МиГ-17 Фронтовой истребитель

mig-17Успех МиГ-15 позволил ОКБ-155 получить от высшего руководства страны своеобразный карт-бланш на дальнейшее совершенствование этой машины. Так, И.В.Сталин на предложения других истребительных ОКБ по новым типам самолетов каждый раз возражал: «У нас есть хороший МиГ-15, и нет смысла на ближайшее время создавать новые истребители, лучше идти по пути модернизации МиГа…». Двигаясь в этом направлении, коллектив А.И.Микояна и М.И.Гуревича развернул работы по оснащению «пятнадцатого» новым крылом, что сулило улучшение ЛТХ, прежде всего, увеличение скорости. В то время в Советском Союзе несколько организаций вели весьма бурную деятельность по изучению свойств крыла с углом стреловидности 45 град. по линии 1/4 хорд.
Оно было испытано в аэродинамических трубах ЦАГИ и на летающих моделях. Подобным крылом оснастили опытный истребитель «176» ОКБ С.А.Лавочкина, на котором 26 декабря 1948 г. впервые в СССР удалось достичь скорости, соответствующей числу М=1,02 (в полете со снижением). Некоторый материал получили в процессе работ по экспериментальным машинам «5» конструкции М.Р.Бисновата и немецкой трофейной Siebel 346.
Конструкторам ОКБ-155 предстояло привязать новое крыло к силовым шпангоутам фюзеляжа МиГ-15 и сохранить при этом центровку самолета. В результате крыло получило двойную стреловидность: от бортовой нервюры до примерно полуразмаха — 45 град. , а далее — 42 град. (углы стреловидности по передней кромке соответственно равнялись 49 град. и 45 град. 30′). Законцовки крыла выполнили скругленными в надежде увеличить аэродинамическое качество. На верхней поверхности каждой консоли добавили еще по одному гребню для предотвращения перетекания потока вдоль размаха. Относительную толщину крыла уменьшили и улучшили его сопряжение с фюзеляжем.
Для доработки был взят самолет МиГ-15бис с двигателем ВК-1. Недаром модернизированная машина, кроме фирменного шифра СИ, именовалась МиГ-15бис 45 град. (или МиГ-15бис «стрела 45»), Переднюю часть фюзеляжа оставили без изменений, заднюю удлинили на 900 мм, ввели тормозные щитки увеличенной площади (1,76 м2), киль также немного увеличили. Горизонтальное оперение выполнили заново с углом стреловидности по передней кромке 45 град. (у МиГ-15 — 40 град.). Для увеличения путевой устойчивости был установлен подфюзеляжный гребень. В систему управления ввели гидроусилитель элеронов, который установили за сиденьем летчика. Позднее для снижения усилий на ручке форму носков рулей высоты изменили на полукруглую вместо эллиптической. Общий внутренний объем топлива уменьшился до 1412 л. Вооружение СИ было аналогично вооружению МиГ-15бис: одна пушка Н-37 и две НР-23.

Основные отличия СИ от истребителя МиГ-15бис:

крыло с углом стреловидности 45° по линии 1/4 хорд;
угол поперечного V увеличен до -3°;
на верхней поверхности консолей крыла установлено по три аэродинамических гребня;
хвостовая часть фюзеляжа удлинена на 900 мм;
горизонтальное оперение с углом стреловидности 45°;
увеличена площадь вертикального оперения с 4 м2 до 4,26 м2;
установлен подфюзеляжный гребень.

В июле 1949 г. на заводе №155 завершили сборку первого экземпляра СИ (И-330), однако его доводка продолжалась еще несколько месяцев, и на аэродром ЛИИ в Жуковском для проведения заводских испытаний машину передали лишь в конце года. Летчиком-испытателем был назначен Герой Советского Союза И.Т.Иващенко, перешедший в ОКБ-155 в 1945 г. Звание Героя он получил в числе первых четырех советских пилотов, удостоенных его за освоение реактивной техники. Иващенко активно участвовал в работах по доводке системы аварийного покидания МиГ-15, так что СИ попал в руки опытного летчика, знакомого со многими сюрпризами первых реактивных машин.

Первый полет опытной машины состоялся 14 января 1950 г. Уже в начале заводских испытаний было установлено, что максимальная скорость СИ превышает таковую МиГ-15бис примерно на 40 км/ч. Максимальное аэродинамическое качество снизилось с 13,9 до 13,6, что привело к уменьшению дальности полета при одинаковой с МиГ-15бис заправке топливом на 35 км. В процессе испытаний была проделана большая работа по доводке машины (в частности, улучшили ее герметичность), что дало небольшой дополнительный прирост скорости.

1 февраля в очередном полете Иващенко на высоте 2200 м разогнал самолет до 1114 км/ч. Вскоре на высоте 10200 м удалось получить максимальную скорость 1077 км/ч, что соответствовало числу М=1,0. Выявились и другие преимущества модифицированного истребителя перед МиГ-15бис по основным ЛТХ. Но провести замер всех характеристик СИ, в т. ч. взлетно-посадочных, не успели. 17 марта Иващенко отправился в очередной полет. Набрав 11000 м, он выполнил намеченную программу и, не обнаружив в поведении машины ничего нового, снизился до 5000 м. Неожиданно самолет вошел в крутое пикирование. Несмотря на весь свой опыт, летчик не смог справиться с ситуацией и даже не успел передать по радио ни слова. СИ врезался в землю с огромной скоростью. Пилот погиб, а от машины остались лишь мелкие обломки.
Чтобы разобраться в причинах случившегося, требовалось продолжить летные эксперименты. Еще до гибели И.Т.Иващенко, А.И.Микоян пригласил в ОКБ военного летчика-испытателя Г.А.Седова, работавшего до этого в ГК НИИ ВВС. С марта 1950 г. он начал полеты на опытном СИ-2, постройку которого закончили в начале года. В одном из полетов Седов попал в условия, близкие к тем, которые привели к гибели Иващенко. После превышения скорости 1000 км/ч начался флаттер стабилизатора, в результате чего рули высоты в значительной степени разрушились — от них осталось около 40% площади, внешние части были оторваны симметрично с обеих сторон. Пилоту удалось перевести истребитель в набор высоты, снизить обороты двигателя и погасить скорость. Позднее Г.А.Седов вспоминал: «Я готовился к этому режиму заранее, так как мы знали, что разрушение горизонтального оперения на первой опытной машине произошло на скорости 1020-1044 км/ч. Быстрая реакция летчика здесь ни при чем. Когда все это произошло, самолет находился в нормальном положении и даже стал немного задирать нос. Попробовал рули высоты — машина подчиняется. Правда, при заходе на посадку, когда упала скорость, была опасность, что площади оставшихся рулей не хватит, но все обошлось, и опытная машина была спасена». Кроме флаттера, во время заводских испытаний СИ-2 Седов обнаружил такое явление, как реверс элеронов. Для проведения необходимых доработок самолета в конце 1950 г. испытания пришлось прервать.
В следующем году на горьковском авиазаводе N21 изготовили еще два прототипа, одновременно являвшихся головными серийными машинами (заводской шифр — «изделие 54»).
16 февраля завершилась сборка самолета СИ-02 (второй головной серийный, заводской N54210002), а постройка четвертой машины СИ-01 (первая головная серийная, заводской N54210001) завершилась лишь в мае. Весной 1951 г. в Жуковском на СИ-02 были продолжены заводские испытания, в ходе которых выполнили 44 полета. В апреле самолет передали в ГК НИИ ВВС на Государственные испытания (ГИ). Первый этап завершился 1 июля, к тому времени летчики института Л.М.Кувшинов, Ю.А.Антипов, В.С.Котлов и другие 75 раз поднимали а воздух опытную машину. В Акте по результатам этого этапа ГИ отмечалось, что в целом истребитель соответствует предъявленным требованиям. Обнаружились и недостатки, в частности, влияние подвесного бака на характер обтекания ПВД, что приводило к искажению показаний указателя скорости.
Отмеченные недостатки были быстро устранены, и уже 10 июля начался второй этап ГИ. Испытатели пришли к выводу, что по характеристикам устойчивости и управляемости самолет незначительно отличался от МиГ-15бис. Однако несколько ухудшились горизонтальная маневренность. Снизились и взлетно-посадочные характеристики, но этому не придали особого значения, т. к. истребитель мог эксплуатироваться с тех же аэродромов, что и МиГ-15. Второй этап Госиспытаний закончился 8 августа. В заключительном Акте комиссия записала: «Модифицированный самолет МиГ-15бис со стреловидностью крыла 45 град. и новым хвостовым оперением имеет преимущества перед серийным МиГ-15.

Увеличились максимальные скорости на 46-56 км/ч.
Повысилось число М до 1,08 вместо 0,92.
Увеличилась маневренность на большой высоте.
Уменьшилось время набора высоты 10000 м на 20-30 секунд».

mig-17-1Фронтовой истребитель был рекомендован в серию и для принятия на вооружение. Самолет получил обозначение МиГ-17. Заводские испытания опытного СИ-01 начались 1 июня и закончились 23 числа того же месяца. В августе Седов провел испытания этого самолета на штопор, а с 11 сентября по 10 октября аналогичные полеты в НИИ ВВС выполнил Кувшинов. В результате был сделан вывод, что «выполнение штопора и вывод из него на МиГ-17 безопаснее и проще, чем на МиГ-15«. Летчики отмечали, что самолет мог переходить в перевернутый штопор или перевернутую спираль только при грубых ошибках в технике пилотирования.
Приказом МАП предписывалось начать производство МиГ-17 на пяти заводах: в Куйбышеве, Тбилиси, Горьком, Новосибирске и Комсомольске на Амуре. В ходе производства конструкция истребителя дорабатывалась. Так, серийные МиГ-17 получили возможность нести на замках Д4-50 вместо ПТБ две бомбы по 50 или 100 кг. Лампу-фару вынесли из воздухозаборника под крыло. Топливную систему улучшили за счет герметизации предохранительных клапанов в магистрали наддува подвесных баков. В 1952 г. ОКБ-155 провело исследования по определению оптимальных формы и площади тормозных щитков. На двух МиГ-17 были испытаны в полетах пять вариантов этих устройств. В результате щитки площадью по 0,88 м2 получили удовлетворительную оценку и с сентября начали применяться на строящихся истребителях. С конца 1953 г. стали устанавливать катапультные кресла со шторкой, что позволило расширить допустимый диапазон скоростей аварийного покидания самолета. Был изменен переплет сдвижной части фонаря, что значительно улучшило обзор задней полусферы. Позднее на серийных самолетах появились перископы. Был расширен и обновлен состав оборудования, в частности, стали использовать прицел АСП-3Н, добавили систему предупреждения об облучении РЛС «Сирена-2», первоначально именовавшуюся «прибором защиты хвоста». Истребитель получил модернизированный ВК-1А, который обладал значительно большим ресурсом. Самолеты с этим двигателем и незначительными изменениями в оборудовании обозначались МиГ-17А.

МиГ-17 (СИ-10) — самолет МиГ-17 с новым крылом, оборудованным предкрылками и закрылками, и управляемым стабилизатором. Самолет закончен в производстве и отправлен на заводские летные испытания 10 ноября 1952 г. Крыло СИ-10 оснащалось автоматическими 4-секционными предкрылками, занимающими 67% размаха (угол отклонения 12 град), закрылками новой конструкции и интерцепторами на нижней поверхности крыла, кинематически связанными с элеронами. Аэродинамические гребни на крыле отсутствовали. Начало испытаний задержалось до января 1953 г. по причине отсутствия заключения ЦАГИ. С 17 февраля по 25 апреля 1953 г. самолет проходил летные исследования (летчик-испытатель С. Амет-хан, ведущий инженер Ю.И. Королев).
В IV квартале 1953 г. СИ-10 оборудовали управляемым в полете стабилизатором (руль высоты сохранился, диапазон отклонения стабилизатора -5 град….+3 град.) и необратимой бустерной системой управления. В 1954-1955 г.г. на самолете проводились испытания управляемого стабилизатора (летчик-испытатель Г.А. Седов). В июне-июле 1955 г. СИ-10 проходил государственные испытания в ГК НИИ ВВС, которые показали, что управляемый стабилизатор и интерцепторы существенно улучшили управляемость и маневренность самолета (особенно на больших скоростях и высотах).

mig17_2В начале 50-х гг. в авиационных КБ стали уделять значительное внимание вооружению самолетов неуправляемыми ракетами (реактивными снарядами — по тогдашней терминологии) среднего и большого калибров. В качестве одного из вариантов предлагался истребитель СИ-5, переделанный из серийного МиГ-17 путем установки пусковых устройств под две НАР: ТРС-190 калибра 190 мм или С-21 калибра 210 мм. Пушечное вооружение сохранялось. Самолет оборудовался оптическим прицелом АСП-5Н и радиодальномером СРД-1М «Радаль-М». С-21 подвешивались на пусковых устройствах ПУ-21, а ТРС-190 размещались в трубах пусковых устройств ПУ-0-46. В середине 50-х гг. С-21 были запущены в массовое производство. Система вооружения получила обозначение АС-21, ею оснастили МиГ-17А и МиГ-17Ф, которые стали называться МиГ-17АС. При этом самолеты оборудовались ПУ-21, которые, как правило, размещались в местах крепления ПТБ. Балки с НАР могли устанавливаться также между подвесными баками и фюзеляжем. В этом варианте перед пуском необходимо было сбрасывать ПТБ.
В августе 1952 г. на серийный МиГ-17 установили два авиационных орудия ОРО-190 для стрельбы ТРС-190. Подвеска ОРО-190 производилась либо между фюзеляжем и ПТБ, либо вместо баков на специальных пилонах. Предусматривалось использование пусковых устройств с длинными и короткими стволами. На самолет установили автоматический прицел АП-2Р. Опытный самолет под обозначением СИ-19 проходил заводские, затем Государственные испытания, но в серийное производство не передавался.
В 1952 г. разработан эскизный проект МиГ-17 (СИ-15) — самолета, оборудованного пусковыми установками под 4 снаряда АРС-140-150. Разработка рабочих чертежей и изготовление производилась филиалом ОКБ-155 на заводе №21. В 1953 г. на заводе N21 оборудовано два самолета.
В 1953 г. на испытания вышел опытный самолет СИ-16, дополнительное вооружение которого состояло из двух восьмизарядных блоков ОРО-57 под 57-мм ракеты АРС-57 «Скворец». Блоки подвешивались на пилонах между шасси и ПТБ. Самолет оборудовался прицелом АП-57. Стрельба могла вестись одновременно из двух блоков. Самолет успешно прошел Госиспытания, и установка НАР была рекомендована в серию. В том же году на базе серийного МиГ-17 был создан еще один опытный самолет СИ-21, на котором отрабатывалось несколько вариантов дополнительного вооружения. В первом — две ракеты АРС-212(СИ-21) разместили на специальных консольных балках в корневых частях крыла. Во втором — те же НАР установили на балках в местах подвески ПТБ. В третьем (истребитель получил шифр СИ-21М) — вместо ПТБ разместили пусковые устройства АПУ-5 под АРС-212М. В 1954 г. для испытания ракет АРС-70 «Ласточка» был доработан серийный МиГ-17Ф. На специальных балках подвешивались два пятизарядных блока НАР. Летом 1959 г в ГК НИИ ВВС проводились очередные испытания МиГ-17Ф, доработанных для применения НАР и отличавшихся установкой двух специальных балок между основными стойками шасси и ПТБ. Этот вариант вооружения позволял нести: две 212-мм НАР типа С-1 (ТРС-212) и два 400-л ПТБ или два блока ОРО-57 и два таких же бака, или две С-1 и две бомбы ФАБ-250.
Кроме этих модификаций был еще выпущен МиГ-17 — оборудованный пусковыми установками Б-374 для стрельбы турбореактивными снарядами ТРС-85. Система вооружения предназначалась для борьбы с десантно-высадочными средствами и другими малыми кораблями противника, а также с подводными лодками, находящимися в надводном положении. Оборудование самолета МиГ-17  под подвеску блочной реактивной установки Б-374 выполнено на заводе N81, в соответствии с ТТЗ ВМФ, утвержденным в марте 1954 г. Реактивная установка Б-374 состояла из двух пятиствольных блоков. В каждый ствол могло заряжаться по три снаряда ТРС-85. Общий боезапас — 30 снарядов. Блоки подвешивались на балки, установленные между основными стойками шасси и мостами ПТБ. Стрельба могла вестись только после сброса ПТБ как одиночными залпами, так и серией. Заводские испытания проводились в мае-июне 1955 г. После доработок, связанных с устранением дефектов, самолет в сентябре был предъявлен Институту №15 ВМФ на государственные испытания. Госиспытания проходили в период с 13 октября 1955 г. по 16 июня 1956 г. Применение самолета МиГ-17 вооруженного снарядами ТРС-85 было признано целесообразным, однако решение вопроса об оборудовании серийных машин было рекомендовано отложить до окончания госиспытаний реактивной установки и снарядов ТРС-85. Проведенные в последующем испытания реактивная система не выдержала по причине неустойчивости снаряда ТРС-85 при стрельбе на больших скоростях полета самолета МиГ-17. Дальнейшая доработка снаряда ТРС-85 без коренных изменений его конструкции была признана нецелесообразной.
На основании плана опытно-конструкторских работ на 1958 г. в ОКБ-155 разработана техническая документация, а заводом N21 произведено переоборудование самолета МиГ-17 (помимо МиГ-15бис) в вариант истребителя-бомбардировщика. На самолете устанавливались две балки на крыльях между основными стойками шасси и мостами ПТБ. Предусматривались следующие варианты подвески:

2 блока ОРО-57К со снарядами С-5К или С-5 (по 8 в каждом),
2 пусковых установки ОРО-212К со снарядами С-1оф (ТРС-212).

Кроме того, на замки ПТБ могли подвешиваться не только топливные баки, но и авиабомбы калибром от 50 до 250 кг. Артиллерийское вооружение осталось без изменения. Управление стрельбой из пушек было выведено на нижнюю кнопку на ручке пилота, а пуск РС осуществлялся от верхней кнопки. Прицеливание при применении всех видов оружия выполнялось с помощью прицела АСП-3Н.
Заводские испытания самолетов не проводились, поэтому МиГ-17 вместе с МиГ-15бис были сразу предъявлены в ГК НИИ ВВС на госиспытания, которые проходили в период с 4 марта по 30 июня 1959 г. За это время на самолетах было выполнено 114 полетов. Самолеты успешно прошли испытания и рекомендовались в качестве эталонов для переоборудования самолетов, состоящих на вооружении истребительно-бомбардировочной авиации.
Предпринимались попытки оснастить НАР и перехватчики. Для этих целей во второй половине 1954 г. серийный МиГ-17ПФ был переоборудован в опытный самолет СП-9. При этом вместо пушек на специальном лафете попарно справа и слева установили четыре автомата ЗП-6-Ш «Вихрь». Каждый из них вмещал по шесть НАР АРС-57 и позволял стрелять отдельными ракетами. Кроме того, вместо ПТБ на самолет подвесили восьмизарядные блоки с такими же НАР. При сохранении подвесных баков можно было устанавливать под крылом два пятизарядных блока с ракетами АРС-70. В серийное производство такая система вооружения не передавалась.

В середине 50-х гг. в структуре советских ВВС произошли изменения: была расформирована штурмовая авиация, а в мае 1957 г. началось формирование нового рода авиации — истребительно-бомбардировочной (ИБА). К этому времени все модификации МиГ-17 начали стремительно устаревать. Поэтому в 1960 г. дивизиям ИБА был передан ряд полков, вооруженных МиГ-17. При этом было усилено вооружение самолета: к трем пушкам добавились НАР либо бомбы калибром до 250 кг. При действиях по наземным целям широко применялось бомбометание с горизонтального полета, пикирования и кабрирования, стрельба из пушек и НАРами после выполнения боевого разворота, полупетли, петли Нестерова. Тактика нанесения ударов по наземным целям была в основном аналогична принятой для штурмовиков на базе МиГ-15бис. Изменилась лишь скорость ввода истребителя в маневр: она возросла с 800 до 870 км/ч.

Для дальнейшего улучшения летных характеристик МиГ-17 требовалось повысить тягу силовой установки. Из-за конструктивных особенностей ВК-1 добиться этого, модернизируясам двигатель, уже не представлялось возможным. Поэтому еще в 1949 г. ЦИАМ и ОКБ-155 начали исследовать возможность повышения тяги ВК-1 путем установки форсажной камеры. В ОКБ-155 под руководством А.И.Комиссарова и Г.Е.Лозино-Лозинского была создана первая советская форсажная камера с регулируемым соплом. Она состояла из диффузора, собственно камеры и двухпозиционного реактивного сопла (при работе двигателя в режиме «максимал» диаметр сопла составлял 540 мм, в режиме «форсаж» — 624 мм). Испытания и доводка камеры проводились в ЦИАМе. Стендовые испытания опытного двигателя, получившего обозначение ВК-1Ф, закончились летом 1951 г. На земле он развивал максимальную тягу без форсажа 2600 кгс, с форсажем — 3380 кгс, что превышало возможности базового ВК-1А примерно на 25%.
Опытный самолет, предназначавшийся для отработки новой силовой установки, получил обозначение СФ. При его постройке использовали переднюю часть фюзеляжа МиГ-15бис, а хвостовую изготовили заново, с изменениями под форсажную камеру. Кроме того, доработали топливную систему. Крыло, шасси и некоторые другие агрегаты взяли у самолета СИ-02. 20 сентября 1951 г машина была готова. Через девять дней в подмосковном Кратово летчик-испытатель ОКБ А.Н.Чернобуров впервые поднял СФ в воздух. Он же выполнил и основную часть заводских испытаний. Кроме того, на СФ летали Г.А.Седов и К.К.Коккинаки. 1 ноября этот этап испытаний завершился, и 31 января 1952 г. самолет был передан в ГК НИИ ВВС, Там 16 февраля начались ГИ. Проводили их летчики института А.Г.Солодовников и Л.М.Кувшинов. Впоследствии заслуженный летчик-испытатель Солодовников отмечая: «Конструктивное исполнение форсажной камеры оказалось довольно удачным, а применение форсажа в полете существенно расширило летные характеристики самолета. Если, например, на максимальном режиме вертикальная скорость была не более 20 м/с, то на форсажном она доходила до 45 м/с. Форсаж позволил повысить потолок самолета и существенно расширить возможности вертикального маневра в воздушном бою».
Прирост максимальной скорости горизонтального полета с применением форсажа, к сожалению, оказался несущественным. Зафиксировать его удалось не на всех высотах. Поведение самолета с форсажем на границе перехода из дозвуковой зоны полета в сверхзвуковую было необычным. На заданной высоте на «максимале» в строго горизонтальном полете самолет разгонялся до 1080-1100 км/ч, а затем включался форсаж. Через секунду — другую летчик ощущал легкий толчок, а в задней части самолета возникал характерный бурлящий звук, свидетельствовавший, что форсаж сработал. Еще мгновение, и летчик чувствовал, как какая-то огромная сила начинала энергично толкать самолет вперед. Стрелка указателя числа М подходила к 0,98. Оставалось совсем немного до выхода на звуковую скорость, но самолет вдруг самопроизвольно начинал задирать нос, стремясь перейти в набор высоты. Парируя это явление, летчик отклонял ручку управления от себя до упора, но машина продолжала идти вверх. Запаса рулей не хватало, чтобы удержать ее на форсаже в горизонтальном полете.
Самописец, регистрирующий нагрузки на органах управления, фиксировал давящие усилия на ручке до 90 кгс. Такое поведение проявлялось на высотах до 7000 м. Далее стремление самолета к самопроизвольному набору высоты уменьшалось, а на высотах более 10000 м уже не требовалось полностью отклонять руль высоты. Показания приборов при этом носили довольно странный характер. Так, стрелка указателя числа М подходила к делению 0,98 и замирала. Затем через две-три секунды она вдруг скачкообразно переходила на деление 1,05, а высота полета по прибору увеличивалась на 250-300 м. Стрелка вариометра при этом резко подпрыгивала в набор высоты, а затем возвращалась к прежнему положению. Самолет же в это время вел себя совершенно спокойно. Как нам объясняли специалисты по аэродинамике, скачкообразное изменение показаний приборов происходило из-за несовершенства приемника воздушного давления, рассчитанного для работы в условиях дозвукового полета. Только впоследствии стало ясно, что ПВД здесь ни при чем. Это нормальное явление при проходе звука.
Во время глубоких пикирований число М по указателю удавалось довести даже до 1,25. При этом самолет начинал самопроизвольно выходить из пикирования, и никакими способами выйти на большие значения числа М не удавалось. При обработке лент самописцев на земле установили, что при снижении самолета с большими вертикальными скоростями приборы дают завышенные показания. И. как утверждали специалисты, фактическая скорость полета была все-таки меньше скорости звука. Следовательно, машина такой аэродинамической компоновки на сверхзвуковую скорость выйти не сможет, какой бы мощности двигатель на ней ни установили. Испытания подходили к концу. Осталось выполнить полеты для проверки прочности форсажной камеры. Для этого надо было разогнать самолет на форсаже до предельно возможной скорости, а затем мгновенно перевести двигатель на режим «малого газа».
img16984_1Самолет в воздухе, скорость 1150 км/ч. Летчик резко убрал рычаг управления двигателем назад до упора, И вдруг в задней части самолета раздался необычно сильный дребезжащий звук, похожий на лязг встряхиваемого металлического листа. Температура выходящих газов начала быстро расти. Энергично развернув машину в сторону аэродрома, летчик плавно увеличил обороты. Стрелка указателя температуры ушла за допустимые пределы, в кабине запахло сгоревшим керосином. Аэродром рядом, почти под самолетом. Опасаясь пожара, испытатель перекрыл подачу топлива в двигатель. Послышался затухающий свист турбины, и в кабине наступила непривычная тишина. Несколько доворотов, уточняющих расчет на посадку. Выпущено шасси, и через минуту самолет покатился по бетонке.
Как оказалось, при резком дросселировании двигателя стенки форсажной камеры покоробились и прогнулись внутрь, заметно уменьшив сечение выходного канала двигателя. Это препятствовало нормальному выходу газов, что вызвало рост температуры. Через образовавшиеся в швах форсажной камеры трещины выходящие из двигателя газы просачивались во внутреннюю часть фюзеляжа, а оттуда по магистрали наддува попадали в кабину летчика. После нескольких доработок и усиления некоторых узлов форсажная камера работала устойчиво и надежно.
После устранения выявленных дефектов 18 сентября 1952 г самолет СФ был передан на контрольные испытания. Однако в ноябре из-за непроизвольного включения форсажа при наземной гонке двигателя произошло повреждение хвостовой части фюзеляжа. Несмотря на это обстоятельство и ряд других проблем, Госкомиссия пришла к выводу, что самолет необходимо принять на вооружение. В конце 1952 г. начался массовый выпуск истребителя, получившего обозначение МиГ-17Ф. На серийных самолетах изредка вместо стандартных 400-литровых подвесных баков использовались ПТБ емкостью по 600 л. Вместо баков на МиГ-17Ф могли подвешиваться две бомбы калибром до 250 кг.
Еще в 1952 г. ОКБ-155 проделало большую работу по усовершенствованию конструкции МиГ-17Ф, в частности, повысили надежность привода форсажного сопла, установив параллельно три управляющих цилиндра, что исключило возможность взлета с открытым соплом. Доработки серийных машин проводились и в строевых частях. Так, в ноябре 1953 г. был установлен турбохолодильник с автоматическим регулятором температуры, который предназначался для улучшения условий работы в кабине. В начале 1953 г. доработали систему питания для обеспечения нормальной подачи топлива в двигатель на форсажном режиме при отрицательных перегрузках. На МиГ-17Ф последних выпусков устанавливались катапультные кресла со шторкой и гидроусилители БУ-1М, включенные по необратимой схеме в систему управления рулем высоты и элеронами. Серийные МиГ-17Ф, начиная с No.415351, оборудовались радиодальномером СРД-1.
29 октября на Ближнем Востоке началась вторая арабо-израильская война, которая вспыхнула между Египтом и Израилем, поддержанным вскоре Англией и Францией (подробнее см. «АиВ», No.No. 3,4-98). Незадолго до начала боевых действий Египет получил из СССР первые двенадцать МиГ-17Ф, которые были сосредоточены на авиабазе Кабрит. У израильтян тоже имелась новинка — французские Mystere IVA. Советский и французский истребители были очень близкими самолетами как по конструкции, так и по ЛТХ. При нормальной взлетной массе МиГ-17Ф и «Мистэр IVA» имели удельные нагрузки на крыло, соответственно, 236,9 и 234 кг/м2, при работе двигателей на «максимале» их тяговооруженность у земли составляла 0,486 и 0,6. Поэтому французский истребитель обладал большей вертикальной скоростью у земли, но на высотах более 3000 м это преимущество утрачивалось. То же самое касалось и скорости полета. У земли на форсаже «Мистэр» летал быстрее МиГа на 60 км/ч, на средних высотах возможности самолетов были практически равны, а на 12000 м уже «семнадцатый» превосходил по скорости соперника на 70 км/ч. Следует отметить, что арабы до начала конфликта не успели как следует освоить «семнадцатые», применяли их очень осторожно и побед не одержали. Вообще отмечено лишь несколько боев с участием этих истребителей, в одном из которых израильский летчик Я.Нево записал на свой счет МиГ-17. Впрочем, египтяне не признали эту потерю.
«Семнадцатые» оставались неизменными участниками и последующих арабо-израильских конфликтов. Их встречи с различными истребителями противника проходили с переменным успехом. Так, 14 февраля 1959 г. в одном из приграничных инцидентов пара новейших Super-Mystere вторглась в воздушное пространство Египта над сектором Газа и атаковала два патрулировавших МиГ-17Ф, повредив один из них. В свою очередь, египтяне во время «шестидневной» войны 1967 г. сбили 6 июня «Супер-Мистэр», а 9 июня сирийские летчики уничтожили в воздушном бою над Голанскими высотами «Мистэр». Пилотам «семнадцатых» приходилось иметь дело и с куда более совершенными «Миражами». Большинство таких боев заканчивалось в пользу израильтян. Например, «Миражами» были сбиты, как минимум, три египетских МиГ-17Ф в той же «шестидневной» войне и еще три сирийских в Октябрьской войне 1973 г. Но в последнем конфликте и сирийские «семнадцатые» сбили два таких истребителя.
Однако, начиная с 60-х гг., основной задачей арабских авиачастей, вооруженных МиГ-17, была вовсе не борьба с воздушным противником, а действия по наземным целям. Так, накануне «Шестидневной» войны сирийцы свели все свои МиГ-17Ф в три штурмовые эскадрильи, а египтяне выделили из состава ВВС пять эскадрилий истребителей-бомбардировщиков МиГ-15бис/17Ф и переподчинили их непосредственно командованию сухопутных войск. И хотя в первые часы войны израильская авиация устроила настоящий погром на арабских аэродромах, оставшиеся «семнадцатые» атаковали колонны наступавших еврейских войск с решимостью, которую признал даже противник. Весьма эффективно воевали нестареющие МиГ-17 и в октябре 1973 г, причем благодаря относительно небольшим размерам и высокой маневренности они оказались для израильской ПВО более трудными целями, чем Су-7БМК. Успешное применение МиГ-17Ф в этом конфликте позволило им оставаться в строю еще порядка 10 пет.
Интересно, что в мае 1976 г. английский журнал Air International поднял вопрос о целесообразности создания специализированных самолетов-штурмовиков в то время, как устаревший МиГ-17Ф может атаковать наземные цели без существенных потерь. Однако уже в те годы его возможности как ударного самолета вряд ли можно было признать достаточными для европейского ТВД Для боевых действий в Азии и Африке МиГ-17подходил значительно лучше, но и там время неумолимо брало свое. Это хорошо заметно на примере войны в Афганистане. После апрельской революции 1978 г. ДРА унаследовала от прежнего режима 86 МиГ-17/17Ф. В первые годы конфликта эти самолеты настолько хорошо себя зарекомендовали, что ставился даже вопрос о дополнительных поставках из СССР, но в Союзе к тому времени уже не нашлось нужного их количества. С разростанием боевых действий восторги в отношении МиГ-17 исчезли. Он мог доставить к цели всего 500 кг бомб, что соответствовало возможностям Ил-2, но в отличие от этого «летающего танка» был почти не защищен от огня с земли. А ведь ПВО моджахедов усиливалась с каждым годом и стала особенно опасной с появлением у них ПЗРК, что заставило оснащать самолеты и вертолеты различными средствами активной и пассивной защиты. Для МиГ-17 такой путь оказался невозможен, т. к. доработки съели бы почти всю его полезную нагрузку, совсем не высокую в условиях жары и высокогорья. Остававшаяся в арсенале самолета бортовая артиллерия стала почти бесполезной, т к в середине 80-х гг. авиация в Афганистане перешла к действиям с больших высот. Таким образом возможности МиГ-17 даже для противопартизанской войны оказались исчерпаны.
Самым масштабным полем боя для «семнадцатого» — истребителя стал Вьетнам. Перед началом войны на вооружении ВВС Вьетнамской народной армии (ВНА) находилось всего 40-60 устаревших боевых самолетов, среди них — 25 истребителей J-5. Поэтому американцы, начиная 7 февраля 1965 г. воздушную операцию Flaming Dart («Пылающее копье») против ДРВ, полагали, что серьезного сопротивления им противник оказать не сможет.

На первом этапе боевых действий самолеты США наносили массированные бомбовые удары с высот порядка 2500-4000 м, используя простейшие приемы бомбометания и пуска ракет. Вьетнамцы, чтобы добиться побед над противником, имевшим полное превосходство в воздухе, сделали ставку на внезапность. Они стали действовать из засад, для чего на ближних подступах к охраняемым объектам барражировали на малых высотах, маскируясь на фоне земли. При подходе американцев МиГи, используя преимущество в маневренности и скорости на 200-300 км/ч, атаковали инертные ударные самолеты с полной боевой нагрузкой на внешней подвеске и расстреливали их в упор. Именно так 4 апреля 1965 г. к-н Тран Хань и его ведомый сбили два F-105D. Впоследствии уже майор Хань рассказал в интервью корреспонденту газеты «Правда»: «Они еще не… верили, что кто-то отважится приблизиться к ним в воздухе. Естественно, нужно было это использовать… Я открыл огонь со средней дистанции. Видел, как огненные трассы прошили левое крыло одного F-105. Но этого было недостаточно. Поэтому я увеличил скорость и подошел к нему так близко, что хорошо видел голову в белом шлеме. Американский пилот, видимо, вообще не понял, что произошло с его самолетом. Он повернул голову слева направо, осмотрел крылья, склонился к приборной доске. Я вновь нажал на спуск и дал длинную очередь. Вижу весь каркас борта самолета. F-105 падает к земле, как камень». Это был первый американский самолет, уничтоженный в воздухе северовьетнамскими ВВС.

9 апреля пилоты США одержали первую победу во вьетнамском небе. Существуют две версии этого воздушного боя, который начался в 8 ч 40 мин.
По американской — восемь F-4B Phantom из 96-й истребительной эскадрильи (VF-96) с авианосца «Рэйнджер» во время воздушного патрулирования встретили четверку вьетнамских МиГ-17Ф. Ситуация сложилась так, что в бой вступил только экипаж в составе л-та Т.Мэрфи и флагофицера Р.Фэгана. После того, как ракетой средней дальности AIM-7 Sparrow им удалось сбить один истребитель противника, другой сумел занять выгодную позицию и открыть прицельный огонь из всех пушек. В результате «Фантом» загорелся и упал в море. Экипаж погиб. В китайской печати этот эпизод описан иначе. Восемь истребителей F-4B ВМС США вторглись в воздушное пространство над территориальными водами КНР в районе о. Хайнань, лежащего в Тонкинском заливе напротив вьетнамских берегов. Между ними и китайскими J-5 завязался бой. Американцы выпустили ракеты, от который МиГам удалось уйти, но одной из них был сбит «Фантом». Пушечным огнем поврежден один китайский истребитель.
3 мая л-т Фом Нгок Зан на «семнадцатом» уничтожил А-4 Skyhawk. 17 июня над городом Нинь Бинь четыре МиГ-17Ф подкрались сзади к группе «Фантомов» и в упор расстреляли два из них. Американцам не удалось сбить ни одного из нападавших, но в горячке боя МиГи сожгли все топливо, и двум пилотам пришлось катапультироваться; еще один истребитель не дотянул до базы и произвел вынужденную посадку.
20 июня во время боя между двумя МиГ-17Ф и четверкой палубных поршневых штурмовиков A-1H Skyraider с авианосца «Мидуэй» один из вьетнамских летчиков ошибся, попал под мощный огонь восьми 20-мм пушек двух A-1H и был сбит. 10 июля открыли боевой счет во Вьетнаме и ВВС США. Два F-4C из 45-й тактической истребительной эскадрильи (пилоты к-н К.Холком и к-н Т.Робертс, операторы вооружения, соответственно, к-н А.Кларк и к-н Р.Антерсон} сбили по одному МиГ-17Ф.
В 1966 г., когда вьетнамские ВВС уже имели сверхзвуковые МиГ-19 и МиГ-21ПФ-В, они продолжали использовать МиГ-17Ф, для чего была разработана специальная тактика их взаимодействия с «двадцать первыми», гибко реагирующая на изменения в построении боевых порядков американских самолетов. С 1966 г. стало заметно применение вьетнамцами J-5A с РЛС «Изумруд» и тремя пушками HP-23. Они, правда, не получили широкого распространения Примерно с 1968 г. во Вьетнаме применяли и МиГ-17Ф со стандартным пушечным вооружением и двумя ракетами Р-3С.
Преимущество F-4 перед МиГ-17Ф заключалось прежде всего в том, что американский истребитель имел ракетное вооружение. «Фантомы» при использовании тактики «удар-уход» добивались успеха, но если дело доходило до маневренного боя с «семнадцатыми», им приходилось нелегко. Американские летчики не скрывали трудностей, которые им доставляли МиГ-17Ф. Ниже приведены воспоминания командира 8-го тактического истребительного авиакрыла ВВС США п-ка P.Олдса, сбившего 24 самолета во второй мировой войне и еще 4 — во Вьетнаме. 8-е авиакрыло, которое называлось «Wolfpack» (волчья стая), дралось под его командованием так успешно, что стало чемпионом ВВС по сбитым вьетнамским самолетам.
«… МиГ-17 мог задать жару, уж поверьте мне на слово!… Конечно, можно сколько угодно рассуждать, что F-4 мог развивать скорость два с лишним Маха. Но когда самолет нагружен под завязку бомбами, топливными баками и еще много чем — мы ведь летели, чтобы работать по наземным целям, — ты из него вряд ли выжмешь эти два с лишним Маха! … Летишь-то ты на скорости, на которой МиГ-17 лучше всего воюет, хоть он и стар. А если он догнал тебя — берегись! Это легкий и на удивление верткий самолет; F-4 просто не может за ним угнаться на виражах. Как ни хорош F-4 в воздушном бою, с МиГ-17 ему не сравниться, если драться так, как дерутся МиГи — а это маневренный воздушный бой в стиле второй мировой.
… Тот факт, что у нас было численное преимущество, на который часто ссылаются, еще ничего не значит. Вот, скажем, вы летите группой из 36 или 48 самолетов бомбить наземную цель. Ваша задача — добраться до цели, у вас все расписано буквально по секундам и нет времени ввязываться в бой с истребителями… Противник же имеет полную свободу действий — нападать или не нападать, атаковать с ходу или применить обманный маневр. У него может быть в воздухе всего дюжина самолетов против ваших 48, но он может атаковать какое-нибудь одно или два звена, и тут уж численное преимущество будет на его стороне! Классический пример — бой 20 мая 1967 г. Мы на восьми «Фантомах» прикрывали группу F-105, которые шли бомбить вьетнамский аэродром близ Кепа, и на нас набросились 16 МиГов. Вот тебе и численное преимущество!»
10 мая 1972 г. F-4J из 96-й эскадрильи 9-го палубного истребительного авиакрыла (авианосец «Констеллэйшн») сбил в одном бою три МиГ-17Ф. Его пилот л-т Р.Каннингэм и оператор л-т У.Дрискол стали первыми асами вьетнамской войны. Вот как Каннингэм вспоминал один из эпизодов того боя: «Когда я отбомбился и уходил от цели, два МиГ-17 проскочили мимо самолета Брайана (ведомый Каннингэма. — Авт.) в каких-нибудь 150 м. Я был метрам в 300 впереди Брайана, когда он передал: «Дьюк (позывной Каннингэма. — Авт.), пара МиГ-17 в позиции 7 часов!» Я выровнял самолет, оглянулся и успел заметить, как «семнадцатый» зашел мне в хвост и принялся стрелять трассерами. Я инстинктивно сделал маневр навстречу ему, чтобы выйти из-под обстрела, но тут же подумал: «Два дня назад я сделал то же самое, и он вышел прямо на меня!» Тут я увидел, что МиГ очень быстро сближается со мной. На большой скорости у МиГ-17 ручка управления становится очень тугой; его пилот тащил ручку на себя изо всех сил, чтобы довернуть на меня, но сил у него не хватило, и он проскочил. Но его ведомый, который был метрах в 200 сзади, сделал бочку со скольжением и попытался достать меня снизу. Мой ведомый крикнул: «Дьюк, я разберусь с тем, который у тебя сзади!» Я пристроился к тому, который проскочил мимо меня, выпустил по нему «Сайдвиндер», и МиГ взорвался в воздухе. К тому времени он был метрах в 700 впереди, вот как разогнался!»
К сожалению, до сих пор не опубликованы данные о количестве воздушных побед вьетнамских МиГ-17. В печати появлялись лишь американские сведения о потерях этих истребителей, согласно которым в 1967г. авиация ДРВ лишилась 53 «семнадцатых», суммарные потери к началу 70-х гг. составили 98 машин, а 1972-1973 гг. было уничтожено еще не менее 15 таких самолетов.

Posted in Крылья страны and tagged , , , , .

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *