной лист на И. Е. Фёдорова, подписанный зимой 1943 года генералами авиации Ерлыкиным и Руденко, в котором говорится:

«В Отечественной войне полковник И. Е. Фёдоров участвует с 27.07.1942 года непрерывно. За этот перирд времени участвовал в боях на Калининском фронте в должности старшего инспектора по технике пилотирования 3-й Воздушной армии и по совместительству командовал отрядом управления, а затем группой штрафников лётного состава. За период командования группой штрафников на Калининском фронте лично произвёл 84 боевых вылета…

В сентябре 1942 года на полковника И. Е. Фёдорова было возложено формирование полка «асов» на Калининском фронте при 3-й Воздушной армии. За успешное выполнение этого задания, руководство и командование этим полком в декабре 1942 года награждён орденом Отечественной войны 1-й степени».

По воспоминаниям И. Е. Фёдорова среди его штрафников было немало сорвиголов. Командовать «воздушными хулиганами» никто из асов 3-й Воздушной армии не захотел. Фёдоров же сам считался хулиганом, имел прозвище Анархист и добровольно вызвался возглавить эту группу. В неё вошли лётчики-истребители Калугин, Минченко, Покровский, Решетов и другие. Кроме того, авиагруппу усилили лучшими асами 3-й Воздушной армии — А. Боровых, В. Зайцевым, Г. Онуфриенко и другими.

fedor2Авиагруппа штрафников дислоцировалась недалеко от Андреаполя, на аэродроме Башарово. По времени она действовала всего 2 месяца. И, судя по всему, воевала довольно успешно. Хотя цифры, названные И. Е. Фёдоровым в фильме «Небесный штрафбат», вряд ли соответствуют действительности. В этом фильме, который был показан на канале «ОРТ» 3 мая 2005 года, Фёдоров, в частности, говорил:

«Отчаянно дрались мои товарищи не за ордена и медали — самой желанной наградой была возможность вернуться после «искупления» в родную часть. 519 фашистских самолётов уничтожила группа лётчиков-штрафников осенью 1942 года. И уже через 2 месяца командующий Калининским фронтом Конев вызвал меня и сказал: «Пиши отчёт, предлагай, что делать со штрафниками». Четверо были тогда представлены к званию Героя, остальные получили награды и очередные воинские звания, и все разъехались по своим полкам».

По утверждению И. Е. Фёдорова, для возвращения из авиаштрафбата в родную часть лётчику надо было сбить не меньше 10 самолётов противника, а сам он за это время уничтожил 15 немецких самолётов и 3 подбил. Документально эти победы «штрафников» никак не подтверждены и на официальные счета проштрафившихся лётчиков записаны не были.

В январе 1944 года командир 6-го истребительного авиационного корпуса Гвардии полковник Н. Жильцов подписал боевую характеристику и представление И. Е. Фёдорова (вторично) к званию Героя Советского Союза, указав, что за сбитые самолёты он ещё не был награждён. Но командующий 16-й Воздушной армией генерал-лейтенант авиации С. И. Руденко, считая, что Фёдоров занимается «вымогательством» наград и «очковтирательством», приписывая себе «дважды одни и те же самолёты, сбитые им», ходатайствовал перед Главным маршалом авиации А. А. Новиковым о снятии И. Е. Фёдорова с занимаемой должности и о назначении его с понижением. Генерал Е. Ерлыкин сменивший Жильцова, нашёл массу недостатков в 256-й авиадивизии, которой руководил Фёдоров, отстранил его от должности и высказал «целесообразность посылки Фёдорова на курсы командиров дивизий для углубленного приобретения оперативно — тактических знаний». А представление его к званию Героя второй раз приостановили.

После окончания курсов начсостава полковник И. Е. Фёдоров был назначен командиром 273-й истребительной авиационной дивизией, а в июне 1944 года был назначен заместителем командира 269-й Краснознамённой истребительной авиационной дивизии полковника В. Додонова. В её составе принимал участие в освобождении Белоруссии, Прибалтики и Польши, воевал на 3-м Прибалтийском и 2-м Белорусском фронте, участвовал в боях над Восточной Пруссией и Германией. Имел ранения в руку, ногу и лицо.

Фёдоров вновь попал в свою стихию — получил возможность больше летать. Здесь он вновь собрал специальную группу, состоящую из 9 лётчиков, вместе с которыми продолжал заниматься «свободной охотой» за линией фронта. После проведённой воздушной разведки эта группа, как правило, к вечеру пролетала над одним из немецких аэродромов и сбрасывала банку с грузом и запиской внутри, в которой немецким лётчикам предлагалось провести поединок, причем строго по числу самолётов, прилетевших с советской стороны. Немцы принимали вызов и начинались воздушные дуэли. По словам Фёдорова, только в этих дуэлях он одержал 21 победу, а свой самый удачный бой провёл в небе над Восточной Пруссией в конце 1944-го, сбив сразу 9 Ме-109. Но опять же никаких документальных подтверждений этому не имеется…

По словам самого Фёдорова, он несколько раз таранил самолёты противника. Удачный таран был 17 августа 1944 года. Летели в паре вдоль железной дороги. Противоположным курсом — строй «Юнкерсов». Насчитал 31 бомбардировщик. Их сопровождают и прикрывают ещё 18 «Мессершмиттов». Едва начал строить маневр для атаки, как ведомый с перепугу пошёл вниз и бросил командира. Фёдоров передал по рации: «Следите за последней работой, чем позорно жить, лучше честно умру!» — и бросился в самую гущу бомбардировщиков. С близкого расстояния сбил 5 «Юнкерсов» и одного таранил. Документ, подтверждающий описание этого боя, подписал начальник штаба 6-го истребительного авиакорпуса полковник Н. П. Жильцов. Лётчик едва-едва дотянул до своего аэродрома на истерзанной, не слушающейся руля машине.

Парадокс, но за всё время Великой Отечественной войны Фёдоров был награжден лишь тремя орденами: двумя Отечественной войны 1-й и 2-й степени и ещё Александра Невского за формирование полка асов. В самом конце войны Фёдорова представили за обучение боевых лётчиков приёмам воздушного боя к ордену Красного Знамени, но награды этой он почему-то не получил.

По официальным данным за время войны он совершил 120 боевых вылетов, провёл 20 воздушных боёв, сбил 17 самолётов лично и 2 в составе группы.

fedorov_ie4За участие в Великой Отечественной войне был награждён орденом Александра Невского (1943), двумя орденами Отечественной войны 1-й степени (1943 и 1944), орденом Отечественной войны 2-й степени и 4-мя медалями: «За боевые заслуги» (3.11.1944), «За победу над Германией» (9.05.1945), «За освобождение Варшавы»  (9.06.1945), «За взятие Берлина» (9.06.1945).

После окончания Великой Отечественной войны, с 1 октября 1945 года по личной просьбе С. Лавочкина, Фёдоров был переведён из ВВС в Министерство авиационной промышленности. Работал лётчиком-испытателем на заводе № 301 в Химках. Одним из первых осваивая новую реактивную технику, первым облетал большинство послевоенных самолётов Лавочкина — 150, 152, 154, 156, 160, 174, 176, первым выполнил полёт на самолёте со стреловидным крылом (Ла-160), установив в конце 1947 года Всесоюзный рекорд скорости, одним из первых катапультировался во внештатной ситуации из Ла-174  (в серии Ла-15)  и, наконец, первым осенью 1948 года достиг и превысил в пологом пикировании звуковой барьер на Ла-176.

Скрупулезность, точность и честность в научных отчётах в то время особенно ценились, и, когда Лавочкину доложили, что звуковой барьер превзойдён, он приказал аттестовать трубку для замера сверхзвуковых скоростей, и уже с проверенной трубкой полёт выполнил Олег Соколовский. Этот полёт, выполненный 26 декабря 1948 года, и считается первым официальным сверхзвуковым полётом в СССР.

В ходе испытаний реактивных самолётов Фёдоров превышал показания около 30 мировых рекордов для самолётов этого типа. Во время работы испытателем не раз попадал в труднейшие передряги. В книге «Лечу за мечтой», Игорь Шелест приводит один из таких эпизодов:

«Году в 1948-м, при испытании одного из опытных реактивных истребителей Лавочкина, у Фёдорова произошел феноменальный случай. Он планировал на посадку. Вдруг наблюдавшие со старта заметили, как самолёт стал быстро крениться. Всё больше, больше… «Конец!» — обожгла всех мысль, когда машина и вовсе перевернулась на спину… Но нет. Будто подхваченный горизонтальным смерчем, истребитель вертанул крылом ещё резче и вышел в нормальное положение. Под ним оказалась бетонная полоса, и секундами позже он покатился по ней как ни в чём не бывало.

Сперва никто не мог отделаться от мысли, что Женя-Ваня, как называли тогда Ивана Евграфовича товарищи, отчубучил на планировании перед самой посадкой непростительно дерзкий номер — бочку. Но выяснилось совсем иное. Как только он нажал на рычаг выпуска закрылков — щитков, как тут же почувствовал: самолёт резко устремился в крен. Фёдоров — отличнейший мастер высшего пилотажа, можно сказать, «воздушный акробат», не воспрепятствовал машине, уловив сразу же, что это не в его силах, а скорей рефлекторно помог ей без зарывания носа к земле закончить полный оборот.

Пока самолёт «доворачивался» к нормальному положению, Фёдоров успел догадаться, что во всем виноват щиток — закрылок, и быстро перевёл кран в исходное положение. Самолёт тут же прекратил вращение. И всё это было выполнено поразительно точно и оказалось единственно правильным решением. Уже на земле, техник проверяя щиток — закрылок на левой плоскости, поддел его отверткой и тот выпав повис на петлях. Ушко тяги управления закрылком было сломано…»

Однажды С. А. Лавочкина вызвали к Сталину, он взял с собой Фёдорова и в конце беседы представил его: «Это, товарищ Сталин, наш шеф-пилот. Отлично воевал, теперь испытывает наши реактивные машины…»

— Что бы вы хотели? — спросил Сталин.

— Чтобы он стал Героем. Дважды уже представляли и всё безрезультатно!

— Что же, не беспокойтесь, разберёмся…

5 марта 1948 года за выдающееся лётное мастерство, проявленное при испытании новых типов самолётов, и за освоение высоких скоростей полёта, И. Е. Фёдорову было присвоено звание Героя Советского Союза  («Золотая Звезда» № 8303)  с вручением ордена Ленина.

Кроме того, за испытания авиационной техники он был также награждён двумя орденами Красного Знамени  (4.08.1948 и 1949), орденом Красной Звезды, несколькими медалями.

В 1949 году Фёдоров закончил курсы лётчиков-испытателей МАП и до 1954 года находился на испытательской работе.

2 марта 1954 года полковник И. Е. Фёдоров был уволен в запас. Будучи на пенсии, был награждён орденом Отечественной войны 1-й степени (1985), медалями. В 1955-1956 годах работал в редакции журнала «Международная жизнь», в 1956-1960 годах — ответственный референт спецотдела Управления делами МИД СССР. В 1960-1963 годах — сотрудник посольства СССР в Тунисе, до 1974 года работал референтом в Министерстве иностранных дел СССР. Жил в Москве. Умер 12 февраля 2011 года, накануне своего 97-летия. Похоронен на Покровском кладбище села Алабино Наро-Фоминского района Московской области.

Павлов Иван Фомич

pavlovif

Дважды Герой Советского Союза Павлов Иван Фомич

Родился 25 июня 1922 года в селе Борис-Романовка, ныне Боровского района Кустанайской области, в семье крестьянина. Окончил 3 курса техникума. С 1940 года в Красной Армии. В 1942 году окончил Чкаловскую военную авиационную школу пилотов.

Участник Великой Отечественной войны. С 1942 года в действующей армии.

К октябрю 1943 года командир звена 6-го Гвардейского отдельного штурмового авиационного полка (3-я Воздушная армия, Калининский фронт) Гвардии старший лейтенант И. Ф. Павлов совершил 127 боевых вылетов, в воздушных боях лично сбил 3 самолёта противника.

4 февраля 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

В последующих боях, к октябрю 1944 года, командир эскадрильи того же полка (3-я Воздушная армия, 1-й Прибалтийский фронт) Гвардии капитан И. Ф. Павлов совершил ещё 77 успешных боевых вылетов. 22 февраля 1945 года награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Всего совершил 248 боевых вылета, показав высокое мастерство отважного штурмовика, искусного разведчика и доблестного командира. Штурмовыми ударами нанёс врагу большие потери в живой силе и технике, в воздушных боях сбил 4 самолёта противника.

После войны продолжил службу в ВВС. В 1949 году окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе, командовал авиационным полком. Гвардии майор И. Ф. Павлов погиб ночью 12 октября 1950 года при освоении новой боевой техники. Похоронен в Москве.

Награждён орденами: Ленина (дважды), Красного Знамени (дважды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени; медалями. Навечно зачислен в списки воинской части. Бронзовый бюст установлен в Кустанае.

*     *     *

…Подполковник стоял за спиной телеграфистки и читал выстукиваемые телетайпом слова. По мере того как удлинялась лента, лицо его принимало всё более задумчивое выражение. Оторвав на мгновение взгляд от аппарата, он отдал распоряжение находящемуся здесь же начальнику штаба:

— Срочно вызвать Павлова.

Задание, которое нужно было выполнить Ивану Павлову, было сложным. В районе станции Рудня уже несколько дней действовал вражеский бронепоезд. Огневыми налётами он не давал покоя нашей стрелковой бригаде, интенсивно обстреливая её позиции. На его уничтожения несколько раз летали группы наших самолётов, но безрезультатно. Были и потери.

…Зелёная ракета, описав полукруг в воздухе, дала знать об очередном вылете самолётов на боевое задание. И тут же один за другим из кустов к старту потянулись 6 Ил-2. Эту шестёрку штурмовиков знали не только здесь, на аэродроме, но и на переднем крае нашей обороны.

pavlovif3На этот раз задание было особенно сложным. Ещё на земле Гвардии капитан И. Ф. Павлов настойчиво пытался найти наиболее рациональное решение этой задачи. Ведя группу к цели, он продолжал думать, как лучше поразить бронепоезд. Лететь под нижней кромкой облаков было неразумно. Ведущий знал по опыту: противник уже наверняка пристрелялся к этой высоте. В другом случае Павлов попытался бы для внезапности налёта использовать складки местности, но теперь и это сделать невозможно: подходы к цели со всех сторон открыты, вблизи железнодорожного полотна нет ни лесных массивов, ни оврагов. Хорошо бы атаковать бронепоезд со стороны солнца, но в данный момент и такой тактический вариант был неприемлем: погода стояла хмурая, пасмурная. Шёл сентябрь 1943 года. И Павлов решил: за несколько километров до цели скрыться в облаках и выйти из них над самым объектом. Первую атаку нанести по платформе с зенитными пушками и пулемётами. Затем уже заняться самим составом. Иван Павлов был уверен в своих товарищах: они не подведут. Поэтому он и решил остановиться на этом варианте.

Молочная пелена облаков окутала боевые машины. Павлов уже не видел своих ведомых, но знал — они рядом, на своих местах, в строгом боевом порядке.

При подходе к цели Павлов отдал приказ: выходить из облаков и атаковать врага! Ведущий первым перевёл машину на снижение. Вынырнув из облаков, он тут же заметил бронепоезд. Вот и платформа с зенитками. На выводе самолёта из пикирования он сбросил бомбы. За Павловым пошли в атаку его ведомые — Детинин, Афанасьев, Смирнов…

Удар был настолько внезапным, что противник не успел сделать ни одного выстрела по самолётам. Ещё атака — штурмовики обрушили бомбы на весь состав бронепоезда. Паровоз окутался белым облаком пара: бомба угодила в с сердце бронепоезда — в котёл локомотива. Боевое задание было выполнено…

Фронтовая юность Павлова началась в период Ржевской операции, вошедшей славной боевой страницей в его биографию. Летом 1942 года в 6-й Гвардейский отдельный штурмовой авиационный полк 3-й Воздушной армии Калининского фронта, базировавшийся на одном из подмосковных аэродромов, прибыл выпускник Чкаловской военной авиационной школы пилотов, застенчивый 20-летний юноша с мягкой, добродушной улыбкой. У него, как и многих его сверстников, была самая обычная биография. Учился в индустриальном техникуме и, свернув по окончании занятий конспекты по литейному делу, спешил в другой конец города — на лётное поле к самолётам. Потом было военное училище, потом — фронт…

В последующие дни Павлов по установленному для новичков в полку порядку прошёл серию вывозных полётов. Вскоре состоялся первый его бой и первая встреча с врагом. В паре с опытным лётчиком лейтенантом Дубенсковым он вылетел на воздушную разведку. Самолёты набрали высоту и взяли курс на северо-запад. Внизу мелькали перелески, извилистые ленты рек, поля. Но вот под плоскостью самолёта показалась охваченная огнём деревушка, зигзаги окопов и ходов сообщения, окутанные дымом. Сбоку и спереди стали вспыхивать и рассеиваться белые густые облачка.

— Заградительный зенитный огонь, — пояснил по радио Павлову ведущий. — Внимание, следуй за мной !

Штурмовик ведущего резко пошёл на снижение, изменил курс и нырнул в облака. Копируя действия Дубенскова, то же самое сделал и Павлов. Когда лётчики вышли из облачности, разрывы зенитных снарядов остались далеко позади.

Через 15 минут полёта пара штурмовиков появилась в районе рощи «Круглая», где, по данным разведки, противник накапливал крупные резервы. Задание Дубенскова состояло в том, чтобы сфотографировать этот район, а Павлов должен был прикрыть ведущего, если он будет атакован истребителями противника.

pavlovif4Строго выдерживая курс и высоту, Дубенсков включил фотоаппарат, объектив которого запечатлел замаскированные танки, автомашины и артиллерийские орудия. Задание было выполнено, и можно было возвращаться на свой аэродром.

Внезапное появление пары советских штурмовиков заставило врагов броситься в щели и укрытия. Впервые Павлов увидел противника и не выдержал…

Пикируя, он открыл огонь из всех пушек и пулемётов. Эта первая штурмовка вызвала боевой азарт у лётчика. Он видел результаты своей атаки, сполна оценил силу и огневую мощь вверенного ему боевого самолёта. Однако после посадки командир эскадрильи сделал Павлову строгое внушение:

— Вы оставили своего ведущего без прикрытия, нарушили боевой порядок, кроме того, рисковали собой и машиной…

Лётчик правильно воспринял замечание. Он понял суровое фронтовое правило взаимной выручки в бою и сделал ещё один вывод для себя из своей первой атаки — нужно настойчиво учиться, чтобы стать мастером своего дела.

После этого вместе с группой лётчиков он отправился в боевой полёт: разбомбить в районе Ржева эшелон с живой силой противника. Отбомбились по цели благополучно.

Вскоре сержанту Павлову довелось в четвёрке «Илов» штурмовать штаб крупного соединения врага. Отбиваясь от атак истребителей противника, Павлов одержал свою первую победу в воздушном бою — сбил вражеский самолёт.

Пытливый ум лётчика, советы старших товарищей помогли ему стать в ряды умелых воздушных бойцов. Во время трудных боёв под Сталинградом комсомолец И. Ф. Павлов подал заявление о приёме в партию. Все его друзья единодушно заявили на партийном собрании: — Да, товарищ Павлов подготовлен и достоин быть коммунистом!

Через час после собрания группа штурмовиков, ведомая Павловым, вылетела на очередное боевое задание и разгромила находившуюся на марше крупную вражескую автоколонну. Так Иван Павлов отметил день своего вступления в ряды Коммунистической партии.

Росло боевое мастерство лётчика, множился счёт его побед. Немало пришлось поработать под Сталинградом штурмовикам эскадрильи И. Ф. Павлова в те дни, когда наши войска перешли в решительное наступление по всему фронту. «Ильюшины», что называется, «ходили в штыковую атаку» с воздуха, стараясь как можно точнее поразить противника. Не случайно наши пехотинцы так любили свои «летающие танки», их характерный атакующий строй. С появлением над полем боя штурмовиков солдаты увереннее шли на врага, зная, что их боевые товарищи в воздухе не подведут. А когда штурмовики, возвращаясь с боевого задания, пролетали над позициями наших войск, в знак приветствия в воздух взлетали десятки шапок: пехота благодарила своих товарищей по оружию.

В ходе одной из боевых операций штурмовикам Павлова была поставлена задача нанести удар по укреплённому узлу обороны противника. На задание пошла группа «Илов» во главе с Павловым. Но получилось так, что, пока штурмовики находились в полёте, наши пехотинцы выбили противника из населённого пункта и заняли его. Радиостанция наведения сообщила Павлову об изменении обстановки и передала приказ об атаке небольшой высоты, занятой противником, которая была всего в 300 метрах от расположения наших войск.

На подходе к цели Павлов ещё раз по радио сообщил ведомым об изменении цели, так как малейшая неточность могла привести к бомбовому удару по нашим войскам. Детальное изучение обстановки на поле боя позволило командиру группы успешно выполнить боевую задачу. Воодушевлённые удачной воздушной атакой штурмовиков, пехотинцы выбили противника с занятой им высоты.

Иван Павлов быстро вписался в боевой коллектив. Многие уже бывалые лётчики-штурмовики, под началом которых он получал первую боевую закалку, не возвратились на аэродром после штурмовок объектов в сильно укреплённых врагом районах.

Огромное количество зениток оберегало и Ржев от налётов нашей авиации. Начиная с высоты 200 и до 1300 метров противник насквозь простреливал всё воздушное пространство. Именно в ржевском небе Павлов овладел искуством противозенитного маневра и тактикой боёв с истребителями противника, одержал свою первую воздушную победу. Научившись воевать сам, стал учить этому и своих подчинённых. Много молодых летчиков ввёл он в строй, многие из них стали замечательными воздушными бойцами.

После разгрома немецких войск на Курской дуге разгорелись бои и на Смоленском направлении. Однажды шестёрка Павлова возвращалась с боевого задания на свой аэродром. Недалеко от линии фронта штурмовики встретили 15 бомбардировщиков Ju-88. Боеприпасы ещё есть, нельзя позволить врагам бомбить наши войска. Павлов скомандовал: «В атаку!» Немцы не ожидали, что тяжёлые штурмовики будут действовать как истребители, и, потеряв 2 машины, повернули обратно.

В конце сентября немцы были полностью изгнаны из Смоленской области. Войска Калининского фронта освободили город Сураж Витебской области и вступили на землю Белоруссии. К этому времени мастер штурмовок Гвардии старший лейтенант И. Ф. Павлов совершил 127 боевых вылетов, успешно выполняя самые ответственные задания. Кроме того, в воздушных боях он сбил лично 3 самолёта врага. 5 февраля 1944 года однополчане горячо поздравили Ивана Павлова с присвоением ему звания Героя Советского Союза.

pavlovif2Узнав о замечательных боевых делах своего земляка, представители далёкого казахстанского города Кустанай вручили Павлову и его друзьям новенькие «Илы», построенные на собранные средства трудящихся. Эти машины были вручены лучшим лётчикам звена Анатолия Смирнова. А Иван Павлов получил именную машину с надписью во весь борт: «Герою Советского Союза т. Павлову от трудящихся г. Кустанай». Уже на аэродроме художник дорисовал 4 небольшие звезды — по числу сбитых экипажем немецких самолётов (три — Иваном Павловым и один — стрелком).

Спустя некоторое время Иван Павлов писал землякам на родину: «Сегодня мы можем сообщить, что лётчики звена А. Смирнова на ваших самолётах совершили уже 50 боевых вылетов. Штурмовики уничтожили 8 танков, 32 автомашины, истребили до 300 фашистских солдат и офицеров, подавили огонь 6 артиллерийских и минометных батарей, в воздушных боях сбили 3 «Фокке-Вульфа-190».

Из скромности Иван Фомич не написал, какой тяжёлый бой недавно выдержал он сам. Его группа состояла из 7-ми экипажей. Выйдя на цель, находившуюся в 8 километрах восточнее города Бауска, штурмовики на высоте 800 метров были атакованы 18 немецкими истребителями. Первая группа «Фоккеров» заходила справа сверху, вторая — снизу сзади, третья — справа под ракурсом 4/4. Капитан Павлов мгновенно оценил обстановку, выбрал наиболее выгодный маневр. Наши самолёты встали в круг и по спирали начали снижаться к земле, чтобы не дать возможности противнику атаковать снизу — ударить в самое уязвимое место «Илов».

Тактический приём удался. Атака не принесла врагу успеха. Более того, он недосчитался одного самолёта, который был сбит воздушным стрелком экипажа Павлова старшим сержантом Г. И. Мамыриным.

Вторая группа немецких истребителей заходила снизу, чтобы завладеть пространством на малой высоте и сорвать тактический замысел штурмовиков. Но противник опоздал. Благодаря энергичному маневру наши самолёты снизились настолько, что «Фокке-Вульфы» уже не могли атаковать снизу, иначе они врезались бы в землю. Отказавшись от своего замысла, противник начал «выныривать» в 40-50 метрах от «Ильюшиных». При этом И. Ф. Павлов поджёг ещё один истребитель, а старший лейтенант Шахов и его воздушный стрелок старший сержант Ванин сбили каждый по «Фокке-Вульфу».

Тактика, избранная нашими лётчиками, вполне оправдала себя. Снижаясь, штурмовики оттягивали врага в глубь нашей территории. Каждый экипаж знал свою задачу — одни отражали нападение FW-190 сверху, другие — снизу. После первой, неудачной атаки истребители противника перегруппировались и снова бросились на группу Павлова. Но врага встретил плотный огонь из пушек, пулемётов и реактивных снарядов. Четырёхкратное численное превосходство не помогало противнику, несмотря на то что Ил-2 был значительно тяжелее «Фокке-Вульфа» и не обладал такой, как у него, маневренностью. Решающую роль в достижении этого успеха сыграли высокая выучка советских лётчиков, их чувство локтя в бою, огневая мощь и хорошая защищенность «крылатых танков».

Раздосадованные неудачными атаками и потерей 4-х самолётов, противник оголтело бросался на штурмовиков с разных сторон. А «Ильюшины», обороняясь, всё тянули и тянули к своему аэродрому. На машинах было много повреждений. Однако никто из состава павловской группы не только не погиб, но даже не был ранен.

Политический отдел дивизии вскоре организовал в частях беседы, выпуск стенгазет, боевых листков, бюллетеней и листков — «молний», посвящённых столь знаменательному воздушному бою группы Героя Советского Союза И. Ф. Павлова с 32 немецкими истребителями…

Эскадрильей отважных — так звали в прославленном авиационном полку дружный коллектив, во главе которого стоял молодой офицер Иван Павлов. Наиболее сложные задачи обычно выпадали на его долю.

Особенным напряжением отличалась боевая работа лётчиков штурмовой авиации в период стремительного наступления советских войск 1-го Прибалтийского фронта. Это была самая горячая пора и для эскадрильи Павлова. Ежедневно пилоты совершали по 4-5 боевых вылетов. В ту пору линия боевого соприкосновения наших и вражеских войск менялась по нескольку раз в сутки. От лётчиков требовалась особая точность и мастерство, чтобы по ошибке не ударить по своим. И это им удавалось.

Советские войска, наступая на Рижском направлении, продолжали теснить противника к морю. Однако враг, подтянув резервы, оказывал ожесточённое сопротивление. Стремясь укрепить свои позиции в Прибалтике и не пропустить наши войска к границам Восточной Пруссии, противник в течение августа предпринял ряд мощных контрударов крупными танковыми группировками.

Лётчики-штурмовики работали с большим напряжением. 15 августа Гвардии капитан Павлов вёл 8 Ил-2 на цель. И вдруг над передним краем в районе латвийского города Бауска появились 10 вражеских бомбардировщиков в сопровождении 12 истребителей. Враг намеревался нанести удар по нашим войскам.

Штурмовик Павлова пошёл в лоб на «Юнкерсы». Плотно прижавшись друг к другу, за ним устремились ведомые. Бронированный кулак «Илов» врезался в строй бомбардировщиков. Павлов поймал в прицел головной «Юнкерс» и сразил его меткой очередью. Сосредоточенный дружный огонь открыли лётчики и воздушные стрелки штурмовиков. Рухнули на землю ещё 2 вражеских бомбардировщика, объятые пламенем. Остальные, не успев дойти до наших позиций, беспорядочно сбросили бомбы и повернули назад.

Не позволив врагам нанести удар по советским войскам, Павлов повёл свою группу на заданную цель. Штурмовики успешно произвели штурмовку колонны танков, автомашин и артиллерийских позиций и без потерь вернулись на базу.

К октябрю 1944 года командир эскадрильи 6-го Гвардейского отдельного штурмового авиационного полка 3-й Воздушной армии 1-го Прибалтийского фронта Гвардии капитан И. Ф. Павлов совершил ещё 77 боевых вылетов.

Боевая характеристика лётчика слагается обычно из двух понятий. Если он истребитель, то о нём говорят: он сбил столько-то вражеских самолётов; если он штурмовик или бомбардировщик, то называют цифру совершённых им боевых вылетов. Этих слов вполне достаточно, чтобы человеку, искушённому в делах авиации, в полной мере представить заслуги воздушного бойца. Так вот, на счету Ивана Фомича Павлова 248 удачных штурмовок! Большинство из которых он совершил выполняя роль ведущего группы…

За образцовое выполнение заданий командования Указом Президиума Верховного Совета СССР в феврале 1945 года, во время ожесточённых боёв в Восточной Пруссии, Гвардии капитану И. Ф. Павлову была вручена вторая Золотая Звезда Героя Советского Союза.

pavlovif5Вместе с однополчанами Иван Фомич торжественно проходил по Красной площади на Параде Победы 24 июня 1945 года мимо трибуны Мавзолея, мимо груды поверженных знамён разгромленной фашистской армии.

После войны Гвардии майор И. Ф. Павлов успешно окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе и служил командиром авиаполка в Прикарпатском военном округе. Там, в ночном полёте, осваивая новую реактивную машину, он погиб 12 октября 1950 года.

Приказом Министра обороны СССР от 3 марта 1951 года дважды Герой Советского Союза Гвардии майор Иван Фомич Павлов был навечно зачислен в списки личного состава 1-й эскадрильи Гвардейского авиационного полка. «Личное бесстрашие и героизм, проявленные Гвардии майором Павловым, — говорилось в этом приказе, — должны служить примером доблести и героизма для всего личного состава Советской Армии».

Похоронен дважый Герой Советского Союза на родине — в городе Кустанае Казахской ССР (ныне город Костанай, Республика Казахстан) на Братском кладбище. На площади Победы Кустаная высится бюст дважды Героя Советского Союза командира авиационного полка Гвардии майора И. Ф. Павлова. Его именем названы рабочий посёлок в городе Рудный Кустанайской области, целинный совхоз, многие школы и улицы.

Курочкин Владимир Михайлович

kurochk1

Герой Советского Союза Курочкин Владимир Михайлович

Он родился в 1913 году в Екатеринбурге, в семье рабочего. Окончил 7 классов неполной средней школы. В 1929 году окончил по специальности модельщика школу фабрично-заводского ученичества (ныне ордена Трудового Красного Знамени ГПТУ № 1 имени Героя Советского Союза В. М. Курочкина). Работал в модельном цехе на заводе «Уралтяжмаш», учился в аэроклубе. В Красной Армии с 1935 года. Окончил 2-ю военную школу лётчиков в городе Борисоглебске в 1937 году.

Участник боёв с японскими захватчиками у озера Хасан в 1938 году.

Участник Советско-Финляндской войны 1939 — 1940 годов. Командир звена 7-го истребительного авиационного полка (59-я истребительная авиационная бригада, ВВС 7-й Армии, Северо-Западный фронт) старший лейтенант В. М. Курочкин произвёл 60 боевых вылетов на штурмовку наземных сил противника, в воздушных боях сбил 3 самолёта противника.

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с белофинами, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 марта 1940 года удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В 1940 году поступил в Военно-Воздушную инженерную академию имени Жуковского. В Июне 1941 года после окончания 1-го курса был направлен на стажировку на Черноморский флот в Севастополь.

В Великую Отечественную войну командовал истребительной авиационной эскадрильей.

26 июля 1941 года ожесточённая схватка произошла при налётах лётчиков 20-го и 91-го ИАП на аэродром Фурсы. В тот день 4 «Чайки» (ведущий Герой Советского Союза В. М. Курочкин) прикрывали 6 таких же машин с мелкими осколочными бомбами, ведомых Старшим лейтенантом Г. Р. Павловым. После сброса бомб советские лётчики насчитали на земле 6 сожжённых вражеских самолётов, и, кроме того, им удалось подбить в районе аэродрома один Hs-126 и два Ме-109.

Но не избежали потерь и наши: один И-153 стал жертвой зенитного огня, а 3 из группы истребителей прикрытия были сбиты поднявшимися на перехват «Мессершмиттами» из II/JG 3. Командир эскадрильи капитан В. М. Курочкин из этого вылета не вернулся.

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени; медалями.

На здании ГПТУ № 1 в городе Екатеринбурге установлена мемориальная доска в память Героя.

Утин Александр Васильевич

utin

Герой Советского Союза Утин Александр Васильеыич

Родился 13 апреля 1906 года в селе Людиново Калужской губернии, ныне город Калужской области. С февраля 1926 года в рядах Красной Армии. В феврале 1926 года, после окончаниял 3 курса педагогического техникума в городе Жиздра, был призван в ряды Красной Армии и направлен на учёбу в Военно — теоретическую школу ВВС, а затем во 2-ю Борисоглебскую военную школу лётчиков. После окончания последней с июня 1928 года был оставлен служить в этой школе; был инструктором — лётчиком, командиром авиационного звена, авиационного отряда.

С апреля 1934 года проходил службу в 9-й военной школе лётчиков и лётчиков — наблюдателей Украинского Военного округа в город Харьков; был командиром авиационного отряда, эскадрильи. С января 1938 года командир авиационной эскадрильи Чугуевского военного авиационного училища. С сентября 1939 года слушатель Военной академии командного и штурманского состава ВВС Красной Армии.

С началом Великой Отечественной войны А. В. Утин командовал 186-м истребительным авиационным полком, который действовал в системе ПВО — осуществлял прикрытие города Харьков, штаба Юго — Западного фронта в городах Валуйки и Воронеж, в ноябре — декабре 1941 года участвовал в операциях под Ельцом.

С марта 1942 года А. В. Утин начальник группы контроля Управления ВВС Юго — Западного фронта, с июля командир 220-й истребительной авиационной дивизии. В составе 8-й Воздушной армии Сталинградского фронта, а затем 16-й Воздушной армии Донского фронта дивизия принимала активное участие в Сталинградской битве — прикрывала наземные войска, осуществляла сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков на выполнение боевых заданий. За отличие в Сталинградской битве дивизия была преобразована в 1-ю Гвардейскую ИАД и ей было присвоено почётное наименование «Сталинградская».

До июня 1943 года дивизия под командованием А. В. Утина действовала в составе 16-й Воздушной армии Центрального фронта. Части дивизии вели разведку сил противника в районе Курска и отражали массированные налёты противника на город Курск.

С июня А. В. Утин командир 7-го истребительного авиационного корпуса, который в составе 5-й Воздушной армии Степного, с 20 октября 1943 года — 2-го Украинского фронтов участвовал в Белгородско — Харьковской наступательной операции, битве за Днепр, в Кировоградской, Корсунь — Шевченковской и Уманско — Ботошанской наступательных операциях. Как воевал 7-й истребительный авиационный корпус под командованием А. В. Утина видно из его боевых характеристик. Командующий 5-й Воздушной армией генерал — лейтенант авиации С. К. Горюнов отмечал:

«…За период формирования и боевой работы частей авиакорпуса проявил себя опытным боевым командиром, умелым организатором учёбы и боевой работы частей. Волевой, инициативный. Высоко требовательный в выполнении приказа командования. Оперативно — тактическая подготовка хорошая, поставленные боевые задачи решает грамотно, умело организуя боевую работу и взаимодействие частей на поле боя. При проведении всех операций, находится непосредственно на КП и ПП, откуда руководит боевой работой авиакорпуса.

За период боевой работы со 2 октября 1943 года по 1 января 1944 года частями авиационного корпуса произведено 4024 боевых самолёто — вылета с боевым налётом 4181 часов. Проведено 211 воздушных боёв, с участием с нашей стороны 877 самолётов, со стороны противника 1974. В воздушных боях сбито 353 самолёта противника.

Всего за первое полугодие 1944 года части корпуса произвели 6255 боевых вылетов с боевым налётом 6942 часа. Проведено 322 воздушных боя, в результате которых сбито 552 самолёта противника».

utin2В начале июля 1944 года авиакорпус участвовал в прорыве обороны противника в районе Горохов, Стоянув по прикрытию подвижных групп 1-й танковой армии и конной группы генерала Баранова при их рейде во Львовской операции, взятию городов Львов, Перемышль, Ярослав, Сандомир, по форсированию рек Сан и Висла.

За мужество и отвагу, проявленные в Львовской наступательной операции 7-й истребительный авиационный корпус 27 ноября 1944 года был преобразован в 6-й Гвардейский истребительный авиационный корпус и ему было присвоено почётное наименование «Львовский».

В 1945 году в составе 2-й Воздушной армии 1-го Украинского фронта корпус под командованием А. В. Утина поддерживал и прикрывал войска фронта в Сандомирско — Силезской, Нижнесилезской, Верхнесилезской, Берлинской и Пражской наступательных операциях. А. В. Утин умело командовал частями корпуса, лично совершил 37 боевых вылетов, в которых сбил 2 самолёта противника.

За умелое командование авиационным корпусом, образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко — фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 мая 1945 года командир 6-го Гвардейского истребительного Львовского Краснознамённого ордена Суворова авиационного корпуса Гвардии генерал — лейтенант авиации Утин Александр Васильевич удостоен звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»  (№ 6509).

После окончания Великой Отечественной войны продолжал службу в Военно — Воздушных Силах СССР. С августа 1946 года — заместитель командующего, а с апреля 1947 года — командующий 11-й Воздушной армией  (с февраля 1949 года — 34-я Воздушная армия).

Умер 23 января 1950 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Куманичкин Александр Сергеевич

kumanichkin

Герой Советского Союза Куманичкин Александр Сергеевич

Александр Куманичкин родился 26 августа 1920 года в посёлке Баланда, ныне город Калининск Саратовской области. В 1930 году с семьёй переехал в Москву. Окончил 7 классов, школу ФЗУ, аэроклуб. В 1938 году был направлен в Борисоглебскую военную авиационную школу, которую окончил через год. Исключительная скоординированность, отвага и выдержка молодого лётчика были замечены, и его оставили в школе на должности лётчика-инструктора.

Лишь в июле 1942 года он добился отправки на фронт. В составе 40-го истребительного авиационного полка (впоследствии ставшего 41-м Гвардейским) воевал на Северном Кавказе, на Курской дуге.

Согласно отчёта 8-й Гвардейской ИАД по итогам боёв в июле 1943 года Гвардии старший лейтенант А. С. Куманичкин лично сбил 7 самолётов противника.

Более 50 боевых вылетов выполнил он в битве за Днепр. Особенно отличился в боях за освобождение Киева.

Осенью 1943 года в районе Пирятина четвёрка истребителей, ведомая Куманичкиным, разогнав истребители прикрытия, сбила 9 вражеских пикировщиков Ju-87! Командующий фронтом Н. Ватутин, видевший этот бой, наградил бесстрашного лётчика орденом Красного Знамени… Человек безоглядного мужества, неиссякаемого оптимизма и юмора, Александр Куманичкин оставался лидером, душой коллектива в любых обстоятельствах: и в боевой работе и в бесполётных буднях.

К ноябрю 1943 года командир эскадрильи 41-го Гвардейского истребительного авиаполка Гвардии капитан А. С. Куманичкин совершил 196 боевых вылетов, провёл 36 воздушных боев, лично сбил 18 и в паре 1 самолёт противника. 13 апреля 1944 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

В сентябре 1944 года Гвардии майор А. С. Куманичкин был направлен в так называемый «Маршальский» 19-й истребительный авиаполк (вскоре ставший 176-м Гвардейским) на должность штурмана полка. Вспоминая о том времени Иван Кожедуб писал:

«Александр мне сразу понравился. Смелое лицо, добрые карие глаза внушали симпатию и доверие… К тому времени на его личном счету было уже более 20 сбитых самолётов.

В новом коллективе Куманичкин продолжал много летать и одерживать очередные победы. Его постоянным ведомым был Сергей Крамаренко (получивший звание Героя Советского Союза за 11 личных побед в Корейской войне). Летая вместе с ним, Куманичкин уничтожил 12 самолётов противника.

kumanichkin2Неоднократно Куманичкин вылетал на задания вместе с Кожедубом. Так 12 февраля 1945 года шестёрка Ла-7 под командованией Кожедуба провела бой с группой из 30 FW-190. В результате, потеряв 8 машин, противник покинул поле боя. Одну победу в этом бою одержал и Куманичкин. Своего «Фоккера» он сбил в лобовой атаке, несмотря на более чем двукратное превосходство немецкого истребителя в массе секундного залпа. Наблюдатели были восхищены красотой и динамизмом боя. Генерал Берзарин прислал в полк телеграмму: «По мастерству, красоте, спаянности этот бой является триумфом нашей авиации. Поражен мастерством и отвагой лётчиков».

Ещё в конце 1944 года в 176-й ГвИАП поставили первую партию фотокинопулемётов. Освоили их довольно быстро. На пленке они фиксировали всё с абсолютной точностью. Благодаря фотоконтролю можно было правильно анализировать свои действия и выяснять, успешна ли была стрельба. Однажды Гвардии полковник П. Ф. Чупиков  (командир 176-го полка) в паре с Куманичкиным вылетели на боевое задание в район Пулавского плацдарма. Их машины были оборудованы новыми фотокинопулемётами. Над освобождённой территорией Чупиков увидел два «Мессера» особой конструкции. Под фюзеляжем он заметил дополнительное устройство: ему даже показалось, что подвешены бомбы. Чупиков внезапно атаковал немецких охотников. Но они боя не приняли, увеличили скорость и ушли.

Снимок, сделанный ФКП, был увеличен, и все отчетливо увидели, что на немецком самолёте не бомба, а устройство для дополнительной тяги. Инженер полка Зарицкий определил, что это реактивный ускоритель. Вот почему противник так быстро оторвался, когда Чупиков открыл по нему огонь. Немецкие конструкторы явно намеревались воздействовать на психику наших лётчиков, выпуская экспериментальные «Мессеры» оборудованные подвесными реактивными ускорителями.

22 марта 1945 года две пары Ла-7 176-го Гвардейского ИАП, возглавляемые дважды Героем Советского Союза Майором И. Н. Кожедубом и Героем Советского Союза Майором А. С. Куманичкиным, вылетели на «свободную охоту». В районе Зеелова они встретили до 30 FW-190, летящих двумя эшелонами. Кожедуб зашёл со стороны солнца в тыл верхней группе из 4 «Фокке — Вульфов» и с дистанции 100-50 метров сбил один из них. Его напарник Майор Д. С. Титоренко одновременно сбил второго «Фоккера».

Выйдя из атаки боевым разворотом, Кожедуб приблизился ко второй четвёрке FW-190 и в молниеносной атаке зажёг третий вражеский самолёт. Майор А. С. Куманичкин, заметив ниже себя до 20 FW-190, атаковал замыкающую пару и с дистанции 100-150 метров сбил один истребитель, который упал западнее Зеелова. Его ведомый В. А. Громаковский атаковал второй «Фокке-Вульф» и также сбил его. Вражеский лётчик покинул самолёт с парашютом. Так 2 пары Гвардейцев вышли победителями над численно превосходящим воздушным противником.

17 апреля 1945 года Майор А. С. Куманичкин одержал очередную победу в воздухе, уничтожив ещё один FW-190.

Свой последний бой Александр Куманичкин провёл 30 апреля 1945 года над западной окраиной Берлина, когда в паре с Сергеем Крамаренко вылетев на «свободную охоту» встретили 16 FW-190 гружённых бомбами. В скоротечном бою Александр сбил один самолёт и «Фоккеры», поспешно освободившись от бомб, бросились врассыпную. Сам Александр Сергеевич вспоминает об этом так:

«30 апреля нас вызвал Чупиков.

— Немцы пытаются выйти из окружения, — сказал командир, — их прикрывает большая группа «Фоккеров». Ваша задача — не дать противнику прорваться.

Поднимаемся в воздух и почти сразу же видим «Фокке-Вульфы». 1, 2, 3, 5… 8… 10… 13… 16…

— Серёга, атакуем! — командую я.

— Понял, — Крамаренко, как всегда немногословен.

Идём наперерез «Фоккерам». Немцы, заметив нас, начинают сбрасывать бомбы. Но делают это только первые 8 машин. Вторая восьмёрка курса не меняет. Всё ясно: эти будут бомбить, а первые — вести с нами бой. Как бы не так! Уходим от группы прикрытия.

— Серёга, атакую первое звено!

У нас преимущество в высоте и скорости (к «Фоккерам» подвешены бомбы, которые в данный момент затрудняют действия врага). Немцы, видно, не ожидали такой стремительной атаки и, понимая стратегическую бесперспективность боя, начали сбрасывать бомбы и уходить. Я атакую вражеский самолёт и открываю огонь.

— Командир, сзади два «Фоккера»!

Сергей спешит мне на помощь. «Фоккеры» из группы прикрытия настигают меня, и положение моё становится критическим. Сергей, не раздумывая, бросает машину наперерез, видимо решаясь на таран — другой возможности прикрыть меня у него сейчас нет. Но немцы не принимают вызова. «Фокке-Вульфы» уходят в сторону, и я добиваю атакованного врага. Тридцать шестой сбитый мною самолёт падает где-то на западной окраине Берлина».

В 1947 году окончил Высшие офицерские лётно-тактические курсы. В 1951-1952 годах в качестве заместителя, а позднее командира 303-й истребительной авиационной дивизии участвовал в боевых действиях в Корее. Принимал личное участие в воздушных боях, сбил 5 американских самолётов.

Количество воздушных побед, одержанных этим лётчиком, в различных источниках указывается весьма различное. Так, в своей книге воспоминаний, сам Куманичкин пишет о событиях осени 1943 года (в тот момент у него сильно разболелся зуб и вместе в Михаилом Семенцовым он отправился в санчасть) так:

— Доктор, — торжественно провозгласил Семенцов, подводя девушку к крылечку зубного кабинета, — знаете ли вы, кто сидит перед вами? Вы думаете, что это всего-навсего капитан с флюсом? Нет, доктор, это — гордость 2-й Воздушной армии, это бесстрашный комэск-2, за голову которого рейхсмаршал Геринг посулил 2 миллиона марок, это ас, сбивший 12 самолётов лично и 4 в групповых боях…

Обратите внимание на число групповых побед, их 4! А в наградном листе на звание Героя: 18 лично и 1 в паре… Хотя, возможно в книге воспоминаний просто допущена опечатка: 4 вместо 1. Далее, в тех же воспоминаниях, Куманичкин указывает что его последняя победа была 36-й . Эту же цифру приводит в своей книге и его бывший ведомый С. М. Крамаренко. У Н. Г. Бодрихина читаем: 31 лично и 1 в паре, ещё 6 в Корее. Итого — 38; М. Ю. Быков в своих исследованиях указывает на 27 личных и 2 групповые победы в ВОВ и 5 лично в Корее. Итого — 34 сбитых. Словом, точных данных нет…

kumanichkin3Несмотря на приводимые в ряде изданий данные о 5 личных победах в Корейской войне, в приказе командира 64-го ИАК Г. А. Лобова № 0027 от 24.02.1952 года «Об итогах боевых действий 303-й ИАД» приведены следующие данные:«ГСС Полковник Куманичкин А. С. лично сбил 1 F-84».

Действительно, удалось найти только одно описание боя с личной победой Куманичкина:

11 сентября 1952 года в 15 км юго-восточнее Дзюнсена сбил F-84, с дистанции 200-300 метров. Самолёт загорелся и пошёл к земле. Горение «Тандерджеета» наблюдал весь состав полка. Однако ВВС США отрицают потери F-84 в этот день.

В 1954 году А. С. Куманичкин окончил Военную академию Генерального штаба. Летал на боевых машинах до 1961 года. Ушёл в запас в звании генерал-майора авиации. Жил и работал в Воронеже. Написал книгу воспоминаний о Великой Отечественной войне «Чтобы жить…»

Долина (Мельникова) Мария Ивановна

dolina

Герой Советского Союза Долина (Мельникова) Мария Ивановна

Мария Долина родилась в деревне Шаровка, ныне Полтавского района Омской области, в семье крестьянина-переселенца из Украины. В 1932 году, из-за инвалидности отца (он в войну лишился ноги) семья Долиных переехала в Украину, в село Михайловку Запорожской области. В семье Долиных было 10 детей. Маша — старшая. По окончании 8 классов средней школы села Михайловка, Мария была вынуждена устроиться на работу. Параллельно с работой занималась в Михайловской планерной школе — филиале Мелитопольского аэроклуба, которую окончила с отличием. В 1939 году окончила Херсонскую авиационную школу. Для того чтобы поступить в неё, Долина прибавила к своему возрасту лишних 2 года (с тех пор во всех официальных документах указывался 1920 год в качестве её года рождения). Работала лётчиком-инструктором Днепропетровского, затем Николаевского аэроклубов Осоавиахима. Окончила экстерном среднюю школу в городе Днепропетровск.

В 1941 году добровольцем вступила в Красную Армию. В 1942 году окончила Энгельсскую военную авиационную школу пилотов. Воевала в составе 587-го (позднее ставшего 125-м Гвардейским) бомбардировочного авиационного полка. Летала на пикирующем бомбардировщике Пе-2 (штурманом её экипажа была Галина Джунковская). Первый боевой вылет совершила под Сталинградом. Затем воевала в небе Северного Кавказа, Кубани и Курска, участвовала в освобождении Белоруссии и Прибалтики.

2 июня 1943 года экипажу Долиной была поставлена задача уничтожить цель близ станицы Крымская на Кубани. Ещё на подходе к цели осколок зенитного снаряда угодил в левый мотор самолёта. «Пешка» Долиной не поспевала за остальными. Успешно отбомбив, экипаж на обратном пути оказался без истребительного прикрытия и был атакован группой из 2 немецких истребителей FW-190 и 4 Me-109. Экипажу Долиной удалось подбить один FW-190 и один Me-109. Но и советский самолёт начал гореть.

Пока летели над вражеской территорией, экипаж не мог покинуть горящий самолёт. Спасло то, что штурман Галина Джунковская надела на Марию Долину очки, благодаря этому у лётчицы от огня уцелели глаза. Долина сумела чудом посадить машину в 2-х километрах от линии фронта. Из горящего Пе-2 лётчиц вытащил, будучи раненым, стрелок-радист Иван Соленов. Едва успели отбежать, как самолёт через несколько мгновений взорвался…

*   *   *
 

В 1944 году Борисовская газета «За коммунизм!» сообщила своим читателям о том, что над городом пролетели наши самолёты, и с одного из них был сброшен вымпел с надписью: «Передать горкому ВКП(б).   Боевой привет гражданам Борисова от лётчиков-борисовцев! М. Долин».

Вместе с вымпелом было сброшено и письмо:

«Дорогие граждане Борисова!

Сегодня, 18 июля 1944 года, над вашим городом пролетает авиационная часть, которой за участие в освобождении города Борисова присвоено наименование «Борисовской».

Мы летим дальше на запад бомбить врага на его территории.

Призываем Вас, дорогие товарищи, быстрее восстанавливать свой город!»

В конце этого письма стояла та же самая подпись: М. Долин.

В том же номере газеты был напечатан и ответ местных железнодорожников, которые рассказывали о своих успехах по восстановлению станции.

Прошло 15 лет… Отмечая годовщину освобождения своего города, сотрудники газеты вспомнили о вымпеле и захотели узнать, кто же были те лётчики, которые в 1944 году послали борисовцам тёплый привет? Какая авиационная часть была удостоена имени их города? И, наконец, кто такой М. Долин?

Но как по прошествии стольких лет получить ответ на эти вопросы? И началась кропотливая работа…

Прежде всего были сопоставлены текст газетной информации с подлинным текстом на полотнище вымпела, который хранится в городском краеведческом музее. Выяснилось, что подпись на вымпеле не «М. Долин», а «М. Долина». Видимо, журналист, готовящий эту информацию к печати, усомнился в том, что «воздушное послание» написано женщиной. Редакция обратилась в Архив Министерства Обороны СССР с просьбой разыскать М. Долину в списках личного состава авиационных частей. Через некоторое время ими был получен следующий ответ:

«В наградных списках личного состава 125-го Гвардейского бомбардировочного авиационного полка имени Героя Советского Союза М. Расковой значится:

1. Гвардии старший лейтенант Долина Мария Ивановна, заместитель командира авиационной эскадрильи, награждена орденом Красного Знамени 28 июля 1944 года.

2. Гвардии капитану Долиной Марии Ивановне, заместителю командира авиационной эскадрильи, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 августа 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В копии наградного листа М. И. Долиной записано:

«28 июня 1944 года тов. Долина производила бомбардирование живой силы и техники противника в районе Зембин, что северо-западнее города Борисова. Задание выполнено отлично. За точный бомбовой удар и успешное содействие наземным войскам при форсировании реки Березина и освобождение города Борисова приказом Верховного Главнокомандующего полку присвоено собственное наименование «Борисовский».

Сотрудники редакции заинтересовались дальнейшей судьбой отважной лётчицы и продолжили поиски. Наконец М. И. Долину нашли в Риге. При встрече, Мария Ивановна рассказала им следующее:

— Вымпел, сброшенный Вам, борисовцам, — это коллективное приветствие всего лётного состава второй эскадрильи 125-го Гвардейского авиаполка. Тогда эскадрильей временно командовала я, так как её командир, Гвардии капитан Фомичёва Клавдия Яковлевна, была сбита в воздушном бою и находилась в госпитале. На другой день, после того как на дивизионном вечере в торжественной обстановке был зачитан приказ о присвоении нашему полку наименования «Борисовский», мы и написали жителям города письмо с призывом работать так же самоотверженно, как наши лётчицы воевали за освобождение этого города.

18 июля 1944 года наш полк совершал перелёт из Каменки (откуда мы летали на освобождение Борисова) на аэродром Ситце-Вельск. Пролетая над Борисовом, я снизилась до 400 метров и штурман сбросила вымпел…

Из дальнейшего рассказа лётчицы, сотрудникам редакции удалось выяснить, что 125-й Гвардейский бомбардировочный авиационный Борисовский авиационный полк имени Героя Советского Союза Марины Расковой в годы войны прошёл славный боевой путь от Волги до берегов Балтийского моря.

Сражаясь на пикирующих бомбардировщиках Пе-2, лётчицы полка уничтожали оборонительные сооружения, живую силу и технику противника на берегах Волги, содействовали наземным войскам по прорыву обороны врага на Северном Кавказе, вместе с другими авиационными соединениями обеспечивали ввод в прорыв танковой группы на Орловско-Курском направлении, выполняли задачи по прорыву долговременной, сильно укреплённой оборонительной полосы и разрушению узлов сопротивления противника на участке Богушевск — Орша.

Полк участвовал в боях за Ельню, Смоленск, Витебск, Борисов, за освобождение Белоруссии, Прибалтики и в разгроме немецких войск в Восточной Пруссии. Всего же, за период Великой Отечественной войны, летчицами полка было совершено 1134 боевых вылета и сброшено на врага 980 тонн бомб. За отличные боевые действия и проявленный личным составом героизм полк награждён орденами Суворова и Кутузова 3-й степени.

На традиционный в таких случаях вопрос: какой боевой вылет стал для лётчицы самым памятным, Мария Ивановна рассказала такую историю:

«2 июня 1943 года мы получили приказ на выполнение очередного боевого задания. Взлетели звеньями, в воздухе собрались в девятку и пошли к аэродрому истребителей. Они быстро взлетели и заняли свои места, сопровождая нас к цели.

Облачность покрывала почти всё небо. Это мешало наблюдению. Приближение к цели мы заметили по возрастающей силе зенитного огня. Наконец, перед нами — сплошная огненная завеса. Снаряды рвутся то впереди, то по сторонам. Маневрировать в плотном строю очень трудно, поэтому мы увеличили интервалы между самолётами и по сигналам штурмана и стрелка-радиста, непрерывно следящих за воздухом, сновали вверх-вниз, вправо-влево, сбивая наводку пристреливающихся зенитчиков противника. Снаряды рвались так близко, что самолёт часто вздрагивал, а осколки горохом рассыпались по плоскостям…

Я вела в девятке левое звено. Перед самой целью мотор стал давать перебои. Машину резко потянуло в сторону. Мы начали отставать. Ведомые Тоня Скобликова и Маша Кириллова, заметив, что наш самолёт подбит, тоже снизили скорость, прикрывая нас.

До цели оставались считанные минуты. Зенитки били по-прежнему кучно, но для выполнения задания в эти кажущиеся вечностью минуты важно забыть о том, что вокруг бушует огонь, собрать вся силу воли и хладнокровно, чётко выдерживать заданную штурманом высоту, направление и скорость полёта.

Короткая команда — и бомбы сброшены. Облегчённый самолёт лёгким толчком подбрасывает кверху. Теперь вторая задача — сохранить экипаж и машину. Зенитки противника неожиданно затихают. И тут же радист докладывает о приближении «Мессеров». А прикрывающих нас истребителей нет — они завязали воздушный бой с первой группой «Мессеров» и скрылись в облаках.

Немцы прежде всего стараются нарушить наш строй, зная, что легче сбить одиночный самолёт. А мы, прижавшись крылом к крылу, прикрываем друг друга огнём пулемётов. Стрелки-радисты и штурманы отбивают одну атаку за другой. Бой идёт жаркий. Вот уже горит на моём самолёте мотор. Повреждён самолёт Тони Скобликовой, за ним тянется белая струя.

В разгаре боя кончаются патроны, пулемёт штурмана умолкает, я иду со снижением. Один «Мессер» нагнал нас и подошёл слева вплотную. Отчётливо видно лицо пилота. Он поднял руку и сначала показал один, потом два пальца. Я не поняла его. Только потом мне объяснили, что это был вопрос — «Как тебя сбить: за один заход или за два ?»

Тут же я ощутила удар по самолёту. Загорелся второй мотор. Снова атака. Галя Джунковская, не раздумывая, начала отстреливаться сигнальными ракетами. К нашему удивлению, эффект получился неплохой. Противник был ошеломлён «новым огневым средством» и уже не решался больше к нам подходить вплотную. Ещё несколько выстрелов, и истребители противника отстали.

…Внизу под нами течёт Кубань. Это линия фронта. Лишь бы её перетянуть. А самолёт, словно пылающий факел, — пламенем объяты оба мотора. Даю команду штурману и стрелку-радисту покинуть самолёт. Ваня Солёнов отвечает: «Тяни, командир, дотянем. А если погибать, то всем вместе!».

Самолёт быстро теряет высоту. Земля… Сели на фюзеляж. Но выйти со штурманом не можем — заклинило выходной люк. Выручает Ваня. Несмотря на ранение, он, собрав последние силы, отбивает люк. Едва мы успели отбежать на несколько десятков шагов, как самолёт взорвался — столб пламени и дыма взметнулся в небо.

Нас подобрали зенитчики и отвезли в станицу Славянскую, в медсанбат. Здесь мы встретились с экипажем Тони Скобликовой, которая, как выяснилось, произвела вынужденную посадку на одном из прифронтовых аэродромов».

Трудное воздушное сражение 9 бомбардировщиков с 8 немецкими истребителями окончилось победой. Не потеряв ни одного экипажа, девушки выполнили боевое задание и сбили 4 истребителя, потеряв лишь одну свою машину. Этот бой вошёл в историю Великой Отечественной войны как образец мужества и отваги советских лётчиц. На примере этого сражения учились лётчики многих бомбардировочных полков, воевавшие на всех фронтах.

dolina2За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 августа 1945 года Гвардии капитан Долина Мария Ивановна удостоена звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7926).

О своей «Золотой Звезде» она говорила так: «Я всю жизнь отрабатываю этот кусочек золота и считаю его общей наградой полка. Это они, не вернувшиеся из боевых вылетов — настоящие Герои».

После войны отважная лётчица продолжала служить в ВВС, была заместителем командиpa бомбардировочного авиационного полка. С 1950 года — в запасе. Жила в городе Шяуляй, затем в Риге. С 1983 года — в Киеве.

Её неуемная энергия и, как теперь принято говорить, харизма помогали брать штурмом чиновничьи баррикады и добиваться установления памятников однополчанкам на местах их гибели, которые она разыскивала после войны вместе с поисковыми группами. Тем, кто выжил, она доставала дефицитные лекарства, «пробивала» места в клиниках и законные квадратные метры. Её называли «ходячий SOS», но при этом Долина никогда ничего не попросила для себя. Единственное, о чём мечтала, — написать книгу о судьбах военных лётчиц, чтобы рассекретить в ней подлинную историю полка и рассказать о том, что видела и пережила. Вела дневники, хранила переписку, собирала информацию в архивах Минобороны СССР. Вот только времени на книгу выкроить всё не удавалось, а потом пришли новые времена, а с ними — ревизия прошлого и новые герои…

Своё 85-летие легендарная лётчица отметила в Национальном музее Великой Отечественной войны. Поздравить Марию Ивановну с юбилеем пришли представители Киевской городской администрации, фронтовики-ветераны и многие официальные лица. После просмотра фильма о героическом прошлом Марии Ивановны, горячих поздравлений и боевых песен слово предоставили юбилярше. Было трудно не заметить ту боль, с которой жила в те дни героиня. Мария Долина призвала присутствующих на встрече курсантов быть патриотами и не слушать интерпретации истории.

— Любите родину, храните её! Мы временны на этой земле, а постоянное, вечное — это Родина. Дорогие мои юные друзья, не верьте фальсификаторам истории, которые называют Великую Отечественную Второй мировой. Не верьте, что это была только схватка Сталина и Гитлера! Изучайте историю по подлинникам, имейте собственное мнение! Не верьте предателям, которые не защищали Украину: УПА и другие били в спину. В этом я убедилась на собственном опыте.

После Парада Победы в Москве в июне 1945 года мы получили правительственное задание перегнать в Белград дивизию самолётов, которую Сталин подарил Тито. По дороге приземлялись для дозаправки во Львове. Поскольку на нас была военная форма, всех предупредили, что от аэродрома далеко отходить не стоит, так как кругом орудуют «лесные братья». Потом, когда мы вылетели со Львовского аэродрома, над Карпатами по нам открыли огонь из зенитного оружия. У ОУН-УПА была даже зенитная артиллерия! Мы сразу рассредоточились, и они, конечно, никого не сбили, так как стрелять толком не умели, но некоторые самолёты были повреждены. По прибытии в Белград мы доложили об этом командованию.

Мария Ивановна призвала украинские власти «повернуться лицом» к фронтовикам, которых осталось так мало.

— Чудовищная несправедливость, что до сих пор не могут пересмотреть пенсий фронтовиков! Мы, победители, живём хуже побеждённых. Кто доживёт, должны пожить в цивилизованном государстве. Нам много не надо. Ласковое слово, доброе отношение…

Она чуть-чуть не дожила до 65-летия Победы и до выхода своей книги, которую решила назвать «Дочери неба», — так всегда подписывал письма к Марии Долиной её друг Иван Кожедуб. Издание мемуаров лётчицы стало возможным благодаря замечательному коллективу издательства «Довра». В основу книги легли беседы Марии Ивановны с журналистом Еленой Вавиловой. Ей Долина подробно рассказала о своём фронтовом пути и товарищах по оружию. К сожалению, до выхода книги в свет Мария Долина не дожила — её не стало 3 марта 2010 года. Думается, что «Дочери неба» стали своеобразным памятником героине.

5 марта 2010 года её похоронили на Байковом кладбище под залпы прощального военного салюта. Понадобилось вмешательство Уполномоченного Верховной Рады по правам человека Нины Карпачевой, чтобы лётчице выделили скромное место на отдалённом участке престижного городского погоста: молодая команда Черновецкого заявила, что право на захоронение там имеют только дважды Герои. В похоронах участвовали военнослужащие Отдельного полка Президента Украины.

Крамаренко Сергей Макарович

kramarenko

Герой Советского Союза Крамаренко Сергей Макарович

Сергей Крамаренко родился 10 апреля 1923 года в селе Калиновка Ромненского района Сумской области. Отец, Макар Иванович (1890-1967), и мать, Надежда Григорьевна (1901-1982), занимались сельским хозяйством. В школьные годы, как и сотни тысяч его сверстников, Сергей занимался в оборонных кружках Осоавиахима, был даже руководителем одного из них. Но о военной карьере никогда особенно не задумывался.

После десятилетки поступил в Московский институт железнодорожного транспорта в 1940 году. Однако учёбу пришлось оставить. По комсомольской путёвке Сергей вскоре оказался в Дзержинском аэроклубе. После его окончания он был зачислен в Борисоглебскую военно-авиационную школу пилотов. Теория ему давалась легко. Практические полёты осваивались на УТ-2 и И-16. Здесь его и застала Великая Отечественная война.

В июне 1942 года школу со станции Поворино перевели далеко в глубь страны. А 8 наиболее подготовленных курсантов, в числе которых оказался и Крамаренко, направили в 1-й запасной авиаполк, который находился в Арзамасе.

С августа 1942 года молодой лётчик участвовал в боевых действиях в составе 523-го истребительного авиационного полка 303-й истребительной авиадивизии на Западном фронте в районе города Сухиничи. Летал на Ла-5. За год совершил более 80 вылетов. В неравных боях с вражеской авиацией сержант Крамаренко сбил вражеский самолёт и, как довесок к нему, аэростат. Проявил себя смелым и инициативным пилотом, пользовался уважением и любовью своих товарищей.

kramarenko2В те дни его приняли в партию, перевели в 19-й истребительный авиаполк или, говоря языком того времени, полк «охотников». Вскоре он сменил сержантские погоны на офицерские с маленькой звёздочкой. После перелёта под Бердичев новоиспечённый младший лейтенант чуть не погиб. 19 марта в воздушном бою неподалёку от Проскурова его Ла-5 жарко вспыхнул. Немцы схватили обгоревшего лётчика и бросили в лагерь для военнопленных, где поместили в лазарет. К счастью, плен длился недолго. На 7-й день в город ворвались наши танки. Немцы вынуждены были бежать, успев захватить с собой лишь военнопленных и легкораненых. Сергея и нескольких его соседей по лазарету оставили. Их освободили подоспевшие пехотинцы и сразу же определили в ближайший госпиталь.

Здесь на младшего лейтенанта навалилась ещё одна напасть: он подхватил сыпной тиф, а вслед за ним — воспаление лёгких. Только к маю начал кое-как ходить. И первое, что сделал, побывал на аэродроме, где неожиданно встретил своих однополчан. Его отвели к командиру. Тот, не долго думая, связался с главнокомандующим ВВС, и чуть ли не на другой день Крамаренко оказался в Центральном авиационном госпитале, что в Сокольниках. Долго ещё, вплоть до сентября, приводили его медики в нормальное состояние.

На врачебную комиссию Сергей пришёл, опираясь на палку, но оставил её в коридоре, не показав виду, что ступать нестерпимо больно. И комиссия, правда с трудом, признала его годным к лётной работе. Он получил направление в незнакомую часть, куда ему совсем не хотелось ехать.

И тут случайно узнал, что родной полк находится в Бресте. Знакомый лётчик перебросил его в бомболюке до Барановичей. А там по железной дороге «дезертир» самостоятельно добрался до Бреста. Только своих там не нашёл: часть уже воевала в небе Польши. Зато нашёл связной самолёт полка, на котором и добрался до места. В конце октября 1944 года, вернувшись в свой 176-й Гвардейский истребительный авиаполк, что называется с ходу, вошёл в боевые будни части. Несколько раз на новом Ла-7 ему довелось быть ведомым у прославленного аса Ивана Кожедуба. Тут Крамаренко сбил один вражеский самолёт лично. Но чаще всего он летал со штурманом полка Героем Советского Союза майором А. С. Куманичкиным, помог ему вывести из строя 12 вражеских машин. А в групповых боях с его участием было уничтожено ещё 10 стервятников.

Из Германии часть перебросили под Москву. Теперь всё время отнимала повседневная служба, подготовка и участие в воздушных парадах. Через несколько лет, когда началась американская агрессия в Корее, в полк приехал заместитель командующего ВВС округа набирать добровольцев.

Желание изъявили все. Но отобрали 30 человек, наиболее подготовленных, имеющих боевой опыт. Вскоре они, в том числе и заместитель командира эскадрильи Гвардии капитан Крамаренко, железнодорожным составом отправились на Дальний Восток.

Обосновались на территории Китайской Народной Республики. Лётчиков переодели в китайскую форму и усиленно тренировали. Затем перебросили поближе к Корее на аэродром Аньдунь, где и закончилось формирование 324-й истребительный авиационной дивизии под командованием прославленного советского аса трижды Героя Советского Союза Гвардии полковника И. Н. Кожедуба.

kramarenko3Поздней весной 1951 года началась боевая работа, появились потери. Особенно жаркими были бои в районе железнодорожного моста через реку Яундзян. Это был важный стратегический узел и американцы упорно пытались вывести его из строя. 10 апреля 48 бомбардировщиков B-29 в сопровождении 100 истребителей F-84 совершили очередной налёт. Комдив немедленно поднял на перехват все свои машины. «МиГи» буквально врезались в боевые порядки американцев. И закрутилась в небе карусель…

В коротком бою было сбито 12 «летающих крепостей». Правда, янки списали 27. Видимо, дополнительные 15 были так изрешечены, что не поддавались восстановлению. Более 100 лётчиков с подбитых самолётов воспользовались парашютами и попали в плен. Сгорели в небе и 4 истребителя F-84. Крамаренко своей шестёркой «МиГов» не дал им защитить бомбардировщики и сбил ведущего группы F-84.

Американские лётчики назвали этот день «чёрным вторником» и около 3 месяцев их бомбардировщики В-29 не показывались к небе Кореи в дневное время суток (перейдя на полёты исключительно ночью). Что касается нашей стороны, то в тот день не было потеряно ни одной машины.

В корейском небе командир эскадрильи 176-го Гвардейского истребительного авиационного полка Гвардии капитан С. М. Крамаренко лично сбил 13 неприятельских самолётов. Ещё 2 его воздушные победы не получили официального подтверждения.

12 апреля 1951 года тяжело повредил F-80 № 49-1842, пилот которого А. Шервуд (36-я АЭ), хоть и долетел до Сувона и посадил повреждённую машину, но его списали на металлолом. В этот день, иначе называемый «чёрный четверг» ВВС США, в ходе отражения налёта бомбардировочной авиации США на Аньдунский мост на реке Ялуцзян было сбито 10 B-29 и 2 F-80 (подтверждено командованием США).

2 июня 1951 года тяжело повредил F-86A № 49-1180 из 336-й АЭ 1-го лейтенанта Т. К. Хансона, разбившийся при вынужденной посадке на авиабазе в Сувоне (пилот погиб).

15 июня 1951 года одержал громкую победу — тяжело повредил F-86A №49-1281 аса ВВС США, командира 4-го ИАКр подполковника Глена Иглстоуна (18,5 побед во Второй мировой войне), дотянувшего до Сувона и совершившего вынужденную посадку. Машину списали.

23 июня 1951 года в районе Тэйсю сбил F-86. Однако ВВС США не подтверждают потери «Сейбров» в этот день.

11 июля 1951 года в районе Сянренкан сбил F-86A № 48-0297, пилот которого К. Аллард погиб.

29 июля 1951 года в районе Тэйсю тяжело повредил F-86A № 49-1098, пилот которого дотянул до Сувона, где и катапультировался, не рискуя сажать повреждённую машину.

9 августа 1951 года в районе Ансю тяжело повредил F-80 № 49-677 из 8-й ИБАГ, разбившийся при посадке на базе в Кимпо (пилот погиб).

12 сентября 1951 года сбил F-80. Всего в этот день пилоты 64-го ИАК заявили 11 побед над F-80, однако США признал 3. Входит ли победа Крамаренко в это число — трудно сказать.

22 сентября 1951 года в районе Ансю — Хакусен сбил F-86. Всего за этот день корпусом заявлено 2 победу над F-86, однако ВВС США признали лишь повреждение 1 F-86A № 49-1158, который впоследствие восстановили.

1 декабря 1951 года сбил Gloster «Meteor» Mk.8 77-й АЭ Королевских ВВС Австралии. В ходе того же боя сбил ещё один Gloster «Meteor» Mk.8, причём в ходе атаки самолёт загорелся, а пилот катапультировался. Всего пилоты 176-го ГвИАП заявили 9 побед над «Метеорами». Австралийцы признали потерю 3-х машин и повреждение 1, впоследствие восстановленной. Так что, учитывая обстоятельства боя, одна победа у Крамаренко точно подтверждается. После этого разгрома вопрос о «Метеоре», как компетентном истребителе был закрыт.

kramarenko412 января 1952 года в районе Супхун ГЭС на реке Ялуцзян разгорелись бои лётчиков 64-го корпуса с пилотами 51-го крыла США. В первом утреннем бою, в котором участвовали до 30 МиГ-15 из 176-го ГвИАП и 17-го ИАП, лётчики 17-го полка провели безрезультатный воздушный бой с 14 F-86. А вот лётчики 176-го полка сбили 2 F-86. Отличились капитан С. М. Крамаренко и старший лейтенант Н. К. Мороз. Во втором сражении участвовали лётчики 176-го полка, которые в районе Сенсен — Тайсен встретили до 20 F-86. По самолётам противника стреляли 3 лётчика. Капитан С. М. Крамаренко сбил один F-86, и старший лейтенант И. Н. Гулый сбил другой F-86. В итоге за день боёв лётчиками 64-го корпуса сбито 4 F-86 без своих потерь. У нас был повреждён в бою самолёт старшего лейтенанта П. З. Чуркина из состава 523-го ИАП, который благополучно вернулся на свой аэродром.

16 января 1952 года американцы организовали налёт своей ИБА в район «Аллеи «МиГов». Впереди они выслали крупный заслон из «Сейбров» 51-го ИАКР, за ними шли группы «Тандерджетов». В отражении этого налёта участвовали обе дивизии 64-го корпуса. В первом утреннем сражении, которое состоялось в районе 8 часов утра, наши лётчики сбили 2 «Сейбра», но потеряли один самолёт и лётчика (старший лейтенант Б. П. Сапожников погиб, сбив один «Сейбр»).

Второе сражение состоялось в первом часу дня, и в нём участвовали обе дивизии корпуса. Лётчики 17-го полка провели воздушный бой с 12 F-86, а вот лётчики 176-го ГвИАП в районе Тайсю встретили ещё одну группу «Сейбров» и провели успешный воздушный бой с ними. В период 12:32 — 13:28 майор К. Я. Шеберстов сбил один F-86, который упал восточнее Фуциори 10 км, капитан С. М. Крамаренко сбил другой F-86, который взорвался на земле в районе 10 км восточнее Тайсю, — это была 13-я и последняя победа капитана Крамаренко в небе Кореи. Всего по самолётам противника стреляли 5 лётчиков полка. Кстати, это был последний результативный бой лётчиков 324-й ИАД в небе Кореи, и после этого больше побед лётчики этой дивизии до своего отъезда в Союз не одерживали.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 октября 1951 года за высокое воинское мастерство, мужество и отвагу, проявленные в схватках с врагами, ему было присвоено почётное звание Героя Советского Союза.

kramarenko5А 17 января 1952 года Крамаренко не повезло. В ходе воздушного боя он атаковал «Сейбр», добился попаданий в него, но сам был сбит атакой сзади. Пришлось катапультироваться. Американский лётчик сделал попытку добить его в воздухе, но, к счастью, промахнулся. Эта победа Крамаренко засчитана не была. А вскоре полк и дивизия отбыли в Союз, разместились в Калуге.

В том же году Крамаренко стал слушателем Военно-Воздушной академии, которую окончил в 1955 году. Началась повседневная служба. Сначала в Белоруссии, потом в Грузии. Был командиром истребительного авиаполка, в Новосибирске получил назначение на должность заместителя командира дивизии. Последовательно летал на МиГ-17, МиГ-21 и Су-9. Вскоре его перевели в Москву старшим лётчиком-испектором службы безопасности ВВС страны. Затем был назначен в Читу на должность заместителя начальника штаба 23-й Воздушной армии. В 1970 году работал военным советником в Ираке и Алжире. В 1979 году он стал генерал-майором. В 1981 году Сергей Макарович вышел в отставку.

Ныне С. М. Крамаренко продолжает вести активную общественную работу. Он почётный профессор Российской академии естественных наук, заместитель председателя правления Клуба Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации и полных кавалеров ордена Славы.