Великая Отечественная война дала нам немало примеров высочайшего патриотического духа, несгибаемой силы воли и героического поступка на грани самопожертвования, когда тот или иной воин после тяжелых ранений, контузий и операций, став инвалидом и по заключению компетентных медицинских специалистов признанный негодным к воинской службе, продолжал сражаться с ненавистным врагом во имя свободы и независимости своего Отечества, во имя нашей общей победы. И в этом проявилась особая грань человека, выполнявшего раз и навсегда данную военную присягу — сражаться до последней капли крови, не щадя своей жизни, была бы только Родина жива.
Летчик Маликов Илья Антонович, был одним из таких воинов.
Илья Антонович родился в 1921 году в селе Истобном Раненбургского района Воронежской области (ныне Чаплыгинский район Липецкой области) в крестьянской семье. И его отец, Антон Дмитриевич, и его мать, Марья Ульяновна, трудились на местной прядильно-ткацкой фабрике. Закончив в 1939 году среднюю школу, поступил работать на почту разносчиком телеграмм и одновременно стал курсантом Ногинского аэроклуба. Через год по спецнабору поступил в военную школу летчиков в городе Кировобаде в Азербайджане. После окончания авиационной школы был направлен в воинскую часть г. Бендеры в Молдавии, где и застала его война.
В первый же день войны Илья Антонович совершил свой первый боевой вылет, а в первые недели боев и многие другие. А потом — экстренный вызов на дальний аэродром. Надо было срочно освоить новый бомбардировщик «Петляков-2». Учились не покладая рук: время требовало. Вернулся на фронт в 128-й полк 241-й бомбардировочной дивизии. Размещалась она тогда под Москвой. Сражался в небе на подступах к столице на Калининском фронте.
Особенно много боевых вылетов в глубокий тыл врага совершил летом 1942 года. Вот некоторые из них.
В бою за город Ржев на четвертом уже за день вылете на бомбежку артиллерийских позиций врага самолет лейтенанта Маликова И. А. был подбит прямым попаданием вражеского зенитного снаряда в правый мотор и кабину, а сам он — тяжело ранен осколками разорвавшегося снаряда в правую ногу ниже колена и обе руки. На какое-то мгновение он потерял сознание, вылетев из своего кресла. Очнувшись, Илья заметил, как стремительно приближается земля. Секунда промедления — и все. С невероятным трудом, с помощью штурмана, Маликов вырвал «петлякова» из крутого пике и довел самолет на свою территорию, посадив его на брюхо на еще зеленом картофельном поле. От удара машины о землю он снова потерял сознание. Стрелок и штурман с трудом вытащили своего командира и передали в руки подбежавшим санитарам (оказалось, что они сели в расположении медсанбата). Срочная ампутация ноги. Затем семь месяцев лечения в госпитале на Урале. И протез, пока еще с костылями.
Неистребимая жажда снова летать и по-прежнему воевать заставляли его мучительно, со слезами на глазах тренироваться в ходьбе на протезе. Научился, бросил костыли. Но врачи вынесли приговор: «К полетам не пригоден, к службе в армии тоже».
Вместо полного списания Маликов добился возврата на фронт в свою часть, в родные полк и дивизию. Упросил командира полка допустить к полетам. Сначала попробовал на самолете По-2. Получилось. Через несколько полетов, осмелев, совершил даже «мертвую петлю». Был бесконечно рад, что снова летает. Совершил более ста вылетов, выполняя различные задания: доставлял донесения в штаб дивизии, перевозил почту, летал за медикаментами, перебрасывал авиамехаников к месту вынужденной посадки бомбардировщиков. Дел было немало. Приходилось летать днем и ночью, в любую погоду. Хотелось побыстрее пересесть на «петлякова». Вернувшись с очередного задания, обратился к командиру полка: «Нельзя ли мне, товарищ подполковник, попробовать на «петлякове»? Воронков видимо ждал этого: «Ну что ж, давай попробуем. Но сначала съезди после госпиталя к родителям в Ногинск».
Вернувшись через неделю в полк, Маликов начал тренироваться. Вскоре, хотя не без труда, вновь вернулась уверенность и прежнее мастерство в управлении машиной. И он вернулся в свой прежний экипаж.
Наконец наступил день, о котором Маликов мечтал еще на госпитальной койке: ему разрешили пойти на выполнение боевого задания. Произошло это в районе Курской дуги, в канун исторической битвы. К этому времени Илья Антонович уже был удостоен высоких наград Родины: его грудь украшали орден Ленина и Боевого Красного Знамени. Экипаж Маликова наносил удары по танковым колоннам и пехоте противника в районах Поныри, Кашара, Подсоборовка с 5 по 12 июля 1943 года. А с 15-июля подавлял вражеские узлы сопротивления и огневые точки, уничтожал отходящие автоколонны фашистских войск. Вслед за битвой на Курской дуге принял участие в боях на Центральном фронте, на Севско-Бахмачском направлении, бомбил переправы немцев через Десну, помогал удерживать плацдарм наших войск на правом берегу Днепра.
В начале октября 1943 года, когда Центральный фронт был преобразован в Белорусский, боевые действия дивизия перенесла на территорию Белоруссии. В один из вылетов Маликов бомбил важный железнодорожный узел немцев — Гомель. Было уничтожено 2 автомашины, 26 вагонов, взорван склад боеприпасов, пассажирское здание, депо. При возвращении домой был подбит прямым попаданием зенитки в левый мотор. В маневре сбил пламя. Дотянул на одном моторе до своей территории под прикрытием своих истребителей и с убранными шасси посадил машину на болото возле артиллерийских позиций.
В 1944 году бомбил Бобруйский и Могилевский котлы. На реке Березине давил вражеские зенитные батареи, прикрывающие переправу. В очередном боевом вылете в направлении Минска самолет командира звена Маликова снова был подбит, но он вместе со своими экипажами до конца выполнил свое задание. Отбомбившись, отстал от строя и буквально чудом дотянул до своего аэродрома.
Позже были бои в Польше. И вот уже Германия. Из воспоминаний командира 241-й бомбардировочной авиадивизии полковника Федорова Алексея Григорьевича о боевых действиях летчика Маликова:
«…Над Одером стлался густой туман. Летчики авиации возвращались с задания презлющие.
Еще бы: нельзя разглядеть, уточнить, куда летят бомбы и какой толк от такой пикировки при тумане. Небо не просветлялось и ничего утешительного не обещали синоптики на ближайшие дни. А наши разведчики сообщали нам тревожные вести: фашисты передвигались крупными силами. Нужно было немедленно действовать. Но как? И И. А. Маликов собрал свой экипаж Пе-2 на совет. Вспомнили, как в начале войны они прошли незаметно от врага на бреющем полете. Правда, тогда не было столь густого тумана. А сейчас взлетать даже рискованно. Но заманчиво…
Решили лететь. После взлета пикировщик Маликова нырнул в густой туман и быстро исчез».
А спустя несколько дней командир дивизии А. Федоров записал в своем дневнике:
«Лихой пилот этот Маликов! Надо же придумать! На бреющем «чешет» колонны врага. Устроил ему «баню» за такую самодеятельность, но, честно говоря, побольше бы такой самодеятельности. Теперь многие летчики летают по его примеру. Для таких полетов точнейший глаз нужен, железные нервы. Разведка докладывает — паника у фашистов страшная. Летная биография у Маликова — особенная. Блестяще «обрабатывал» железнодорожный узел в Лодзи, переправу через Вислу. Снайпер бомбового удара».
Где только не бывал отважный летчик. Летал в сложных метеорологических условиях, не раз подвергался смертельным опасностям, наносил массированные удары по железнодорожным узлам, взрывал вражеские эшелоны с боеприпасами и военной техникой, уничтожал вражеские переправы и зенитные батареи противника, бомбил аэродромы. Несколько раз выходил из невероятно трудных положений, спасая себя и свой экипаж. Но боевые задания выполнял всегда.
Последняя декада апреля 1945 года. Сражение за Берлин в полном разгаре. Город Франкфурт-на-Одере в 75 километрах от Берлина — крупный военно-промышленный центр с металлургическими и оборонными предприятиями, в том числе авиамоторным заводом «Адлер», узел шести железных дорог, шести магистральных шоссе и автострады. Соединения 16-ой воздушной армии, в том числе 241-ой авиадивизии и полк Маликова получили задание уничтожить этот серьезный барьер к Берлину, расчистить путь наземным войскам. Низкая облачность и плохая видимость исключали возможность массированных налетов на крепость. Приходилось действовать в одиночку. Снайперские экипажи вылетали один за другим. На этом боевом задании самолет Маликова подвергся нападению четырех немецких «фоккеров» (истребителей «Фокке-Вульф-190»). Одному из них удалось зажечь машину Маликова, вывести из строя мотор. Глубоким скольжением летчик сбил пламя. И тут же на помощь пришли наши «ястребки» (истребители Ла-5). Они смело вступили в бой, отогнали «фоккеров» и надежно прикрыли поврежденный самолет, возвращающийся домой на одном моторе.
По приказу маршала Г. К. Жукова свой последний, 196-й, боевой вылет старший лейтенант Маликов совершил на столицу немецкого рейх — Берлин. Вот как об этом рассказал К. Платонов в пятом номере журнала «Октябрь» за 1970 год: «29-го апреля я оказался по делам службы в одном из окраинных районов Берлина. На улице Адлергофского аэродрома ко мне подошел старик и обратился на ломаном русском языке:
— Мы, немецкие коммунисты, находившиеся в подполье, знали, что у Гитлера, недалеко от рейхсканцелярии, где он сейчас находится, есть подземный ангар, и взлет самолета оттуда может быть произведен с Зигес-Аллее, Тиргартена или Унтер-дер-Линден.
— Мы получили сведения, — продолжал старый немец, — что вчера оттуда поднялся самолет «Шторх», но на нем улетел не Гитлер, который, однако, в любую минуту может улететь. Мы просим донести эти сведения до маршала Жукова, чтобы он приказал как можно скорее разбомбит Зигес-Аллее и Унтер-дер-Линден.
Мой собеседник был очень взволнован и часто повторял: «Очень просим скорее», «Не надо, чтобы он убегал».
Как известно, Гитлеру вылететь из Берлина не пришлось. За два часа до наступления темноты, 29-го апреля 1945 года, бомбежку, исключавшую возможность взлета самолета «фюрера», через несколько дней я своими глазами смог убедиться в ее эффективности, в числе других выполнял и И. А. Маликов, летчик самолета Пе-2, которого я, как председатель армейской врачебно-летной комиссии, допустил к полетам, хотя вместо правой ноги у него был протез. И. А. Маликов рассказал мне в конце того же 1945 года, что это был его последний боевой вылет и потому он запомнил срочность этого задания».
К сказанному следует добавить, что вслед за бомбами экипаж и группа Маликова сбросили листовки с призывом к немецким солдатам: «Дальнейшее сопротивление бессмысленно. Судьба Берлина предрешена. Бросайте оружие, сдавайтесь в плен». С протезом правой ноги Маликов совершил 86 боевых вылетов.
Боевые заслуги, мужество и отвагу летчика Родина оценила по достоинству.
За совершенные в годы Великой Отечественной войны подвиги Илья Антонович Маликов был награжден двумя орденами Ленина, орденами Красного Знамени, Отечественной войны первой степени, медалями «За победу над Германией», «За взятие Варшавы», «За взятие Берлина», польской медалью «Варшава 1939–1935 гг.» и многими другими.
С 1964 года И. А. Маликов жил в Невинномысске, работал на азотно-туковом заводе заместителем управляющего базы снабжения «Ставрополькрайснаб», уполномоченным базы «Вторцветмет». Илья Антонович всегда охотно выступал со своими воспоминаниями о войне перед молодежью города. В 1977 году он ушел на пенсию, но связи с молодежью и трудовыми коллективами не терял, всегда был их желанным гостем. И у горожан он оставил светлую и самую добрую память о себе как о воине-герое, как добром и отзывчивом человеке.
Илья Антонович ушел из жизни 18 мая 1990 года.