Родился 30 марта 1920 года в селе Кесова-Гора Калининской области, в семье рабочего. Окончил среднюю школу. В Красной Армии с 1938 года. Призван Мытищинским РВК Московской области. Окончил военную авиационную школу имени В. П. Чкалова в 1939 году.

Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Прошёл путь от рядового лётчика до заместителя командира истребительного авиаполка. Принимал участие в обороне Одессы, Харькова, в наступательных боях под Ростовом, Таганрогом, Мелитополем, на территории Германии.

24 августа 1943 года за воинскую доблесть и мужество, проявленные при обороне Одессы и в Сталинградской битве, в боях под Ростовом, Таганрогом и Мелитополем, 265 боевых вылетов и участие в 65 воздушных боях, в которых сбил 11 самолётов противника лично и 6 — в составе группы, командир эскадрильи 9-го Гвардейского истребительного авиаполка  (6-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, 8-я Воздушная армия, Южный фронт)  Гвардии капитан А. В. Алелюхин удостоен звания Героя Советского Союза.

1 ноября 1943 года за умелое руководство пилотами эскадрильи в боях за освобождение Донбасса, 410 боевых вылетов и участие в 114 воздушных боях, в которых лично сбил ещё 26 самолётов противника, награждён второй медалью «Золотая Звезда».

Всего за годы войны совершил 601 боевой вылет, провёл 258 воздушных боёв, уничтожил 40 вражеских самолётов лично и 17 — в группе с товарищами.

После войны продолжал служить в ВВС на командных и штабных должностях. Окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе в 1948 году и Военную академию Генерального штаба в 1954 году. С 1958 года генерал — майор авиации А. В. Алелюхин — в запасе. Умер 29 октября 1990 года.

Награждён орденами: Ленина  (дважды), Красного Знамени   (трижды), Суворова 3-й степени, Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды  (дважды), «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени; медалями.

Доброжелательный и спокойный, Алексей Васильевич Алелюхин обладал мощной аурой внутренней силы и уверенности, тем особенным мужским обаянием, которое одинаково располагало к нему и зелёную, необстрелянную молодёжь, и грозных, порой крайне жестких, командиров. Ратная слава и удача благоволили к нему ещё, наверное, и потому, что он тщательно готовил каждый свой вылет — десятый, сотый или трёхтысячный, вникал в подробности боевой обстановки, внимательно изучал особенности маршрута, детально прорабатывал тактические приёмы боя и элементы взаимодействия в воздухе.

Он родился в Тверской губернии у Бежецкого верха, в селе Кесова — Гора. В начале 1930-х годов семья переехала в Подмосковье, где Алексей закончил 7 классов и поступил работать на фабрику. Вечерами занимался в планерной школе. Вскоре был принят в Борисоглебскую военную авиационную школу лётчиков, которую успешно окончил в 1939 году.

Алелюхин начал свою службу в частях Ленинградского военного округа. В октябре 1940 года был переведён в Одессу, в 69-й истребительный авиационный полк. С этим полком, ставшим впоследствии 9-м Гвардейским, давшим стране 25 Героев Советского Союза, уничтожившим в воздухе 558 самолётов противника, только двум пилотам: А. Алелюхину и И. Королёву было дано пройти весь его боевой путь — от Одессы и до Берлина… Начал он войну в звании младшего лейтенанта, рядовым пилотом, а окончил её Гвардии майором, командиром этого полка.

В условиях катастрофы приграничных авиационных частей первых дней войны 69-й истребительный авиаполк не только сохранил боеспособность, но и вёл активные наступательные действия, нанося бомбово — штурмовые удары по войскам противника на его территории.

На 3-й день войны Алексей открыл счёт своих побед — в составе звена сбил над аэродромом бомбардировщик Не-111. Спустя несколько дней, в небе Одессы одержал и первые личные победы. На его груди засверкал орден Красного Знамени.

В стремительных штурмовках, в разведке и воздушных боях Алелюхин принимал самое активное участие. Он стал уже умелым воздушным бойцом, когда однажды его послали на разведку немецкого аэродрома. Советские лётчики обнаружили множество новых, только что прибывших на фронт вражеских самолётов. Вернувшись незамеченными, Алелюхин и его боевые товарищи доложили обо всём командованию. Было принято решение: с рассветом — штурмовать.

Чуть забрезжил рассвет, как все истребители, которые были в полку, поднялись в воздух. Они следовали к цели двумя большими группами. Их вёл командир полка Л. Л. Шестаков. При подходе к вражескому аэродрому группы разделились, каждой была указана своя цель. Алелюхин входил в группу, которую вёл комиссар полка Н. А. Верховец. Цель ясно выделялась на фоне бескрайней равнины: посадка деревьев, с одной стороны которой стояли новые немецкие самолёты, а с другой — палатки лётного и технического состава.

Начали штурмовать с ходу на малой высоте. Первые огненные трассы прошлись по палаткам. Второй заход сделали по самолётам. В третьем — сбросили бомбы. Место стоянки фашистских самол      тов превратилось в море огня. Такую же картину можно было наблюдать в районе, где действовала группа Шестакова.

На следующий день советским лётчикам удалось посадить вражеский «Хейнкель» с немецким штабным офицером на борту. В донесении, которое он вёз, говорилось о вчерашней катастрофе: во время штурмового налёта советских истребителей были уничтожены почти все самолёты, а оставшиеся требовали капитального ремонта.

Взлетая в окружённой Одессе с аэродрома расположенного прямо в городе, он уничтожил немало вражеских самолётов в воздухе и на земле. Здесь в ночных боях он сбил несколько вражеских бомбардировщиков. Он же отыскал и дальнобойное фашистское орудие, обстреливавшее город, и заставил его замолчать.

В одном из боёв вражеский снаряд пробил кабину его истребителя, и несколько осколков впилось в ногу Алексею. Истекая кровью, он дотянул свой самолёт до аэродрома. А когда подлечился, снова начал летать на боевые задания, метким огнём разить врага.

Никогда не забудет Алелюхин тех дней. Защитники города стояли насмерть, в который уже раз опрокидывая полчища врага, преграждая им путь к Одессе. Справедливый гнев и ненависть к захватчикам, вера в победу поддерживали их силы. В жестоких боях рождалась боевая зрелость наших воинов. Из простого рабочего парня, каким Алексей Алелюхин был до призыва в армию, он превращался в искусного бойца, настоящего истребителя, опытного мастера воздушного боя.

За 3 месяца боёв под Одессой Алелюхин совершил 183 боевых вылета на самолёте И-16, провёл 56 штурмовок. Это был настоящий поединок со смертью. Штурмовка наземных войск на истребителе была опаснейшим видом боевой деятельности. У большинства асов их общее количество не превышает двух — трёх десятков…

В то кровавое лето проявился его характер: в одном из вылетов Алелюхин был ранен, в другом — приземлил заглохшую машину у самой линии фронта. Именно тогда он подал заявление в партию и, упросив оставить его в полку после ранения, летал с кровоточащей раной на боевые задания.

Осенью 1941 года 69-й авиаполк был выведен с фронта и перевооружён на новые истребители ЛаГГ-3. Алелюхин одним из первых поднял в небо эту машину. В свой 3 — 4 вылет, когда весь состав полка наблюдал за стартовавшим истребителем, он прошёл вдоль линейки самолётов и на высоте 50 метров выполнил полный набор пилотажных фигур: петлю, иммельман с полуторной бочкой, переворот, штопор, ранверсман… В самое ближайшее время на этой машине он одержал ряд новых побед.

Годовщину войны лётчики полка встретили в тяжёлых боях на только что созданном Сталинградском фронте в условиях господства в воздухе немецкой авиации, сконцентрировавшей свою основную мощь на этом направлении   (1200 самолётов против 300 советских).

Истерзанная фашистами приволжская земля… После Одессы — новые аэродромы и новые бои. На защиту Сталинграда Алелюхин прибыл с солидным боевым опытом. И он, и его боевые друзья получили новые машины. Они хорошо дрались и на старых, а новые в их опытных руках превратились в могучее оружие.

…Группа наших истребителей, в которую входил и Алелюхин, встретилась однажды с 8 «Мессерами». Скрыться противнику в безоблачном небе было очень трудно. Лётчики обрушились на врага. Почти одновременная атака советских самолётов за полминуты решила исход боя. Факелами вспыхнули 7 вражеских машин. От атаки увернулся один ведущий. Увидев, что произошло, он штопором пошёл к земле, и это спасло его от неминуемой гибели. Ведущий нашей группы командир полка Л. Л. Шестаков приказал не гнаться за оставшимся самолётом: пусть фашист расскажет, как дерутся советские лётчики.

Именно под Сталинградом Алелюхин одержал свою самую памятную победу. Его одиночный «ЛаГГ» был атакован 4 Ме-109, и он 6 раз (!) отрывался от преследователей отвесным, до самой земли, пикированием. Во время одного такого «отрыва» ему удалось сманеврировать, пропустить вперёд немца и сбить его. Так что при всех своих недостатках ЛаГГ-3 был вовсе не безнадёжным самолётом и далеко не самым лёгким противником для пилотов Люфтваффе, особенно находясь в руках опытного лётчика.

В небе Сталинграда 69-й авиаполк воевал на своих «ЛаГГах» до сентября 1942 года, когда был перевооружён на «Яки». Ас № 2 Люфтваффе Герхард Баркхорн вспоминал, что в 1942 году на Сталинградском фронте он «крутил карусель» с одиночным «ЛаГГом» в течении 40 минут. Противники оказались достойны друг друга — ни один самолёт не был сбит… Вернувшись из того боя, Алелюхин, хоть и не был ранен, не смог самостоятельно выбраться из машины: стольких сил потребовал поединок от крепкого 22-летнего парня.

Осенью 1942 года полк был перевооружён, теперь уже на Як-1, пополнен и в конце Ноября вновь брошен в пекло великой Сталинградской битвы, достигшей к тому времени своей кульминации.

В боях под Калачём Алелюхин сбил 4 бомбардировщика, а под Котельниково и Зимовниками — 2 «Юнкерса» и «Мессер». За эти победы был награждён орденами Ленина и Красного Знамени.

Жестокая Сталинградская битва многому научила Алелюхина. И когда наши войска после победы на Волге перешли в решительное наступление, Алелюхин снова и снова доказывал делами свою верность воинскому долгу, свою ненависть к врагу, готовность до последней капли крови защищать родную советскую землю.

…Немецкое командование решило разбомбить оставленный ими Ростов, используя массированные «звёздные» налёты. Рассредоточенные по высотам от 3 до 6 км, со всех сторон летели на город фашистские самолёты. И так в течение нескольких дней. Однако Ростов защищали мужественные воздушные бойцы. Только за 3 дня эскадрилья Алелюхина сбила 21 вражеский самолёт. Личный счёт её командира поднялся до 20, и боевые друзья вскоре сердечно поздравили А. В. Алелюхина с первой «Золотой Звездой» Героя Советского Союза. Позади остались опаснейшие месяцы обороны Одессы, напряжённейшие бои под Сталинградом, Таганрог и Ростов.

На фронте появилась листовка Главного политуправления Красной Армии, посвященная отважному лётчику. Вот как описывается в ней один из его поединков:

«…Алелюхин набирает высоту. Противник устремляется за ним. На высоте 6500 метров вражеские истребители начинают атаку. Стремительно маневрируя, Алелюхин уходит из — под удара… Так повторяется несколько раз. Их пять, он один, но «Мессера» никак не могут взять его в прицел. Снова маневр. Истребитель Алексея, звенящей стрелой вонзается ввысь, а оттуда неожиданно пикирует в хвост одному из «Мессеров». Огонь !… Вражеский самолёт сбит. Противник ошеломлён, он мечется и теряет Алексея из виду…»

В период боёв за Таганрог Алелюхин был назначен командиром эскадрильи. Только за 4 дня лётчики, ведомые им, сбили 24 вражеских самолёта. 5 из них уничтожил комэск. Ему вручают орден Александра Невского. Отвечая на эту награду, Алексей за 2 дня сбивает ещё 5 «Мессеров» !

Молодой ас передавал свой опыт однополчанам. Боевые лётчики Елизаров, Тимофеенко, Михайлов, Карасёв, Ершов, Дранищев и другие учились у командира побеждать врага. Новый наглядный урок своим подчинённым Алелюхин дал в боях под легендарным Перекопом.

Здесь наши наземные части несли большие потери от бомбардировщиков Ju-87. «Избавьте нас от этих налётов», — просила пехота. И лётчики смело вступали в бой с врагом. Алелюхин всегда стремился в первую очередь сбивать ведущих. Тогда вся группа лишалась управления и не могла выполнить поставленной задачи.

«Воздушный снайпер бъёт без промаха !…» — писала об Алелюхине фронтовая газета. А однополчане посвятили ему песню — «Если в небе Алелюхин, Значит, «Юнкерс» — на земле…»

Эта песня родилась не случайно. Из лично сбитых Алелюхиным самолётов больше половины — немецкие бомбардировщики, составляющие в годы войны ударную силу Люфтваффе. Именно с ними, в первую очередь, и призваны были вести борьбу многие наши лётчики — истребители.

Именно в это время Алексей Алелюхин со своими товарищами летал на самолётах Як-1Б, которые своим внешним видом заметно отличались от других машин полка: на фюзеляже «Яков» был изображён леопард, разрывающий червовое сердце — знак частых встреч с немецкими лётчиками из состава 9./JG 52 «Флигенд шверт»  (сердце под кабиной было отличительным знаком 9-го штаффеля немецкой истребительной эскадры JG 52).

Эмблема с леопардом была на всех самолётах его эскадрильи. Автор эмблемы — лётчик Евгений Дранищев. Самолёт Алелюхина отличался от других лишь тем, что снизу фюзеляжа к красному коку от водорадиатора тянулась красная полоса с «ласточкиным хвостом». Вместе с коком она образовывала стрелу. Самолёт был стандартного для того времени окраса — зелёный и чёрный. Правда, вскоре, леопардов пришлось закрасить, а вот красный капот остался, позднее он перешёл на нос «Аэрокобр» и «Лавочкиных» как цвет эскадрильи Алелюхина  (синий — эскадрильи Ковачевича, а жёлтый — эскадрильи Амет — Хана).

Уже тогда Алексей принадлежал к тому разряду советских асов, которых противник знал поимённо. И когда он, в ту пору совсем юный пилот, вёл эскадрилью в бой, в эфире раздавалось тревожное — «Внимание !   В воздухе — Аль-лье-льюхин !»   Сколько бы врагов ни было в это время над полем боя, все разговоры в эфире перекрывались этим тревожным предупреждением.

Но были не только успехи, были и неудачи. После одной из них Алелюхин, как всегда, задумался над теми факторами, которые решают исход боя. Вот и этот бой. В нём кроме численного превосходства врага профессиональное чутьё лётчика уловило и нечто другое, не позволившее завершить бой победой. Наблюдательность и глубокий анализ событий позволяли всё яснее отличать один бой от другого. «Этот в целом прошёл неплохо, но почему — то слишком пассивно вели себя двое ведомых, и в результате не были использованы многие возможности». В другом бою были сбиты 2 самолёта противника, однако пары слабо помогали друг другу и поэтому чуть не потеряли один свой экипаж. В третьем бою Алелюхину вообще не удалось уловить строгого ритма или, как говорят лётчики, плана боя. И это его беспокоило больше всего. Некоторые лётчики считали невозможным заранее спланировать действия экипажа в бою. «Ну, ещё вначале можно что — то предвидеть и как — то распределить свои силы, — рассуждали они, — а когда «карусель» завертится, какой уж тут план!»

Алелюхин был противником таких рассуждений. Сопоставляя факты и наблюдения, он всё более убеждался, что бой без плана — это игра со случайностью. А разве можно в бою рисковать бесцельно ?   Каждый лётчик должен знать своё место в воздушном бою. А командир должен всё видеть, руководить действиями лётчиков, своевременно предупреждать ошибки. Но как осуществить всё это практически?

На многие из неясных вопросов Алелюхин сумел правильно ответить только тогда, когда сам стал командовать подразделением, водить лётчиков в бой. И, видимо, не случайно Алексей Алелюхин вскоре вышел победителем из воздушного боя, за который командование наградило его орденом Суворова 3-й степени.

…Под Мелитополем наши наземные части вели наступательные бои. Враг отходил под могучим напором советских войск. Но чем сильнее был нажим с нашей стороны, тем яростнее он сопротивлялся. Полк, в котором служил Алелюхин, был перевооружён уже на американские истребители Р-39 «Аэрокобра». Свою новую машину Алелюхин «обновил» в первом же боевом вылете.

Алелюхина вызвали в штаб части и поставили боевую задачу: не допустить вражеские бомбардировщики к боевым порядкам наших наступающих войск. Приказ ясен и понятен. И тут же Алелюхин начинает обдумывать план его выполнения. Возможно, что придётся встретиться с большой группой бомбардировщиков. Судя по разведывательным данным, противник стянул к Мелитополю значительные силы своей бомбардировочной авиации. Не имея успеха на земле, он пытается взять реванш в воздухе и поддержать дух отступающей пехоты.

Большинство бомбардировщиков — «Хейнкели-111» и «Юнкерсы-88». А их уязвимые и сильные места давно знакомы Алелюхину. Не раз встречался он с ними в воздушных боях. В общих чертах план боя начинает вырисовываться. Как лучше организовать оборону от истребителей, которые наверняка будут прикрывать бомбардировщиков?   Нужно правильно распределить силы. И Алелюхин, продолжая рисовать в своём воображении возможную картину воздушного боя, уже расстанавливал лётчиков по своим местам в зависимости от их умения, способностей и других личных качеств.

И вот самолёты на старте. 10 истребителей с красными носами и яркими пятиконечными звёздами на хвостах ждут команды на вылет. Взвивается сигнальная ракета, и один за другим «ястребки» взмывают вверх. Осмотревшись, Алексей увидел рядом боевые машины своих верных соратников — Елизарова, Тимофеенко, Михайлова, Карасёва, Дранищева, Ершова и других. Они сразу заняли свои места в боевом порядке. И уже по одному тому, что боевой полёт начался организованно, что каждый из лётчиков действовал точно и чётко, Алелюхин твёрдо решил: быть удаче.

В то же самое время на фашистском аэродроме готовился бомбардировочный удар по нашим войскам. Тяжело гружённые машины, надрывно урча уже изношенными моторами, отрывались от взлётной полосы. Фашистские лётчики не чувствовали особого подъёма, отправляясь на задание. Только что получено известие о сдаче немецкой пехотой нескольких новых населённых пунктов, их пришлось пометить на полётных картах как запасные цели. Какой же может быть боевой подъём, когда русские неудержимо жмут, а им остается только огрызаться?

…Две группы самолётов мчатся навстречу друг другу: 27 бомбовозов в составе трёх девяток, прикрытых сверху истребителями и 10 наших истребителей, ведомых Алексеем Алелюхиным.

Алелюхин заметил самолёты противника ещё издали. Ясно выделялся первый клин. За ним шли остальные. Почти одновременно с командного пункта передали, что к переднему краю наших войск приближается большая группа вражеских бомбардировщиков. Алексей сразу же оценивает обстановку: бомбардировщики летят на высоте 4500 метров. Есть ещё время, и нужно его использовать, чтобы подняться выше их. Если не занять удобной позиции, вражеские истребители, сопровождающие бомбардировщики, могут сорвать атаку.

По команде Алелюхина, наши истребители устремляются вверх. Когда стрелка высотометра достигла отметки 6700 метров, он командует, развернуться на 90 градусов и всем одновременно ударить по вражеским самолётам. Момент атаки был выбран удачно. Опоздай истребители с атакой на несколько секунд, и вражеские бомбардировщики обрушили бы свой смертоносный груз на наши войска. Три ведущих бомбёра вспыхнули и начали падать, а остальные пустились наутёк.

Истребители противника попытались атаковать нашу группу, однако та уже заняла прочный оборонительный боевой порядок и не допускала к себе «Мессеров». Один попытался прорваться, но тут же был сражён меткой очередью лётчика Елизарова. Вскоре в воздухе появились другие группы наших истребителей.

Когда Алелюхин собрал свою целую и невредимую десятку, с командного пункта, наблюдавшего за беспримерным боем, передали о представлении его к очередной правительственной награде.

1 ноября 1943 года за умелое руководство пилотами эскадрильи в боях за освобождение Донбасса, 410 боевых вылетов и участие в 114 воздушных боях, в которых лично сбил ещё 26 самолётов противника, Алексей Алелюхин был награждён второй медалью «Золотая Звезда».

В наградном листе на присвоение Алелюхину звания дважды Героя Советского Союза, подписанном выдающимся полководцем Ф. И. Толбухиным, за сухими цифрами чувствуется горячее дыхание сражений в Донбассе и под Мелитополем. В представлении приводятся такие удивительные сведения: при освобождении Донбасса эскадрилья капитана А. В. Алелюхина произвела 479 боевых самолёто — вылетов, участвовала в 249 воздушных боях, сбив 51 самолёт противника. При прорыве немецких укреплений в Мелитополе, превращённых врагом в важнейший стратегический узел, эскадрилья совершила 240 самолёто — вылетов, провела 92 воздушных боя, уничтожив 9 самолётов неприятеля. Сам комэск за это короткое время 110 раз поднимался в воздух, провёл 49 боёв, уничтожив 10 самолётов.

Что стоит за этими цифрами ?   Ежечасная готовность подняться в воздух навстречу врагу. Неутомимость бойца, способного после тяжелейшей схватки с напористым противником снова и снова принимать бой, ещё более тяжёлый, ещё более опасный. Храбрость, помноженная на точный расчёт. Мужество, сочетающееся с разумной инициативой. Воля к победе и беспредельная, до самопожертвования, любовь к Родине.

А что скрывается за штабным выражением: «самолёто-вылет»?   Об этом сам Алексей Васильевич рассказал через 13 лет после войны в выступлении перед комсомольцами:

«…В один из осенних дней я возвращался на свой аэродром. Я вспоминал удачно проведённую операцию и уже предвкушал радость встречи с друзьями, как вдруг увидел над собой два «Мессера». Под прикрытием облаков они незаметно подкрались ко мне и вот — вот должны были начать атаку. Я нырнул резко в сторону и стал набирать высоту. Немцы разгадали мой маневр и тоже полезли вверх. 6500 метров !   Хищные, имеющие прекрасную скорость и маневренность «Мессеры», словно пришитые, идут рядом. Обливаясь от волнения холодным потом, я штопором бросаю машину вниз. Немцы делают то же. Тогда я резко тяну ручку на себя, внезапно «переламываю» свой самолёт и свечой лезу в облака. Совсем рядом пронеслись вниз фашистские самолёты, не успев даже дать очередь.

Теперь наверху оказался я, но в облаках ко мне вдруг пристроился третий «Мессер». И опять моя машина вертикально падает вниз. Я забыл о времени, во рту пересохло, уши заложил звенящий гул мотора, гнуло и ломило спину, голову вжимало в плечи. Я ушёл от преследования и этого фашиста, но на помощь к немцу пришли ещё два самолёта. Пять против одного. Вверху, по бокам, в хвосте — всюду враги. А за моей спиной наш Ростов, фашисты рвутся туда, к нему, чтобы посеять смерть на улицах!

Вывожу самолёт вперёд, пикирую, делаю вертикальную бочку, убрав на доли секунды газ. Машина резко теряет скорость, и немцы в 30 метрах проскакивают мимо меня, выходят вперёд. И как только в бешено прыгающем прицеле появилась ненавистная свастика, я нажимаю на гашетку верхних пулемётов. Ведомый фашистов рыскнул вправо, потом вдруг нырнул круто вниз, за ним потянулся столб чёрного дыма. Я спикировал, спрятался за дымовой завесой и приготовился к новой атаке. Но фашисты уже трусливо уходили на запад. Развернув машину, я ринулся в погоню. Закусив до крови губу, я выжимал из мотора всё, однако отставал всё больше и больше. А когда немцы скрылись в плотной облачности, я бросил взгляд на бензоуказатель и обомлел: стрелка стояла около нуля.

К своему аэродрому я летел буквально на «нервах». Но вот начались и знакомые места, и вдруг мотор заглох. Впереди болото, за ним глубокий ров, а дальше начинается посадочная площадка. В жуткой тишине начинаю планировать. Только бы хватило высоты !   Только бы спасти машину. 100 метров… 50… 10… Ров подо мной. Теперь можно выпустить шасси. Самолёт упруго толкнулся о грудь земли, подпрыгнул и, чуть содрогаясь, заскользил по полю. Открываю кабину, достаю блокнот и делаю пометку. Под Ростовом моя эскадрилья сбила 22 самолёта противника. Из них — 6 сбил я. Сегодняшний «Мессер» был 7-м».

Вот сколько усилий, напряжения, находчивости, нечеловеческой выносливости требует лишь один вылет. А их Алелюхин совершил более 600!   Конечно, не все они равнозначны, не все завершались такой блестящей победой, но все они непременно требовали всех сил и способностей лётчика.

Алексей Васильевич за годы войны вырастил много замечательных, талантливых мастеров воздушного боя. Командир эскадрильи пользовался среди товарищей непререкаемым авторитетом. При всех своих достоинствах комэск, дважды увенчанный званием Героя Советского Союза, оставался буднично деловым, скромным, даже стеснительным человеком. Он не любил рассказывать о своих подвигах. Друзья шутили: Алелюхину легче отправить в преисподнюю 5 «Мессеров», чем описать хотя бы один воздушный бой, героем которого он был сам, а о своих орденах и медалях Алексей говорил коротко: «Одесса», «Сталинград», «Зимовники», «Котельниково», «Калач», «Ростов», «Таганрог», «Мелитополь»…

Алексея Алелюхина любили и уважали в полку за общительный характер и высокое боевое мастерство. Около 30 вражеских самолётов сбил отважный воздушный боец ещё до Крымской операции, однако война есть война…

25 апреля 1944 года, во время воздушной схватки в районе Севастополя, он сошёлся в лобовой атаке с 6-точечным FW-190, снаряд которого пробил 38-мм лобовое бронестекло кабины и ранил Алелюхина в лицо, шею и плечо. И вновь он остался в полку, и уже через неделю повёл эскадрилью на боевое задание.

Но уже 5 мая, во время прикрытия бомбардировщиков, шестёрка Алелюхина была атакована 8 FW-190. Очередью сверху на командирской машине были повреждены рули высоты. «Кобра» Алелюхина вошла в плоский штопор, и он вынужден был выпрыгнуть с парашютом…

При этом он опустился на нейтральной территории, прямо на дерево и повис на нём. Парашютиста заметили и наши солдаты и немецкие, завязалась перестрелка. К счастью, лётчику удалось быстро отделаться от парашюта и укрыться среди камней. Под обстрелом противника, к месту его нахождения была отправлена автомашина, которая и вывезла его в расположение советских войск. Потом было ещё много боёв и побед…

Случались иногда настолько выразительные победы, которыми нельзя было не восхищаться, которые нельзя было не отметить. Один из боёв наблюдал Генерал, командир соединения. Под его командованием Алелюхин проделал путь от Сталинграда до Мелитополя. Это был бой 10 советских самолётов, ведомых Алексеем Алелюхиным, против 50 вражеских бомбардировщиков, прикрываемых истребителями. Десятка Алелюхина — расстроила боевой порядок немцев, сбила ведущих и посеяла среди фашистских лётчиков такую панику, что они, торопясь удрать, сбросили бомбы над расположением своих же войск. Орден Суворова был новой наградой 23-летнему Гвардии майору. Ранняя зрелость объясняется ещё одним его качеством — стремлением к знаниям, к труду, к совершенствованию. Вот как сложились его юные годы.

Отец Алексея, солдат Первой Мировой войны, работал железнодорожником, мать — крестьянка. Они жили бедно, всю жизнь трудились, и сын помогал им с детских лет. Окончив в 1936 году семилетку в Кесовой Горе, он уехал в Москву, поступил на фабрику. Юный рабочий в 16 лет не имел ни одного часа свободного времени. Он жадно впитывал новые впечатления, новые знания. Ему хотелось всё попробовать самому — и сыграть в футболки участвовать в соревнованиях волейболистов, и поехать на велосипеде за город, и прочитать интересную книгу, и посмотреть фильм о Чапаеве. На фабрике он вступил в комсомол, был одним из активных членов организации. Ещё с детства захватила его мечта о небе, о самолётах. В Москве Алексей получил возможность осуществить её. Без отрыва от производства он окончил планерную школу, в 1938 году уже успешно занимался в аэроклубе, поднимался в небо и навсегда полюбил безоглядную синюю ширь. На следующий год по путёвке комсомола Алелюхин уехал в Борисоглебск, в военную лётную школу, и к началу войны аттестовался как отличный пилот.

В июле 1944 года Алексей осваивает свой 5-й за войну тип истребителя — новейший Ла-7. В конце войны Алелюхин летал уже на именной машине с надписью на борту «Алексею Алелюхину от коллектива треста № 41 НКАП». Будучи большим любителем разрисовывания своих самолётов, на капоте «Лавочкина» он изобразил алое сердце пронзённое стрелой.

С этим Ла-7 вскоре произошла довольно интересная история. В апреле 1945 года, как рассказывал Алексей Васильевич, как-то вечером они сидели и выпивали с его техником. Алелюхин рассуждал о жизни после войны и о том, что было бы неплохо поставить памятник Ла-7: покрасить его в красный цвет и поднять на постамент…

На следующее утро полк подняли по боевой тревоге и Алелюхин, одеваясь на ходу побежал к своему самолёту. Какого же было его изумление, когда он увидел, что вся его машина — от носа до хвоста — стала ослепительно красного цвета !

Как вспоминал позднее сам Алексей Васильевич, он «в благодарность» аж потянулся за своим пистолетом, но времени разбираться с техником тогда не было. Так последние дни войны он и летал на красном Ла-7. Немцы в радиобмене стали называть его не иначе, как «русский красный барон». Потом, по завершении боёв наехала какая-то инспекция, и Ла-7 Алелюхина опять стал серым.

Летая на новых машинах лётчики 9-го Гвардейского авиационного полка участвовали в боях на территории Прибалтике, а затем в Восточно — Прусской и Берлинской операциях. В этих боях, заместитель командира полка Гвардии майор Алелюхин одержал свои последние 4 победы.

Одну из последних схваток он провёл в небе Германии. Эскадрилье предстояло нанести удар по резервам противника. Едва набрали высоту, как увидели «Фоккеров». Летели они девятками. Одна, другая, третья… Следуя правилу, выработанному в эскадрилье  ( врага не считать, а бить ! ), наши лётчики, несмотря на численное превосходство противника, вступили в бой.

Дрались на вертикалях. Вверх, вниз… Ревели моторы, то и дело сверкали трассы огня. От перегрузок темнело в глазах. Но Алелюхин уже держал в прицеле FW-190. И когда тот начал выходить из крутого пикирования, комэск нажал гашетку. Вражеский самолёт вспыхнул и пошёл к земле. И ещё нескольких самолётов недосчитался противник в этом бою. А Гвардии майор Алелюхин в полном составе привёл на аэродром свою девятку истребителей. Техники быстро подготовили машины к вылету, и комэск снова повёл их в бой…

Свои последние победы Алелюхин одержал 27 марта 1945 года, когда в бою над Балтикой, западнее Пиллау, сбил сразу 2 FW-190.

Всего за годы войны Алексей Алелюхин совершил 601 боевой вылет, провёл рекордное число боёв — 258, сражался с самолётами немецкого, итальянского, польского, французского, румынского, голландского и английского производства, сам бывал ранен, горел, сажал подбитую машину на «вынужденную» и прыгал с парашютом, одержал за войну 57 только официальных побед  (лично сбил 40 и в группе — 17 самолётов противника). К этому следует добавить ещё ту вражескую технику и живую силу, которую он уничтожил во время штурмовок наземных целей.

Алелюхин не был честолюбив. В конце войны он чаще действовал в составе групп прикрытия. Даже атакуя парой, обычно выводил на ударную позицию ведомого, поручая именно ему нанести последний удар. А ведь победы всегда оставались победами: они приносили награды, славу, наконец деньги.

Алелюхин же всегда руководствовался соображениями целесообразности, а не личной выгоды: весной 1945 года важнее было сберечь, обстрелять, заставить поверить в себя молодёжь, чем под прикрытием дюжины ведомых самому одержать очередную «королевскую» победу…

После окончания войны Алексей Васильевич ещё долгое время продолжал служить в авиации, передавая боевой опыт новому поколению лётчиков. В 1948 году закончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, в 1954 году — Военную академию Генерального штаба. Служил в штабе ВВС Московского военного округа. В 1985 году генерал — майор авиации А. В. Алелюхин демобилизовался. Последние годы жил и работал в Москве. Умер 29 октября 1990 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище.