Луганский Сергей Данилович

lugansk1

Дважды Герой Советского Союза Луганский Сергей Данилович

Родился 1 октября 1918 года в столице Казахстана городе Алма-Ата, в семье крестьянина. Окончив неполную среднюю школу, работал садовником. В 1936 году по путёвке комсомола был направлен в 3-ю военную авиационную школу лётчиков в городе Оренбурге. В 1938 году закончил её, став одним из лучших выпускников. Затем получил назначение в город Псков, где располагалась 14-я авиационная бригада. Был рядовым пилотом, вскоре стал командиром звена.

Зимой 1939-1940 годов участвовал в Советско-Финляндской войне. В составе 49-го ИАП совершил 59 боевых вылетов. Награждён орденом Красной Звезды.

С октября 1941 года лейтенант С. Д. Луганский в действующей армии. По май 1942 года сражался в составе 271-го ИАП; с июня 1942 года по март 1945 года — в 270-м ИАП  ( 152-м Гвардейском ИАП ).

К августу 1943 года командир эскадрильи 270-го истребительного авиационного полка (203-я истребительная Знаменская авиационная дивизия, 1-й штурмовой авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, Степной фронт) капитан С. Д. Луганский совершил 221 боевой вылет, в воздушных боях сбил 18 самолётов лично и 1 в группе с товарищами.

2 сентября 1943 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

1 июля 1944 года, по личному указанию Командующего 1-м Украинским фронтом маршала И. С. Koнева, награждён второй медалью «Золотая Звезда». К тому времени на его боевом счету числилось 335 боевых вылетов и 33 лично сбитых самолёта противника.

После войны служил в войсках ПВО. В 1949 году окончил Военно-Воздушную академию. С 1964 года генерал-майор авиации С. Д. Луганский — в запасе. Автор книг: «Hа глубоких виражах», «Hебо остается чистым». Умер 16 января 1977 года, похоронен в городе Алма-Ата. На родине установлен бронзовый бюст Героя.

Награждён орденами: Ленина (дважды), Красного Знамени (дважды), Александра Невского,  Красной Звезды (дважды); медалям.

*     *     *

Мастер боя на виражах, выпускник Оренбургской военной школы лётчиков, Сергей Луганский начал свою боевую карьеру зимой 1939-1940 годов, участвуя в Советско-Финляндской войне, где совершил 59 боевых вылетов.

Эскадрильей 49-го истребительного авиационного полка, в которой служил Луганский, командовал Иван Павлович Попов. Она входила в состав 14-й истребительной авиабригады и действовала с замороженного озера Карху-Лампи. Основной задачей подразделения было нанесение штурмовых ударов по Финским войскам. В одном из вылетов, 28 февраля 1940 года, самолёт Луганского был сильно повреждён зенитным огнём и он, несмотря на малую высоту, был вынужден воспользоваться парашютом. В момент прыжка Сергей потерял свои ботинки, а холода в те дни доходили до 40 градусов. Несмотря на это Луганскому удалось добраться до позиций Советских войск.

Уже на следующий день, поднявшись в воздух, он одержал свою первую воздушную победу. В этом вылете, в паре со старшим лейтенантом Владимиром Пешковым, ему удалось сбить финский биплан «Глостер Гладиатор».

Сам Луганский рассказывает об этом так:

«Денёк стоял серенький, облачный. Мы шли ещё над своей территорией. Совсем близко, прямо перед нами, из облаков вдруг вынырнул вражеский разведчик — тихоходная двукрылая машина. Неприятельский лётчик под покровом облаков незамеченным пробрался на нашу сторону и, время от времени «выглядывая» из облаков, производил съёмку местности.

Неожиданная встреча застала меня врасплох. Слишком уж живо было в памяти всё, что со мной произошло накануне.

— К бою! — подал команду командир эскадрильи.

Вслед за машиной Володи Пешкова всё наше звено легло в боевой разворот. Воздушный разведчик, видимо, не сразу заметил опасность. Надо полагать, он вообще не ожидал встретить в таком месте советские самолёты. Тихонько плывя над землёй, он терпеливо и скрупулёзно занимался своим делом, занося на карту всевозможные военные объекты.

Дать ему уйти на свою сторону с собранными разведывательными данными было бы непростительно. Когда вражеский лётчик увидел нас, было поздно. Наши самолёты уже вышли на атакующий рубеж и приготовились к бою. Финский разведчик круто отвернул в сторону и попытался было снова уйти в облака, но не успел. Командир нашего звена Владимир Пешков, покачав крыльями машины — «Делай, как я!» — устремился вперёд и отсёк разведчика от облаков. У Пешкова и у меня создалось великолепное положение для атаки. С двух сторон мы ударили по неприятельскому самолёту из пулемётов.

Закончив очередь, я привычно положил машину в боевой разворот и вышел из атаки. Занимая новую позицию, глянул вниз и увидел, как сбитый самолёт, пылая словно факел, летел к земле, а в небе покачивался белый купол парашюта. Вражеский лётчик успел выброситься».

Следующая победа Луганского едва не стала концом его лётной карьеры: по ошибке он уничтожил советский лёгкий бомбардировщик-разведчик Р-5. Но всё обошлось и Сергей отделался лишь несколькими днями ареста. По окончании Финской войны младший лейтенант С. Д. Луганский был награждён орденом Красной Звезды. Боевой опыт, полученный им в этих боях оказался очень полезен уже в ближайшем будущем.

Великая Отечественная война застала его осенью 1941 года на посту командира эскадрильи 270-го истребительного авиационного полка. Первые встреченные в небе немецкие самолёты — тройка бомбардировщиков Ju-88 — предпочли убраться восвояси, заметив издалека наши «ЛаГГи».

lugans13Пока немцы подтягивали части Люфтваффе ближе к Ростову, советские истребители штурмовали механизированные колонны противника, совершая в день по 4-5 вылетов. А вскоре, когда вспыхнула схватка с Ме-109, Луганский сразу одержал 2 победы. Вначале он поймал в прицел «Мессер», расстрелявший на вертикали машину командира полка И. Попова, а затем атаковал немецкий истребитель, повисший в хвосте у его товарища. Оружие молчало. Быстро перезарядив пушку, Луганский на крутом вираже вновь догнал врага — на этот раз осечки не было. Учтя опыт этого поединка, лётчик впоследствии писал:

«Нам нужно навязывать врагу свою манеру боя на виражах. Правда, лётчик при этом сильно страдает от перегрузок, но это пока единственное средство измотать противника, лишить его маневренности. Общеизвестно, что немцы не выдерживают лобовых атак, уклоняются от боя на виражах, избегают правых разворотов, чаще всего применяют левые фигуры. Значит, врагу надо навязывать такие положения, при которых дают себя знать конструктивные недостатки «Мессершмитта», несколько зависающего на вертикалях. К примеру, немецкий самолёт взмыл вверх. Гнаться бесполезно: «Мессер» быстроходнее. Лучше уйти в сторону и встретить врага на вираже, атакуя в лоб.»

Очень скоро слава о Луганском и его боевых товарищах загремела по всему фронту. Летая под Таганрогом на истребителе ЛаГГ-3, он уничтожил несколько вражеских машин. Вскоре, часть эскадрильи была перевооружена на старые И-16.

Под Батайском и Ростовом-на-Дону С. Д. Луганский сбил 4 вражеских самолёта, был награждён орденом Красного Знамени.

Горечь поражений Луганский испытал, когда новый командир полка поставил ему задачу сопровождать днём 9 тихоходных бомбардировщиков СБ. Пара «ЛаГГов» была просто не в состоянии обеспечить им эффективную защиту — с задания вернулись всего 3 машины.

Горестным для Луганского стало и 8 сентября 1941 года. В этот день он потерял двух лучших своих друзей: В. Козлова и В. Пешкова. Тогда, два звена наших истребителей встретили 18 самолётов противника. В завязавшемся бою один из немецких пилотов сбил машину Владимира Пешкова. Луганский настиг Ме-109 и уничтожил его, но и его самолёт получил повреждения. Пилоту снова пришлось положиться на парашют. После падения Ростова, на юго-западном направлении действовало немало немецких асов…

В разгар Сталинградского сражения капитан Луганский приобрёл уже немалый боевой опыт, и не случайно в штабе фронта именно ему в сентябре 1942 года было приказано прикрыть переправы через Волгу. Прикрыть любой ценой, под угрозой трибунала.

14 сентября в полку оставалось всего 18 самолётов, 8 из них Луганский поднял в воздух. В районе патрулирования советские истребители сразу столкнулись с группой бомбардировщиков Не-111 в сопровождении истребителей Ме-109. Времени для маневра не оставалось, и Луганский бросил машины в лобовую атаку, выбрав себе ведущего «Мессера». В критический момент пилот Люфтваффе попытался уйти вниз, но было уже поздно, и крыло «ЛаГГа» начисто снесло хвостовое оперение Ме-109. Этот случай подтвердил высокую живучесть самолёта Лавочкина — после столкновения Луганский не только не покинул поле боя, но и продолжил боевые действия (на ЛаГГ-3 он провоевал полтора года). Переправы не пострадали…

После Сталинграда он сражался в небе Белгорода и Харькова, Полтавы и Кременчуга, Черкасс и Кировограда. Только в боях под Белгородом Сергей сбил ещё 4 самолёта, за что награждён вторым орденом Красного Знамени.

В начале 1943 года изрядно поредевший 270-й истребительный авиаполк был отведён в тыл на переформирование, а потом, оснащённый истребителями Як-1, принял участие в новых воздушных схватках. В июне 1943 года, лётчики его эскадрильи (12 машин) провели знаменитый бой, в котором они атаковали около 80 немецких бомбардировщиков и сбили 12 из них.

5 июля 1943 года Луганский одержал свою очередную победу, отправив к земле Ме-109. Вскоре он встретился в воздухе и с хвалёными FW-190. Ему быстро удалось сбить на вираже ведомого пары «Фоккеров», а затем он догнал и второй вражеский самолёт. Привычный вертикальный маневр на этот раз не спас пилота Люфтваффе от более лёгкого «Яка». Пушечная очередь сделала своё дело, и «Фокке-Вульф» загорелся.

lugans16В ходе контрнаступления советских войск под Курском на фюзеляже самолёта Луганского появилась 20-я звёздочка. В течение двух дней, 4 и 5 августа, он уничтожил 4 вражеских самолёта (по 2 в каждый из дней). В конце августа провёл примечательный воздушный бой с немецким разведывательным Не-111. Начав бриться, Луганский был вынужден срочно взлететь по приказу комдива, с мылом на лице, без гимнастёрки и не пристегнув парашюта. Опытный экипаж противника оказался крепким орешком. Бомбардировщик был подбит только тогда, когда его хвостовой стрелок расстрелял весь боезапас и был убит пулемётной очередью нашего аса.

27 сентября 1943 года войска Степного фронта форсировали Днепр у села Мишурин Рог (ныне Кировоградская область). Во главе эскадрильи Луганский вылетел на самолёте Як-7 для прикрытия штурмовиков. В это время к переправе приблизилась группа бомбардировщиков Ju-88 и He-111 под прикрытием истребителей Me-109. В бой наравне с истребителями пришлось вступить и штурмовикам. Атака «Юнкерсов» была отбита, но к переправе прорвались «Хейнкели». Луганский выбрал для атаки флагмана, подошёл к нему снизу и пропеллером рубанул по рулю высоты. «Хейнкель», потеряв управление, рухнул на землю. Повреждённый при таране истребитель Луганскому удалось благополучно посадить на своём аэродроме. За второй таран Сергей был награждён орденом Александра Невского.

К декабрю 1943 года Луганский в воздушных боях на 2-м Украинском фронте лично сбил ещё 13 вражеских самолётов. В одном из боёв, был ранен и до полного выздоровления вернулся на родину — в город Алма-Ата (конец декабря 1943 года). Там его встретили с большим энтузиазмом. Газета «Казахстанская правда» 29 декабря 1943 года посвятила ему специальный выпуск. В опубликованном тогда же обращении ко всем комсомольцам и молодёжи Алма-Аты городской комсомольский актив призывал: «…Соберём средства на новогодний подарок нашему герою! Подарим ему быстрокрылый самолёт!»

Это патриотическое желание было выполнено: 180 тысяч рублей собрали, а директор авиазавода помог пилоту остановить выбор на облегчённом Як-1Б, специально подготовленном для участия в конкурсе на лучший истребитель. На фронт лётчик вернулся уже на именной машине с надписью на борту: «Герою Советского Союза Сергею Луганскому от комсомола и молодёжи г. Алма-Ата».

В мае 1944 года лётчики полка осуществляли воздушное прикрытие 1-го Гвардейского штурмового авиационного корпуса под командованием В. Г. Рязанова, в составе 1-го Украинского Фронта.

В июне, после гибели командира полка, Сергей Луганский возглавил часть, переименованную вскоре в 152-й Гвардейский ИАП. А через несколько дней после вступления в должность он едва не погиб, атакованный при посадке парой немецких «охотников».

Истребитель Луганского уже выпустил шасси, когда поступило предупреждение с земли. Ведомый, молодой лётчик Виктор Усов, сумел сбить напарника аса Люфтваффе, но и сам попал под огонь противника — в воздухе остались только два самолёта. Луганского спасло лишь то обстоятельство, что при выпуске шасси его истребитель несколько «просел» в воздухе и вражеская очередь прошла выше.

lugansk4Пока «Як» убирал шасси, немецкий пилот успел выполнить ещё один заход — пули разбили фонарь кабины, приборную доску и зацепили пистолет на боку… Затем наступила очередь Луганского идти в атаку. Почти без горючего, облегчённый до предела Як-1Б послушно лёг в глубокий вираж. Оказавшись в хвосте «Мессершмитта», советский ас нажал на гашетку оружия. Вначале от «Мессера» отлетели куски, а затем снаряд угодил точно в двигатель. Совершивший вынужденную посадку на краю аэродрома пилот (по словам самого Луганского) имел на счету около 70 воздушных побед и был удостоен высших наград Рейха.

По некоторым источникам сбитый им пилот оказался действительно известным немецким асом: Отто Фенклод, из истребительной эскадры JG 52, имел на счету 136 побед, включая 30, одержанных на Восточном Фронте. На следующий день, Командующий 1-м Украинским Фронтом, маршал И. С. Koнев лично посетил аэродром, где находился сбитый Ме-109 и приказал наградить Луганского второй «Золотой Звездой». 1 июля 1944 года Сергей Данилович стал дважды Героем Советского Союза. К тому времени он выполнил 335 боевых вылетов и лично сбил 33 самолёта.

Вообще, Луганскому часто «везло» на встречи с немецкими асами. Ещё в боях над Волгой он сбил нескольких лётчиков с полным набором Железных Крестов. Во время боёв за Львов, Луганский часто летал на «свободную охоту» с Героем Советского Союза Евгением Петровичем Меншутиным.

В одном из вылетов, они встретили пару Ме-109, один из которых имел ярко-красный капот двигателя. В завязавшемся бою Евгений Mеншутин сбил ведомого, а Луганский — ведущего пары. Пилотом «красноносого» Ме-109 оказался известный итальянский ас. По словам самого Луганского, это был некий Джибелли, имевший более 50 воздушных побед и награждённый тремя Железными Крестами.

Довелось Луганскому встретиться в учебном поединке и с американским лётчиком. Весной 1944 года полк посетила делегация США, и один из её членов, Полковник Бонт, выразил сомнение в лётных данных «Яков» с фанерной обшивкой крыла. Луганский тут же предложил ему состязание в небе. Уже со второго захода советский лётчик повис в хвосте у «Кингкобры» американского полковника, и как последний не старался, он ничего не смог поделать.

lugansk5Наказ трудящихся Казахстана — не щадя сил уничтожать немецких захватчиков, Сергей Данилович выполнил с честью. Это убедительно доказывают многие боевые документы, относящиеся к двум последним годам войны. В одной из фронтовых листовок, посвящённой подвигам лётчика, написано следующее:

«Сотни глаз устремились к небу, где в безоблачной синиве разыгралось жестокое воздушное сражение. Четыре истребителя Як-1, прикрывавшие группу штурмовиков, отражали нападение 10 «Мессершмиттлв». Бой шёл над румынской землёй. Стояло лето 1944 года…

Неравная схватка в воздухе длилась уже несколько минут. Наш «Як» сверкнул плоскостями, ринулся на вражеский истребитель, и тот дымным факелом понёсся к земле. Но в то же мгновение советские воины, не спускавшие взоров с неба, почуяли сердцем беду: к победителю с тыла подбирался другой «Мессер», вот сейчас он ударит по нашему «ястребку».

…Неожиданно для всех, советский лётчик умелым маневром вывел свою машину из-под вражеского огня и сам оказался в хвосте неприятеля. Ещё несколько секунд и вражеский самолёт вспыхнул. Второй!

В это время в небе появился новый вражеский отряд: 18 «Юнкерсов». На земле увидели: тот самый «Як», что уничтожил сейчас два истребителя, ринулся навстречу противнику. Лётчик-герой атаковал головной бомбардировщик. Вот и эта машина беспорядочно завертелась, оставляя в небе дымный след… Три вражеских самолёта обрёк на гибель советский истребитель за считанные минуты! Пилотом этого «Яка» был майор С. Д. Луганский».

Когда в июне 1944 года Сергей Луганский был назначен командиром 157-го Гвардейского авиаполка, его земляки решили собрать средства на покупку новых самолётов для передачи в этот полк. Прошло немного времени, и в республиканской печати появилось сообщение, что часть получила прекрасный подарок — 12 новейших истребителей Як-3 с надписью на борту «Koмсомолец Kaзахстана».

157-й Гвардейский истребительный авиационный полк под командованием Гвардии майора С. Д. Луганского, после успешных боёв за город Сандомир (Польша), получил наименование «Сандомирский». Был награждён орденами Богдана Хмельницкого и Александра Невского.

О своих боевых делах лётчик не раз отчитывался перед земляками. В одном из писем, опубликованном в печати, обращаясь к трудящимся столицы Казахстана, он писал: «Примите привет от лётчиков моей части. Сейчас сокрушаем врага в воздухе и на земле. Ваш самолёт в полной боевой готовности, цел и невредим. На нём каждый день я дерусь с противником. Близок час окончательного разгрома, скоро встретимся».

lugans11Так же, как и труженники Казахстана, денежные средства для приобретения самолётов авиационному полку С. Д. Луганского собрали и волжане. На эту цель поступили крупные суммы от членов колхозов «Коминтерн» и «Пробуждение» Терновского района Саратовской области.

…Фронт двигался на запад. Сергей Данилович участвовал в освобождении народов Польши. В боях под Бреслау, гарнизон которого был окружён войсками 1-го Украинского фронта, он сбил ещё один, 37-й по личному счёту, вражеский самолёт. Пистолет, взятый у попавшего в плен немецкого пилота, был передан на вечное хранение в Центральный музей Вооружённых Сил СССР, где был выставлен вместе со шлемофоном нашего отважного лётчика.

В марте 1945 года командующий фронтом маршал Конев своим приказом направил Гвардии майора Луганского на учёбу в Военно-Воздушную академию. Узнав, что всё имущество дважды Героя состоит из пары белья, гимнастёрки и бритвенного набора, он подарил ему трофейный «Мерседес», на котором тот и приехал с фронта в Монино.

Всего же, за период войны, Сергей Луганский совершил 390 успешных боевых вылетов, в воздушных боях одержал по официальным данным 37 побед лично и 5 в группе с товарищами. Его полк уничтожил 245 самолётов противника.

После окончания академии, Сергей Данилович командовал авиационными соединениями ПВО страны. Генерал-майор авиации С. Д. Луганский летал до 1963 года на разных типах реактивных истребителей — от МиГ-15 до МиГ-19. Вышел в запас в 1964 году. Этот беззаветный воздушный боец трогательно любил цветы, в часы досуга заботливо ухаживал за собранной им коллекцией…

Краснов Николай Федорович

krasnov1

Герой Советского Союза Краснов Николай Федорович

Родился 9 декабря 1914 года в деревне Княжиничи, ныне Гороховецкого района Владимирской области. Учился в городе Вязники. Учёбу в школе успешно сочетал с занятиями в Вязниковком аэроклубе. В 1929-1930 годах работал ответственным секретарём райсовета физкультуры. В Красной Армии в 1930-1934 годах и с 1941 года. В 1934 году окончил Тамбовскую авиационную школу лётчиков, в этом же году уволен в запас. Работал пилотом Гражданского Воздушного Флота, а с 1938 года лётчиком-испытателем ОКБ-19 и завода № 19 имени И. В. Сталина.

С июля 1941 года старший лейтенант Н. Ф. Краснов в действующей армии. По сентябрь 1941 года служил в 402-м ИАП; с марта 1942 года по февраль 1944 года — в 116-м ИАП; затем — в 31-м ИАП; по октябрь 1944 года — в 116-м ИАП; по январь 1945 года — 530-м ИАП.

К декабрю 1943 года командир эскадрильи 116-го истребительного авиационного полка  (295-я истребительная авиационная дивизия, 9-й смешанный авиационный корпус, 17-я Воздушная армия, 3-й Украинский фронт)  майор Н. Ф. Краснов совершил 279 боевых вылетов, провёл 85 воздушных боёв, в которых лично сбил 31 самолёт противника.

4 февраля 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

29 января 1945 года погиб в воздушном бою. Похоронен в Одессе.

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени  (дважды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени  (дважды); медалями. Именем Героя названы улица в городе Гороховец, микрорайон и улица в Перьми, где установлены 2 мемориальные доски  (одна на доме, где он жил, по улице Героев Хасана)  и в Киеве.

*     *     *

Имя этого блестящего аса, одного из лучших воздушных бойцов Советских ВВС в Великую Отечественную войну, известно не так широко, как он того заслуживает. Непобедимый в воздушном бою, он замёрз в скапотировавшем при вынужденной посадке истребителе. Дважды Герой Советского Союза Н. М. Скоморохов, считавший себя многим обязанным Краснову, писал о нём:

«В воздухе держится легко, непринуждённо, абсолютно всё видит, его маневр — экономичен, расчётлив, огонь — короток и точен. Почерк настоящего аса. Позже мы убедимся в том, что он воздушный бой не ведёт, а как бы творит его. Он жил только небом… На земле он тоже не отличался многословием. Был строг и беспредельно честен».

Николай Краснов родился в декабре 1914 года в исконно русских местах, в деревеньке Княжиничи, что на правом «высоком» берегу Клязьмы, совсем рядом со старинным уездным городом Гороховцом, на границе Владимирской и Нижегородской губерний. 7-й ребёнок в семье котельщика, он рано узнал нужду и голод. От природы крепкий и отважный, предоставленный самому себе, Николай был вожаком таких же полубеспризорных оборванцев.

Революция открыла таким, как он, веру в будущее, в себя, окрылила грандиозностью задач. Он оканчивает школу и в 15 лет становится ответственным секретарём райсовета физкультуры: сказалась его незаурядная спортивная одарённость. Он хорошо плавал и играл в футбол, крутил солнце на перекладине, а в 1928 году участвовал в Первой всесоюзной спартакиаде. Однако, наверное, не будет преувеличением сказать, что большинство мальчишек того времени влекла авиация. Летающая машина, будто прилетевшая из сказки, стала реальностью: всё чаще её можно было увидеть в небе над родными местами, а порой даже потрогать рукою.

В 1930 году Краснов был призван в ряды Красной Армии и в декабре принят во 2-ю Тамбовскую военную школу лётчиков, которую окончил в 1934 году. Когда срок его службы истек, он демобилизовался и пришёл в Гражданский Воздушный Флот, где почти 4 года проработал пилотом. Должность воздушного извозчика не могла удовлетворить деятельную и творческую натуру Краснова. В 1938 году он был принят на должность заводского лётчика-испытателя.

В предвоенный период мощные авиационные моторы М-62 и М-63 после наземных испытаний проходили сложные испытания в лётных условиях, на самолётах различных типов. Перед войной группа молодых лётчиков-испытателей пришла в ОКБ: Н. Краснов, М. Загуляев, А. Малявин, В. Кондрашков. Здесь же оказались лётчики — испытатели и постарше, имевшие опыт службы и даже боёв с белофиннами, на Дальнем Востоке, в Китае: С. Сенкевич и Б. Хлястич. Николай Краснов считал Сенкевича своим учителем лётного дела на истребителях И-15, И-16, И-153. Они жили в одном доме, дружили семьями. Война нарушила все планы…

Это было на 4 день войны. В Перми состоялся массовый митинг трудящихся. На нём выступил и уезжавший на фронт Николай Краснов. В короткой речи он сказал:

— Моя жизнь принадлежит Родине, и за её честь и свободу я буду бороться с коварным врагом до полной победы, не жалея ни своих сил, ни самой жизни.

Через несколько дней Краснов, Сенкевич, бортмеханик Чухустов и моторист Шилоносов ушли добровольцами на фронт…

В Москве Николай был направлен в состав 402-го истребительного авиаполка особого назначения  (57-я смешанная авиационная дивизия, Северо-Западный фронт) под командованием П. М. Стефановского, сформированного на базе НИИ ВВС и Наркомата авиапромышленности исключительно из лётчиков-испытателей. Этот полк будет самым результативным в стране, он уничтожит в боях 810 самолётов противника и в их числе 5 самолётов будет сбито Красновым.

Первые же воздушные бои с противником показали, что у Краснова были хорошие наставники. Защищая небо Москвы, участвуя в боях на Северо-Западном фронте, Николай Фёдорович понимал: работа лётчиком-испытателем в ОКБ-19 дала ему бесценный опыт. Знание тонкостей в эксплуатации двигателя самолёта приносило чувство уверенности в полётах. Молодой лётчик-истребитель не уступал в мастерстве старшим товарищам.

Свою первую победу он одержал уже в первом бою 28 июля, сбив на МиГ-3 в районе Старой Руссы истребитель Ме-109.

В этот день наши истребители сопровождали бомбардировщиков, получивших задание нанести удар по аэродрому, на котором расположилась одна из частей Воздушного корпуса фашистов «Рихтгофен». Ещё на дальних подступах к цели в голубом небе появились фашистские Ме-109. Командир звена капитан Быстров первым заметил их и предупредил Краснова:

— Впереди противник. Прикрой! Атакуем!

Пользуясь численным превосходством, немцы набросились на Быстрова и Краснова. Николай решил атаковать в лоб. Разворотом набрал высоту, но противник не принял атаки. Вражеские самолёты рассыпались веером. Противник дразнил, уходил в сторону. Немецкие лётчики хотели отвлечь наших истребителей от бомбардировщиков, а затем, когда они окажутся без прикрытия, атаковать их.

krasnov11Но тут произошло неожиданное. Николай Краснов нырнул под строй своих бомбардировщиков, вышел вперёд, мгновенно набрал высоту и пошёл на врага. Действия Краснова были настолько стремительными и неожиданными, что противник в первый момент и не понял, как могло случиться, что их атакует советский лётчик. Его огонь был метким. «Мессер» загорелся и пошёл к земле.

Через 3 дня над Новгородом он сбивает бомбардировщик Ju-88. 10 августа в воздушном бою возле Шимска сбил Mе-109. 19 августа во время налёта вражеской авиации взлетел под бомбами и сбил 1 бомбардировщик.

Уже в первых боях вырабатывается его характерный почерк: он стремительно сближается с самолётом противника до минимального, не предусмотренного никакими инструкциями, расстояния и с дистанции в 20-30 метров, как правило сзади-снизу, открывает огонь.

В конце сентября 1941 года лётчиков-испытателей вернули на заводы для продолжения работы по созданию новой техники. Краснов же на все запросы отвечал: пока идёт война, его место на фронте. 6 октября 1941 года, при посадке на свой аэродром, его неожиданно атаковали 2 вражеских истребителя. Николай получил первое ранение  (всего за войну их было 6, из них 2 тяжёлых)  и на 5 месяцев выбыл из строя. К тому времени на его счету было 5 сбитых вражеских самолётов. Свой первый орден Красного Знамени в ноябре 1941 года Краснов получал в Кремле. Такой был заведён порядок на первом этапе войны.

Шли дни, недели, месяцы. Через трудности больших воздушных сражений шёл лётчик-истребитель Краснов к вершине своего боевого мастерства.

В марте 1942 года, после излечения, он был направлен в 116-й ИАП штурманом эскадрильи, затем он стал командиром эскадрильи.

После госпиталя он сражался на Брянском и Юго-Западном фронтах, участвовал в боях под Сталинградом. Тяжелейшие бои над Волгой обескровили 116-й истребительный авиаполк. Его отвели с передовой для пополнения живой силой и техникой. Николай получил командировку в Пермь, где жили жена и дочь. Он отказался вернуться на завод и от предложения преподавать в Военно-Воздушной академии. Продолжалась Великая Отечественная…

31 мая 1942 года прикрывал на ЛаГГ-3 группу штурмовиков Ил-2. В завязавшемся воздушном бою сбил Ме-109, но и сам был подбит. Приземлился на территории противника. Свой самолёт уничтожил и скрылся в лесу. Раненый в ногу в течение 9 суток ночами пробирался к своим. Через неделю после возвращения в свой полк вновь приступил к полётам.

Он сражается на Кавказе, затем под Курском, Белгородом, Краматорском. С осени 1943 года воевал в составе 17-й Воздушной армии. В октябре уничтожил 3 корректировщика FW-189. 14 октября над аэродромом Канцеровка на Ла-5 сбил Mе-109.

С особенной силой его воинский талант раскрылся в боях на юге Украины. Николай сражался напористо и умело, иногда сбивал по 3-4 самолёта за вылет.

…По всему 3-му Украинскому фронту наши войска вели успешное наступление. А 195-я стрелковая дивизия полковника Сучкова натолкнулась на сильный немецкий опорный пункт. Немцы предпринимали непрерывные контратаки. Советским бойцам пришлось перейти к обороне.

Солнце уже касалось верхушек деревьев, когда мощное солдатское «Ура» и жаркая рукопашная схватка завершили исход тяжёлого боя. Уже 9-я за день атака, которую сами фашисты назвали «девятым валом», захлебнулась и стихла, как замирает разбившаяся о прибрежные скалы морская волна.

Воздух, раскалённый летним зноем и жаром боя, посеревший от пыли и дыма, постепенно прояснялся. Полоса «ничейной земли» ещё продолжала дымиться, смрадно чадили подбитые танки, тлела сухая трава. И вот в наступившей тишине осторожное солдатское ухо различило новые звуки. Они доносились сверху, оттуда, где всего несколько минут назад выли снаряды и мины: в синеющей лазури вечернего неба завязался воздушный бой.

Никто из солдат не заметил его начала. Лишь теперь, когда ветер отнёс дымы, стала видна в небе большая вращающаяся карусель. Можно было подумать, что маленькие серебристые крестики ради забавы крутятся в хороводе. Но это был бой, такой же напряжённый, стремительный и смертельно опасный, как тот, что недавно происходил на земле. Время от времени то перед одним, то перед другим самолётом вспыхивали мгновенные огоньки, и через несколько секунд до земли долетал звук пулемётной очереди. Опять хоровод, опять огоньки, и снова далекое «та-та-та…»

Растущий накал боя в воздухе постепенно передавался тем, кто был на земле. Измученные сражениями и бессонными ночами бойцы из своих окопов жадно смотрели вверх, словно там решалась их судьба. Немцы не стреляли, вероятно, также увлечённые зрелищем, забыли приказ своих командиров вести предупредительный огонь.

В мутноватом ещё после боя небе было трудно различать самолёты по знакам и силуэтам. Сколько наших? Фашистских? Кто победит? Но вот клубок начал разматываться — одна за другой машины устремлялись вниз. Приглушённый расстоянием гул моторов перерастал в могучий рёв. И вдруг все увидели, что за шестёркой фашистских машин мчится всего лишь один краснозвёздный истребитель. Солнце, скрывшееся за зубчатой стеной дальнего леса, сверкнуло на его крыле золотым отблеском. Один против шести!

Снова послышалась пулемётная очередь. Теперь было видно, что стрелял советский лётчик. Огненная линия трассирующих пуль резанула по чёрным крестам. Один из «Мессеров» задымил и, переваливаясь с крыла на крыло, потянул на «ничейку» к своим. Туда же повернули и остальные.

И сразу по всей линии обороны понёсся свист, улюлюканье, будто люди находились не в перепаханных огнём окопах, а на трибунах футбольного поля. Со стороны вражеских траншей началась стрельба. Наши ответили дружным огнём…

Но на этом не кончилось. Потерпев неудачу в атаке, немецкие пехотинцы вызвали на помощь самолёты. Еще не успела затихнуть перестрелка, вызванная ликованием наших солдат, как из-за тёмной гряды леса показались немецкие бомбардировщики.

— Сейчас он вернётся, даст и им прикурить, — солдаты с надеждой вглядывались в небо.

И не ошиблись. Словно метеор, в высоте промчался краснозвёздный «ястребок» и, блеснув крыльями, устремился навстречу «Юнкерсам». Растаяв в темнеющем небе, он сверху свалился на них. За хвостом одного из «Лапотников» потянулся дымок, затем яркое пламя охватило мотор и кабину. Неуклюже перевернувшись через крыло, «Юнкерс» с грохотом обрушился на опушку леса, взметнув над собой столб пламени.

— Молодец!  Ура-а-а! — снова прокатилось над нашим передним краем.

Однако бомбардировщики, не нарушив строй, упрямо шли к намеченной цели. Истребитель сделал второй заход, снова небо прочертилось трассами пуль и снарядов. И ещё один вражеский самолёт охватило пламя. В следующую минуту на помощь отважному ястребку подоспела пара его боевых товарищей. «Юнкерсы», как по команде, сбросили бомбы в лес и развернулись на запад. Тем временем поднялись наши роты, и противник был выбит из опорного пункта. Это было во время боёв на подступах к Запорожью 21 сентября 1943 года.

krasnov12Поздно ночью в штаб авиаторов позвонил пехотный командир: «Кто тот лётчик, что перед заходом солнца дрался один против шести, кто атаковал вражеских бомбардировщиков?»   «Николай Краснов», — ответили из штаба.

Представляя Краснова к званию Героя Советского Союза, командир 116-го истребительного авиаполка подполковник Шатилин писал:

«В боях за освобождение Запорожья с 10 октября по 14 октября 1943 года майор Н. Ф. Краснов показал исключительно высокие боевые результаты, сбив за 7 боевых вылетов 7 самолётов противника: 6 Ме-109 и FW-189».

Всего над Запорожьем он сбил 11 вражеских машин, к середине ноября 1943 года довёл свой личный счёт побед до 31 и по результативности уступал в то время только Покрышкину. О событиях тех лет лучше всего говорят документы. Вот строки из наградного листа:

«Командир эскадрильи 116-го истребительного авиационного полка майор Н. Ф. Краснов представляется к званию Герой Советского Союза за 31 лично сбитый им самолёт противника. Все сбитые самолёты подтверждены. За период работы на фронтах Отечественной войны Н. Ф. Краснов произвёл 279 боевых вылетов с общим налётом 267 часов. Провёл 85 воздушных боёв, в которых сбил 19 самолётов Ме-109, 2 самолёта Ju-88, 4 самолёта Ju-87, 1 самолёт Не-111, 1 самолёт Ме-110, 1 самолёт FW-190, 3 самолёта FW-189. Вверенная ему авиационная эскадрилья под умелым личным его руководством в воздушных боях за Родину сбила 71 самолёт противника при своих 3 боевых потерях. Как командир подразделения, является образцом требовательности к себе и подчинённым. Хороший руководитель как на земле, так и в воздухе».

Этот наградной лист был составлен в конце ноября 1943 года, а до своей гибели Краснов сам сбил ещё 15 самолётов противника, счёт же сбитых им в групповых боях доходил до 20  (по другим источникам на его счету 46 воздушных побед, одержанных лично и в составе группы).

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1944 года командир эскадрильи 116-го истребительного авиационного полка (295-я Ново-Московская Краснознамённая истребительная авиационная дивизия, 9-й смешанный авиационный корпус, 17-я Воздушная армия, 3-й Украинский фронт) майор Краснов Николай Фёдорович удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»  (№ 3353).

Затем он воевал в небе Болгарии, Румынии, Югославии и Венгрии. С группой самых опытных лётчиков вылетал на свободную «охоту». Наводил страх на вражеские войска, выполняя задания на трофейных «Мессершмиттах», захваченных на вражеских аэродромах.

По свидетельствам однополчан, Краснов был не только талантливым, технически подготовленным лётчиком, но и умело учил молодых, за что пользовался большим уважением. Воспитывал в них чувство коллективизма, товарищеской выручки, столь необходимой воздушному бойцу. С ним любили летать все, потому что он не имел потерь, не ограничивал инициативу своих ведомых, часто передавая по рации: «Бейте!  Я прикрываю». Часто сбитый им самолёт записывал на личные счета своих ведомых. Это вселяло уверенность, поднимало дух у молодых, веру в свои возможности.

В армейской газете «Защитник Отечества» Краснов вёл для молодых рубрику «Советы молодому лётчику». Щедро делился богатым опытом воздушного бойца, предостерегал от нарушений, расхлябанности, зазнайства. Писал он и о взаимодействии ведущего и ведомого, необходимости изучения района боевых действий, знания техники врага и умелой эксплуатации своей машины.

В самом начале 1944 года из лучших лётчиков 295-й ИАД была создана эскадрилья «охотников», куда собрали признанных мастеров воздушного боя, таких, как Н. Скоморохов и В. Кирилюк, И. Новиков и О. Смирнов. Комэском был назначен Николай Краснов. Прежде чем приступить к боевой работе в составе вновь сформированной эскадрильи, он провёл серию насыщенных теоретических занятий, где был дан анализ собственного опыта, тактики противника, рассмотрены десятки приёмов воздушного боя. Первооткрывателем этих приёмов был сам комэск — творец и новатор, созидатель воздушного боя. Одной из таких находок стал боевой разворот с выходом в обратную сторону, открывавший большие возможности и мастерски продемонстрированный им в учебном воздушном бою вместе со Скомороховым.

…Шёл 1944 год. Наши войска вели тяжёлые бои за освобождение Украины. Жестокие схватки происходили и в воздухе. В один из дней в зоне действия 17-й Воздушной армии разгорелся воздушный бой. Советский истребитель сбил 2 «Мессера», а затем врезался в строй вражеских бомбардировщиков. От меткой очереди загорелся один «Юнкерс», через минуту взорвался в воздухе второй. В это время на помощь отважному лётчику пришли его боевые друзья. Атаки следовали одна за другой. И противник не выдержал. Словно по команде он, сбросив бомбы за первой линией своих траншей, повернул обратно. Воодушевлённые победой авиаторов, в атаку пошли и наши пехотинцы. Вскоре противник был выбит с занимаемых позиций. В этом бою отличился майор Н. Ф. Краснов. 4 февраля 1944 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

В марте 1944 года Краснов был назначен заместителем командира 31-го истребительного авиационного полка, и вскоре прекратила существование сборная эскадрилья «охотников»: возроптали командиры полков — в эскадрилью были отвлечены их лучшие силы. Всё это время он активно участвует в воздушных боях: только 2 февраля 1944 года в 2 боевых вылетах ему удалось сбить 3 транспортных самолёта Ju-52…

В Перми последний раз Николай Фёдорович побывал в апреле-мае 1944 года. Встречался с общественностью города, с заводчанами. Затем снова фронт, напряжённые воздушные схватки…

В июле 1944 года во многих фронтовых газетах был помещён рисунок Героя Советского Союза майора Н. Ф. Краснова «сбившего 33 немецких самолёта».

А в газете «Красная Звезда»  (№ 131 от 3 июня 1944 года)  была помещена статья «Железный закон лётчиков», в которой писалось: «Четыре советских истребителя во главе с Героем Советского Союза майором Красновым за несколько минут воздушного боя сожгли семь немецких бомбардировщиков. Эта серьёзная победа была выиграла без каких-либо потерь с нашей стороны. Когда у майора Краснова, имеющего на своём счету около 40 сбитых вражеских самолётов, спросили, что решило успех боя, он сказал: «Слётанность группы!».

В конце 1944 — начале 1945 годов Советские ВВС вели длительные бои в небе Венгрии. В один из дней группа лётчиков 31-го авиаполка под командованием Николая Краснова уничтожила сразу 9 самолётов противника.

Служебные дела Николая Фёдоровича были отнюдь не столь блестящи как боевые. Человек независимый и гордый, он терпеть не мог чиновничьего надзора и попыток начальственного вмешательства в методы ведения боёв. Его же постоянно дергали, переводили из части в часть. При этом, несмотря на выдающиеся результаты боевой работы, в течение 2-х лет до самой своей гибели он оставался почти в одном и том же звании и должности.

…Полк, в котором служил Николай Краснов, только что перелетел на аэродром южнее Будапешта. Шла многодневная битва за столицу Венгрии.

6 января 1945 года с рассветом нашим истребителям надо было прикрыть наступление войск, сосредоточенных на правом берегу Дуная. Предстояли тяжёлые бои на земле и в небе. И бои начались. По несколько вылетов в день, и каждый раз Николай Краснов возвращался с победой. 26 воздушных боёв провёл он над Будапештом и уничтожил 8 самолётов противника.

В Ясско-Кишиневской операции, а позднее в боях в странах Юго-Восточной Европы он довёл число своих личных побед, как минимум, до 44 и погиб 29 января 1945 года при выполнении боевого задания в Венгрии, недалеко от озера Балатон. Ему шёл 31-й год.

По одной из версий случившегося, во время выполнения задания лётчик заметил на подступах к аэродрому немецкий самолёт-разведчик Ju-88. Сердце воздушного бойца не вытерпело, и он погнался за противником. По всей вероятности, Краснов таранил «Юнкерса». Его последнее сообщение по радио было лаконичным: «Срубил фрица!»

Лётчик, к сожалению, не вернулся на аэродром. Перетянув через Дунай повреждённую машину, он спланировал на левый берег, угодил на старые окопы, и истребитель скапотировал. Николай оказался зажатым в кабине самолёта, повиснув головой вниз на привязных ремнях. Наших солдат поблизости не оказалось. Когда же поисковая группа добралась до машины Краснова, лётчик был уже мёртв, он умер от кровоизлияния в голову…

4 февраля 1945 года в газете выездной редакции «Правда» о Николае Краснове говорилось, что «его подвиги на фронте поистине изумительны».

В архиве Министерства обороны СССР, уже после войны, был найден документ на представление ему звания «Подполковник» и материалы для награждения второй «Золотой Звездой» Героя Советского Союза…

Данные о количестве проведённых им боевых вылетов противоречивы, наиболее достоверными представляются данные из наградного листа Николая Краснова, подписанного его другом и соратником, командиром 31-го ИАП Г. Д. Онуфриенко, где сказано, что к февралю 1944 года майор Краснов «произвёл 324 боевых вылета, из них на сопровождение — 102, на прикрытие войск — 108, на разведку — 78, на штурмовку — 36». На МиГ-3 он совершил 130 боевых вылетов, на ЛаГГ-3 — 19, остальные — на Ла-5. Провёл более 100 воздушных боёв, в которых сбил 1 Не-111, 4 Ju-88, 3 Ju-52, 3 FW-189, 2 Ме-110, 4 Ju-87, 26 Ме-109, 1 FW-190. Принимал участие в боевых действиях на Северо-Западном, Брянском, Юго-Западном, Сталинградском, Степном, 3-м Украинском фронтах.

Героев Советского Союза обычно хоронили на родной земле, но поскольку ближайшим городом в полосе 3-го Украинского фронта была Одесса, друзья провожали его в последний путь там. Городская газета писала в те дни:

krasnov6«Верного сына нашей Родины, бесстрашного сталинского сокола майора Краснова знала вся страна. Где бы ни воевал Краснов, везде его путь отмечен сбитыми им вражескими самолётами. Под Курском, Белгородом, Краматорском валяются обломки немецких машин. Это его работа. Только в боях за Запорожье Краснов сбил 11 самолётов противника, а всего он уничтожил на своём истребителе 46 вражеских самолётов.

Грозное имя советского аса вызывало у врага страх. Дорого заплатили фашистские бандиты за свои налёты на мирные советские города и сёла, за смерть советских людей. Вечная память тебе, Николай Фёдорович, и слава! Родина никогда не забудет твоих подвигов, и имя твое войдёт в великую книгу героической борьбы советского народа за свою честь, свободу и независимость».

В Одессе живут жена Краснова — Евдокия Никифоровна, много лет проработавшая в ОКБ-19, его дочь Ирина и внук Александр.

Именем Героя названы улица в городе Гороховец, микрорайон и улица в Перьми, где установлены 2 мемориальные доски  (одна на доме, где он жил, по улице Героев Хасана)  и в Киеве.

Твеленев Михаил Степанович

tvelenev1

Герой Советского Союза Твеленев Михаил Стапанович

Родился 20 июля 1920 года в селе Перевоз, ныне Ржаксинского района Тамбовской области, в семье крестьянина. Воспитывался в семье деда. С 1936 года жил в Москве. Окончил 7 классов и узловую школу фабрично-заводского ученичества. Работал слесарем в московском депо Октябрьской железной дороги. В 1938 году был зачислен в железнодорожный аэроклуб и рекомендован в школу лётчиков-истребителей. С 1939 года в рядах Красной Армии, в том же году окончил Борисоглебскую военную авиационную школу лётчиков.

С июня 1941 года младший лейтенант М. С. Твеленев в действующей армии. До 18 августа 1941 года, в составе 69-го ИАП, участвовал в героической обороне Одессы. С апреля по июль 1942 года воевал в составе 792-го ИАП. Затем был командиром звена 10-го отдельного учебно-тренировочного полка 8-й Воздушной армии, откуда добился 30 июня 1943 года возвращения в свой родной 69-й, ставший уже 9-м Гвардейским ИАП.

К сентябрю 1944 года командир звена 9-го Гвардейского истребительного Одесского авиационного полка  (303-я истребительная авиационная дивизия, 1-я Воздушная армия, 3-й Белорусский фронт)  Гвардии старший лейтенант М. С. Твеленев совершил 290 боевых вылетов, участвовал в 110 воздушных боях, сбил лично 16 и в составе группы 28 самолётов противника.

23 февраля 1945 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

К маю 1945 года Гвардии капитан М. С. Твеленев довёл число боевых вылетов до 420. Участвуя в 130 воздушных боях увеличил счёт личных побед до 18.

После войны продолжал служить в ВВС. В 1950 году окончил Высшие лётно-тактические курсы. В период с февраля 1951 года по июль 1965 года был лётчиком-испытателем в НИИ ВВС, участник войсковых испытаний самолёта МиГ-21. Одним из первых в стране в 1961 году удостоен звания «Заслуженный лётчик-испытатель СССР». С 1966 года Гвардии полковник М. С. Твеленев — в запасе. Жил в городе Щёлково Московской области.

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени  (пять), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды  (дважды); медалями.

*     *     *

После окончания военного училища Михаил Твеленев попал на службу в 69-й авиаполк, расположенный близ города Одессы. Близость к границе диктовала свои законы бдительности и высокой боевой готовности. Поначалу казалось, что учёба далеко позади. Ведь они лётчики-истребители. Сядут в кабины «Ишачков» и будут бороздить бескрайнее небо, выписывать фигуры в зонах. Но их заставили тренироваться и ещё раз тренироваться.

На первый взгляд это были обычные тренировки. Но если в школе инструктора старались создать для учлёта как можно лучшие условия, чтобы он успешнее выполнил задание на полёт и быстрее закончил учебную программу, то здесь, в полку, лётчикам ужесточали условия выполнения полётов, старались, чтобы каждый полёт походил на настоящий боевой вылет.

«Учиться воевать, пока ещё нет войны», — было требованием тех дней в этом истребительном полку.

Твеленев был определён в эскадрилью, которой командовал капитан Ю. Б. Рыкачев. Он ждал каждый лётный день как праздника. Благодаря своей настойчивости, первым из молодых лётчиков полка в апреле 1940 года показал отличные результаты в проверочном полёте с Рыкачевым и в тот же день получил разрешение на самостоятельные полёты на боевом самолёте И-16. В те июньские дни 1941 года тренировочные полёты в полку чередовались с вылетами по тревоге.

С 15 июня Твеленев вместе с лётчиками Гулибиным и Никоновым был включён в расчёт для несения боевого дежурства на самолётах И-16, на которых, кроме боевых комплектов к пушкам и пулемётам, подвешивались также реактивные снаряды, на балки, которые имелись лишь на 4 самолётах полка.

Заступив на дежурство в ночь с 21 на 22 июня 1941 года, Твеленев вместе с техником звена Цукановым и техником самолёта Забышным тщательно осмотрел машину, затем занял своё место в кабине И-16. В 3 часа зазвонил телефон и прозвучал условный сигнал. В дежурном звене заканчивали пробу моторов, когда весь полк по тревоге прибыл на аэродром. Михаил Твеленев, как и многие в полку, поначалу не мог до конца поверить в то, что началась война. А потом просил своих командиров лишь об одном — включить в боевой расчёт, который будет чаще вылетать на встречу врагу.

Уже первые дни войны показали, что то, о чём просил Михаил, в последующем стало обычным, повседневным занятием лётчиков полка. В составе звена Твеленев 23 июня вылетел на аэродром Тарутино, с которого группа в составе 5 «МиГов», 9 «Чаек» и 3 И-16 почти 2 дня производила по 3-4 боевых вылета на штурмовку вражеских артиллерийских позиций па реке Прут. На звено самолётов И-16, имеющих реактивные снаряды, возлагались особо ответственные задачи: сопровождение ТБ-3, перевозивших технический состав 146-го авиаполка, полёты в Тирасполь и Котовск. Затем их посадили на второй аэродром, где вторая эскадрилья Рыкачева взаимодействовала с «Чайками» 11-го авиационного полка.

В один из тех дней 5 Ме-109 штурмовали их аэродром в Цебриково. В дежурном звене были Голубев, Твеленев и Сафронов. Они едва успели сесть в самолёты. Запустив двигатель машины Голубева, стартер ещё мчался к самолёту Твеленева, когда «Мессеры» уже открыли огонь. Лётчики успели взлететь. Твеленев оторвался от земли и только начал убирать шасси, как был атакован двумя Ме-109. Он связал их боем. Вражеские истребители, прекратив штурмовку, бросились на Твеленева. Воспользовавшись этим, остальные наши самолёты взлетели с аэродрома н отогнали «Мессеров».

Именно в те труднейшие дни он, тогда младший лейтенант, повёл счёт сбитых им самолётов противника. Его первые атаки на вражеские бомбардировщики и истребители были неожиданны. Молодой лётчик смело, решительно открывал огонь с малых дистанций. Эскадрилья, в которой служил Твеленев, за 3 суток сбила 19 самолётов противника, половину которых составляли бомбардировщики, и не потеряла ни одной своей машины.

По мере приближения вражеских войск к городу нашим лётчикам всё чаще приходилось переключаться на поражение наземных целей. Михаил Твеленев, отлично владея техникой пилотирования, метко поражал врага всеми огневыми средствами, имевшимися на борту самолёта. Так, например, в середине июля 1941 года эскадрилья, в которой он служил, подлетела к северной части Днестровского лимана. С высоты 400 метров была видна как на ладони переправа через реку. Сплошной лавиной её форсировала конница противника. Ещё больше сосредоточилось её на западном берегу. Первая атака эскадрильи была столь стремительна, что противник не сумел сделать ни единого выстрела из зениток. Весь огонь с воздуха из пулемётов наши лётчики сосредоточили на водной глади лимана, заполненной переправляющимися конниками. Последующие атаки пришлись по войскам противника на западном берегу Днестра — туда сбросили бомбы. Врагу был нанесён большой урон, а эскадрилья вернулась на аэродром без потерь.

Запомнился также полёт в район Болгарайки, где майор Л. Л. Шестаков вёл группу штурмовать конницу противника. Твеленев так увлёкся штурмовкой, что, когда группа уже ушла, сделал ещё 2 захода. На свой аэродром возвращался без единого патрона и горючего. Много неприятного пришлось выслушать от Шестакова, но все обиды остались позади, когда на другой день командир взял его в состав вылетавшей на боевое задание группы ведомых им самолётов.

Ещё большей любовью проникся состав полка к Твеленеву, когда тот прикрыл в бою командира эскадрильи П. В. Полоза и, несмотря на повторные атаки вражеских истребителей, сопровождал его, раненого, до посадки на своём аэродроме.

Отмечая проявление некоторой медлительности как качество, присущее Твеленеву в обыденной жизни, бывший комиссар полка Гвардии подполковник Н. А. Верховец впоследствии указывал на важную для Твеленева черту:

— Он был медлителен, но вот одна деталь: Михаил никогда не запаздывал с вылетом на боевое задание, всегда успевал туда, где он был более всего нужен как боец. Это говорит об огромной его самодисциплине.

Тяжёлым для лётчиков полка был боевой вылет 9 августа. Группа из 12 И-16 атаковала скопление пехоты противника и автотранспорта в районе Каторжино. В районе цели наши самолёты были обстреляны огнём зениток. Вели воздушный бой с 20 румынскими PZL-24. В результате 5 самолётов противника были сбиты. В том вылете Твеленев участвовал в составе пятёрки капитана Ю. Б. Рыкачева, которая сбила 3 PZL-24. В одной из атак прямым попаданием был разбит картер мотора, и Михаил приземлился в поле в районе станции Карповка. Едва успел отбежать на безопасное расстояние, как его самолёт взорвался. Твеленев направился в сторону Одессы и в тот же день на попутной автомашине добрался до полка.

В грозные дни начального периода Великой Отечественной войны Твеленев поднимал свой самолёт в воздух по 6-7 раз в день — наши лётчики мужественно отражали натиск наземного и воздушного противника. В этой сложной обстановке приходилось одновременно штурмовать врага на земле, вести ожесточённые воздушные бои с его истребителями и бомбардировщиками.

Во время обороны Одессы Твеленев в каждом боевом вылете действовал энергично, с выдумкой, искусно маневрировал среди разрывов зенитных снарядов, поражал врага с малых высот, а в воздушных боях уничтожал вражеские самолёты с коротких дистанций. Высокое чувство патриотизма, глубокое сознание ответственности перед Родиной, верность долгу, ненависть к врагу делали Михаила неуязвимым.

…По данным воздушной разведки, к городу приближалась колонна вражеской конницы. Дежурная эскадрилья, в которую входило и звено Твеленева, поднялась в воздух. На предельно малой высоте лётчики атаковали вражеских кавалеристов, сделав по 3-4 захода, сбросили бомбы. В это время появились истребители противника. Со стороны солнца, с большой высоты группа Me-109 устремилась в атаку. Завязался бой. Твеленев и его товарищи на встречных курсах отбивали атаки противника оборонительным кругом, оттягиваясь к своей территории. Боеприпасы были на исходе. Михаил вёл огонь с коротких дистанций, старался обеспечить выход из атаки своего ведущего. Флагманский «Мессер» увлёкся атакой, вошёл в параметры оборонительного круга советских истребителей и сразу же был сбит. Прекратив атаки, противник со снижением покинул район боя.

Однажды Михаил Твеленев вылетел в паре на воздушную разведку и, уже возвращаясь, в ближнем тылу обнаружил вражеское дальнобойное орудие, которое вело огонь по городу. Действовать пришлось по обстановке. Построение маневра сводилось к поражению цели бомбами с первого захода, зона зенитного огня преодолевалась на предельно малой высоте. И когда отходили от поражённой цели, разрывы зенитных снарядов чёрными и белыми шапками покрывали всё пространство вокруг самолётов.

В общей сложности при защите Одессы Михаил Твеленев совершил 60 штурмовок, провёл 40 воздушных боёв.

Последний бой в небе Одессы сложился для Твеленева неудачно. 18 августа, вылетев в составе группы правым ведомым у Рыкачева, он после набора высоты увидел 4 Ме-109, которые шли встречным курсом. Михаил приготовился к атаке в лобовую.

Немцы, заметив нашу группу, продолжали полёт, не меняя курса, и, когда приблизились, неожиданно открыли огонь первыми. На самолёте Твеленева был повреждён фонарь. Сам он получил осколочное ранение в лицо. Развернувшись в сторону своего аэродрома, Михаил обнаружил, что отказала система управления. Он совершил вынужденную посадку в районе Раздельной. При этом самолёт его разбился. Сам он, тяжело раненный, попал в госпиталь, где ему пришлось пробыть до 20 ноября 1941 года.

*     *     *

После госпиталя Михаил был направлен в ещё только формирующийся 792-й истребительный авиаполк, который находился в Закавказье. Обстановка с каждым днём осложнялась, и, чтобы успешно противостоять господствовавшей в то время авиации противника, приходилось собирать и объединять самолёты не только одного полка, но и дивизии. Так, в июне 1942 года по приказу командира дивизии полковника Степичева была собрана сводная группа из 4 Ил-2 и 5 ЛаГГ-3 с тем, чтобы под прикрытием полка Як-1 штурмовать вражеский аэродром в Харькове.

Взлетев к вечеру, наши лётчики над Купянском сделали круг, поджидая, когда присоединятся «Яки», вышли к цели и с ходу пошли на штурмовку. Твеленев был в звене заместителем командира эскадрильи И. А. Пишкана. Огнём вражеских зениток был сбит один «ЛаГГ». Но и наши истребители были начеку и уничтожили 2 «Мессера», взлетевшие с аэродрома.

Бой был в разгаре, когда подошли «Яки» и сразу же вступили в схватку. В первой стычке с «Мессерами» один «Як» загорелся. Твеленев был к нему ближе других и, убедившись, что Ме-109 не погнались за горящей машиной, решил взять его под защиту. Лётчик на «Яке» приземлился вблизи вражеских позиций. Грозящую ему опасность Твеленев оценил в один миг и решил сесть рядом с горящим самолётом. Он видел, как лётчик «Яка» покинул кабину, как из-за леса мчались к нему вражеские мотоциклисты. «Только бы успеть, только бы опередить немцев!» — этой мыслью жил в эти минуты Михаил и, не выбирая площадки, с ходу пошёл на посадку. И вот машина остановилась возле горящего «Яка», лётчик втиснулся в люк фюзеляжа, и Михаил дал обороты мотору на взлёт.

Очереди немецких мотоциклистов были запоздалыми, и ЛаГГ-3 благополучно прибыл на свой аэродром. Героем дня стал Михаил Твеленев, которого представили к награждению орденом Красного Знамени.

После переформирования полка, Твеленев в июле 1942 года был направлен командиром звена 10-го отдельного учебно-тренировочного полка 8-й Воздушной армии. Там ему 17 августа было присвоено звание лейтенанта. В этой части он пробыл до 30 июня 1943 года, занимаясь подготовкой командиров звеньев для Воздушной армии. Во время учёбы Твеленев за день мог совершать до 135 полётов по кругу и до 13 полётов в зону. Никто в полку не мог с ним сравниться в этом. Здесь он получил ещё один орден Красного Знамени.

*     *     *

Всё это время его не покидала надежда вернуться в 9-й Гвардейский полк, где были его друзья, где он прошёл хорошую боевую школу. В конце концов командование поддержало его стремление. Твеленев был назначен в 9-й ГвИАП командиром звена.

Шестаков, Алелюхин, Верховец, Никитин, Королёв, почти весь старый инженерно — технический состав помнили Твеленева и с радостью встретили его возвращение. Он вошёл в состав 1-й эскадрильи, которой командовал его однокашник по Борисоглебской школе и соратник по героической обороне Одессы, Гвардии капитан А. В. Алелюхин. Уже в первых боях Твеленев показал, что не забыл уроков, полученных в Одессе и в боях на Юго-Западном фронте.

Высок был накал боевых будней лётчиков 9-го Гвардейского Одесского авиационного полка. Основная их задача состояла в завоевании превосходства в воздухе. Для этого вырабатывалась новая тактика, бои велись на вертикальных маневрах. Новые товарищи Твеленева, такие как Амет-Хан Султан, Дранищев, Байков, Карасёв, Ковачевич — были достаточно опытными лётчиками, каждый из них не раз встречался с известными асами эскадр «Рихтгофен» и «Удет», имел на своём счету не один сбитый самолёт врага. Полк вёл ожесточённые бои с рассвета до темноты.

На основе опыта, приобретённого в боях под Одессой, Михаил Твеленев стал вырабатывать новые тактические приёмы, свойственные его бойцовскому характеру. Он строил маневр так, чтобы поражать врага с первой атаки, используя скорость, высоту и маневренность Як-1.

В один из дней Твеленев в составе группы вылетел на свободную охоту. Обстановка в воздухе была напряжённой. Немцы дрались упорно. Всегда внимательный в боевой обстановке Твеленев издали увидел, как в лучах солнца что — то блеснуло. Оказалось, что это вражеский разведчик Ju-88. Тут же появились и две пары «Мессеров», прикрывавшие разведчика. Последовал отвлекающий маневр пары из группы Твеленева, и вот уже враги ввязались в бой. Этого было достаточно, чтобы «Юнкерс» оказался в прицеле у Твеленева. А как только вспыхнул разведчик, «Мессеры» убрались восвояси.

Весной 1943 года, в исключительно напряжённые дни налётов противника на Ростов, старший лейтенант Твеленев снова поднимал свой «Як» по 5-6 раз в день. Однажды эскадрилья, в которую он входил, была поднята по тревоге, поданной по системе воздушного наблюдения, оповещения и связи. Через несколько минут полёта впереди, на высоте 4000 метров, лётчики увидели, что с юга идут 9 девяток бомбардировщиков Ju-88 под прикрытием большой группы истребителей. Занимая исходное положение для атаки, наши лётчики успели заметить, что с запада на одной высоте с ними приближается ещё одна группа Ju-88 с внушительным прикрытием, а с севера идёт 3-я группа бомбардировщиков. Все эти группы, эшелонированные по высоте, держали курс на Ростов.

И вот впереди, несколько ниже, головной клин ведущей девятки «Юнкерсов». Вражеские истребители прикрытия чуть приотстали. Эскадрилья «Яков» стремительно атаковала Ju-88 сверху. Ударила с близкой дистанции по ведущим девяток, проскочила строй. Несколько «Юнкерсов» загорелось. Строй противника заколебался. Его бомбардировщики, шарахаясь от горящих машин, мешая друг другу, начали разворачиваться, поспешно освобождались от бомбового груза. Истребители прикрытия бросились было к «Якам», но, не решаясь далеко отойти от своих бомбардировщиков, атаковать не рискнули.

Пользуясь замешательством противника, наша эскадрилья атаковала вторую группу бомбардировщиков. И так как вражеские истребители прикрытия находились над «Юнкерсами», атака эта производилась с нижней полусферы боевым разворотом всеми сразу. Ударили по ведущим девяток и стали уходить со снижением. Истребители прикрытия бросились за «Яками». Но эскадрилья успела занять оборону, и первый же «Мессер», рискнувший атаковать их, был тут же сбит. Подоспевшие к этому времени в район воздушного боя другие группы наших истребителей воспользовались тем, что «Мессеры» ввязались в бой, начали бить с разных направлений всю группу Ju-88. Бомбардировщики противника, беспорядочно сбрасывая бомбы, со снижением стали уходить в расположение своих войск…

В результате многодневных боёв наши лётчики сумели удержать превосходство в воздухе; противник понёс большие потери, стал менее активен.

В дальнейшем старший лейтенант Твеленев принимал активное участие в прорыве Миус — фронта, в освобождении Таганрога, при прорыве обороны противника на реке Молочной. Однажды, под Мелитополем, он вылетел в составе эскадрильи, в ударной группе прикрытия командира Белого, на сопровождение своих бомбардировщиков. В районе цели — это было большое скопление войск противника — бомбардировщики сбросили бомбы. И в тот момент, когда они ложились на обратный курс, появились 3 группы вражеских истребителей.

Немцы стремились догнать группу Белого. Но старший лейтенант Твеленев принял бой на себя. Используя преимущество в высоте и скорости, непрерывными атаками он вынуждал противника терять высоту, давал возможность своим бомбардировщикам оторваться от погони. Отбив атаки 2-х групп истребителей, Твеленев был вынужден вступить в воздушный бой с 3-й, более настойчивой группой Ме-109, которая стала набирать высоту. Михаил атаковал ведущего и сбил его; напарник командира Байков сбил второй вражеский самолёт. Этого оказалось достаточно, чтобы остальные «Мессеры» ушли из района боя.

И так бой за боем. Как-то, вылетев в составе шестёрки Як-1 на отражение бомбардировочной авиации противника, Твеленев над линией фронта встретил группу пикировщиков Ju-87, шедших под прикрытием Ме-109. Наши истребители, зайдя со стороны солнца, произвели стремительную атаку. С первого же захода Твеленев сбил «Юнкерс». При выходе из этой атаки 2-й самолёт противника уничтожил его ведомый.

Через несколько дней Твеленев в группе из 6 самолётов, прикрывая наземные войска, атаковал 27 «Юнкерсов», которые шли под прикрытием Ме-109. Группа сбила 2 бомбардировщика и 1 «Мессер». Не потеряв ни одного своего самолёта, наши лётчики не дали противнику сбросить бомбы на цель.

В следующий боевой вылет, сопровождая группу «Ильюшиных», которая штурмовала вражеский аэродром, Михаил Твеленев заметил, как с соседнего аэродрома начали подниматься FW-190, чтобы ударить по нашим штурмовикам. Правильное распределение сил, решительные атаки советских авиаторов заставили истребители противника принять оборонительный бой. В короткой схватке были сбиты 2 «Фоккера».

В июле 1943 года полк вёл боевые действия на Южном фронте. 17 июля, будучи в паре со старшим лейтенантом Е. П. Дранищевым, Михаил участвовал в воздушной схватке и сбил один «Юнкерс». А через день в районе Куйбышево Запорожской области в коротком бою уничтожил вражеский истребитель Ме-109. И все увидели в Михаиле возмужавшего, окрепшего бойца.

К боям он был жаден. В короткий срок освоил новый самолёт Р-39 «Аэрокобра» и стал одним из лучших мастеров пилотирования на этой машине.

Вообще говоря, способность к освоению новых машин была у него удивительная. Всеми отмечалась особая лёгкость, с которой Твеленев переходил с одного типа самолёта на другой, и вместе с тем бросалось в глаза то, как тщательно изучал он новую машину, критически оценивал свои знания, боясь упустить даже самую незначительную мелочь. Очень тщательно готовился к каждому вылету. «Это у него от Чкалова», — говорили те, кто помнил ещё школьное увлечение Твеленева полётами «по-чкаловски».

Много хлопот причинил своим учителям и инструкторам в Борисоглебской военной школе имени В. П. Чкалова неугомонный курсант Твеленев — всё ему было мало. «Полётов маловато», — начал он говорить уже на 2-й день после первого самостоятельного полёта.

«Боевой, энергичный и решительный на земле и в воздухе», — писал в аттестации Твеленева инструктор Фомичёв. «Настойчив в достижении цели», — делал заключение командир отряда Петровец. «Летать любит, летает хорошо, смело, уверенно», — записал в выводах начальник школы полковник Ухов.

69-й авиационный полк стал для Михаила Твеленева школой войны и первой вехой на славном пути к заветной цели — «Летать, как Чкалов!»…

Михаил мечтал после войны стать лётчиком-испытателем. Эта мечта ещё больше окрепла в нём после того, как ему и Амет-Хану Султану поручили «оседлать» трофейный Ме-109 и во фронтовом небе выявить его сильные и слабые стороны. Это тоже нужно было для боя, победы над врагом.

Позднее Михаил назовёт это время началом своей испытательской работы. Тогда же, получив новую «Аэрокобру», он досконально изучил её, чтобы уже 17 августа пойти на ней в бой.

20 августа в районе Мариновки Твеленев уничтожил 2 самолёта противника. На следующий день за образцовое выполнение боевых заданий командования он был награждён именными часами, которые вручил ему представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза А. М. Василевский.

*     *     *

Позади уже остались бои на мелитопольском участке Южного фронта, где Твеленев произвёл 30 боевых вылетов, провёл 7 воздушных боев, сбил 3 самолёта противника. 30 ноября, выполняя задание по прикрытию наземных войск, 8 «Аэрокобр» встретили группу вражеских бомбардировщиков, которых сопровождали «Мессеры». Заметив первым противника, Михаил устремился в атаку и с короткой дистанции сбил «Хейнкель». При выходе из атаки он вступил в бой с истребителями и после непродолжительной схватки уничтожил «Мессер».

В январе 1944 года Твеленев уже летал в районе Одессы. Здесь в полётах на свободную охоту Михаил сбил 1 вражеский самолёт. Перед Крымским наступлением он уничтожил на дорогах 50 автомашин, 2 паровоза, 5 тягачей, много повозок и живой силы противника.

24 апреля в 5 километрах западнее местечка Чоргунь Твеленев сбил «Фокке-Вульф», а через несколько часов — ещё один вражеский самолёт. 10 дней спустя лётчик снова праздновал победу, сбив очередной «Фоккер».

8 мая — в последний день боёв за Севастополь — Твеленев участвовал в вылете истребителей на штурмовку Херсонесского аэродрома. В строю 3-х девяток он был последним в паре с С. М. Елизаровым. Когда 4 FW-190, наседая на наши бомбардировщики, уже были готовы отогнать их от цели, Михаил атаковал истребителей и, связав их боем, дал возможность нашему подбитому Пе-2 уйти от опасности. В упорном воздушном бою он сбил один «Фоккер» и невредимым возвратился на свой аэродром, где был отмечен в числе наиболее отличившихся в этот день лётчиков полка.

Боевые товарищи  (слева направо):  Г. Байков, М. Твеленев и С. Елизаров

Боевые товарищи (слева направо): Г. Байков, М. Твеленев и С. Елизаров

29 сентября 1944 года Твеленев был представлен к высшей награде — званию Героя Советского Союза. На его боевом счету уже было 290 боевых вылетов, в 110 воздушных боях он лично сбил 16 и в составе группы — 28 самолетов противника. В наградном листе И. В. Тимофеенко писал: «Сколько бы ни встречалось ему вражеских самолётов, Твеленев никогда их не считал — он уничтожал противника. А уничтожал потому, что обладал высоким мастерством ведения боя…»

В конце 1944 года, после получения и освоения полком новых самолётов Ла-7, он был направлен на 3-й Прибалтийский фронт, войска которого вели бои в Восточной Пруссии. Продолжая участвовать в боевых действиях до последнего дня Великой Отечественной войны, сбил ещё 2 вражеских самолёта.

В конце января 1945 года разгорелись ожесточённые бои в Восточной Пруссии. Однажды, в районе Гольдана, его группа встретила свыше 40 «Юнкерсов». До расположения советских войск оставалось всего несколько километров и наши истребители решительно ринулись на врага, 2 «Юнкерса» сразу же были сбиты. Некоторые бомбардировщики, сбросив смертоносный груз куда попало, стали спасаться бегством. Но одна группа упорно продолжала пробиваться вперед. Наши истребители, выйдя из атаки, дружно навалились и на неё. И ещё 2 «Юнкерса» рухнули на землю… Налёт вражеской группы был сорван.

В другой раз, над Пиллау в составе группы, с ведомым лейтенантом Галетой, он встретил 6 Ме-109. С первой атаки сбили 2 «Мессера». На аэродром вернулись без потерь.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года командир звена 9-го Гвардейского истребительного авиационного Одесского Краснознамённого полка Гвардии старший лейтенант Михаил Степанович Твеленев был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»   (№ 4692).

29 апреля 1945 года, в один из последних боевых вылетов, в паре с младшим лейтенантом Кушнарёвым, он встретил 4 FW-190 и в коротком ожесточённом бою на высоте 800 метров сбил один самолёт. Так воевал и побеждал отважный советский лётчик Михаил Твеленев. Он жёг «Мессеры», «Фоккеры» и «Юнкерсы» в небе Одессы, Ростова, Сталинграда, Севастополя, Донбасса, Кёнигсберга, Берлина…

Последние боевые вылеты Михаил совершил 1 и 2 мая 1945 года, а через несколько дней вместе со всеми однополчанами радостно встретил окончательную победу над фашистской Германией.

tvelenev3На дорогах войны происходили порой удивительные встречи. Уже ближе к концу Великой Отечественной, далеко от Родины, Герой Советского Союза лётчик Михаил Твеленев встретился… с родной сестрой. Фотограф запечатлел этот радостный момент в их жизни. Так и остались на фотографии эти два прекрасных человека молодыми и счастливыми. И красивыми тоже!

Михаил Степанович Твеленев прошёл всю войну, и когда она закончилась, продолжал служить в авиации. Овладев мастерством пилотирования на реактивном истребителе, он участвовал в первом воздушном параде реактивных самолётов 1 мая 1947 года, и 16 мая того же года был награждён ещё одним орденом Красного Знамени. Через 2 года ему присвоили звание Гвардии майора. Тогда же у него появилась возможность учиться. И в январе 1950 года Твеленев был направлен на Высшие офицерские курсы.

Учился он отлично. Но мысль об испытательской работе не покидала его и здесь, хотя он понимал, что для этого у него пока недостаточное образование.

Незадолго до завершения Твеленевым учёбы курсы посетил начальник НИИ ВВС генерал-лейтенант авиации А. С. Благовещенский, чтобы отобрать лётчиков для испытательской работы. Твеленев решил использовать последнюю возможность и попросился к нему на приём.

— Летать я умею, — сказал он Благовещенскому, — образование получу, работая у вас. Быть испытателем — моя мечта, которая не покидала меня даже в годы войны… Поймите меня!

tvelenev2Его поняли. Известный лётчик-испытатель А. Г. Терентьев проверил у Твеленева технику пилотирования. Были даны 20 оценок, и все — «отлично».

С тех пор много лет Михаил Степанович находился на испытательской работе. За успешные испытания неоднократно награждался правительством, а в 1961 году ему, одному из первых в стране, было присвоено звание «Заслуженный лётчик-испытатель СССР».

А потом, как эта неизбежно бывает, наступил день, когда Михаил Степанович вынужден был оставить полёты. Возраст и здоровье дали о себе знать. Однако он не оставил авиацию, дело, которому отдал всю жизнь. «Страстно влюблённый в небо, он и сейчас живёт высотой, — писала о Твеленеве в своей книге Марина Попович. — Как всегда, его и сейчас можно видеть среди лётчиков. Вместе с ними он едёт на аэродром, проверяет самолёты, даёт советы молодым, отчитывает за оплошность, если такая случается. И всё это после того, как строгая медицинская комиссия вынесла свой приговор и отстранила его от лётной работы. Человек приходит на аэродром, чтобы ощущать его шум, дыхание, чтобы видеть небо, грохочущее песнями турбин».

Любили и тянулись к Михаилу Степановичу авиаторы. В день его 50-летия ведущие боевые лётчики и лётчики — испытатели нашей страны писали Твеленеву:

«…Мы сердечно поздравляем Вас с днём рождения. 50 лет — знаменательная дата в жизни каждого человека, но иному не хватило бы и сотни лет, чтобы прожить их так же насыщенно и интересно, как прожили Вы свои 50.

Мальчишкой — на фронт. Множество обгорелых хвостов со свастикой вогнал в землю лихой русский лётчик Миша Твеленев. А сразу после войны — испытательская работа, первые сверхзвуковые самолёты. Первые динамические потоки, десятки типов освоенных самолётов, целая плеяда лётчиков, обученных Вами, и ныне успешно продолжают дело, которому Вы отдали столько сил и энергии…

Дорогой Михаил Степанович!  Время берёт своё, но мы не забываем Вас. Ваше замечательное мастерство, увлеченность и одержимость любимым делом, будь то испытания новой машины или шахматная партия, человеческая скромность и простота до сих пор служат нам примером…»

Таким жил и дарил радость общения этот удивительный человек, при жизни вошедший в легенду. Сегодня о нём знает вся страна, и многим молодым авиаторам хотелось бы прожить свою жить, как он.

С 1965 года Гвардии полковник М. С. Твеленев — в запасе. Жил в посёлке Чкаловский  (в черте города Щёлково)  Московской области. Скончался 25 апреля 1985 года. Похоронен на кладбище деревни Леониха Щёлковского района. В посёлке Чкаловский (улица Ленина)  на стене дома № 4, в котором в 1971-1985 годах жил Герой, установлена мемориальная доска.

Из воспоминаний летчика-испытателя полковника

Марины Попович

Какие только работы не проводил наш лётный состав! От «растрясочного» полёта до взлётов с катапульты. Эту уникальную работу поручили В. Г. Иванову и М. С. Твеленеву.

Михаил Степанович Твеленев был тоже нашим учителем. Это «загадка русской природы», говорила о нём О. Н. Ямщикова. В то время она была ведущим инженером по лётным испытаниям и провела много испытательных работ с Героем Советского Союза, заслуженным лётчиком-испытателем Твеленевым.

Михаил Степанович Твеленев нам, молодым, очень нравился какой-то своей необыкновенной самобытностью и противоречивостью. О. Н. Ямщикова рассказывала: «Он на вид невысокого роста, руки крупные, крепкие. Ходит раскачиваясь, наклонившись вперед, как бы рассекая воздух. Волосы русые, непослушные, всё время тщетно старается пригладить назад кудрявый чуб. Взгляд любопытный. Глаза светлые, серо-голубые, полны удивления. Создается впечатление детской непосредственности. Понимает всё быстро, с ходу… Работать с ним по-человечески просто и хорошо. Как-то захожу рано утром в учебный класс, а он сидит и пишет:

— Что это ты, Миша, так рано?

Смущённо отвечает:

— Вот, смотри, написал раздел для инструкции лётчику.

Исписана целая тетрадь, чётко, аккуратно, по пунктам.

— Когда же ты писал?   Ведь вчера ещё её не было.

— Как не было?   Была в голове. Сел вечером писать и не заметил, как рассвело. Да, ты не удивляйся и не сомневайся, я всё продумал, вынашивал долго и на испытаниях проверил.

Я не знаю человека, в ком бы так уживались детское, непосредственное восприятие действительности и мужская смекалка. Медлительный увалень, везде опаздывающий на земле, в полёте он поражает быстротой мысли, скрупулёзной точностью действий.

Запомнилась наша первая совместная опытная работа по заправке топливом в полёте. В шутку из-за сложности её называли «цирк в воздухе». Ведущими лётчиками были назначены Виктор Кипелкин и Миша Твеленев. В Кипелкине я не сомневалась, знала его хорошо. Приходилось с ним раньше летать. Мишу не знала. Внешний облик его и манера держаться вызывали недоверие. «Вот ещё придумали, — досадовала я, — назначили такого увальня на сложнейшую работу, намучаешься с ним». Дозаправка в воздухе — это была борьба за барьер дальности полёта.

Для испытаний оборудовали такой системой истребитель и тяжёлый самолёт — «танкер», который для заправки занимал нужный курс и точно выдерживал высоту и скорость. К нему подходил истребитель, система сцепа захватывала шланг, и после контактирования топливо из «танкера» поступало в баки истребителя. Схема простая, но от лётчика, пилотирующего истребитель, требуется буквально ювелирная работа: так искусно управлять, чтобы точно подойти к тяжёлому самолёту, удержаться на определенном расстоянии, равном длине шланга, аккуратно «положить» крыло на шланг и сохранять своё место в течение всей заправки. Это осложняется тем, что во время заправки самолёт летит на малой скорости при ухудшенной управляемости, и при малейшей оплошности пилота контакт может прерваться, и самолёт будет облит горючим.

Особенно сложно производить сцепку со шлангом ночью… Ведётся поиск самолёта-заправщика, освещают его фарами, отражённый свет ослепляет глаза, видимости почти никакой. Летать в таких условиях мог только способнейший человек, прирождённый лётчик. Так же, как и среди людей других профессий, в авиации есть люди, просто любящие и умеющие хорошо летать, а есть и одарённые люди. И те первые заправки самолёта в воздухе удавались только немногим, и, что самое удивительное, часто с первой попытки.

Медики, проводя тогда впервые психофизиологические обследования, обклеивали лётчиков многочисленными датчиками. И установили, что пульс лётчика-истребителя во время сближения с «танкером» для дозаправки достигал 120 ударов в минуту, а давление крови поднималось до 180 единиц.

«Смотреть дозаправку в воздухе собралось много народа, — продолжает рассказывать мне Ольга Николаевна, — самолёты шли точно над аэродромом.

— Посмотрим «цирк»… Сцепиться и заправиться — это всё равно что в полёте подковать блоху, — сказал один из наблюдавших техников.

Но «цирка» не получилось. Подошли, сцепились, заправились, сели. Всё четко и просто, как на учебной киноленте.

— Ну как, сложно было ? — спросила я у лётчиков.

— Сложновато, — ответил Кипелкин.

— Дорабатывать будем, — сказал Твеленев.

И началось: этот тумблер отсюда переставить сюда. Ручку установить вот здесь. Тут поставить уплотнение. Здесь скорость уменьшить, здесь увеличить. Ходит Твеленев за ведущим инженером, конструкторов убеждает, что-то им доказывает. Летает он безотказно, в любых условиях. Идёт на посадку, самолёт весь облит горючим, а он предупреждает на снижении руководителя полётов, чтобы не помешал кто-нибудь сесть с первого захода. А на земле опять: это переставить сюда, этот прибор убрать, этот установить. Как-то техник с завода говорит мне в сердцах: «Ну и лётчик у вас Твеленев, дотошный до чёртиков!»

— Разве это плохо? — спрашиваю я.

— Нет, пожалуй, хорошо.

Твеленев очень доверчив и отзывчив даже к незнакомым людям. Как-то приходит и говорит: готовьте быстрее самолёт. Полечу.

— Да ты же не обедал!

— Потом. Ты понимаешь, какое дело. Прихожу сейчас на склад посмотреть прибор, а кладовщик грустный какой-то растерянный. У него, оказывается, дочка заболела. Вот слетаю и отвезу её в больницу.

Слетал и отвез, как обещал».

«Одержимый Миша, — говорили про него. А он весь светится, когда делает что-нибудь для людей. Счастливый оттого, что умеет дарить себя людям. А лётное мастерство?   Оно природное в нём, и не от сказки это, что тульский мужик подковал блоху. Тамбовский мужик Миша Твеленев может «подковать блоху» в полёте.

Много летал Михаил Степанович на сложные испытания. Никогда не возвращался из полёта с недовыполненным заданием. Однажды из авиационных частей поступили сигналы, что самолёт Ил-10М плохо «ведёт» себя на штопоре. Потребовалось срочно дополнительно испытать этот самолёт. Испытания его поручили Михаилу Степановичу. Ему предстояло точно установить, что происходит на штопоре с этим довольно простым в управлении самолётом и выработать квалифицированные рекомендации строевым частям.

Начались полёты. Для него это был новый профиль работы. Сначала он «вживался» в машину так, чтобы воспринимать её любое движение как своё собственное. Как опытный лётчик он быстро справился с чувством «необжитости» и приступил к заданию, постепенно приближаясь к штопору. Начал со срыва, то есть только самолёт начнет крениться, чтобы перейти во вращение, как лётчик немедленно его выводит. И так несколько раз. Как будто всё обходилось хорошо: на дачу рулей самолёт реагировал послушно, выходил в горизонтальный полёт без запаздывания.

Требовалось довести штопор до 6 витков. Рассчитал, что за 6 витков штопора с выводом в горизонтальный полёт самолёт потеряет около 4000 метров и ещё 1500-2000 останется в запасе. Но это идеальный случай, на практике часто получается сложнее. Значит, надо начинать штопор с более значительной высоты. А где её взять, если «потолок» самолёта всего только 6000 метров — ведь это не бомбардировщик и не истребитель, «потолок» которых несравненно выше.

Всё тщательно обдумав и рассчитав вместе с инженером, Твеленев приступил к испытаниям.

7 часов утра. Солнце взошло, но ещё не грело, небо чистое. Высота — 5600 метров, почти предел. Доложил на КП о начале выполнения задания. Сбавив обороты, уменьшил скорость и энергично, до отказа нажал на левую педаль. Самолёт как бы затаил дыхание, чуть вздрогнул и, словно брошенный тяжёлый молот, начал вращение, убыстряя его с каждым витком. Первое задание — после третьего витка вывод в горизонтальный полёт. Вот она, шоссейная дорога, словно коричневая лента, разрезающая лес, она показалась второй, а потом третий раз. Пора выводить из штопора! Но рули не поддаются, их словно заклинило. Многотонная машина продолжала энергично вращаться. Всеми силами Михаил Степанович нажал ногой на правую педаль и вслед за этим обеими руками с силой пытался отдать вперёд ручку управления. Однако она словно приросла к его груди. Ценой огромного напряжения ему удалось отклонить её и удержать в этом положении.

Самолёт нехотя вышел из штопора. Выведя его в горизонтальный полёт, Михаил Степанович осмотрелся. До земли оставалось около 800 метров — ещё пара витков, и тогда уже ничего не сделаешь, не хватило бы высоты и не пришлось бы покидать машину. Вот, оказывается, в чём причина сигналов из воинских частей… У лётчиков просто не хватает сил на отклонение рулей. После расшифровки записывающей аппаратуры были определены усилия: на педалях — более 100 килограммов, на ручке управления — более 50. Эксплуатацию самолётов этого типа немедленно приостановили до устранения недостатков.

У Михаила Степановича этот полёт, помимо чисто психологической и физической перегрузки, оставил свой след. Врач отстранил его на 2 недели от полётов: на руках у Твеленева были сорваны ногти, чего он даже не ощутил. Посадку производил в перчатках, заполненных кровью…

Были и такие полёты, когда он определял условия полёта на реактивном самолёте на малых высотах и максимальных скоростях и столкнулся с недопустимо высоким нагревом в кабине, настолько высоким, что застёжки шлемофона обожгли кожу лица, но задание он выполнил… Поступило предложение, что при повреждении руля высоты можно сажать самолёт с помощью триммера. Надо было проверить и отработать посадку, управляя не ручкой, а триммером руля высоты (небольшая поверхность типа пластинки, служит для снятия усилий со штурвала). Твеленев посадил реактивный самолёт, управляя только триммером. Выполняли такие посадки Коровин, Фадеев, Микоян и другие, а затем были написаны рекомендации. Нужно это было для того, что если возникнет неприятность, связанная с рулём высоты в воздухе, и самолёт невозможно будет посадить от ручки управления, то на этот случай есть запасной вариант управления триммером. Твеленев опробовал этот вариант.

Знали мы и о том, что Михаил Степанович проявлял высокое мужество на фронте, в годы Великой Отечественной войны, особенно сражаясь за Одессу: он взлетал прямо с улиц и площадей города. Из легендарного 69-го истребительного полка, в котором сражался Твеленев, вышло 12 Героев Советского Союза. Это был полк советских асов. В одном бою Михаил Степанович проявил не только исключительное мужество, но и высшую человеческую суть…

Было это в 1942 году. Разведка донесла, что на один из аэродромов в районе Чугуева совершила посадку большая группа фашистских самолётов. Командование решило внезапным налётом на аэродром уничтожить вражеские самолёты на земле. С этой целью с полевого аэродрома поднялись штурмовики Ил-2 и 5 истребителей ЛаГГ-3, один из которых вёл Михаил Твеленев. Полёт проходил на предельно малой высоте, ведущим всей группы был однополчанин Твеленева Григорий Буренко.

Приближался ясный июньский вечер. Солнце клонилось к закату. Оно слепило глаза лётчиков, а предельно низкая высота затрудняла ориентировку и поиск аэродрома противника. На бреющем полёте группа пересекла линию фронта. Вражеские зенитчики открыли огонь уже после того, как наши самолёты почти скрылись за горизонтом.

Подлетая к одному из аэродромов, Буренко увидел большое количество фашистских самолётов. Лётчики с ходу ринулись в атаку. Началась штурмовка. Первый заход, разворот, второй заход. Запылал весь аэродром, вспыхнули цистерны с горючим. Пытались взлететь 2 фашистских «Мессера». Наши истребители сбили одного на взлёте, другого — при наборе высоты. Вскоре с соседнего аэродрома появились «Мессеры». Но к этому времени подоспела и новая группа наших истребителей. Завязался воздушный бой. У группы Буренко боезапасы были уже израсходованы, горючего могло хватить только на обратный путь, поэтому она вышла из боя. Лётчики были очень довольны — здорово «всыпали» фашистам!

И тут Твеленев увидел, что из вновь прилетевшей группы падает наш истребитель, оставляя за собой шлейф дыма. Лётчик сумел выправить самолёт и сел в поле недалеко от вражеского аэродрома. Тогда Твеленев отвалил от своей группы, решив сесть рядом с горящим самолётом, чтобы спасти лётчика. Он видел, как из горевшего самолёта выскочил лётчик. Из-за леса к нему мчались фашистские мотоциклисты. Твеленев убрал газ и пошёл на посадку — через несколько минут гитлеровцы могли схватить лётчика…

Вот и земля. Самолёт бросает по рытвинам и кочкам. Только бы не скапотировать и не сломать шасси, тревожился Твеленев. Но всё обошлось благополучно. Его самолёт остановился возле горящего «ястребка». Лётчик мгновенно подбежал и, открыв люк, втиснулся в фюзеляж за спиной Твеленева. Самолёт пошёл на взлёт. Взлетели, пошли низко над лесом, чтобы скрыться от «Мессеров». Твеленев видел, что горючего осталось совсем мало, а до линии фронта не меньше 20 километров.

Пересекли линию фронта, и вскоре показалась знакомая извилистая дорога в лесу. Осталось пролететь небольшой лесной массив, а там — наспех оборудованная взлётно-посадочная площадка полка. Приземлился Твеленев последним из группы Буренко. Двигатель остановился на выравнивании — кончилось горючее. Благополучно посадив самолёт, Твеленев устало вышел из машины и помог выбраться спасённому им лётчику.

Лётчики полка видели, как, заглядывая в глаза Михаила Степановича, стоял совсем юный худощавый хлопец с голубыми глазами. Вероятно, он думал, как же ему отблагодарить человека, который ради его спасения рисковал собственной жизнью. И ничего не мог сказать от волнения. Михаил обнял его, поцеловал и мягким голосом проговорил: «Живи, друг, сто лет и бей гадов». И, сняв шлемофон, пошёл на командный пункт шаркающей походкой.

На разборе командир полка рассказал о проведённом бое: по донесению разведки, в результате штурмовки 42 фашистских самолёта сожжены на земле и 2 сбито в воздухе. Наши потери — один истребитель, но лётчика спас Михаил Твеленев.

Скупой на похвалу, сам выдающийся воздушный боец, командир эскадрильи Амет-Хан Султан, дважды Герой Советского Союза, заслуженный лётчик-испытатель, рассказывал, что в воздухе Михаил Твеленев красив, как птица, он и машина — одно целое; молниеносная реакция, акробатическая виртуозность в бою, умение стрелять по врагу из любого положения, зоркая осмотрительность; какая-то особая интуитивная способность разгадывать замысел противника; чувство товарищества — всё это, помноженное на беззаветную преданность и храбрость, его черты. На земле же он кажется неуклюжим, неразговорчивым, замкнутым и хмурым, хотя умеет ценить шутку. Но буквально перевоплощается, как только оказывается в кабине самолёта. Он частенько опаздывал к самолёту, но в бой вступал первым и последним возвращался с поля боя.

Казалось, что весь он соткан из противоречий: флегматичный и экспансивный, собранный и неорганизованный, молниеносный и медлительный. Он был человеком из легенды. Бывший беспризорник стал выдающимся лётчиком-испытателем сверхзвуковых самолётов.

Одна из легенд была о том, как Твеленев взлетал с катапульты, уже будучи лётчиком-испытателем. Но это была не легенда. Теоретически было рассчитано, что если самолёт будет «толкать» в воздух мощный ракетный ускоритель, то его тяга вместе с тягой двигателей будет удерживать самолёт от падения, пока скорость не возрастёт и подъёмная сила будет достаточной, чтобы уйти в небо. Но расчёты требовалось подтвердить практикой. Эту работу выполняли несколько лётчиков, а основную часть полётов выполнил Твеленев.

Взлёт с катапульты проводился с убранными шасси на ограниченной площадке. По существу, ракетный ускоритель должен был «стянуть» самолёт с катапульты и разогнать его до скорости, с которой лётчик должен был увести самолёт в воздух. Все рули управления на период броска были застопорены, и лётчик лишался возможности вмешиваться в управление. Кроме того, могли возникнуть непредвиденные «а вдруг». Но для того и лётчики-испытатели, чтобы исследовать неизведанное, вместе с конструкторами решать сложнейшие проблемы. Взлёт с катапульты — установка катапульты, это были важные проблемы — быстрота и возможность обходиться без громоздкого аэродрома и так далее.

…В кожаной куртке и шлемофоне стоит Михаил Степанович и наблюдает, как устанавливают самолёт, как подвешивают ускоритель. Разговаривают все вполголоса, словно боятся кого-то вспугнуть. Готов ли он к такому поражающему воображение старту? Вероятно, готов. Да нет, не вероятно, а безусловно готов — ведь вся его предшествующая жизнь в авиации была повседневной подготовкой к этому кульминационному моменту…

И вот последовала команда: «Всё готово. Прошу садиться». Михаил Степанович широкими шагами идёт к стремянке, установленной сбоку кабины, медленно поднимается, посмотрел на всех вокруг, улыбнулся только одними глазами, быстро стал в кабину и опустился на сиденье. Надел подвесную систему парашюта, плотнее подтянул привязные ремни. Поднял левую руку: к запуску двигателей готов. Запуск! Аэродром замер. «Только слышу стук собственного сердца прямо у виска!» — вспоминал позже Михаил Степанович. Включил записывающую аппаратуру. Дал полный газ, выждал, когда полностью вышли обороты на максимальные, и услышал команду: «Пуск!»   Ещё мгновение, и самолёт рванулся с катапульты, набирая скорость.

Затем ускоритель погас и сбросился. Самолёт, казалось, затормозился, покачиваясь с крыла на крыло, и уже только на своём двигателе всё увереннее набирал высоту. Сделав круг над аэродромом и посадив самолёт, Михаил Степанович чуть хриплым голосом произнёс:

— Всё нормально, только, думаю, летать надо с расстопоренными рулями, иначе лётчик лишается возможности в любой миг вмешаться в управление самолётом, — сказал и ушёл. Никто его не окликнул — надо побыть одному.

Потом конструкторы долгое время не соглашались расстопорить управление, но в конце концов Твеленев убедил их. А жизнь подтвердила его правоту.

Взлёт с катапульты и полёт длился 10 минут. А чему равен человеческий износ за это время?   На такой вопрос ещё нет ответа…

За годы лётно-испытательной работы много исследований в воздухе провёл Михаил Степанович. На его счету десятки опытных и модифицированных машин. Он одним из первых испытывал высотные скафандры на разгерметизацию, ходил на динамический «потолок», когда машина набирает высоту, словно ракета…

Пришло время и строгая медицинская комиссия запретила Твеленеву полёты. Я, пожалуй, не знаю ни одного лётчика, который так тяжело и болезненно переживал это. Михаил Степанович никак не может смириться с тем, что он не летает. Безмерно влюблённый в авиацию, он продолжал жить её интересами. Долгое время вместе с нами ездил на аэродром, помогал нам разобраться в сложных явлениях, происходящих в полёте: он и сейчас по-прежнему молод, когда появляется на аэродроме и видит самолёты.

Саша Кузнецов как-то сказал, садясь в автобус, который каждодневно из городка в 4 часа утра отправляется на аэродром: «Молод тот, кто не боится молодых, советует и советуется».

Это было сказано о Твеленеве. Мы обращались к нему по любому поводу. Всегда мудрым, добрым советом, а иногда и строгим экзаменом проверял нас Михаил Степанович перед полётом.

Полёты для Твеленева служили высочайшим источником радостных переживаний, и он с большой болью расставался с ними.

(Из материалов книги М. Л. Попович — «Автограф в небе».  Москва. «Советская Россия», 1988 год.)

Боровых Андрей Егорович

borovyh3

Дважды Герой Советского Союза Боровых Андрей Егорович

Родился 30 октября 1921 года в Курске, в семье рабочего. Окончил среднюю школу в 1936 году. В Красной Армии с 1940 года, в том же году окончил Чугуевскую военную авиационную школу пилотов.

С декабря 1941 года сержант А. Е. Боровых на фронтах Великой Отечественной войны. Прошёл путь от рядового лётчика до заместителя командира полка.

Боевую деятельность начал в составе ОГ ПВО города Харькова, на самолёте И-16. С декабря 1941 года по сентябрь 1942 года служил в составе 728-го ИАП. Затем, по май 1945 года, в 157-м ИАП.

К июню 1943 года командир звена 157-го истребительного авиационного полка (273-я истребительная авиационная дивизия, 6-й истребительный авиационный корпус, 16-я Воздушная армия, Центральный фронт) младший лейтенант А. Е. Боровых, действуя на Калининском и Центральном фронтах, совершил 341 успешный боевой вылет. В 55 воздушных боях, проявив высокое мужество и отвагу, сбил лично 12 самолётов противника и 14 в составе группы. 28 августа 1943 года удостоен звания Героя Советского Союза.

К декабрю 1944 года командир эскадрильи того же полка (234-я истребительная авиационная дивизия, 1-й Белорусский фронт)  капитан А. Е. Боровых совершил ещё 123 боевых вылета и сбил 19 самолётов противника. 23 февраля 1945 года награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После окончания войны командован авиационным полком, дивизией, корпусом. В 1951 году окончил Военно-Воздушную академию, в 1957 году — Военную академию Генерального штаба. В 1958-1969 годах командовал авиационными соединениями. С 1969 по 1977 годы — Командующий авиацией ПВО страны. Генерал — полковник авиации (1968 год). С 1977 года — Военный консультант Института военной истории МО СССР. Депутат Верховного Совета СССР 2-го созыва. Заслуженный военный лётчик СССР   (1966 год). Автор книг — «Новая техника, оружие и человек», «Надёжный щит Родины».

Награждён орденами: Ленина (дважды), Красного Знамени (пять), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды   (трижды), «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени; медалями, иностранным орденом. Бронзовый бюст установлен на родине.

*     *     *

borovyh5Андрей Боровых родился в Курске 30 октября 1921 года под знаком Скорпиона, хранившего его судьбу, как и судьбы относительного большинства асов, родившихся под этим созвездием. Окончил 7 классов, работал шофёром, после чего крепкого и толкового юношу приняли в Чугуевское военное училище лётчиков, переименованное в марте 1941 года в Чугуевскую военную авиационную школу, которую он окончил в том же году.

Несмотря на возражения курсанта, он был оставлен в школе инструктором, а инструкторами всегда оставляли лучших из лучших. Заметим, что выпуск 1941 года дал стране 54 Героя Советского Союза, 4 дважды и 1 трижды Героев, что в течение грядущих 3,5 лет они собьют в воздухе около 1000 неприятельских машин, то есть по своему составу этот выпуск не имел себе равных в истории Советских ВВС.

Свою первую победу будущий ас одержал в первом же бою. Успех редко приходил к лётчику сразу, и, хотя Боровых полгода был инструктором в училище, его победа объяснима лишь исключительной настойчивостью и лихостью атак молодого лётчика. Правда, и «Харрикейн», на котором он тогда летал, был модернизирован в части вооружения: с лёгкой руки Б. Ф. Сафонова, опыт которого был известен достаточно широко, 4 крыльевых пулемёта «Браунинг» калибром 7,7-мм были заменены на 4 пушки ШВАК калибром 20-мм.

8 боевых вылетов, совершённых Боровых на Калининском фронте, в составе 728-го истребительного авиационного полка, принесли 3 победы, он был назначен командиром звена, награждён орденом Красного Знамени. Вскоре лётчик провёл удачный воздушный бой в районе Зубцова, где на глазах командующего фронтом генерал-полковника И. Конева сбил сначала бомбардировщик Ju-88, а затем и истребитель Ме-109, получив благодарность за отличное ведение схватки. Имя его становится известным в частях фронта, вместе с опытом приходит хладнокровие, ещё больше укрепляется уверенность в своих силах.

Большую часть боевых вылетов Боровых провёл на самолётах, лётно-технические характеристики которых уступали немецким («Харрикейн» Мк.II, Як-7Б). Компенсировать преимущество вражеских машин помогали тактическая грамотность и военная хитрость, о которых никогда не забывал наш ас: «Лётчик должен не только в совершенстве владеть самолётом, но и обладать военной хитростью. Знания, помноженные на военную хитрость, — в этом успех боя, ключ к победе над самым сильным и коварным врагом». Его считали асом, восхищались его мужеством. Вступая в бой с превосходящим по численности врагом, он умел точно определить, когда нужно открыть огонь.

В середине 1942 года заместитель наркома обороны генерал А. Новиков возложил на известного советского лётчика И. Е. Фёдорова формирование при 3-й Воздушной армии Калининского фронта отдельного полка асов — в пику немцам. У них уже имелась специальная авиагруппа из 28 опытнейших пилотов, летавших на «Мессерах» с нарисованными на фюзеляжах игральными картами.

И вот в одном из боёв в августе 1942 года Фёдоров в паре с Андреем Боровых на Як-7, патрулируя вдоль линии фронта, столкнулись с большой группой Ме-109G. Завязался жестокий скоротечный бой. Буквально за 5 минут Боровых сбил «Мессер» с пиковой дамой на борту, а Фёдоров сразил червонного туза (как выяснилось позднее — командира вражеской авиагруппы).

В тяжёлых воздушных боях на Центральном фронте, на Курской дуге, летая уже на Як-7Б, он сбил 8 немецких самолётов. Ограниченный до минимума район боевых действий сухопутных войск наложил там своеобразный отпечаток на характер воздушных сражений. Подбитые самолёты легко уходили за линию фронта, а выбросившиеся с парашютом пилоты если не попадали в плен, то вскоре добирались до своих подразделений.

borovyh1В одном из боёв не смог избежать вражеской очереди и Андрей Боровых. Он покинул истребитель с парашютом, а расстрелять лётчика в воздухе фашистам помешал его ведомый Михаил Редькин. Он кружился в воздухе, пока Андрей не опустился на землю. Уже на следующий день, едва вернувшись в полк, Боровых вновь вылетел на боевое задание. В этих боях Боровых в буквальном смысле встал на защиту родного дома, ведь в недавно освобожденном Курске оставались родители, братья и сёстры. Позднее он узнает, что его отец, Егор Григорьевич, погиб при налёте немецкой авиации на Курск.

Вот что пишет о тех днях сам Андрей Егорович Боровых:

«Воздушные бои над Курском, участником которых мне довелось быть, начались задолго до исторического Курского сражения. Уже в апреле-мае 1943 года их напряжённость достигла необычайной силы. Помню, лётчикам нашего 157-го истребительного авиационного полка в иные дни приходилось совершать по 5-6 боевых вылетов. Но все с честью выдерживали эту нагрузку, а многие дрались отважно и дерзко.

В боях за Курск я был командиром эскадрильи и должен отметить, что все лётчики подразделения сражались мужественно, стойко и самоотверженно. Конечно, мне было приятно, что каждый подчинённый отдавал себя целиком творчеству боя, но вдвойне приятно, что дрались мы за освобождение моего родного города.

Да, в Курске я родился. Здесь прошло моё детство. Здесь влюбился раз и навсегда в авиацию. По путёвке комсомола поступил в аэроклуб, успешно закончил его. В Курском небе впервые поднялся на учебном спортивном самолёте, не подозревая, что сравнительно скоро мне придётся защищать Курск на боевом Як-7Б. Аэроклуб Осоавиахима дал путёвку в военную авиационную школу, где преподаватели и инструкторы формировали у нас качества, необходимые для боя, для победы.

И вот огневое курское небо лета 1943 года, непрерывные вылеты. Зачастую садились только за тем, чтобы заправиться горючим и боеприпасами. За время воздушных боёв под Курском мне удалось уничтожить 8 вражеских самолётов. Но в одном из боёв я был сбит сам, легко ранен и спасся только благодаря парашюту».

К июню 1943 года командир звена 157-го истребительного авиаполка младший лейтенант А. Е. Боровых имел на своём счету 12 лично сбитых самолётов противника и 14 — в составе группы. В конце августа он стал командиром эскадрильи, Героем Советского Союза.

После Курской битвы его полк сражался в небе над Глуховом, Новгород-Северским, Нижиным, Черниговом, городами Белоруссии и Польши.

Осенью 1944 года полк был перевооружён на Як-3 — истребитель, превосходивший большинство современных ему немецких типов. На этой машине Боровых участвовал в Белорусской операции, в освобождении Польши, в боях на Берлинском направлении. Этот истребитель уже не получил ни одной пробоины.

borovyh6В боях за освобождение Польши он сбил 10 самолётов противника и был награждён польским орденом.

К декабрю 1944 года капитан А. Е. Боровых сбил ещё 19 самолётов противника и 23 февраля 1945 года был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Всего за годы войны Андрей Егорович Боровых совершил около 600 боевых вылетов, провёл около 150 воздушных боёв, сбил лично 32 и в составе группы 14 вражеских самолётов. Его боевой путь пролёг через Ржев и Торопец, Орёл и Курск, Гомель и Брест, Львов и Варшаву, закончившись под Берлином. Он летал на перехват вражеской авиации, сопровождал бомбардировщики в тыл врага, вёл воздушную разведку.

После войны, 23-м приёмом, в числе 20 дважды Героев, так называемой «золотой орды», капитан А. Е. Боровых был зачислен в Военно-Воздушную академию. После её окончания командовал полком, дивизией. Освоил многие типы боевых реактивных самолётов. В 1957 году окончил Военную академию Генерального штаба. В 1958 — 1977 годах был на командных должностях в Московском округе ПВО, Дальневосточном военном округе, Киевском военном округе. С 1968 года генерал — полковник авиации А. Е. Боровых был назначен командующим авиацией ПВО страны. С 1977 года работал в Институте военной истории.

Трагически погиб 7 ноября 1989 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

В экспозиционном зале Курского областного краеведческого музея, посвящённом Великой Отечественной войне, есть бюст Андрея Боровых, его китель, украшенный «Золотыми Звёздами» Героя и орденскими планками, фотография, а в фондах музея — шлемофон, депутатский билет на его имя, Диплом Почётного гражданина города Курска, листовка Главного политического управления Красной Армии, многочисленные фотографии военных лет, его личные вещи.

Лавриненков Владимир Дмитриевич

lavrinenkov

Дважды Герой Советского Союза Лавриненков Владимир Дмитриевич

Родился 15 мая 1919 года в деревне Птахино, ныне Починковского района Смоленской области, в семье крестьянина. В 1934 году окончил 7 классов неполной средней школы и поступил в фабрично-заводское училище. Работал столяром и одновременно занимался в аэроклубе. С 1940 года в рядах Красной Армии. Окончил Чугуевскую военную школу лётчиков и с Января 1941 года работал лётчиком — инструктором в Черниговской авиационной школе.

С июля 1941 года сержант В. Д. Лавриненков в действующей армии. До июня 1942 года воевал в составе 630-го ИАП, летал на И-15бис. По июль 1942 года — в составе 753-го ИАП, где летал уже на Як-1. С августа по октябрь 1942 года — в составе 4-го ИАП, где летал на Як-7. Затем, до конца войны, — в 9-м Гвардейском ИАП, где летал на Як-1, «Аэрокобре» и Ла-7.

Сражался на Западном, Воронежском, Сталинградском, Южном, 3-м и 1-м Белорусском фронтах. Был командиром звена, эскадрильи, полка. Участник боёв под Сталинградом, в Крыму, под Кёнигсбергом и Берлином.

К февралю 1943 года заместитель командира эскадрильи 9-го Гвардейского истребительного авиационного полка (268-я истребительная авиационная дивизия, 8-я Воздушная армия, Южный фронт) Гвардии младший лейтенант В. Д. Лавриненков совершил 322 боевых вылета, участвовал в 78 воздушных боях, сбил лично 16 и в группе 11 самолётов противника.

1 мая 1943 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

24 августа 1943 года после случайного столкновения с самолётом противника в воздушном бою попал в плен, бежал, воевал в партизанском отряде, вернулся в полк в октябре 1943 года.

1 июля 1944 года за отвагу и мужество проявленные в боях, успешное командование эскадрильей, Гвардии майор В. Д. Лавриненков был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После войны служил в войсках ПВО. В 1948 году окончил Военную академию им. Фрунзе. В 1949 — 1951 годах командовал авиационной дивизией. В 1954 году окончил Военную академию Генерального штаба. Генерал-полковник авиации (1971 год). С 1977 года был начальником штаба и заместителем начальника Гражданской обороны Украинской ССР, с 1984 года — работал военным консультантом Киевского военного училища ПВО. Был Депутатом Верховного Совета Белорусской ССР 7-го созыва. Автор книг «Возвращение в небо», «Сокол — 1» (посвящена Л. Л. Шестакову), «Шпага чести» и других. Умер 14 января 1988 года.

Награждён орденами: Ленина (дважды), Октябрьской Революции, Красного Знамени (шесть), Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды; медалями. Бронзовый бюст установлен в городе Починок Смоленской области.

*     *     *

lavrinenkov2Вероятно, мало у какого лётчика, участника Великой Отечественной войны, военная биография сложилась так необыкновенно, как у Владимира Лавриненкова. Он побывал в плену, воевал в партизанском отряде и вместе с тем совершил 448 успешных боевых вылетов, уничтожив около 50 вражеских самолётов лично и в группе. Благодаря прессе Геббельса, имя его обросло легендами и небылицами — в глазах врага он был коварным и кровожадным асом.

Уроженец Починковского района Смоленской области, Владимир Лавриненков начинал свой жизненный путь, как большинство молодёжи страны. Окончил школу, ФЗУ, работал в Смоленске столяром. Поступил в аэроклуб, а затем в Черниговскую лётную школу, где некоторое время работал инструктором.

Первые боевые вылеты совершил на устаревшем истребителе И-15бис, который не мог догнать в воздухе даже бомбардировщики противника. В составе спешно формировавшегося полка, имевшего в наличии всего одну эскадрилью, Лавриненков вылетел на штурмовку танковой колонны врага западнее Ростова. Там он впервые встретился в небе с немецкими истребителями — этот бой едва не стоил ему жизни. Сам пилот вспоминал о нем так:

«В ту же секунду увидел, как промчавшийся мимо «Мессер» короткой очередью поджёг наш И-15бис. Потом чуть в стороне стал падать ещё один самолёт. Кто кого бьёт, я понял не сразу. Всё перемешалось, слилось в сплошную огненную карусель. В следующий миг 2 «Мессера» начали брать в клещи меня самого. Когда самолёт, шедший справа, чуть обошёл мою машину, я довернул на него и дал длинную очередь. Такую длинную, что опомнился, лишь когда умолк пулемёт.

Патроны кончились, а «Мессеры» наседали. Вот-вот скрестят на мне пушечные трассы. И тогда я резко бросил «ястребок» вниз и понёсся к плавням, чтобы на их фоне слиться с землёй. «Мессеры» ринулись следом. Я прошёл прямо над верхушками деревьев, виляя из стороны в сторону. Фашисты открыли огонь, но их снаряды вонзались в болотистую почву, поднимая в воздух султанчики грязных брызг…»

Неожиданно пилоты Люфтваффе оставили Лавриненкова в покое, и он взял курс на свой аэродром. Лёгкий биплан, обшитый перкалью, свалился при посадке на крыло и встал на нос. Как оказалось, не выдержало крепление правого колеса, разрушенное вражеским снарядом. Вечером в эскадрилью вернулись ещё трое пилотов, выпрыгнувших с парашютами.

Защищая небо Ростова, Владимир Лавриненков выполнил ещё несколько безуспешных боевых вылетов на перехват скоростных разведчиков Ju-88. Скорость «Юнкерса» была значительно выше, чем у И-15бис.

Часть, потерявшую боеготовность, пополнять уже не стали и перебросили под Сталинград, где она базировалась до весны 1942 года. Затем лётчиков переучили на истребители Як-1 и включили в состав 763-го истребительного авиаполка, отправленного на Брянский фронт. 5 августа 1942 года летая на Як-1 с номером «17», Лавриненков добился первой победы — сбил истребитель Ме-109.

А через несколько дней, вылетев на «свободную охоту» в паре с Н. Тильченко, завязал тяжелейший бой на виражах с 6 Ме-110. Одиночный «Як» не мог состязаться на горизонтали с целой сворой «Стодесятых». «Сотни снарядов пересекали возможные пути выхода из боя, — вспоминал Лавриненков, — я видел огненные трассы впереди мотора, над головой, за хвостом, в глазах начинало рябить». Положение спас Н. Тильченко, своевременно набравший высоту. Атаковав «Стодесятые» сверху, он подбил 2 машины.

В конце августа В. Д. Лавриненков был переведён в состав 4-го истребительного авиационного полка (102-я истребительная авиационная дивизия, Сталинградский корпусной район ПВО), незадолго до этого перевооружённый на самолёты Як-7. К тому времени на его счету числилось уже 5 воздушных побед.

Впереди снова был Сталинград. Летом 1942 года над донскими степями господствовали «Мессершмитты». Действуя парами на большой высоте, они внезапно набрасывались на советские истребители вблизи аэродромов. Таким образом был обстрелян сразу после перелёта «Як» Лавриненкова — вновь пилоту пришлось садиться на одно колесо. А через некоторое время погиб Тильченко, атакованный «Мессерами» на взлёте. Обстановка в воздухе накалялась, и бои не обещали быть лёгкими.

«Крупный, физически рослый, всегда добродушный и жизнерадостный Владимир, с первых же минут привлекал к себе своей открытостью, настоящей мужской дружбой, истинным умением и кусок хлеба, и щепотку соли, и радость с печалью делить по-братски пополам. Когда я вылетал на задания с Лавриненковым, знал, что нам никакой враг не страшен…» — так вспоминал о своём друге прославленный Советский ас, дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан.

В одной из схваток Амет-Хан сбил 2 «Мессера», но и сам был подбит. Ему пришлось воспользоваться парашютом, а Владимир прикрывал его приземление, не давая противнику возможности расстрелять в воздухе беззащитного летчика. В этом бою он был ранен в руку. За месяц боёв сержант Лавриненков провёл 40 воздушных схваток, лично сбил 9 и в группе 7 вражеских самолётов. Об одной из воздушных схваток он вспоминает так:

lavrinenkov3«Однажды мы с Борисовым вылетели на сопровождение штурмовиков и встретили 4 истребителя противника. Они быстро разделились на 2 пары, одна атаковала нас, а вторая устремилась к «Ильюшинам». Оставив Борисова против ведущей пары, я бросился спасать штурмовики. За это время немцы сумели зажечь самолёт Борисова, и он выбросился с парашютом. «Мессы» бросились к нему.

Сбросив бомбы, «Илы», прижавшись к земле, пошли домой. Я же, отбивал атаки четырех истребителей, прикрывая Борисова. Память зафиксировала место, где опустился белый купол. Противник, обозлённый неудачей, навалился на меня с новой силой. Правда, трое из них вскоре повернули на запад. Видимо у них кончалось горючее. А четвёртый — у него был облезлый фюзеляж и какой-то разноцветный герб под кабиной, видимо решил доказать свое. Он упорно наскакивал на меня, но я каждый раз уходил из под удара.

Обороняясь, я внимательно следил за противником и ждал, когда он ошибётся. Перевёл машину в набор высоты. «Мессер» за мной. Вот гитлеровец положил свою машину на спину. С такой позиции, очевидно, считал он, меня расстрелять будет удобнее. Но я не пошёл на разворот, а просто притормозил машину, убрав газ. Противник проскочил мимо и потерял меня из виду. Я чуть развернул истребитель и дал очередь. «Мессер», разматывая чёрный шлейф дыма, пошёл к земле…»

В начале октября от полка осталось одно название — его силы быстро таяли, пополнения техникой не было, летали только на уцелевших и отремонтированных истребителях. Усталые и измотанные, лётчики выполняли по нескольку вылетов в день.

В конце октября 1942 года Владимир Лавриненков, в числе 4-х лучших лётчиков полка, был переведён в прославленный 9-й Гвардейский Одесский авиационный полк  (8-я Воздушная армия, Юго-Западный фронт), которым командовал Лев Шестаков. В этом полку и прошла вся дальнейшая боевая деятельность лётчика. Впереди были бои под Батайском и Ростовом-на-Дону.

С 10 по 31 декабря 1942 года старшина Лавриненков произвёл 21 боевой вылет, в 9 воздушных боях лично сбил 3 самолёта противника. В одном из Декабрьских вылетов в паре с Екатериной Будановой он подбил Не-111, но стрелок вражеского бомбардировщика «стеганул» очередью по правому крылу его «Яка», сорвав часть обшивки. С большим риском Лавриненкову удалось приземлиться. Это был последний вылет, из которого он привез серьёзные боевые повреждения.

Отважный воздушный боец, он показал себя настоящим мастером и в небе Украины. В январе 1943 года, неподалеку от аэродрома Зеты, Владимир перехватил транспортный самолёт Ju-52 и атаковал его. Подбитый «Юнкерс» рухнул прямо на взлётную полосу аэродрома…

Зимой 1943 года полк получил новые самолёты Як-1Б и перебазировался под Ростов. К этому времени Лавриненкова представили к званию Героя Советского Союза, и он добавил к своему списку ещё 7 побед.

…На прикрытие своих войск, зажатых в районе Севастополя, фашистское командование бросило большое количество авиации. Эскадрилья истребителей под командованием В. Д. Лавриненкова барражировала в указанном ей районе. Командир разделил самолёты эскадрильи по различным высотам, сам занял место в верхнем эшелоне. Он учитывал, откуда светило солнце, с какого направления можно ждать появление противника. Минут через 20 на западе появились «Юнкерсы». Капитан нацелил удар группы истребителей на них, а сам стал искать «Мессершмитты». Где-то они должны быть!

Лавриненков со своим ведомым набрал ещё большую высоту. Наконец, он заметил 3 пары Ме-109, шедших на добрую 1000 метров ниже, и нацелил на них наши истребители.

— Атакую, прикрой! — скомандовал Лавриненков ведомому и свалил самолёт в крутое пике.

Свой истребитель он нацелил на ведущего первой пары «Мессеров», рассчитывая первым ударом внести растерянность в ряды врага. Он начал выводить машину из пике, и когда Ме-109 оказался в перекрестии прицела, дал точную пушечную очередь по врагу. Тот рухнул на землю.

Оглянувшись, Лавриненков увидел приближающиеся к нему 2 фашистских самолёта. Он мгновенно изменил направление полёта своего «ястребка» и трассирующая очередь из вражеского пулемёта прошла стороной.

lavrinenkov4Выйдя из-под удара, Лавриненков вступил в ожесточённый бой с «Мессерами». Вместе с ведомым он связал всю группу фашистских истребителей и тем самым отвлёк их от нашей ударной группировки, расправлявшейся с «Юнкерсами». Нелегко было противостоять численно превосходящему противнику. Но уверенность в своих силах, смелость и расчётливость помогли Лавриненкову сбить ещё один Ме-109. Фашистские бомбардировщики, понеся большие потери, поспешили уйти. За ними последовали и уцелевшие «Мессеры».

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко — фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1943 года Лавриненков Владимир Дмитриевич удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

В конце июня над Доном, в районе станции Великокрепинской, во главе четвёрки «Яков», он стремительно атаковал, сверху в лоб, и сбил подряд 2 бомбардировщика Ju-88. Его ведомый Н. Остапченко сбил один из истребителей прикрытия — Ме-109. Неприятельские самолёты были рассеяны, бомбометание сорвано. Эта эффектная и красивая схватка происходила в ясную, солнечную погоду, над передним краем, и за ней наблюдали сотни воинов и командующий фронтом Ф. Толбухин. Восхищённый генерал-полковник вызвал к себе лётчика, поздравил с «великолепным воздушным боем над нашими войсками» и наградил золотыми часами.

Тот бой стал для лётчика судьбоносным: через несколько дней лейтенанта Лавриненкова вызвал маршал авиации А. Новиков, расспросил о себе, о товарищах, попросил написать статью о своих воздушных боях. Лавриненков с его 23 личными победами на «Яках» был в то время в числе лучших советских истребителей и одним из самых результативных лётчиков на самолётах этого типа.

Обобщая свой боевой опыт, он писал в газете «Красная Звезда»:

«Летая над вражеской территорией, лётчики-истребители должны действовать весьма осторожно и в отдельных случаях проявлять максимум терпения. Горячность и опрометчивость могут только принести вред. В принципе, мы придерживаемся правила: «Атакуй внезапно». Первая атака должна быть решающей».

В июле 1943 года 9-й Гвардейский авиаполк сдал свои оставшиеся «Яки» и получил новую матчасть — американские самолёты Р-39 «Аэрокобра». Непривычно мощное вооружение истребителей из 6 пулемётов и 20-мм пушки представило советским лётчикам новые возможности. Уже в следующем месяце Лавриненков сбил с дистанции 150 метров 2 бомбардировщика Не-111, а на следующий день отправил к земле Ме-109.

24 августа 1943 года, по приказу командующего 8-й Воздушной армии генерал-майора Т. Т. Хрюкина, во главе 4 истребителей Лавриненков вылетел на перехват разведчика FW-189. Владимир обнаружил «раму» в районе села Александровка Матвеево-Курганского района Ростовской области и атаковал её. Немец стал уходить, снижаясь по спирали. Затем в атаку пошёл А. Плотников, но промахнулся. После этого «раму» атаковала вторая пара, но противник, круто поворачивая под атакующих, выходил из зоны обстрела. Тогда Лавриненков стал на предельной скорости преследовать корректировщик, повторяя его траекторию. Он подавил огневую точку «Фокке-Вульфа», но сбить самолёт всё не удавалось. Тогда Владимир пошёл на сближение. Набрав на пикировании слишком большую скорость, он не успел отвернуть в сторону и крылом своей «Аэрокобры» ударил по хвостовому оперению «рамы». Оба самолёта понеслись к земле…

Выбросившись с парашютом, Владимир опустился на оккупированной территории и в бессознательном состоянии был взят в плен. При нём не было ни орденов, ни документов — только последнее письмо из дому.

— Лавриненков?  Эта фамилия нам известна, — обрадовался производивший допрос немецкий офицер. Владимир, конечно, отрицал, что это его фамилия. Но у немецких разведчиков нашёлся альбом с фотографиями советских лётчиков, среди которых легко можно было узнать и характерное, бровастое лицо Лавриненкова. Отпираться было бесполезно, поэтому он удостоился даже некоторого уважения со стороны врага — ему устроили экскурсию на аэродром и хвастливо позволили осмотреть немецкие самолёты.

Как знаменитого лётчика, Владимира не допрашивали с пристрастием. Его решили отправить в Берлин, надеясь расположить к себе своим хорошим обхождением. Вскоре, с ещё одним лётчиком-штурмовиком (капитаном В. Карюкиным), в отдельном купе пассажирского поезда, вместе с немецкими офицерами, они поехали в глубокий тыл противника. Не доезжая Одессы, Владимиру и его спутнику удалось бежать, выпрыгнув на ходу из поезда. Через несколько суток пробирающихся к линии фронта беглецов подобрали в районе Канева партизаны из отряда имени В. И. Чапаева.

lavrinenkov5В последующем Лавриненков участвовал в одной из партизанских операциях  (был награждён медалью «Партизану Отечественной войны»), пока наступающие советские войска не освободили область от врага. Вскоре Владимир вернулся в свой полк.

Испытав невзгоды немецкого плена он, после кратковременного отпуска, продолжал отважно сражаться в небе Отчизны. В первом же вылете, в начале ноября 1943 года, сбил немецкий пикирующий бомбардировщик Ju-87.

С октября 1943 по май 1944 года лётчики полка вели напряжённые бои в небе Крыма. Осенью 1943 года 9-й ГвИАП перебазировался на аэродром Аскания-Нова. Эскадрилья Лавриненкова была отправлена на аэродром подскока у Скадовска и занималась «свободной охотой» за транспортными самолётами, летающими над Чёрным морем. За короткое время лётчики его эскадрильи сбили более 30 машин. В апрельских боях 1944 года в Крыму его счёт пополнили ещё 4 истребителя.

За отвагу и мужество проявленные в боях, успешное командование эскадрильей, 1 июля 1944 года Гвардии майор В. Д. Лавриненков был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Летом 1944 года 9-й ГвИАП был перевооружён на новые самолёты Ла-7. В октябре 1944 года Владимир Лавриненков, приняв командование прославленным 9-м Гвардейским авиационным полком  (1-я Воздушная армия, 3-й Белорусский фронт), продолжил свою боевую деятельность. Он сражался в Прибалтике и под Кёнигсбергом, а последние боевые вылеты совершил в небе Берлина. К концу войны совершил 448 боевых вылетов, в 134 воздушных боях сбил лично 35 и в группе 11 самолётов противника. Это по официальным данным, приведённым практически во всех открытых источниках. Однако, М. Ю. Быков в своих исследованиях обнаружил документальные подтверждения на 38 личных и 6 групповых побед лётчика.

За годы войны через его руки прошли истребители многих типов — сначала И-15бис, затем Як-1, Як-7, американский Р-39 «Аэрокобра» и наконец Ла-7. При этом, начиная с Як-1, все машины Лавриненкова носили бортовой номер «17», а его позывной «Сокол-17» хорошо знали по обе стороны фронта.

После окончания войны Гвардии полковник В. Д. Лавриненков командовал авиационной дивизией, летал на реактивных боевых машинах. В 1948 году окончил Военную академию имени Фрунзе, а в 1954 году — Военную академию Генерального штаба. Служил в войсках ПВО. В 1971 году ему было присвоено звание «Генерал — полковник авиации». В 1977 году он был назначен заместителем начальника Гражданской обороны Украинской ССР, а в 1984 году — военным консультантом Киевского военного училища ПВО. Написал несколько книг — воспоминаний о войне.

Колдунов Александр Иванович

koldunov

Дважды Герой Советского Союза Колдунов Александр Иванович

Родился 20 сентября 1923 года в деревне Мощиново Монастырского района Смоленской области, в семье служащего. В 1931 году вместе с родителями приехал в Москву. Окончил 10 классов средней школы № 26 и аэроклуб. С 1940 года по февраль 1941 года работал учеником токаря на заводе. С 1941 года в Красной Армии. В 1943 году окончил Качинскую военную авиационную школу лётчиков.

С мая 1943 года сержант А. И. Колдунов в действующей армии. Сражался на многих фронтах.

К маю 1944 года командир эскадрильи 866-го истребительного авиационного полка (288-я истребительная авиационная дивизия, 17-я Воздушная армия, 3-й Украинский фронт) капитан А. И. Колдунов совершил 223 боевых вылета, провёл 45 воздушных боёв, уничтожил лично 15 и в группе 1 самолёт противника. 2 августа 1944 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

К концу войны совершил 412 успешных боевых вылетов, в 96 воздушных боях сбил лично 46 самолётов противника. 23 февраля 1948 года награждён второй медалью «Золотая Звезда».

После войны продолжал служить в ВВС. В 1952 году окончил Военно-Воздушную академию, в 1960 году — Военную академию Генерального штаба.

С ноября 1970 года командовал войсками ПВО Московского Военного округа. С 1975 года 1-й заместитель, а в 1978-1987 годах — Главнокомандующий Войсками ПВО — заместитель министра обороны СССР. Главный маршал авиации (1984 год). Депутат Верховного Совета СССР 9-11 созывов, Ленинской премии (1984 год). Умер 7 Июня 1992 года.

Награждён орденами: Ленина (трижды), Красного Знамени (шесть), Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени (дважды), Красной Звезды, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени; медалями, иностранными орденами. Бронзовый бюст установлен на родине. Его именем названы улицы и школы во многих городах и посёлках.

*     *     *

Крестьянский сын из смоленской деревеньки Мощиново, он был рождён, чтобы стать Маршалом, всю жизнь верил в свою судьбу — и в кабине истребителя, пронесшего его между сотен смертельных трасс, и на скользкой служебной лестнице, встречая не только поддержку и понимание товарищей, но и ревнивую зависть людей, чьим единственным даром является властолюбие. Природа щедро одарила его способностями и лётчика, отменно чувствующего машину, и воздушного бойца, интуитивно оценивающего пространство и время воздушной схватки, меняющего их по своей воле, и тактика — организатора победоносных боёв под Яссами и Будапештом, и стратега — Главкома ПВО и заместителя министра обороны СССР.

Самым молодым токарем в одном из цехов московского завода был высокий чубастый темноглазый Саша Колдунов. Ему едва лишь минуло 16 лет. До поступления на завод он закончил Реутовский аэроклуб, пытался поступить в военное училище, да не приняли — лет маловато.

— А как же ты «обвёл» начальство аэроклуба? — спросил его как-то мастер дядя Миша. — Моего Митьку не приняли, а он постарше тебя и собой тоже ладный.

— Вы понимаете, — опустив густые ресницы и заливаясь багрянцем, ответил Саша, — в метрике мыши последнюю цифру проели… ну и…

— Проели? — улыбнулся дядя Миша. — И ты, значит, забыл, что с 1923 года?

— Запамятовал… Сказал с 1920… Вот и приняли, — добродушно сознался юноша.

— Орёл! — раскатистым смехом залился мастер. — Ладно, получай задание…

«Удивительный хлопец, — любовался юным токарем дядя Миша, — план перевыполняет, в вечернюю школу ходит, спортом занимается и с книжкой не расстаётся, — на всё находит время».

В цехе любили Сашу за деловой характер и остроумные шутки. Рассмешит, а сам не улыбнётся.

Первые месяцы Саша грустил, сожалел, что не приняли в лётную школу, а потом смирился: годик поработаю, а там поступлю.

Пришёл 1941 год. Лето под Москвой выдалось погожее, небо чистое, луга цветами украсились. И почему это раньше не замечалась подмосковная красота, не тревожили так сердце соловьи и не казались какими-то необыкновенными девчонки?

— Что-то ты зачастил на станцию Чёрную? — улыбается мать. — Или невесту подыскал?

— Что ты, мама, — смущается сын, — нужны они мне. В аэроклуб езжу. Скучаю по самолёту. Когда посмотришь, а когда и полетать удаётся.

— Ох, мне эти самолёты! — вздыхает мать.

А дядя Миша знай своё:

— Испортят нам немцы жизнь. Митька с границы пишет — не спокойно.

«Ничего не случится, — думает по-своему Саша Колдунов, — а если сунутся — дадим отпор. Скорее бы вызов в училище».

Вскоре началась война. Завод перешёл на повышенный план, выходные отменены, станки не выключаются, работа круглосуточная. Всё для фронта!

Кабинет директора штурмуют все — и молодые, и пожилые, и мужчины, и женщины. На фронт! Отпустите на фронт!

Но на заводском собрании выступил командир из военкомата и словно отрубил:

— Никого! Сами понимаете, что нужно фронту… А потребуется — вызовем.

Саша Колдунов похудел, ещё больше вытянулся, густые чёрные брови нахмурены, стал молчаливым.

7 ноября удалось побывать на параде. Мимо Мавзолея проходили вооружённые батальоны, одетые по-зимнему. Они шли с парада прямо на фронт.

«Сегодня же напишу ещё заявление», — решил Саша. В полдень пришёл в цех. Дядя Миша сидит, ссутулившись, возле станка, держит в руках серый клочок бумаги. Рядом стоят в молчании рабочие.

— С парада я, — сказал Саша, — хотите расскажу?

— Митьку убили, — послышалось рядом.

— Ну, чего собрались? — дядя Миша встал, выпрямился. Саша впервые заметил, какие большие у мастера руки. — Работать надо!

Вечером дядя Миша подошёл к Саше и тихим голосом сказал:

— Твой план беру на себя. Хлопочи. Не резон лётчику стоять у станка.

*     *     *

koldunov6Колдунов рвался в небо, в стихию воздушного боя. Он подаёт заявление с просьбой принять его в Качинскую лётную школу. Но получил отказ — мало лет. Александр пошёл к военкому. Тот только руками развел — помочь не могу. Тогда юноша написал письмо лично К. Е. Ворошилову. Нарком обороны дал указание направить Колдунова в лётную школу. Так Александр оказался в славной Каче…

Он всегда летал чисто и азартно. Весной 1943 года после успешного окончания курса лётной подготовки младший лейтенант Колдунов был направлен инструктором в 3-ю запасную авиационную бригаду в Саратов. Уже немало налётано часов, и сердце горит мщением, хочется скорее на фронт.

Всё пришло бы в своё время, но случайные обстоятельства помогли осуществить мечту раньше срока. На аэродром запасного полка прибыла фронтовая авиационная часть получать новые, более современные самолёты. Лётчики бывалые, ордена имеют, почти все офицеры. Быстро заметили фронтовики способного лётчика сержанта Колдунова. Решительный в поступках, он однажды сложил в тощий вещмешок свой солдатский скарб и устроился в транспортном самолёте, летевшем на фронт. Слава классного пилотажника летела впереди него, и командование 866-го ИАП на аэродром которого приземлился Ли-2, не воспротивилось «неуставному» пополнению.

Командир дивизии Герой Советского Союза Б. А. Смирнов, понимая состояние молодого пилота, разрешил ему остаться в полку. Смело и мужественно сражался Александр. Он хорошо пилотировал самолёт, отличался редкой дисциплинированностью, точностью, аккуратностью и безграничной смелостью. В свободное от полётов время он тренировался на земле у стендов с макетами самолётов, отрабатывая ракурсы и дистанции стрельбы, начало открытия огня. Имея хорошую лётную практику, Колдунов быстро освоился с боевой обстановкой.

— Помни, храбрость должна сочетаться с умением и осторожностью, — напутствовал комиссар полка майор Чёрный после первого боевого вылета. — Ну а действовал правильно. И ещё: не стесняйся, учись у «старичков», у них опыт добыт ценой крови.

Александр Колдунов не упускал возможности поговорить с бывалыми лётчиками, с техниками, инженерами, учился у них лётному мастерству, познавая секреты воздушных побед.

Полезные советы бесстрашного комиссара, опытного лётчика Ильи Чёрного, меткие замечания боевых товарищей Дмитрия Сырцова и Ивана Панина явились азами теории бить врага в воздухе. Помогали фронтовые друзья молодому лётчику в силу своих возможностей. А вскоре Александр Колдунов успешно сдал экзамен на боевую зрелость лётчика-истребителя.

Свою первую победу Колдунов одержал в 3-м боевом вылете, 21 июля 1943 года, сбив над Северским Донцом пикировщик Ju-87. Победа стоила 16 пробоин на его «Яке». А через несколько дней его самолёт был подбит на взлёте «упавшей» из облаков парой «охотников», сам он был ранен. В этой «нештатной» ситуации 19-летний лётчик не растерялся: выключив двигатель, спланировал и аккуратно посадил истребитель рядом с аэродромом. Через 2 дня он вышел из госпиталя и вновь поднял свой отремонтированный «Як» в небо.

Быстро росло его боевое мастерство. Когда личный счёт Александра дошёл до 5 сбитых самолётов, его назначили командиром звена, затем заместителем командира эскадрильи.

Человек безусловной отваги и самообладания, Александр имел аналитический ум, позволявший ему по крупицам собирать свой и чужой опыт, совершенствовать и многообразить приёмы воздушного боя, развивать интуицию. Мастерство воздушного боя, наверное, и состоит в том, чтобы интуитивно соединить удаль и точный расчёт, смелость и техническое мастерство.

Осенью 1943 года шестёрка «Яков», возглавляемая Колдуновым, прикрывала сухопутные войска на правом берегу Днепра. Вдруг в небе появились истребители противника. На максимальной скорости Александр атаковал Ме-109 с задней полусферы и первой же очередью сбил. В это время 2 самолёта противника зажали в клещи его ведомого. Колдунов боевым разворотом зашёл в хвост ближайшему «Мессеру» и сбил его. После этого противник оставил поле боя. Вскоре появилась группа бомбардировщиков. Атаковав их, Александр поджёг ведущего, а затем с товарищами разогнал остальных. В одном боевом вылете Колдунов одержал сразу 3 победы (сбил 1 Не-111 и 2 Ме-109) и довёл их число до 10.

Вскоре он был назначен комэском, став признанным асом в полку и в дивизии. По стечению обстоятельств 866-й ИАП с приходом Колдунова воевал исключительно сильно. За вторую половину 1943 года под Белгородом и Изюмом, над Днепром и в Никопольской операции лётчики полка сбили в воздушных боях 171 самолёт противника, потеряв в боях и катастрофах лишь 6 человек лётного состава.

В воздушных боях возле города Изюм полку пришлось столкнуться с сильнейшей истребительной эскадрой противника JG 2 «Рихтгофен», в которой служили прославленные немецкие асы. Однако наши лётчики смело вступали с ними в бой и добивались успеха. Несколько вражеских самолётов сбил и Александр Колдунов.

Особенно ярко ратный талант Колдунова раскрылся в боях 1944 года. Донесения о его победах внешне напоминают эпизоды героических романов или голливудских триллеров, когда не знающий поражений герой уверенно идёт от победы к победе. Хотя в данном случае событийная фактура имеет твёрдое историческое основание: официально Колдунов уничтожил почти полсотни вражеских самолётов, не потеряв ни одной своей машины… Здесь и «охотник», неосторожно «выпавший» на его «Як» и с переворота сбитый прямо над командным пунктом, и пара Ме-109, блокировавшая аэродром и прозевавшая возвращение хозяина, и десятки других «Мессеров», «Юнкерсов» и «Фоккеров», сбитых им в Запорожье и под Одессой, над Днестром и Дунаем, в небе Болгарии и Венгрии.

…Об этом подвиге говорили потом все лётчики. Ещё бы — с одной атаки сбить 2 самолёта! Всё равно, что одной пулей сразить 2-х вражеских солдат. Почти невероятный случай. Вот как это было.

4 февраля 1944 года в районе Замоль, на венгерской земле, шли упорные бои с танками противника. Фашисты любой ценой пытались прорваться к окружённому Будапешту. Это им не удавалось, и они бросали в бой всё новые и новые дивизии.

Всячески помогая нашим наземным войскам, лётчики покидали поле боя только на время заправки самолётов. Они висели над головами фашистов, были по танкам и по пехоте, блокировали дороги и переправы, отрезая тылы от передовых частей.

Восьмёрка Як-3, ведомая Александром Колдуновым, поднялась в воздух, чтобы прикрыть сражавшиеся части. В небе, как и на земле, было неспокойно. Воздушное пространство кишело вражескими самолётами, и требовался зоркий глаз, чтобы первым увидеть противника. С высоты 2000 метров Колдунов заметил, что почти у самой земли на наших пехотинцев устремилось 12 немецких FW-190. Пройдут секунды, и вражеские самолёты обрушат на головы наших бойцов ливень огня. Стремительным ударом с высоты Колдунов сбил один из «Фоккеров». На огромной скорости его «Як» вышел из атаки и устремился в высоту. И тут над ним появился другой «Фоккер». Колдунов чуть-чуть повернул самолёт, и контуры вражеской машины вписались в перекрестие прицела. Короткая очередь снизу в упор, и второй фашист факелом рухнул на землю…

Колдунов участвовал во многих воздушных схватках при освобождении городов и сёл Украины, Донбасса и Молдавии. Весной 1944 года он сопровождал транспортные Ли-2, которые должны были сбросить груз конникам Генерала Плиева, глубоко прорвавшимся в тыл противника. Над линией фронта их атаковали 18 пикировщиков Ju-87. Они летели бомбить наши войска, а тут такая добыча — транспортные Ли-2 под охраной всего 4 истребителей. Трудно пришлось тогда Александру и его товарищам. Умело маневрируя, ведя огонь короткими очередями, им удалось дать отпор противнику и сбить 5 «Юнкерсов», из них 2 были на счету Колдунова.

Но и самолёт Александра, в том бою, получил повреждение — было разбито правое крыло. Позже инженеры и техники удивлялись: как можно было драться на таком покалеченном самолёте! Зато все Ли-2, сбросив груз, вернулись на свой аэродром. Что же случилось тогда в воздухе? Ведь Колдунов, настоящий виртуоз, мог в критический момент отвернуть, уйти от огневой трассы противника. Но тогда был бы уничтожен прикрываемый им транспортный Ли-2, а на его борту — экипаж, ценный груз. И лётчик сознательно принял удар на себя…

К тому времени Александр имел на счету уже 22 сбитых самолёта противника. «Хозяином неба» называли в дивизии 20-летнего паренька, а товарищи дали ему прозвище «Колдун». Даже немецкие радионаводчики частенько предупреждали своих: «Ахтунг, ахтунг, Колдун!» Александр быстро привык к своему «рабочему» позывному и не обижался на товарищей.

Вскоре после Майских праздников 288-ю истребительную дивизию посетил высокий гость — бывший министр авиации Франции, господин Пьер Кот, человек весьма недоверчивый, и попросил показать, как летают молодые пилоты. Показать свое лётное мастерство в технике пилотирования было доверено Колдунову. В своих послевоенных воспоминаниях, Борис Смирнов писал:

«Перед гостем предстал худощавый высокий пилот в солдатской шинели. В то время у нас не хватало лётного обмундирования, и Колдунов, прямо скажем, не смотрелся. Рукава шинели чуть ли не по локоть, кирзовые сапоги с короткими голенищами… Колдунов взлетел. Через несколько минут он появился над командным пунктом. На высоте 20 метров, на большой скорости он перевернул самолёт «на спину», пролетел над всем аэродромом вниз головой и затем на минимально допустимой высоте исполнил динамичный каскад фигур высшего пилотажа. Бывший министр был в восторге: «Вот это солдат! Вот это лётчик!»

Наградой молодому лётчику стали золотые часы, подаренные ему Пьером Котом. Он остался в восторге от этого полёта.

*     *     *

koldunov2

Группа лётчиков 866-го ИАП (слева направо): лейтенант Рабинов, младший лейтенант Ващенко, капитан Колдунов, старшие лейтенанты Шишов и Шамонов, лейтенант Богданов. Август 1944 года

Летом 1944 года, к началу крупнейшей в истории Великой Отечественной войны Ясско-Кишиневской операции, Александр Иванович Колдунов командовал эскадрильей.

Ему шёл лишь 21-й год. Но он казался старше своих лет. Загоревшее лицо, в плечах раздался, голос стал твёрдым, только по характеру остался тем же Сашей: застенчивым, скромным и заботливым о людях. Всем поможет, расскажет, посоветует. Ночью товарищи спят, а он письма строчит. И на завод, и домой, и под Одессу Г. А. Богаченко написать надо. А с рассветом, когда на траве заискрится роса, снова к самолёту.

Да, жаркие дни стояли в то время под Яссами и Кишинёвом. Много приходилось трудиться «особой» эскадрилье капитана А. Колдунова. В день по 4-5 боевых вылетов. И не всегда удача сопутствовала от начала до конца. В одном из вылетов на прикрытие наших войск после окончания патрулирования, как было заведено, группа Колдунова в составе 4 «Яков» начала штурмовать отступающую длинную колонну войск противника. На 4-м заходе самолёт качнуло. Одновременно послышался взрыв, и желтые языки пламени затрепетали на плоскости. Зенитный снаряд своё дело сделал. И откуда взялись, будь они прокляты, ещё 4 Ме-109!

— Шишов! Действуй! — передал команду Колдунов ведущему второй пары.

Пока Шишов вёл бой, Колдунов сбил пламя с плоскости.

— Видал? — послышался в шлемофоне голос Шишова. Советский истребитель шёл круто вверх, а Ме-109, оставляя чёрный шлейф дыма, стремительно приближался к земле. И на этот раз группа Колдунова возвратилась на свой аэродром без потерь.

Днём позже Колдунов вылетел вместе с Сырцовым на разведку войск противника. Севернее Комрат неожиданно завязался бой с 4 Ме-109. Немецкие пилоты почему-то действовали неслаженно и трусливо. В воздушном бою Колдунов сбил один вражеский самолёт. Остальные поспешно удрали. Немецкий лётчик приземлился в районе командного пункта.

— А вы могли бы ещё «тянуть» на горящей машине и сесть у себя на аэродроме? — спросил комдив Б. А. Смирнов, допрашивавший фашистского аса.

— Мог, если бы не Колдун… — ответил расстроенный лётчик. — Он вторично сбивает меня. Но тогда я приземлился в расположении своих войск…

*     *     *

koldunov4Осенью 1944 годе Колдунову, в то время уже капитану, Герою Советского Союза, представилась возможность летать на новеньком Як-3. Машина эта, поистине, была превосходной. Лётчики буквально влюблены в неё. Конструктору удалось при разработке сохранить многие высокие качества его предшественника — Як-1. Новый Як-3 стал намного легче, тяжёлые деревянные лонжероны крыла были заменены дюралевыми. Этим добились двух преимуществ: лёгкости и прочности. Улучшилась аэродинамическая характеристика машины: водорадиатор заглубили максимально в фюзеляж, а маслорадиатор уместили в центральной части крыла. Хвостовое колесо сделали убирающимся. Все это уменьшило лобовое сопротивление, а значит, возросла максимальная скорость.

На Як-3 Колдунов начал летать первым в полку. Самолёт ему вручили в торжественной обстановке — как подарок от деда Герасима…

Ещё в начале августа 1944 года в штаб полка пришёл колхозник. Гостя приняли в штабной землянке. Это был высокий плотный мужчина средних лет. Подойдя уверенной походкой к комиссару полка майору И. Чёрному, он подал ему крепкую мозолистую руку и по-военному отрекомендовался:

— Герасим Алексеевич Богаченко, колхозник артели «XX лет Октября». Живу в селе Граденицы, Белявского района Одесской области… Ваши лётчики, — неторопливо продолжал oн, — сбили сегодня над нашим селом два фашистских самолёта. Спасибо вам за это от всех селян…

Герасим Алексеевич рассказал, что он наблюдал этот воздушный бой и хотел бы посмотреть на лётчиков, которые так мастерски уничтожили 2 немецких самолёта.

Ему представили шестёрку отважных истребителей, возглавляемую капитаном А. Колдуновым. Увидев на его выгоревшей гимнастёрке «Золотую Звезду» Героя Советского Союза, Богаченко спросил:

— Откуда родом, сокол?

— Смоленский я, папаша, из Монастырщины.

— Смоленский? — И, обращаясь ко всем лётчикам, сказал: — Хорошо вы, ребята, воюете. Радостно на вас посмотреть. Вот и я хочу помочь Красной Армии, купить самолёт-истребитель, чтобы подарить его самому отважному лётчику…

Герасим Алексеевич Богаченко пожертвовал свои сбережения, что накопил за долгую трудовую жизнь, — 100 000 рублей на постройку самолёта. И уже осенью новенький Як-3 деда Герасима, с надписью: «От колхозника Богаченко Г. А.», был вручён Герою Советского Союза капитану А. Колдунову. На именном «Яке» Александр Колдунов участвовал в боях за освобождение Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Чехословакии, Австрии.

Через некоторое время Колдунов отправил первый «рапорт» колхознику:

«Докладываю, дорогой Герасим Алексеевич, сегодня сбит 5-й стервятник на вашем самолёте. Обещаю число звёзд на нём увеличить. Машина отличная!».

На самолёте — подарке Колдунов — участвовал во многих боях. Позднее этот Як-3 был передан Румынскому правительству, по его просьбе, и находился в Бухарестском Доме пионеров.

*     *     *

1944 год вошёл в историю Великой Отечественной войны как год победоносного наступления Красной Армии на всех фронтах. Изрядно потрёпанные немецкие войска были выброшены за пределы границ Советского государства. Но враг ещё оказывал сопротивление. Особенно упорные воздушные бои развернулись на земле и в воздухе в районе окружённой вражеской группировки около Будапешта. Для борьбы с фашистскими бомбардировщиками была создана специальная группа расчистки воздуха, которую возглавил капитан Колдунов. В неё вошли младший лейтенант Ващенко, Лейтенанты Рабинов и Богданов, старшие лейтенанты Шамонов и Шишов. Буквально в каждом вылете на отражение налётов противника они уничтожали по 3-4 машины. За 3 месяца боёв под Будапештом эта шестёрка сбила 35 самолётов противника. Из них 15 уничтожил командир группы Александр Колдунов.

20 октября 1944 года при штурмовке вражеских позиций был сбит самолёт командира звена 707-го штурмового авиаполка лейтенанта М. И. Антипова. Лётчик приземлил Ил-2 «на живот» у железнодорожного полустанка в районе города Скопле. Ведомый Антипова, лётчик Дорохов, посадил свою машину рядом с товарищами и хотел вывезти их, но штурмовик увяз в грязи. В это время противник устремился к нашим лётчикам. Им пришлось залечь, отстреливаясь из пистолетов. Это увидел Колдунов, случайно оказавшийся в том районе. Он со своим напарником прижали врагов огнём, не давая им поднять головы. Воспользовавшись этим, лётчики-штурмовики выкатили Ил-2 на подходящее для взлёта место, кое-как разместились и Антипов пошёл на взлёт. Вскоре они были на своём аэродроме…

7 ноября 1944 года в районе города Ниш (на территории Югославии), Александр Колдунов совершил настоящий подвиг. В этот день две группы американских самолётов Р-38 «Лайтнинг», всего 50-60 машин, атаковали части советских войск 37-й Армии, двигающиеся походным маршем. Советские войска понесли потери в живой силе и технике, был убит генерал Г. Котов…

Для отражения налёта была поднята эскадрилья истребителей во главе с Колдуновым. При этом, часть «Лайтнингов» пыталась блокировать аэродром и сбила 2 взлетающих «Яка». В первой же атаке советские лётчики сбили 3 «Лайтинга». Сбитых, конечно, не записали никому, но однополчане видели, что одного из них, особенно увлекшегося расстрелом колонны с бреющею полёта, сбил именно Колдунов.

Лишь благодаря мужеству и настойчивости Александра эта встреча не закончилась настоящим воздушным побоищем. Колдунов, пройдя сквозь паутину трасс, сблизился с ведущим союзников на несколько метров. То ли тот разглядел наконец красные звёзды, то ли его впечатлила пушечная очередь «Яка», сверкнувшая над самой кабиной, то ли понял немудрёный жест, каким приветствовал его советский лётчик, но штурмовка была прекращена. Позднее американская сторона принесла извинения за инцидент, выразила соболезнования по поводу погибших.

8 декабря 1944 года капитан А. И. Колдунов «достал» немецкого разведчика в районе Дунайских переправ. Противник, записанный как Ju-88, применил весь комплекс оборонительных средств: заградительный огонь стрелков и воздушные гранаты, маскировку в облаках и дымовую завесу, резкое пикирование и полёт на предельно малой высоте. Но… всё равно был сбит.

В один из дней, совершив очередной вылет на штурмовку вражеских позиций и не успев ещё отстегнуть парашюта, Александр Колдунов получил боевой приказ: «Срочно в воздух, сбить идущего к аэродрому разведчика».

Встреча с противником один на один. Вот он крадётся, словно вор. Опытный. Уже заметил истребитель. Ныряет в облака, ставит дымовую завесу, выбрасывает разрывные гранаты на парашютиках. Но наш истребитель настойчиво преследует. «Юнкерс» пытается уйти под защиту зенитчиков, маневрируя, жмёт к переднему краю.

Только внезапность, только военная хитрость и хладнокровие могут принести победу. Набрав высоту, Колдунов видит, как мечется враг, приближаясь к линии фронта. Вот Ju-88 упал на левое крыло, врезался в белую, как снег, тучку, изменил курс полёта и снова нырнул в облако. По нему бьют наши зенитки. Так немудрено попасть самому под огонь с земли. Решают судьбу секунды. Нужно точно определить, где вынырнет «Юнкерс». Впереди причудливой формы, словно валенок, выступ огромного облака. Сделав боевой разворот, Колдунов под большим углом пошёл вниз. Вот он, самолёт-разведчик, выплывает из белого «валенка». Сокращается дистанция, снова видны парашютики, но они висят ниже Ju-88, а колдуновский «Як» атакует сверху. Удар короткой очередью из пушки, и разведчик, объятый пламенем, без правой плоскости, рисуя серую дугу, стремительно падает на скалистую гору…

В декабре 1944 года, в ходе ожесточённых боёв северо-западнее Будапешта, нужно было срочно поддержать боевые действия сухопутных войск ударами авиации. Командная радиостанция вышла из строя. Пакет из штаба армии с приказом на боевые действия был вручён Колдунову для доставки командиру одной из авиачастей. Подлетая на своём «Яке» к аэродрому назначения, Колдунов заметил, что 2 истребителя противника Ме-109 штурмуют аэродром. Он с ходу атаковал фашистов на выводе из пикирования и сбил ведущего. Ведомый пытался уйти горкой за облака, но Александр в упор расстрелял и его… Благополучно посадив свой «Як», он вручил пакет командиру части.

Главной задачей, которую выполняла в этот период истребительная авиация, являлось прикрытие районов сосредоточения и боевых порядков наземных войск от ударов с воздуха, уничтожение вражеских самолётов и ведение разведки войск противника на поле боя и в ближайшем тылу.

Прикрытие наземных войск осуществлялось патрулированием групп в 8-12 самолётов со сменой патрулей в воздухе. В ясную погоду патрулирование производилось на высотах от 2000 до 8000 метров. При наличии облачности часть истребителей патрулировала над облаками, а часть — под облаками. Все патрулирующие в группе самолёты имели внутреннюю радиосвязь, что позволяло командиру патруля руководить действиями отдельных звеньев и самолётов. Сам же командир группы поддерживал связь с радиостанцией наведения, от которой получал информацию об обстановке в воздухе и другие необходимые указания. Район патрулирования выносился обычно в сторону вероятного появления самолётов противника, что позволяло истребителям встречать их на подступах к полю боя и не давать возможности прицельно сбросить бомбы. При встрече с советскими истребителями противник от боя обычно уклонялся и, подвергшись атаке, уходил в облака.

В бой истребители противника вступали только при наличии значительного превосходства в силах. Так было и 4 февраля. Группа в составе 8 «Яков» под командованием Героя Советского Союза А. И. Колдунова, патрулируя на высоте 2000 метров, заметила внизу 12 FW-190, которые заходили на штурмовку советских войск. Используя преимущество в высоте, Колдунов стремительно атаковал сверху сзади «Фоккер» и с дистанции 70-100 метров сбил его. Выходя из атаки с набором высоты, Колдунов снизу в упор расстрелял второй вражеский истребитель. Ещё один сбил его ведомый. Остальные развернулись и на бреющем полёте ушли на свою территорию, отказавшись от штурмовки.

В марте 1945 года в воздушных сражениях у озера Балатон Александр Колдунов снова участвовал в боях с большими группами бомбардировщиков и неизменно выходил победителем.

Так, 3 марта восьмёрка истребителей, возглавляемая Колдуновым, отразила налёт 18 FW-190 в сопровождении 12 Ме-109, пытавшихся штурмовать наши сухопутные войска. В этом бою наши лётчики уничтожили 6 вражеских самолётов, 2 из них сбил Колдунов. Об этом бое авиационная газета «Сталинский сокол» 28 марта 1945 года в корреспонденции «Между Дунаем и озером Балатон» писала:

«Группа истребителей, которую вёл прославленный лётчик Герой Советского Союза капитан А. Колдунов, прикрывала свои войска. В районе цели Колдунов заметил 12 Ме-109, идущих четвёрками. Незаметно подойдя к замыкающей группе, Колдунов с дистанции 50 — 30 метров сбил один Ме-109.

Заметив наши истребители, самолёты противника попытались уйти вверх и скрыться в густой дымке. Догнав ещё один Ме-109, Колдунов сбил и его. В это время Лейтенант Поцыба атакой сзади сверху в упор расстрелял Ме-109, а затем атаковал сзади сбоку другого «Мессера» и снова добился победы. По одному вражескому истребителю уничтожили старший лейтенант Рабинов и младший лейтенант Полосенко.

На следующий день эскадрилья Колдунова вела бой с 26 самолётами противника и сбила ещё 5 вражеских машин.

В другой раз там же, на территории Венгрии, боевую задачу прямо в воздухе шестёрке Колдунова поставил командующий 17-й Воздушной армией генерал-полковник авиации В. А. Судец. А дело было так. Группа Колдунова, закончив барражирование в своём районе, собиралась уже лететь на аэродром посадки. В это время командующему доложили, что для бомбардировки наших войск летят 3 девятки «Юнкерсов». Они намеревались нанести бомбовый удар по танковому корпусу в районе Барачка. Истребители Колдунова возвращались на аэродром, и горючее в их баках было на исходе. Об этом офицеры наведения доложили находящемуся на вспомогательном пункте управления генералу. Владимир Александрович, взяв микрофон, требовательно скомандовал в эфир:

— «Сокол-2», я «Волга-1». Немедленно атаковать колонну «Юнкерсов»!

— Вас понял. Атакую!

И лётчики Колдунова бросились в атаку. Вскоре в землю врезались ведущие вражеских групп, остальные, спешно сбросив куда попало бомбы, лишь бы побыстрее освободиться от груза, пустились наутёк. Немцы в этом бою потеряли 5 «Юнкерсов». Эскадрилья Колдунова преследовать их уже не могла: кончалось горючее, и нужно было срочно садиться на свой аэродром. Генерал В. А. Судец всем участникам этого блестяще проведённого боя объявил благодарность.

В районе Будапешта наши пилоты не раз встречалась с немецкими «охотниками» летавшими на «Мессерах» размалёванных драконами и тузами. В Феврале 1945 года для борьбы с ними была выделена отдельная группа — шестёрка советских лётчиков, во главе с Колдуновым, куда входили капитаны Шишов и Сидоренко, Сурнев и Гурьев, лейтенант Шамонов. Лишь за 7 дней боёв наши пилоты уничтожили 22 самолёта противника.

Каждый вылет лётчика-истребителя А. И. Колдунова — волнующая страница летописи Великой Отечественной войны. И каждый сбитый самолёт — самостоятельный большой рассказ о друзьях-товарищах, о мастерстве, о напряжённых минутах, пережитых в сложной боевой обстановке.

Трудно перечислить все боевые задания, которые приходилось выполнять Александру Колдунову. Не раз его товарищам приходилось наблюдать, как он создавал в воздухе такие ловушки, из которых противник уже не выбирался. Ведомых своих он учил просто и мудро. Подведёт, бывало, к вражескому самолёту и говорит ведомому: «Я прикрываю, сбивай!». Попробуй не сбить — стыдно в глаза будет смотреть.

Свой последний бой он провёл западнее Вены, вблизи Санкт-Пальтена с пятёркой «Фоккеров», гружённых бомбами. Шли они спокойно, видимо не ожидая встречи с нашими лётчиками. В подобных случаях вслед за «Фоккерами» немцы часто посылали пикирующих бомбардировщиков. Поэтому Колдунов, не теряя времени, внезапно атаковал противника. «Фоккер» не успел сбросить бомбы и взорвался вместе с ними. Так же стремительно Колдунов зашёл в хвост второго вражеского самолёта. Короткая очередь – и, объятый пламенем, самолёт противника устремился к земле.

Через несколько дней после этого боя Александр Колдунов, вернувшись с очередного боевого задания, услышал радостную весть о том, что фашистская Германия подписала безоговорочную капитуляцию и война закончилась. Менее 2 лет молодой лётчик был на фронтах Великой Отечественной войны. За это время командир 3-й эскадрильи 866-го истребительного авиационного полка (288-я истребительная авиационная дивизия, 17-я Воздушная армия) майор А. И. Колдунов выполнил 412 успешных боевых вылетов на Як-1, Як-9, Як-3. Проведя 96 воздушных боёв, уничтожил лично 46 самолётов противника и 1 в составе группы. Он стал самым результативным лётчиком, сражавшимся на «Яках». Нелёгкий, но славный боевой путь лётчика-истребителя.

В конце войны товарищи по цеху московского завода прислали Герою Советского Союза А. С. Колдунову письмо. Там есть такие строчки: «Мы гордимся тобою, наш Саша! Добивай проклятых фашистов и скорее возвращайся к нам в Москву. На станке твоём работает юноша и зовут его Саша…»

koldunov323 февраля 1948 года, за мужество и отвагу проявленные в боях с врагами, Александр Иванович Колдунов был награждён второй медалью «Золотая Звезда». На родине отважного сокола в селе Мощиново установлен его бронзовый бюст.

После войны Александр Иванович остался на службе в ВВС. Окончив Военно-Воздушную академию, командовал авиационным полком, дивизией. С 1960 года, после окончания Военной академии Генерального штаба, служил заместителем, а позднее — командующим ВВС Бакинского Военного округа. Генерал-лейтенант авиации А. И. Колдунов летал до 1965 года. Последний освоенный им тип самолёта МиГ-21. В конце 1960-х годов Колдунов служил на Дальнем Востоке, а с 1970 года — командовал ВВС Московского военного округа.

В 1975 году Генерал-полковник авиации А. И. Колдунов был назначен первым заместителем, а в 1978 году — Главкомом войск ПВО, заместителем Министра обороны СССР. В 1984 году ему было присвоено звание Главного маршала авиации. В 1987 году, после посадки на Васильевском спуске печально известного любителя острых ощущений Матиуса Руста, снят со своего поста.

В последние годы тяжело болел и умер 7 июня 1992 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Клещёв Иван Иванович

kleshev

Герой Советского Союза Клещёв Иван Иванович

Иван Клещёв родился 26 января 1918 года в селе Курячовка Марковского района Ворошиловградской области, в шахтёрской семье. В 1933 году окончил 1 курс педагогического техникума, работал слесарем. С 1937 года в рядах Красной Армии. В 1938 году окончил военную школу лётчиков, служил в 31-м ИАП.

Участник боёв с японскими захватчиками на реке Халхин-Гол летом 1939 года. В воздушных боях лично сбил один самолёт противника. Был награждён орденом Красного Знамени.

С июня 1941 года капитан И. И. Клещёв на фронтах Великой Отечественной войны. По сентябрь 1941 года служил в составе 199-го истребительного авиаполка. С октября 1941 года по апрель 1942 года — в 521-м авиаполку. С апреля по октябрь 1942 года — в составе 434-го (32-го Гвардейского) авиаполка. С ноября 1942 года — в Инспекции ВВС РККА, а с декабря 1942 года — в Управлении 269-й истребительной авиационной дивизии.

В свои 20 с небольшим лет этот крепко сколоченный, энергичный, с волевым лицом и непокорной шевелюрой лётчик уже успел много повоевать. 14 декабря 1941 года, в ходе наступления на Клин, командир эскадрильи 521-го истребительного авиационного полка 43-й авиадивизии капитан И. И. Клещёв уничтожил на аэродроме 3 вражеских самолёта Ju-87. Затем он встретил в воздухе 7 истребителей противника Ме-109. Смело вступил с ними в бой, 2 сбил и вернулся на повреждённом самолёте на свой аэродром. Вскоре был награждён вторым орденом Красного Знамени.

К середине марта 1942 года майор И. И. Клещёв совершил 220 боевых вылетов, в 30 воздушных боях сбил лично 6 и в составе группы 13 самолётов противника.

За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко — фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1944 года он был удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Вскоре, в 24-летнем возрасте, он стал командиром 434-го авиаполка, «Шефом» которого был начальник Инспекции ВВС РККА Василий Сталин. Этот полк был первым в Советских ВВС превращён в элитный по своему составу. В него отбирались лётчики не просто уже повоевавшие и имеющие на «лицевом счету» несколько сбитых вражеских самолётов, но и опытные инструкторы из училищ (в основном, из Качинского).

kleshev4

И. И. Клещёв у своего истребителя Як-7Б. Сталинград, 1942 год

В июне 1942 года лётчики полка вели напряжённые воздушные бои в районе Краматорска. Несмотря на сложность обстановки и трудности со снабжением горючим, воевали они превосходно. Однажды группа из 10 истребителей Як-1, возглавляемая Клещёвым, вылетела в район Ново-Александровки на прикрытие наших войск. Неожиданно со стороны солнца появилось 15 «Мессершмиттов». Обнаружив нашу группу они, действуя неторопливо и самоуверенно, пошли на сближение с ней. Но на этот раз они нарвались не на тех… Майор Клещёв решительно направил свой самолёт навстречу врагам. За ним последовали остальные. С первой же атаки удалось сбить 3-х «Мессеров». Противник не ожидал такой дерзости и поспешил ретироваться.

15 июня лётчики 434-го авиаполка впервые встретились с немецкими асами из Берлинской школы воздушных снайперов. В тот день группа из 17 «Яков» вылетела на прикрытие наших наземных войск и уже достигла заданного района, когда на неё внезапно напали сверху 19 «Мессеров». Затем на помощь противнику подоспели ещё 9 истребителей. Завязался ожесточённый бой. Немцы, имея преимущество в количестве самолётов, в скорости и высоте, вели себя очень агрессивно. Наши лётчики оказались в трудном положении, но уйти из-под удара не могли — им строжайше запрещалось покидать район барражирования…

Пришлось в основном обороняться и лишь в редких случаях — контратаковать. В итоге боя наша группа недосчиталась 3 самолётов. Правда, майор Клещёв, лейтенанты Котов, Баклан и Карначёнок тоже сбили по «Мессеру». Однако это слабым утешением. На сей раз и эти победы не радовали: каждый сознавал, что противнику удалось навязать нашим лётчикам свою волю и заставить их драться в невыгодных условиях. Лишь мужество, самоотверженность и взаимная выручка наших пилотов позволили избежать более значительных потерь.

kleshv12В середине сентября 1942 года, после очередного переформирования, лётчики 434-го истребительного авиаполка в 3-й раз перебазировались под Сталинград. К тому времени обстановка ещё более осложнилась — на улицах и площадях города кипели жаркие бои. Не легче было и в воздухе. О степени напряжённости достаточно красноречиво говорят такие цифры: с 16 по 28 сентября лётчики 434-го ИАП сбили 74 немецких самолёта, а сами потеряли 15 боевых машин.

Первый боевой вылет 16 сентября возглавил майор Клещёв. 11 машин под его командованием получили задачу прикрыть наземные войска в районе станции Котлубань. На подходе к станции они встретили до 30 «Юнкерсов», изготовившихся для бомбометания. Выше кружило несколько пар «Мессеров».

Клещёв быстро оценил обстановку: истребители противника находятся на значительном удалении от своих подопечных, у нашей группы скорость максимальная, за спиной — солнце. Это позволяло нанести внезапный удар по «Юнкерсам». Помешать ему сразу «Мессеры» не могли. А потом следовало уходить на вертикаль и разделиться на две группы, одна из которых свяжет боем «Мессеры», а другая нанесёт повторный удар по «Юнкерсам».

Приняв такое решение, командир полка повёл группу в атаку. Самому ему и Долгушину удалось сбить по «Юнкерсу». Остальные вражеские бомбардировщики нарушили строй и стали поспешно освобождаться от бомб. Разделившись на две группы, «Яки» снова ринулись на противника. Завязался воздушный бой с «Мессерами». Клещёв и Якимов подожгли при этом 2 немецких истребителя. Но и один наш «Як» был подбит, после чего вражеские истребители удалились вслед за своими бомбардировщиками. В тот же день лётчики полка участвовали ещё в нескольких воздушных схватках. Особенно успешно действовал в них майор В. П. Бабков, увеличивший свой боевой счёт.

Накал боёв нарастал… Во второй половине дня 19 сентября 1942 года вражеские истребители подожгли самолёт майора И. И. Клещёва. Попытка сбить пламя не удалась. Командир полка выбросился с парашютом. Сильно обгоревшего, его отправили в госпиталь.

Командование полком временно было возложено на Героя Советского Союза А. Ф. Семёнова. Вспоминая о тех днях, Александр Фёдорович пишет:

«Заменить такого командира, как Иван Клещёв, было непросто. У всего личного состава полка он пользовался безграничным авторитетом. Во всём чувствовалась его твёрдая рука. Клещёв смело брал на себя ответственность за самые рискованные решения и настойчиво претворял их в жизнь.

kleshv14У него были свои устоявшиеся взгляды на нормы поведения авиационного командира. Коротко их можно сформулировать так: пока ты сам летаешь — ты не только командир, но и воздушный боец, а прекратишь полёты и личное участие в воздушных боях — сразу утратишь моральное право называться лётчиком и перестанешь быть настоящим авиационным командиром. Установка эта, может быть, была и спорная, однако она не лишена истины.

В своей командирской деятельности И. И. Клещёв неизменно проявлял новаторство, инициативу, особенно в области управления истребителями и совершенствовании приёмов борьбы с вражеской авиацией.

Одним из первых он наладил надёжную связь между самолётами и землёй, всегда обнаруживал деловую заинтересованность в организации пунктов наведения. Ему же в первую очередь принадлежит инициатива эшелонирования боевых порядков истребителей по высоте и налаживания взаимодействия лётчиков в паре.

Командуя полком, Клещёв с аэродрома отдавал приказы по радио. Однако, если обстановка в воздухе того требовала и противник нажимал, Клещёв немедленно садился в свой самолёт, и его появление в воздухе и участие в бою, как правило, приводили к победе. Был случай, когда майор Клещёв на своём «Яке» вступил в бой с 7 «Мессерами». В этом бою он сбил 2 самолёта и выиграл его. В другом вылете он сбил сразу 3 немецких самолёта.

Выход из строя Героя Советского Союза Ивана Клещёва глубоко опечалил весь полк. Но это был крепко сколоченный боевой коллектив, и уже на следующий день он дрался так же, как и при Клещёве. К 3 октября в полку осталось лишь около трети штатной численности лётчиков и боевых машин. Люди безмерно устали, а самолётный парк требовал серьёзного ремонта. Поэтому полк, уже в третий раз, был выведен на отдых и пополнение в тыл. Лишь за 3 недели боёв лётчиками было уничтожено 83 вражеских самолёта. В ноябре 1942 года 434-й истребительный авиаполк был преобразован в 32-й Гвардейский».

kleshev7Иван Клещёв, бесстрашный боец, выходивший победителем из самых горячих боёв, погиб в авиационной катастрофе 31 декабря 1942 года.

К тому времени он совершил уже около 380 боевых вылетов и уничтожил лично и в составе группы около 50 самолётов противника (во многих изданиях число побед приводится разное — от 35 до 54!   Наиболее часто встречается цифра — 16 лично и 32 в группе, а в одном из источников указаны 22 личные победы. Если прибавить к ним 32 групповые, то получится как раз 54!?

Однако, точных данных пока нет. Вот, к примеру, что рассказывает известный советский лётчик Герой Советского Союза С. А. Микоян:

«Я слышал, что после гибели И. И. Клещёва были предложения переименовать Рассказово, где его похоронили, в Клещёво, но этого не произошло. К сожалению, ему не присвоили и звания дважды Героя, хотя после Сталинграда на его счету было уже 24 сбитых лично самолёта и 32 в группе. Я думаю, что если бы он не погиб, то превзошёл бы и Покрышкина и Кожедуба».

За период своей боевой деятельности Иван Клещёв освоил самолёты: И-16, ЛаГГ-3, Як-1, Як-7Б и Як-9.

Похоронен он в городе Рассказово Тамбовской области. Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени (дважды), Отечественной войны 2-й степени; медалями.

Истребитель Як-9 Ивана Клещёва с 14 звёздочками на борту, отметками о личных победах, в настоящее время хранится в «Музее Техники» Вадима Задорожного.

Архипенко Федор Федорович

arhipenko

Герой Советского Союза Архипенко Федор Федорович

Родился 30 октября 1921 года в деревне Авсимовичи, ныне Бобруйского района Могилёвской области, в семье крестьянина. В 1938 году окончил среднюю школу и аэроклуб. В том же году призван в ряды Красной Армии. В 1940 году окончил Одесскую военную авиационную школу.

С первого дня Великой Отечественной войны младший лейтенант Ф. Ф. Архипенко в действующей армии. По январь 1943 года служил в 17-м ИАП; по октябрь 1943 года — в 508-м ИАП; по май 1945 года — в 129-м Гвардейском ИАП. Сражался на Юго-Западном, Западном, Брянском, Сталинградском, Воронежском, 2-м и 1-м Украинских фронтах.

Участвовал в обороне Ковеля, Ровно, Новоград-Волынска, Киева, Харькова, Воронежа, в боях под Сталинградом, на Курской дуге, Днестре, в освобождении Молдавии, Польши, в штурме Берлина, в освобождении Праги.

К маю 1945 года помощник командира 129-го Гвардейского истребительного авиационного полка  (22-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, 2-я Воздушная армия, 1-й Украинский фронт)  Гвардии майор Ф. Ф. Архипенко совершил 467 боевых вылетов, провёл 102 воздушных боя, лично сбил 30 вражеских самолётов и 14 в группе.

27 июня 1945 года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, удостоен звания Героя Советского Союза.

В 1951 году окончил Военно-Воздушную академию. До 1956 года командовал учебным полком Сталинградского ВАУЛ, затем служил в Чкаловском ВАУЛ, был председателем Государственной экзаменационной комиссии. С 1959 года Гвардии полковник Ф. Ф. Архипенко — в запасе. В 1968 году окончил Московский инженерно-экономический институт имени Орджоникидзе. Живя в Москве, работал в аэропорту Внуково, был заместителем управляющего трестом «Мособлоргтехстрой».

Награждён орденами: Ленина, Красного Знамени  (трижды), Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды; 17 медалями.

*     *     *

Среди имен выдающихся лётчиков-истребителей советских ВВС Фёдор Архипенко входит в десятку самых результативных. Его ратная судьба исключительна: можно назвать лишь немногих лётчиков, кто прошёл войну с первого дня и до мая 1945 года. На его личном счету, вполне возможно, числится сбитым один из лучших лётчиков Люфтваффе — Герхард Баркхорн.

Он родился 30 октября 1921 года в деревне Авсимовичи Бобруйского уезда Могилёвской губернии. С 4 лет воспитывался дедом и бабкой. Стремясь дать внуку образование, дед отвёз 12 летнего паренька в Бобруйск. В 1938 году он окончил 9 классов и аэроклуб.

Его лётные способности были замечены, и, не успев закончить 10-й класс, юноша был направлен в Одесскую военную авиационную школу. В школе Архипенко сразу проявил характер, настояв, чтобы его зачислили в эскадрилью И-16, и наотрез отказался обучаться на И-15. Сомнения приёмной комиссии основывались на невнушительном внешнем виде курсанта: невысокого роста и худенький, он был, однако, хорошим стайером и футболистом.

В октябре 1939 года младший лейтенант Ф. Ф. Архипенко в числе других 11 выпускников лётной школы был направлен «для дальнейшего прохождения службы» в 17-й истребительный авиаполк  (город Ковель, Западная Белоруссия).

Летом 1940 года Фёдор Архипенко освоил самолёт И-153 и уже уверенно летал в строю пар, в том числе и на больших высотах с кислородной маской, теоретически был подготовлен и для ночных полётов.

Великую Отечественную войну полк встретил в составе 13-й смешанной авиационной дивизии, имеющей 4 эскадрильи истребителей И-153 «Чайка».

«В первый день войны аэродром Велицк бомбили 4 раза группы по 40-60 бомбардировщиков. Можно себе представить, какой страх и ужас царили на аэродроме — многие лётчики и техники стали седыми», — вспоминал Фёдор Фёдорович. В тот день ему выпало быть оперативным дежурным по аэродрому, на младшего лётчика произвели неизгладимое впечатление выдержка и выправка заместителя командира 13-й смешанной авиадивизии героя Испании и Халхин-Гола генерала И. А. Лакеева, прилетевшего на аэродром около полудня и взявшего в свои руки руководство деморализованными полками. Когда около 16 часов Лакеев отпустил его с КП, он по собственной инициативе выполнил первый полёт в военном небе; прошёл от Бреста до Равы-Русской, попал под огонь зенитной артиллерии и, встретив незнакомый И-153, привёл его на свой аэродром…

К концу 3-го дня войны в полку осталось 6 самолётов, и Архипенко в числе других оставшихся в живых лётчиков 17-го ИАП был отправлен сначала в Киев, потом в Москву и, наконец, в Ростов-на-Дону. Там шло переучивание на новые истребители ЛаГГ-3.

Выполнив зачётный полёт первым, он был назначен на дежурство в готовности № 1 и отдежурил в кабине двое суток непрерывно, к концу не то засыпая, не то теряя сознание. О дежурном звене просто забыли. Когда на третьи сутки командир дал команду вылезти из самолётов, на аэродроме появился командующий ВВС округа генерал С. А. Красовский и, не вникая в детали, приказал расстрелять всё звено. Под пистолетом растерянного порученца, кому были вменены обязанности палача, Архипенко не потерял присутствия духа, а поддерживал своих товарищей, вселяя надежду, что расстреливать не будут — отправят на фронт. И действительно, командир полка майор Дервянов решительно вступился за лётчиков, добился отсрочки исполнения абсурдного приговора и нашёл в себе мужество проигнорировать его.

Боевые действия лётчики полка продолжили в районе города Нежин, под Киевом. В августе 1941 года, в одном из вылетов на сопровождение бипланов И-15, выполнявших роль штурмовиков, в районе Кременчуга Фёдор Архипенко одержал свою первую победу — сбил истребитель Ме-109, ещё один — подбил. Второй его жертвой стал бомбардировщик Ju-88…

Сражение за Киев закончилось поражением наших войск. Понесла потери и авиация. После очередного переформирования в районе Харькова, 17-й истребительный авиационный полк начал действовать по прикрытию бомбардировщиков Су-2, летавших в район Полтавы на штурмовку войск противника.

15 октября 1941 года Фёдор Архипенко в паре с Николаем Савиным вылетел на штурмовку немецких войск. Во время одной из атак самолёт ведомого был подбит и пилот совершил вынужденную посадку. Архипенко, решив вывезти товарища на своей машине, сел рядом с ним, но при посадке поломал стойки шасси. Произошло это на вражеской территории…

10 дней переодетые в гражданскую одежду лётчики пробирались через немецкие тылы к линии фронта, однажды даже были остановлены патрулём, но белорусская речь Архипенко и их мальчишеский вид обманули бдительных немцев. В холщовой рубахе, босиком, выходил с оккупированной территории худенький юноша, которому к концу войны было суждено уничтожить несколько эскадрилий Люфтваффе. В канун своего 20-летия он пересёк линию фронта и после короткой проверки СМЕРШем вернулся в родной полк.

Вскоре они снова начали летать. До мая 1942 года 17-й ИАП базировался в Старом Осколе, откуда вёл боевую работу: прикрывал Су-2 и конницу генерала Белова, вёл разведку. Затем перелетел в район города Ливны.

В то время как раз началось формирование 2-й Воздушной армии и 17-й ИАП вошёл в состав 205-й авиационной дивизии подполковника Е. Я. Савицкого. Вскоре в полку была сформирована 3-я эскадрилья, вооружённая самолётами Як-1. Возглавил её Фёдор Архипенко. После отлёта личного состава полка в Иваново для переучивания на новую технику — американские Р-39 «Аэрокобра», Архипенко с группой лётчиков был оставлен в 508-м авиаполку воевать на Як-1.

arhipenko2После окружения вражеской группировки под Сталинградом, в начале 1943 года, этот авиаполк располагался на аэродроме у города Калач  (Воронежский фронт).

Под Сталинградом Архипенко провёл несколько исключительных по своей сложности и важности разведок: одну — под Калачом, в условиях крайне ограниченной видимости, другую — в районе Ворошиловграда, покрыв расстояние, превышающее расчётную дальность полёта. Из второй разведки он вернулся в режиме планирования, перетянув через Дон, разделявший советские и немецкие войска, на высоте нескольких десятков метров и посадив машину на снег…

В начале февраля за выполнение ответственного задания по поиску юго-западнее Кантемировки ушедших в прорыв частей 3-й танковой армии, Фёдор Архипенко был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. Вручал ему награду лично командарм П. Рыбалко…

После освобождения нашими войсками Харькова полк перебрался на аэродром Основа. В апреле 1943 года, уже в Новокузнецке, полк был перевооружён на новенькие Як-7Б. А в мае 1943 года — перелетел уже на полевой аэродром в районе никому тогда не известной станции Прохоровка, под Белгород…

С первых дней Орловско-Курской битвы лётчики 508-го авиаполка приняли участие в боевых действиях. За время боёв под Прохоровкой Фёдором Архипенко были сбиты 12 самолётов противника  (2 Не-111, 8 Ju-87, 2 Ме-109). Из них на его личный счёт были записаны лишь 2 Ме-109, сбитые прямо над своим аэродромом. Остальные 10 — записаны как групповые: другие лётчики, мол, обеспечивали успех в бою, прикрывая от нападения истребителей противника. Как пишет в своих воспоминаниях Фёдор Архипенко: «…фактически сбитые мною тогда 10 самолётов в мой личный счёт не включаются, о чём я сожалею».

На земле во время налёта немецкой авиации он был ранен в ногу и руку  (речь шла даже об ампутации руки). Однако выбыл из строя всего лишь на 2 недели.

Бои на Курской Дуге были очень тяжёлыми. Уже через 2 недели полк получил приказ «передать имеющиеся самолёты прилетевшим на фронт авиаполкам», а 205-я дивизия отправилась в Иваново осваивать «Аэрокобры». Лётчики дивизии не участвовали в последующих боях, когда наши войска перешли в контрнаступление, и вернулись на фронт уже в районе реки Днепр.

В те дни Фёдор Архипенко, в результате досадного случая, попал в опалу, восстановив против себя командира полка и его заместителя. В результате он не был представлен к наградам за боевые действия под Белгородом, где сбил 12 вражеских самолётов. Всего же к тому времени на его счету числилось 23 воздушные победы.

После переучивания на «Аэрокобры», 508-й полк перелетел в район Кременчуга. Однако Архипенко, хоть и имевшего на своём счету уже немало сбитых самолётов, ввиду строптивого характера решили поменять на строптивца из соседнего полка — капитана Павла Чепиногу, за 22 личные победы ставшего Героем Советского Союза в 1944 году. Так Фёдор Архипенко, неожиданно для всех, принял командование 1-й эскадрильей 129-го Гвардейского истребительного авиаполка. Его замом недолго был выдающийся советский ас Николай Гулаев. Парой они провели лишь один бой, в котором сбили по самолёту: Гулаев — истребитель Ме-109, Архипенко — пикировщик Ju-87…

Полк, где воевал Архипенко, возглавляли известные асы — В. Бобров, затем В. Фигичев. Под их командованием Архипенко провёл эскадрилью с минимальными потерями через сражение за Днепр, жестокие бои в Молдавии, Румынии, Польше, Чехословакии, Германии.

arhipenko6Сам Фёдор Фёдорович на всю жизнь запомнил один бой под Воронежем: «Во время этого воздушного боя при лобовой атаке лётчик Ме-109 выстрелил, и я видел, как вылетел трассирующий снаряд, и услышал удар, как ложится шар в лузу при игре в билльярд. На встречных курсах мы проскочили друг от друга в 45 метрах. Снаряд прошёл между моей рукой и правым боком, ударил возле бронеспинки в шпангоут, где выгорела дырка диаметром 10 сантиметров… Если бы у немца не кончился боезапас, он мог бы очередью перерезать меня». Представляется, что речь здесь идёт о замедленном восприятии событий, проявляющемся при крайнем напряжении сил, воображения, воли.

Осенью 1943 года 129-й Гвардейский ИАП действовал в составе 205-й истребительной авиадивизии  (6-й истребительный авиационный корпус, 5-я Воздушная армия, 2-й Украинский фронт). Вместе с другими полками дивизии  (438-м и 508-м)  он базировался на аэродроме Пятихатка, откуда и выполнялись боевые задания. Об одном из вылетов вспоминает сам Фёдор Архипенко:

«15 ноября мы вылетели звеном на прикрытие наших наземных войск в район Новогрудка, где встретили до 40 бомбардировщиков Ju-88 под сильным прикрытием истребителей Ме-109. Группой в составе 4-х самолётов мы немедленно атаковали «Юнкерсы», которые уже перестроились в боевой порядок для бомбометания по нашим наземным войскам. Захожу в хвост первому, даю длинную очередь — он загорается, проскакиваю ко второму – то же самое, сблизился с третьим самолётом на расстояние до 20 метров, но… боекомплект исчерпан. Мгновенно приходит мысль таранить вражескую машину. Я начал сзади снизу пристраиваться, чтобы винтом своего истребителя отрубить хвост «Юнкерсу». В это мгновение немецкий лётчик открыл бомболюки, и бомбы начали медленно отделяться от самолёта, и я чуть не столкнулся с ними. Моментально дал рули на вывод и выскочил из-под хвоста немецкого бомбардировщика. Не хватало ещё так глупо погибнуть…»

Ф. Архипенко и Н. Гулаев. 1944 год

Ф. Архипенко и Н. Гулаев. 1944 год

Зимой 1943-1944 годов войска 2-го Украинского фронта вели боевые действия по освобождению правобережной Украины. В канун нового 1944 года наши войска подошли к городу Кировоград, начав одноимённую фронтовую операцию. Принял в ней участие и Фёдор Архипенко: 8 января в воздушном бою он сбил истребитель Ме-109, а 10 января, в районе Кировограда — пикировщик Ju-87.

Наши войска успешно продвигались на Запад и к середине марта 1944 года вышли на реку Днестр к границе Молдавии в районе города Ямполь. В те дни лётчикам 129-го Гвардейского ИАП приходилось летать на задания с подвесными баками, поскольку они базировались относительно далеко от линии фронта. 19 марта Фёдор Архипенко в паре с Виктором Королёвым сбил истребитель FW-190.

23 марта 1944 года четвёрка Архипенко схватилась в тяжёлом бою с несколькими десятками «Лаптёжников», сбила 8 немецких самолётов  (2 из них — Архипенко). Горючее было выработано полностью, и лётчики приземлили самолёты неподалёку — на берегу Днестра. Одна из жительниц близлежащей деревеньки пригласила офицеров к себе, от души угостила их нехитрой снедью, посетовав, к слову, что немцы увели у неё корову. Бравый комэск, растроганный рассказом хлебосольной селянки, тут же дал ей 700 рублей, и та, не откладывая дела, привела на свой двор корову, которую купила прямо по соседству. Случай этот стал широко известен, и до конца войны Архипенко доводилось слышать в радиоэфире в свой адрес шутливые фразы вроде такой: «Десятка!»   Вижу стадо коров и твою Бурёнку…»

Расширив плацдарм на Днестре в районе Ямполя, наши войска при поддержке авиации приступили к освобождению Бессарабии. Эскадрильи полка часто вели воздушные бои: 26 и 30 марта в районе Бельцов и Флорешти, Фёдор Архипенко сбил по одному Ju-87. Всего же, за март 1944 года, он провёл 8 воздушных боёв и сбил 6 самолётов противника.

В начале апреля полки дивизии перебазировались на полевой аэродром Ямполь. Летали тогда много, прикрывая наши наземные войска, которые уже форсировали Прут, перешли на территорию Румынии и успешно продвигались в направлении Яссы.

arhipenko3В те дни немецкое и румынское командование, стараясь нанести нашим войскам максимальные потери, использовало даже старые трофейные самолёты PZL-24, PZL-37, IAR-80 и другие древние типы. В одном из вылетов Фёдор Архипенко сбил один из таких бипланов. Всего же, за апрель 1944 года, он произвёл 21 боевой вылет, провёл 6 воздушных боёв и сбил 3 вражеских самолёта.

В мае 1944 года 129-й Гвардейский ИАП принял участие в Ясской операции, действуя с аэродрома Тодирени. Особенно напряжённые бои развернулись в конце мая в районе Тыргу-Фрумос. В одном из боёв Фёдор Архипенко сбил новый немецкий двухмоторный штурмовик Hs-129.

30 мая — уничтожил истребитель Ме-109 и пикировщик Ju-87.

31 мая 1944 года около 18:00 в своём 4-м боевом вылете Архипенко сбил очередной Ме-109. В кабине этого «Мессера», по всей видимости, был пилот Герхард Баркхорн — 2-й ас Германии, который отправился в госпиталь почти на полгода.

В начале июня немецкое наступление под Яссами было остановлено и в конце месяца полк перебазировался на аэродром Ямполь. В эти дни Фёдор Архипенко совершил свой 400-й боевой вылет. Вскоре полк был передан в распоряжение 1-го Украинского фронта и перебазировался на аэродром Окопы, в район Шепетовки.

В августе 1944 года лётчики 129-го ГвИАП вели бои над Сандомирском плацдармом. 10 и 17 августа в воздушных боях Фёдор Архипенко сбивает по одному FW-190. К тому времени общий счёт сбитых им вражеских самолётов перевалил за 40. В осенне-зимний период 1944 года летать на боевые задания приходилось мало из-за плохих метеоусловий, притом не было активных боевых действий наших наземных войск.

1945 год ознаменовался переходом в наступление наших войск на Сандомирском плацдарме и переносом боевых действий на территорию Германии. Война подходила к концу…

arhipenko5В первых числах мая, Фёдор Архипенко убыл на учёбу в Липецк на Высшие офицерские курсы. Там и застал его Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года о присвоении звания Героя Советского Союза. Надо сказать, вышел он с большим опозданием: первый материал был представлен на него ещё 17 июля 1944 года. Уже к тому времени он довёл число личных побед до 30.

Вообще, Фёдор Архипенко стал одним из тех лётчиков-истребителей, чей официальный счёт одержанных побед был в годы войны незаслуженно занижен. По официальным данным, помошник командира 129-го Гвардейского авиаполка (22-я Гвардейская авиационная дивизия, 2-я Воздушная армия, 1-й Украинский фронт) Гвардии майор Ф. Ф. Архипенко к маю 1945 года совершил 467 боевых вылетов, из них 235 — на И-153, ЛаГГ-3 и Як-1, 69 — на Як-7Б и 163 — на «Аэрокобре», провёл более 30 штурмовок. Участвуя в 102 воздушных боях, официально сбил 30 вражеских самолётов лично, 10 в составе группы и 4 в паре с ведомым. На самом же деле Архипенко одержал 42 личные победы  (по архивным данным 205-й ИАД на его счету официально числятся 32 победы, ещё 10 лично сбитых им самолётов записаны в разряд групповых побед). Сам сбит не был.

За период войны он освоил следующие типы боевых самолётов: И-153, ЛаГГ-3, Ла-5, Як-1, Як-7Б и P-39 «Аэрокобра».

После окончания войны Фёдор Фёдорович продолжил службу в ВВС. В 1951 году окончил Военно-Воздушную академию  (в подмосковном Монино)  и был назначен на должность командира истребительного авиационного полка в Сталинградское авиационное училище, где помимо наших курсантов ему пришлось обучать венгерских и албанских лётчиков.

В начале 1950-х годов он получил новое назначение — в 57-й истребительный авиационный корпус, базировавшийся в городе Таллине  (Эстония), а затем в Волковысске  (Белоруссия).

arhipenko4В 1956 году он был назначен на должность старшего лётчика-инспектора ВВС. Работал под прямым руководством главкома ВВС Маршала авиации К. А. Вершинина. Архипенко была поручена щепетильная роль по организации переучивания египетских, сирийских и афганских летчиков. Учитывая восточное образование и происхождение этих людей, можно оценить всю сложность поставленной задачи. До 1958 года сам летал на всех типах реактивных «МиГов».

С 1959 года Гвардии полковник Ф. Ф. Архипенко — в запасе. После списания с лётной работы Фёдор Фёдорович окончил Московский инженерно-экономический институт  (в 1968 году), 35 лет проработал в должности инженера, а затем заместителем управляющего трестом «Мособлоргтехстрой».

В 2003 году, имея 65 календарных лет (!) стажа, он ушёл на пенсию. В 1999 году увидела свет книга воспоминаний Ф. Ф. Архипенко «Записки лётчика-истребителя».